Высадка в Нормандии: «величайшая операция» или жуткое позорище?

2 июня 2019

Президент России Владимир Путин не получил приглашения на празднование 75-летия высадки в

Нормандии войск наших «союзников» по Антигитлеровской коалиции... Ай-яй-яй... Как жить-то теперь будем?

Такая, понимаешь ли, памятная дата, событие всемирно-исторического значения, можно сказать, главная

битва Второй мировой войны – а нас не позвали.

Впрочем, прежде чем ломать руки, стенать и посыпать головы пеплом, пожалуй, стоит все-таки разобраться

– чем на самом деле являлась начавшаяся 6 июня 1944 года операция «Нептун» и каковы были ее истинные цели.

Неплохо также реально – без тщательно наносившейся десятилетиями «лакировки», недоговорок и

умолчаний, оценить ее подлинное значение для победы над гитлеровской Германией.

Вот этим мы сейчас и займемся.
 

 
Прежде чем начинать наш разговор, необходимо определиться в главных моментах.

Уже тогда, в далеком 44-м начавшаяся нормандской высадкой глобальная операция «Оверлорд»,

направленная на захват северо-западной части Франции не являлась никаким «вторым фронтом»,

направленным на помощь Советскому Союзу в борьбе с нацистскими ордами!

Это был самый настоящий фронт против нашей страны, отчаянная попытка предотвратить выход

победоносной Красной армии в Европу или хотя бы не допустить превращения всего Старого Света в

содружество социалистических государств.

Американские, британские, канадские и австралийские парни гибли не для того, чтобы меньше было убито

наших дедов и прадедов, не ради спасения лишней тысячи узников нацистских лагерей смерти...

Их гнали в атаку во имя сохранения единства Западного мира и противостояния СССР, уже, фактически, сломавшего хребет Третьему рейху.

Что было бы, не высадись тогда англо-американский десант на французских пляжах?

Единая Германия – в виде ГДР, естественно.

Социалистические Франция, Греция, Италия – а то и все европейские страны без исключения.

Недобитому британскому льву осталось бы только шипеть и плеваться со своего острова, а американскому

орлу и дальше щелкать клювом за океаном.

И никакого НАТО, заметьте!

Эх, красота... Они уже тогда не были нашими союзниками – несмотря на все фальшивые клятвы,

дававшиеся Сталину в Тегеране в 1943-м.

Именно исходя из этого позволю себе утверждать, что попытки поставить высадку в Нормандии в ряд

«величайших сражений Второй мировой», а то и объявить ее «переломным моментом» таковой являются

ничем иным, как гнусной ложью и оскорблением памяти наших героических предков, в действительности выигравших ту Войну.

А нынешние телодвижения Запада – вроде выпуска памятных монеток, где среди знамен победителей

нацизма нет ни советского, ни российского флага или устраивания «междусобойчиков» на французских

пляжах без нашего, опять-таки, участия, но с приглашением представителей стран, бывших союзниками

Гитлера...

Все это суть ничто иное, как жалкая и гадкая попытка примазавшихся к победе, мягко говоря, далеко не

первостепенных участников войны «махать кулаками» после не ими выигранной драки. Но мы-то знаем правду!
 

«Тигр»-убийца, но не танк

Вне всяких сомнений, весь массив информации по событию, о котором у нас пойдет речь далее, столь велик,

что втиснуть его в одну статью нереально.

Так что заранее прошу извинить за все упущенное.

Впрочем, вы меня дополните – уверен...

Постараюсь остановиться на основополагающих моментах, коснувшись, прежде всего, тех, о которых

истратившие на возвеличивание «Нептуна» тонны бумаги и километры кинопленки деятели избегают

упоминать самым старательным образом.

Ну, вот хотя бы – о подготовке к высадке...

Очень много написано, к примеру, о проводившихся для ее обеспечения масштабных кампаниях по

дезинформации и отвлечению внимания гитлеровцев на ложные пункты предполагаемой высадки.

Гораздо более скупо западные военные историки повествуют о маневрах союзников, предшествовавших операции в Нормандии.

Тому есть вполне конкретные причины.

С 22 по 30 апреля на побережье британского графства Девон развернулись учения под кодовым названием

«Тигр», которые, собственно говоря, являлись генеральной репетицией «Нептуна».

Все данные по ним оставались засекреченными самым серьезным образом вплоть чуть ли не до самого

последнего времени, поэтому некоторые эпизоды имеют различные толкования и варианты изложения.

Например, первый акт трагедии, случившийся 27 апреля.

По одной из версий, его причиной стал перенос начала маневров на час позднее.

Но, поскольку система радиосвязи британцев и янки не была унифицирована, узнали об этом не все.

Часть судов прибыла ко времени, назначенному ранее и ... угодила под жесточайших артобстрел англичан, вообразивших, что это пожаловали немцы.

Согласно иному толкованию, по солдатам, успешно отработавшим высадку на берег, кинжальный огонь открыли их товарищи, которым в этой тренировке выпала роль «обороняющихся гитлеровцев».

Все бы ничего, да только по какой-то причине стрельба велась не холостыми, а вполне боевыми патронами!

Так или иначе, но количество жертв этого рокового дня оценивают примерно в полтысячи человек.

Официальные данные по инциденту не обнародовались никогда.
 

Впрочем, буквально на следующий день, 28 апреля произошло событие, с лихвой переплюнувшее

friendly fire на девонском пляже – как по масштабам нелепости, так и по количеству пролитой крови.

Оказавшийся глубокой ночью в заливе Лайм конвой Т-4 состоял из восьми тихоходных десантных судов LST

(landing ship tank) и двух кораблей прикрытия. То есть, это запакованные в баржах, как кильки в банках пехотинцы так думали...

На самом деле, охранял Т-4 всего один британский корвет «Азалия».

Эсминец «Скимитар», накануне не разминувшийся с одним из транспортных судов, вышел было из порта, но вынужден был вернуться для ремонта.

Каким образом девять торпедных катеров Кригсмарине, выметнувшихся из тьмы волчьей стаей, оказались в том же заливе?

В случайность, о которой пытаются твердить некоторые историки, верится слабо.

Мне более правдоподобным представляется вариант простейшей «прослушки» радиообмена союзников.

На это немцы были большие мастера.

А еще они не были трусами. Не видя в темноте ни черта и рискуя нарваться на вражеские эсминцы, они атаковали...

Первая торпеда влетела в борт LST-507, превратив его в пылающий факел.

От второй, выпущенной четверть часа спустя взлетел на воздух дождем обломков LST-531.

Третья торпеда досталась LST-289.

После этого опомнившиеся от первого шока союзники начали, наконец, палить из всего, что имелось на борту.

Этим огнем был успешно подбит LST 511, а немцы, совершенно справедливо решив, что дальше тут справятся и без них, растворились в ночи, не получив ни единой пробоины.

Самое замечательное, что пилота Королевских ВВС Британии Пита Невилла, ставшего свидетелем

творящегося в заливе кошмара и попытавшегося доложить о нем на ближайшую базу Болтон Хед, там в

ответ обматерили и потребовали не засорять эфир глупостями, поскольку в этом районе идут учения и

ничего более.

Цифра погибших в водах Лайма называется опять-таки, разная – от около 800 до 1500 человек.

Есть, кстати, подозрения, что в это число вписали и жертвы предыдущего инцидента...

Так или иначе, но официально гриф секретности с этих событий был снят только в 1986 году, а соответствующую табличку на Арлингтонском военном кладбище установили еще девять лет спустя.

Неудивительно – ведь, как выяснилось впоследствии, абсолютное большинство американских морских

пехотинцев, канувших в воды залива Лайм либо не знали, где на корабле находятся спасательные жилеты,

либо ... вообще не умели ими пользоваться!

А и правильно: на фига козе баян, а морпеху – спасжилет?!

Этот эпизод особо рекомендуется к прочтению любителям поговорить о царившем в годы войны в РККА

«беспределе», «заваливании трупами» и «замалчивании в СССР истинных масштабов потерь».
 

На ком кровь «Омахи»?

Если кто-то решит, что такая страшная цена, уплаченная за подготовку к высадке, впоследствии обернулась

меньшим количеством жертв во время ее проведения, то глубоко ошибется.

Людей там положили немерено.

Опять-таки – предвижу возражения: «Ну, так ведь это была величайшая морская десантная операция за всю историю войн!»

Не спорю, так оно и было – по масштабам.

Вот только тут имеются нюансы, которые непременно надо разъяснить, прежде чем начинать разговор о самом «Нептуне».

Для начала, воплощавший замысел Гитлера «Атлантический вал», защищавший от вторжения французское побережье, чуть ли не на 90% состоял из ... грозного названия!

В 1944 году о тысяче неприступных опорных пунктов и 300 тысячах обороняющих их солдат фюрер мог уже

только помечтать.

К моменту высадки союзников возведение реальных фортификационных сооружений не было закончено ни на одном из участков «вала».

Кое-где степень готовности укреплений составляла 50-60% – и это были сильнейшие его звенья.

На других работа не продвинулась дальше 18% от грандиозных планов.

О вооружении этой «крепости» и говорить не приходится – немцы стащили туда весь ржавый хлам, который выбросить было жалко, а использовать против настоящего противника – глупо.

Французские орудия, польские, чешские... Примерно то же творилось и со стрелковым вооружением.

По оценкам некоторых исследователей вся эта армада использовала две с половиной сотни различных видов и типов боеприпасов, многие из которых имелись в крайне ограниченном количестве – чуть ли не по паре выстрелов на пушку.
 

А уж что за личный состав там был! Выражение «полторы калеки» будет, пожалуй, наиболее точным его описанием. Примерно половину оборонявших «Атлантический вал» вояк составляли лица, очень, мягко говоря, ограниченно годные к несению службы в военное время. Таким образом укомплектовывались 716 и 709 пехотные дивизии Вермахта, переполненные «воинами», страдавшими любыми мыслимыми хворями – от плоскостопия до жестоких расстройств желудочно-кишечного тракта, а также теми, чей возраст вплотную приблизился к преклонному. Мало того – вторую половину этого весьма экзотического войска составлял и вовсе откровенный сброд – «хиви», бойцы «Восточных батальонов», разнообразные представители оккупированных немцами стран, отловленные по укромным уголкам и поставленные под ружье силой. Геройски погибать за Рейх и фюрера вся эта разношерстная братия совершенно не рвалась. В плен сдавались пачками, зачастую не попытавшись сделать даже и одного выстрела по высадившимся десантникам. Единственное, по сути, боеспособное подразделение – 352 пехотная дивизия Вермахта, имевшая опыт боев на Восточном фронте, встретила американцев на плацдарме «Омаха». Вот по событиям, развернувшимся на нем и можно судить о том, что было бы, столкнись союзники в Нормандии с настоящим врагом...

Как известно, все зоны высадки в Нормандии имели у союзников свои условные обозначения. Американцам достались «Юта» и «Омаха». Если на «Юте» воевать было, практически, не с кем, то «Омаха» сполна собрала с десантников кровавую дань. И дело тут было не только в том, что им противостояли настоящие солдаты – вроде ефрейтора-пулеметчика Генриха Северло, в одиночку выкосившего из своего MG42 чуть ли не пару тысяч американцев. Сказать, что высадка на данном участке была организована бездарно – это ничего не сказать. Десант с моря прикрывали шесть эсминцев, три крейсера и даже парочка линкоров. Комендоры этих кораблей трудились не покладая рук, отправив в сторону берега 15 тысяч снарядов. Но, вот именно, что – в сторону. Реальные цели – бункеров, огневых точек, артиллерийских позиций и окопов пехоты не поразил ни один выстрел. Имевшая абсолютное и безраздельное господство в воздухе авиация отбомбилась вообще непонятно куда – хорошо хоть, не на головы собственным десантникам.

Мощнейшей ударной силой, задачей которой было просто смести нацистские укрепления, открыв дорогу к победе бравым американским парням, должны были стать 32 плавающих танка «Шерман» и 16 бронированных бульдозеров. Ага, плавающие... Из спущенных на воду 29 танков утюгами на дно пошли 27, два каким-то чудом догребли до цели, еще три додумались не проверять на мореходные качества, а выгрузить прямиком на берег. Бульдозеров таким же способом успешно перетопили 13... Естественно, после этого группы саперов, пытавшиеся проделать проходы в укреплениях и заграждениях «несли тяжелые потери». Кстати говоря, ко дну отправляли не только технику. Команды некоторых LST наотрез отказывались входить в зону, как им казалось, досягаемости немецкой береговой артиллерии. Принудительную «высадку» десанта начинали на глубинах в пару-тройку метров, которых оказывалось более, чем достаточно для обвешанных оружием и ящиками с боекомплектом пехотинцев, так и не улучшивших со времени залива Лайм собственную плавучесть... Неудивительно, что по некоторым данным небоевые потери в ходе высадки в Нормандии достигали до 35% от общего числа таковых.

В заключение хочу сказать: все написанное вовсе не попытка посмеяться над теми, кто умирал на пляжах Нормандии 75 лет назад. Так или иначе, они воевали с нашим общим врагом – уж как могли и как умели. Вечная им память...    

Эта статья – просто ответ всем тем, у кого хватает наглости ставить «Нептун», «Оверлорд» и прочие подобные моменты Второй мировой в один ряд со Сталинградом и Курской дугой.

Любой желающий вполне может сравнить силы Вермахта, противостоявшие союзникам в 1944 году во

Франции с группировками гитлеровцев, которые Красной армии пришлось громить в том же самом году в

ходе Ленинградско-Новгородской, Днепровско-Карпатской, Львовско-Сандомирской военных операций, не говоря уж о «Багратионе».

Никакие высадки, никакие «вторые фронты» были бы невозможны в принципе, не находись на Восточном фронте все части и соединения, составлявшие истинную силу и мощь Третьего рейха.

Да и не следует забывать, что после Нормандии были еще и Арденны, где союзники умудрились крепко получить от фрицев на орехи при многократном превосходстве в живой силе и технике.

Получить так, что Черчилль вынужден был забрасывать Сталина слезными письмами о помощи. Впрочем, это уже несколько друга история...

Не пригласили в Нормандию?

Ну, и ладно – было б, что праздновать. Как по мне, так лучше с белорусами юбилей «Багратиона» отметить!

Автор: Александр Неукропный

Использованы фотографии: https://wheelsage.org/

P.S.

О втором фронте

Ваша беседа с Иденом о стратегии Англии полностью отражает настроения советских людей. Я рад, что Вы так хорошо уловили эти настроения.

 По сути дела Англопра своей пассивно-выжидательной политикой помогает гитлеровцам.

Гитлеровцы хотят бить своих противников поодиночке, – сегодня русских, завтра англичан.

Англия своей пассивностью помогает гитлеровцам. То обстоятельство, что Англия аплодирует нам, а немцев ругает последними словами, – нисколько не меняет дела. Понимают ли это англичане? Я думаю, что понимают.

 Чего же хотят они? Они хотят, кажется, нашего ослабления.

 Если это предположение правильно, нам надо быть осторожными в отношении англичан.

…

Если так будет продолжаться и англичане не расшевелятся, наше положение станет угрожающим. Выиграют ли от этого англичане? Я думаю, что проиграют.

Говоря между нами, должен сказать Вам откровенно, что если не будет создан англичанами второй фронт в Европе в ближайшие три-четыре недели, мы и наши союзники можем проиграть дело. Это печально, но это может стать фактом.

(«Телеграмма И. М. Майскому 30 августа 1941 года» т.18)

Я изложил в своем последнем послании мнение Правительства СССР о создании второго фронта, как основного средства улучшения нашего общего дела. В ответ на Ваше послание, где Вы вновь подчеркиваете невозможность создания в данный момент второго фронта, я могу лишь повторить, что отсутствие второго фронта льет воду на мельницу наших общих врагов.

Я не сомневаюсь, что Английское Правительство желает победы Советскому Союзу и ищет путей для достижения этой цели. Если создание второго фронта на Западе в данный момент, по мнению Английского Правительства, представляется невозможным, то, может быть, можно было бы найти другое средство активной военной помощи Советскому Союзу против общего врага? Мне кажется, что Англия могла бы без риска высадить 25–30 дивизий в Архангельск или перевести их через Иран в южные районы СССР для военного сотрудничества с советскими войсками на территории СССР по примеру того, как это имело место в прошлую войну во Франции. Это была бы большая помощь. Мне кажется, что такая помощь была бы серьезным ударом по гитлеровской агрессии.

(Переписка 1, № 12. Отправлено 13 сентября 1941 года. ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА г-на СТАЛИНА ПРЕМЬЕРУ г-ну ЧЕРЧИЛЛЮ)

Что касается второго вопроса, а именно вопроса об организации второго фронта в Европе, то я боюсь, что этот вопрос начинает принимать несерьезный характер. Исходя из создавшегося положения на советско-германском фронте, я должен заявить самым категорическим образом, что Советское Правительство не может примириться с откладыванием организации второго фронта в Европе на 1943 год.

(Переписка 1, № 57. Отправлено 23 июля 1942 года. ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА СТАЛИНА ПРЕМЬЕРУ ЧЕРЧИЛЛЮ)

МЕМОРАНДУМ

В результате обмена мнений в Москве, имевшего место 12 августа с. г., я установил, что Премьер-Министр Великобритании г. Черчилль считает невозможной организацию второго фронта в Европе в 1942 году.

Как известно, организация второго фронта в Европе в 1942 году была предрешена во время посещения Молотовым Лондона и она была отражена в согласованном англо-советском коммюнике, опубликованном 12 июня с. г.

Известно также, что организация второго фронта в Европе имела своей целью отвлечение немецких сил с восточного фронта на Запад, создание на Западе серьезной базы сопротивления немецко-фашистским силам и облегчение таким образом положения советских войск на советско-германском фронте в 1942 году.

Вполне понятно, что Советское Командование строило план своих летних и осенних операций в расчете на создание второго фронта в Европе в 1942 году.

Легко понять, что отказ Правительства Великобритании от создания второго фронта в 1942 году в Европе наносит моральный удар всей советской общественности, рассчитывающей на создание второго фронта, осложняет положение Красной Армии на фронте и наносит ущерб планам Советского Командования.

Я уже не говорю о том, что затруднения для Красной Армии, создающиеся в результате отказа от создания второго фронта в 1942 году, несомненно, должны будут ухудшить военное положение Англии и всех остальных союзников.

Мне и моим коллегам кажется, что 1942 год представляет наиболее благоприятные условия для создания второго фронта в Европе, так как почти все силы немецких войск, и притом лучшие силы, отвлечены на восточный фронт, а в Европе оставлено незначительное количество сил, и притом худших сил. Неизвестно, будет ли представлять 1943 год такие же благоприятные условия для создания второго фронта, как 1942 год. Мы считаем поэтому, что именно в 1942 году возможно и следует создать второй фронт в Европе. Но мне, к сожалению, не удалось убедить в этом господина Премьер-Министра Великобритании, а г. Гарриман, представитель Президента США при переговорах в Москве, целиком поддержал господина Премьер-Министра.

И. СТАЛИН

(Переписка 1, № 65. И. В. СТАЛИН У. ЧЕРЧИЛЛЮ. 13 августа 1942 года.)

По-прежнему я считаю главным вопросом – ускорение открытия второго фронта во Франции. Как Вы помните, Вами допускалось открытие второго фронта еще в 1942 году и во всяком случае не позже как весной этого года. Для этого были достаточно серьезные мотивы. Понятно поэтому, что в предыдущем послании я подчеркивал необходимость осуществления удара с Запада не позже чем весной или в начале лета этого года.

После того как советские войска провели всю зиму в напряженнейших боях и продолжают их еще сейчас, а Гитлер проводит новые крупные мероприятия по восстановлению и увеличению своей армии к весенним и летним операциям против СССР, нам особенно важно, чтобы удар с Запада больше не откладывался, чтобы этот удар был нанесен весной или в начале лета.

(Переписка 1, № 129. ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г. У. ЧЕРЧИЛЛЮ. 15 марта 1943 года.)

Вместе с тем я считаю своим долгом заявить, что главным вопросом является ускорение открытия второго фронта во Франции. Как Вы помните, открытие второго фронта и Вами и г. Черчиллем допускалось еще в 1942 году и, во всяком случае, не позже как весной этого года. Для этого были достаточно серьезные мотивы. Понятно поэтому, что в своем послании от 16 февраля я подчеркивал необходимость осуществления удара с Запада не позже чем весной или в начале лета этого года.

После того как советские войска провели всю зиму в напряженнейших боях и продолжают их еще сейчас, а Гитлер проводит новое крупное мероприятие по восстановлению и увеличению своей армии к весенним и летним операциям против СССР, нам особенно важно, чтобы удар с Запада больше не откладывался, чтобы этот удар был нанесен весной или в начале лета.

Я признаю наличие немалых трудностей, проистекающих из недостатка транспортных средств, о которых Вы сообщаете в своем послании. И тем не менее я считаю нужным со всей настойчивостью предупредить, с точки зрения интересов нашего общего дела, о серьезной опасности дальнейшего промедления с открытием второго фронта во Франции. Поэтому неопределенность как Вашего ответа, так и ответа г. Черчилля по вопросу об открытии второго фронта во Франции вызывает у меня тревогу, о которой я не могу умолчать.

(Переписка 2, № 79. СТРОГО СЕКРЕТНОЕ И ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ РУЗВЕЛЬТУ. 16 марта 1943 года.)

Теперь, в мае 1943 года, Вами вместе с г. Черчиллем принимается решение, откладывающее англо-американское вторжение в Западную Европу на весну 1944 года. То есть – открытие второго фронта в Западной Европе, уже отложенное с 1942 года на 1943 год, вновь откладывается, на этот раз на весну 1944 года.

Это Ваше решение создает исключительные трудности для Советского Союза, уже два года ведущего войну с главными силами Германии и ее сателлитов с крайним напряжением всех своих сил, и предоставляет советскую армию, сражающуюся не только за свою страну, но и за своих союзников, своим собственным силам, почти в единоборстве с еще очень сильным и опасным врагом.

Нужно ли говорить о том, какое тяжелое и отрицательное впечатление в Советском Союзе – в народе и в армии – произведет это новое откладывание второго фронта и оставление нашей армии, принесшей столько жертв, без ожидавшейся серьезной поддержки со стороны англо-американских армий.

Что касается Советского Правительства, то оно не находит возможным присоединиться к такому решению, принятому к тому же без его участия и без попытки совместно обсудить этот важнейший вопрос и могущему иметь тяжелые последствия для дальнейшего хода войны.

(Переписка 2, № 92. Отправлено 11 июня 1943 года. ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ г. РУЗВЕЛЬТУ)

Посылаю Вам текст моего личного послания в ответ на послание г. Президента о решениях, принятых Вами и г. Рузвельтом в мае сего года по вопросам стратегии.

ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ г. РУЗВЕЛЬТУ

…

Теперь, в мае 1943 года, Вами вместе с г. Черчиллем принимается решение, откладывающее англо-американское вторжение в Западную Европу на весну 1944 года. То есть – открытие второго фронта в Западной Европе, уже отложенное с 1942 года на 1943 год, вновь откладывается, на этот раз на весну 1944 года.

…

Это Ваше решение создает исключительные трудности для Советского Союза, уже два года ведущего войну с главными силами Германии и ее сателлитов с крайним напряжением всех своих сил, и предоставляет советскую армию, сражающуюся не только за свою страну, но и за своих союзников, своим собственным силам, почти в единоборстве с еще очень сильным и опасным врагом.

…

Нужно ли говорить о том, какое тяжелое и отрицательное впечатление в Советском Союзе – в народе и в армии – произведет это новое откладывание второго фронта и оставление нашей армии, принесшей столько жертв, без ожидавшейся серьезной поддержки со стороны англо-американских армий.

(Переписка 1, № 162. Отправлено 11 июня 1943 года. ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г. ЧЕРЧИЛЛЮ)

Теперь несколько слов относительно того, в каком месте были бы желательны операции англо-американских сил в Европе для того, чтобы облегчить положение на нашем фронте. Может быть, я ошибаюсь, но мы, русские, считали, что Итальянский театр важен лишь в том отношении, чтобы обеспечить свободное плавание судов союзников в Средиземном море. Только в этом смысле важен Итальянский театр военных действий. Мы так думали и продолжаем так думать. Что касается того, чтобы из Италии предпринять наступление непосредственно на Германию, то мы, русские, считаем, что для таких целей Итальянский театр не годится. Стало быть, дело обстоит так, что Итальянский театр важен для свободного плавания по Средиземному морю, но он не представляет какого-либо значения в смысле дальнейших операций против Германии, так как Альпы закрывают путь и мешают продвижению в сторону Германии. Мы, русские, считаем, что наилучший результат дал бы удар по врагу в Северной или в Северо-Западной Франции. Даже операции в Южной Франции были бы лучше, чем операции в Италии. Было бы хорошо, если бы Турция была готова открыть путь для союзников. С Балкан все-таки было бы ближе к сердцу Германии. Тут не преграждают путь ни Альпы, ни Канал. Но наиболее слабым местом Германии является Франция. Конечно, это трудная операция, и немцы во Франции будут бешено защищаться, но все же это самое лучшее решение. Вот все мои замечания.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 28 ноября 1943 г. Первое заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)

Я хотел бы, чтобы военная комиссия имела определенную задачу. Я предлагаю дать этой комиссии определенную директиву, в рамках которой она могла бы работать. Конечно, русские нуждаются в помощи. Я хотел бы заявить, что если речь идет о помощи нам, то мы ожидаем помощи от тех, кто должен выполнять намеченные операции, и мы ожидаем действительной помощи.

Каковы должны быть директивы для военной комиссии? Они должны предусматривать условие, чтобы срок операции «Оверлорд» не был отложен, чтобы май был предельным сроком для осуществления этой операции. Вторая директива должна предусматривать, в соответствии с пожеланиями русских, поддержку операции «Оверлорд» десантом на юге Франции. Если невозможно высадить десант в Южной Франции за 2–3 месяца до начала операции «Оверлорд», то, может быть, это стоило бы сделать одновременно с операцией «Оверлорд». Если транспортные трудности не позволят осуществить десант в Южной Франции одновременно с операцией «Оверлорд», то эту операцию в Южной Франции можно было бы предпринять спустя некоторое время после начала операции «Оверлорд». Я считаю, что высадка десанта в Южной Франции представляла бы собой вспомогательную операцию в отношении «Оверлорда». Эта операция обеспечила бы успех операции «Оверлорд». В то же время операция по занятию Рима была бы отвлекающей операцией. Третья директива предписывала бы комиссии поторопиться с назначением главнокомандующего операцией «Оверлорд». Лучше было бы решить эти вопросы во время нашего пребывания здесь, и я не вижу причин, почему это невозможно было бы сделать. Мы полагаем, что до тех пор, пока не будет назначен главнокомандующий, нельзя ожидать успеха от операции «Оверлорд». Назначение главнокомандующего – это задача англичан и американцев, но русские хотят знать, кто будет главнокомандующим. Вот три директивы для военной комиссии. Если бы комиссия поработала в рамках этих директив, ее работа могла бы быть успешной и могла бы быть скорее закончена. Я прошу конференцию считаться с этими высказанными мною соображениями.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 29 ноября 1943 г. Второе заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)

Сталин . По Черчиллю, выходит, что русские требуют от англичан того, чтобы англичане бездействовали.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 29 ноября 1943 г. Второе заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)

Сталин . Русские хотят знать дату начала операции «Оверлорд», чтобы подготовить свой удар по немцам.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 29 ноября 1943 г. Второе заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)

Сталин  говорит, что он должен сказать Черчиллю, что Красная Армия рассчитывает на осуществление десанта в Северной Франции. Он боится, что если этой операции в мае месяце не будет, то ее не будет вообще, так как через несколько месяцев погода испортится и высадившиеся войска нельзя будет снабжать в должной мере. Если же эта операция не состоится, то он должен предупредить, что это вызовет большое разочарование и плохие настроения. Он опасается, что отсутствие этой операции может вызвать очень нехорошее чувство одиночества. Поэтому он хочет знать, состоится ли операция «Оверлорд» или нет. Если она состоится, то это хорошо, если же не состоится, тогда он хочет знать об этом заранее для того, чтобы воспрепятствовать настроениям, которые отсутствие этой операции может вызвать. Это является наиболее важным вопросом.

…как только будет осуществлен десант в Северной Франции, Красная Армия, в свою очередь, перейдет в наступление. Если бы было известно, что операция состоится в мае или в июне, то русские могли бы подготовить не один, а несколько ударов по врагу. Сталин говорит, что наиболее подходящим моментом является весна. В течение марта и апреля на фронте обычно бывает передышка, войска могли бы отдохнуть. Можно было бы подвезти боеприпасы, и к моменту начала высадки в Северной Франции можно было бы нанести немцам удары, которые не позволили бы им перебрасывать войска во Францию. Пока же положение таково, что немцы перебрасывают свои войска на Восточный фронт и они будут продолжать их перебрасывать. Немцы очень боятся нашего продвижения к германским границам, они понимают, что их не отделяет от нас ни Канал, ни море. С востока имеется возможность подойти к Германии. В то же время немцы знают, что на западе их защищает Канал, затем нужно пройти территорию Франции для того, чтобы подойти к Германии. Немцы не решатся перебрасывать свои войска на запад, в особенности если Красная Армия будет наступать, а она будет наступать, если она получит помощь со стороны союзников в виде операции «Оверлорд».

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция 30 ноября 1943 года в 12 час. 40 мин. Запись беседы И. В. Сталина с Черчиллем)

Сталин говорит, что он все-таки хотел бы знать от Черчилля дату начала операции «Оверлорд».

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция 30 ноября 1943 года в 12 час. 40 мин. Запись беседы И. В. Сталина с Черчиллем)

Сталин  говорит, что он, конечно, не требует, чтобы ему была названа точная дата, и что для маневра, конечно, будет необходима одна или две недели в пределах мая месяца.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция 30 ноября 1943 года в 13 час. 40 мин. Беседа во время завтрака)

Сталин . Я понимаю важность решений, принятых штабами наших союзников, и трудности проведения этих решений. Возможно, будет существовать опасность не в начале «Оверлорда», а во время развертывания этой операции, когда немцы попытаются перебросить часть войск с Восточного фронта на Западный и затруднить дело «Оверлорда». Чтобы не дать немцам возможности маневрировать своими резервами и перебрасывать сколько-нибудь значительные силы с Восточного фронта на Запад, русские обязуются к маю организовать большое наступление против немцев в нескольких местах, с тем чтобы приковать немецкие дивизии на Восточном фронте и не дать возможности немцам создать какие-либо затруднения для «Оверлорда».

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 30 ноября 1943 г. Третье заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)

О втором фронте

Ваша беседа с Иденом о стратегии Англии полностью отражает настроения советских людей. Я рад, что Вы так хорошо уловили эти настроения.

 По сути дела Англопра своей пассивно-выжидательной политикой помогает гитлеровцам.

Гитлеровцы хотят бить своих противников поодиночке, – сегодня русских, завтра англичан.

Англия своей пассивностью помогает гитлеровцам. То обстоятельство, что Англия аплодирует нам, а немцев ругает последними словами, – нисколько не меняет дела. Понимают ли это англичане? Я думаю, что понимают.

 Чего же хотят они? Они хотят, кажется, нашего ослабления.

 Если это предположение правильно, нам надо быть осторожными в отношении англичан.

…

Если так будет продолжаться и англичане не расшевелятся, наше положение станет угрожающим. Выиграют ли от этого англичане? Я думаю, что проиграют.

Говоря между нами, должен сказать Вам откровенно, что если не будет создан англичанами второй фронт в Европе в ближайшие три-четыре недели, мы и наши союзники можем проиграть дело. Это печально, но это может стать фактом.

(«Телеграмма И. М. Майскому 30 августа 1941 года» т.18)

Я изложил в своем последнем послании мнение Правительства СССР о создании второго фронта, как основного средства улучшения нашего общего дела. В ответ на Ваше послание, где Вы вновь подчеркиваете невозможность создания в данный момент второго фронта, я могу лишь повторить, что отсутствие второго фронта льет воду на мельницу наших общих врагов.

Я не сомневаюсь, что Английское Правительство желает победы Советскому Союзу и ищет путей для достижения этой цели. Если создание второго фронта на Западе в данный момент, по мнению Английского Правительства, представляется невозможным, то, может быть, можно было бы найти другое средство активной военной помощи Советскому Союзу против общего врага? Мне кажется, что Англия могла бы без риска высадить 25–30 дивизий в Архангельск или перевести их через Иран в южные районы СССР для военного сотрудничества с советскими войсками на территории СССР по примеру того, как это имело место в прошлую войну во Франции. Это была бы большая помощь. Мне кажется, что такая помощь была бы серьезным ударом по гитлеровской агрессии.

(Переписка 1, № 12. Отправлено 13 сентября 1941 года. ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА г-на СТАЛИНА ПРЕМЬЕРУ г-ну ЧЕРЧИЛЛЮ)

Что касается второго вопроса, а именно вопроса об организации второго фронта в Европе, то я боюсь, что этот вопрос начинает принимать несерьезный характер. Исходя из создавшегося положения на советско-германском фронте, я должен заявить самым категорическим образом, что Советское Правительство не может примириться с откладыванием организации второго фронта в Европе на 1943 год.

(Переписка 1, № 57. Отправлено 23 июля 1942 года. ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА СТАЛИНА ПРЕМЬЕРУ ЧЕРЧИЛЛЮ)

МЕМОРАНДУМ

В результате обмена мнений в Москве, имевшего место 12 августа с. г., я установил, что Премьер-Министр Великобритании г. Черчилль считает невозможной организацию второго фронта в Европе в 1942 году.

Как известно, организация второго фронта в Европе в 1942 году была предрешена во время посещения Молотовым Лондона и она была отражена в согласованном англо-советском коммюнике, опубликованном 12 июня с. г.

Известно также, что организация второго фронта в Европе имела своей целью отвлечение немецких сил с восточного фронта на Запад, создание на Западе серьезной базы сопротивления немецко-фашистским силам и облегчение таким образом положения советских войск на советско-германском фронте в 1942 году.

Вполне понятно, что Советское Командование строило план своих летних и осенних операций в расчете на создание второго фронта в Европе в 1942 году.

Легко понять, что отказ Правительства Великобритании от создания второго фронта в 1942 году в Европе наносит моральный удар всей советской общественности, рассчитывающей на создание второго фронта, осложняет положение Красной Армии на фронте и наносит ущерб планам Советского Командования.

Я уже не говорю о том, что затруднения для Красной Армии, создающиеся в результате отказа от создания второго фронта в 1942 году, несомненно, должны будут ухудшить военное положение Англии и всех остальных союзников.

Мне и моим коллегам кажется, что 1942 год представляет наиболее благоприятные условия для создания второго фронта в Европе, так как почти все силы немецких войск, и притом лучшие силы, отвлечены на восточный фронт, а в Европе оставлено незначительное количество сил, и притом худших сил. Неизвестно, будет ли представлять 1943 год такие же благоприятные условия для создания второго фронта, как 1942 год. Мы считаем поэтому, что именно в 1942 году возможно и следует создать второй фронт в Европе. Но мне, к сожалению, не удалось убедить в этом господина Премьер-Министра Великобритании, а г. Гарриман, представитель Президента США при переговорах в Москве, целиком поддержал господина Премьер-Министра.

И. СТАЛИН

(Переписка 1, № 65. И. В. СТАЛИН У. ЧЕРЧИЛЛЮ. 13 августа 1942 года.)

По-прежнему я считаю главным вопросом – ускорение открытия второго фронта во Франции. Как Вы помните, Вами допускалось открытие второго фронта еще в 1942 году и во всяком случае не позже как весной этого года. Для этого были достаточно серьезные мотивы. Понятно поэтому, что в предыдущем послании я подчеркивал необходимость осуществления удара с Запада не позже чем весной или в начале лета этого года.

После того как советские войска провели всю зиму в напряженнейших боях и продолжают их еще сейчас, а Гитлер проводит новые крупные мероприятия по восстановлению и увеличению своей армии к весенним и летним операциям против СССР, нам особенно важно, чтобы удар с Запада больше не откладывался, чтобы этот удар был нанесен весной или в начале лета.

(Переписка 1, № 129. ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г. У. ЧЕРЧИЛЛЮ. 15 марта 1943 года.)

Вместе с тем я считаю своим долгом заявить, что главным вопросом является ускорение открытия второго фронта во Франции. Как Вы помните, открытие второго фронта и Вами и г. Черчиллем допускалось еще в 1942 году и, во всяком случае, не позже как весной этого года. Для этого были достаточно серьезные мотивы. Понятно поэтому, что в своем послании от 16 февраля я подчеркивал необходимость осуществления удара с Запада не позже чем весной или в начале лета этого года.

После того как советские войска провели всю зиму в напряженнейших боях и продолжают их еще сейчас, а Гитлер проводит новое крупное мероприятие по восстановлению и увеличению своей армии к весенним и летним операциям против СССР, нам особенно важно, чтобы удар с Запада больше не откладывался, чтобы этот удар был нанесен весной или в начале лета.

Я признаю наличие немалых трудностей, проистекающих из недостатка транспортных средств, о которых Вы сообщаете в своем послании. И тем не менее я считаю нужным со всей настойчивостью предупредить, с точки зрения интересов нашего общего дела, о серьезной опасности дальнейшего промедления с открытием второго фронта во Франции. Поэтому неопределенность как Вашего ответа, так и ответа г. Черчилля по вопросу об открытии второго фронта во Франции вызывает у меня тревогу, о которой я не могу умолчать.

(Переписка 2, № 79. СТРОГО СЕКРЕТНОЕ И ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ РУЗВЕЛЬТУ. 16 марта 1943 года.)

Теперь, в мае 1943 года, Вами вместе с г. Черчиллем принимается решение, откладывающее англо-американское вторжение в Западную Европу на весну 1944 года. То есть – открытие второго фронта в Западной Европе, уже отложенное с 1942 года на 1943 год, вновь откладывается, на этот раз на весну 1944 года.

Это Ваше решение создает исключительные трудности для Советского Союза, уже два года ведущего войну с главными силами Германии и ее сателлитов с крайним напряжением всех своих сил, и предоставляет советскую армию, сражающуюся не только за свою страну, но и за своих союзников, своим собственным силам, почти в единоборстве с еще очень сильным и опасным врагом.

Нужно ли говорить о том, какое тяжелое и отрицательное впечатление в Советском Союзе – в народе и в армии – произведет это новое откладывание второго фронта и оставление нашей армии, принесшей столько жертв, без ожидавшейся серьезной поддержки со стороны англо-американских армий.

Что касается Советского Правительства, то оно не находит возможным присоединиться к такому решению, принятому к тому же без его участия и без попытки совместно обсудить этот важнейший вопрос и могущему иметь тяжелые последствия для дальнейшего хода войны.

(Переписка 2, № 92. Отправлено 11 июня 1943 года. ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ г. РУЗВЕЛЬТУ)

Посылаю Вам текст моего личного послания в ответ на послание г. Президента о решениях, принятых Вами и г. Рузвельтом в мае сего года по вопросам стратегии.

ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ г. РУЗВЕЛЬТУ

…

Теперь, в мае 1943 года, Вами вместе с г. Черчиллем принимается решение, откладывающее англо-американское вторжение в Западную Европу на весну 1944 года. То есть – открытие второго фронта в Западной Европе, уже отложенное с 1942 года на 1943 год, вновь откладывается, на этот раз на весну 1944 года.

…

Это Ваше решение создает исключительные трудности для Советского Союза, уже два года ведущего войну с главными силами Германии и ее сателлитов с крайним напряжением всех своих сил, и предоставляет советскую армию, сражающуюся не только за свою страну, но и за своих союзников, своим собственным силам, почти в единоборстве с еще очень сильным и опасным врагом.

…

Нужно ли говорить о том, какое тяжелое и отрицательное впечатление в Советском Союзе – в народе и в армии – произведет это новое откладывание второго фронта и оставление нашей армии, принесшей столько жертв, без ожидавшейся серьезной поддержки со стороны англо-американских армий.

(Переписка 1, № 162. Отправлено 11 июня 1943 года. ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г. ЧЕРЧИЛЛЮ)

Теперь несколько слов относительно того, в каком месте были бы желательны операции англо-американских сил в Европе для того, чтобы облегчить положение на нашем фронте. Может быть, я ошибаюсь, но мы, русские, считали, что Итальянский театр важен лишь в том отношении, чтобы обеспечить свободное плавание судов союзников в Средиземном море. Только в этом смысле важен Итальянский театр военных действий. Мы так думали и продолжаем так думать. Что касается того, чтобы из Италии предпринять наступление непосредственно на Германию, то мы, русские, считаем, что для таких целей Итальянский театр не годится. Стало быть, дело обстоит так, что Итальянский театр важен для свободного плавания по Средиземному морю, но он не представляет какого-либо значения в смысле дальнейших операций против Германии, так как Альпы закрывают путь и мешают продвижению в сторону Германии. Мы, русские, считаем, что наилучший результат дал бы удар по врагу в Северной или в Северо-Западной Франции. Даже операции в Южной Франции были бы лучше, чем операции в Италии. Было бы хорошо, если бы Турция была готова открыть путь для союзников. С Балкан все-таки было бы ближе к сердцу Германии. Тут не преграждают путь ни Альпы, ни Канал. Но наиболее слабым местом Германии является Франция. Конечно, это трудная операция, и немцы во Франции будут бешено защищаться, но все же это самое лучшее решение. Вот все мои замечания.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 28 ноября 1943 г. Первое заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)

Я хотел бы, чтобы военная комиссия имела определенную задачу. Я предлагаю дать этой комиссии определенную директиву, в рамках которой она могла бы работать. Конечно, русские нуждаются в помощи. Я хотел бы заявить, что если речь идет о помощи нам, то мы ожидаем помощи от тех, кто должен выполнять намеченные операции, и мы ожидаем действительной помощи.

Каковы должны быть директивы для военной комиссии? Они должны предусматривать условие, чтобы срок операции «Оверлорд» не был отложен, чтобы май был предельным сроком для осуществления этой операции. Вторая директива должна предусматривать, в соответствии с пожеланиями русских, поддержку операции «Оверлорд» десантом на юге Франции. Если невозможно высадить десант в Южной Франции за 2–3 месяца до начала операции «Оверлорд», то, может быть, это стоило бы сделать одновременно с операцией «Оверлорд». Если транспортные трудности не позволят осуществить десант в Южной Франции одновременно с операцией «Оверлорд», то эту операцию в Южной Франции можно было бы предпринять спустя некоторое время после начала операции «Оверлорд». Я считаю, что высадка десанта в Южной Франции представляла бы собой вспомогательную операцию в отношении «Оверлорда». Эта операция обеспечила бы успех операции «Оверлорд». В то же время операция по занятию Рима была бы отвлекающей операцией. Третья директива предписывала бы комиссии поторопиться с назначением главнокомандующего операцией «Оверлорд». Лучше было бы решить эти вопросы во время нашего пребывания здесь, и я не вижу причин, почему это невозможно было бы сделать. Мы полагаем, что до тех пор, пока не будет назначен главнокомандующий, нельзя ожидать успеха от операции «Оверлорд». Назначение главнокомандующего – это задача англичан и американцев, но русские хотят знать, кто будет главнокомандующим. Вот три директивы для военной комиссии. Если бы комиссия поработала в рамках этих директив, ее работа могла бы быть успешной и могла бы быть скорее закончена. Я прошу конференцию считаться с этими высказанными мною соображениями.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 29 ноября 1943 г. Второе заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)

Сталин . По Черчиллю, выходит, что русские требуют от англичан того, чтобы англичане бездействовали.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 29 ноября 1943 г. Второе заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)

Сталин . Русские хотят знать дату начала операции «Оверлорд», чтобы подготовить свой удар по немцам.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 29 ноября 1943 г. Второе заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)

Сталин  говорит, что он должен сказать Черчиллю, что Красная Армия рассчитывает на осуществление десанта в Северной Франции. Он боится, что если этой операции в мае месяце не будет, то ее не будет вообще, так как через несколько месяцев погода испортится и высадившиеся войска нельзя будет снабжать в должной мере. Если же эта операция не состоится, то он должен предупредить, что это вызовет большое разочарование и плохие настроения. Он опасается, что отсутствие этой операции может вызвать очень нехорошее чувство одиночества. Поэтому он хочет знать, состоится ли операция «Оверлорд» или нет. Если она состоится, то это хорошо, если же не состоится, тогда он хочет знать об этом заранее для того, чтобы воспрепятствовать настроениям, которые отсутствие этой операции может вызвать. Это является наиболее важным вопросом.

…как только будет осуществлен десант в Северной Франции, Красная Армия, в свою очередь, перейдет в наступление. Если бы было известно, что операция состоится в мае или в июне, то русские могли бы подготовить не один, а несколько ударов по врагу. Сталин говорит, что наиболее подходящим моментом является весна. В течение марта и апреля на фронте обычно бывает передышка, войска могли бы отдохнуть. Можно было бы подвезти боеприпасы, и к моменту начала высадки в Северной Франции можно было бы нанести немцам удары, которые не позволили бы им перебрасывать войска во Францию. Пока же положение таково, что немцы перебрасывают свои войска на Восточный фронт и они будут продолжать их перебрасывать. Немцы очень боятся нашего продвижения к германским границам, они понимают, что их не отделяет от нас ни Канал, ни море. С востока имеется возможность подойти к Германии. В то же время немцы знают, что на западе их защищает Канал, затем нужно пройти территорию Франции для того, чтобы подойти к Германии. Немцы не решатся перебрасывать свои войска на запад, в особенности если Красная Армия будет наступать, а она будет наступать, если она получит помощь со стороны союзников в виде операции «Оверлорд».

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция 30 ноября 1943 года в 12 час. 40 мин. Запись беседы И. В. Сталина с Черчиллем)

Сталин говорит, что он все-таки хотел бы знать от Черчилля дату начала операции «Оверлорд».

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция 30 ноября 1943 года в 12 час. 40 мин. Запись беседы И. В. Сталина с Черчиллем)

Сталин  говорит, что он, конечно, не требует, чтобы ему была названа точная дата, и что для маневра, конечно, будет необходима одна или две недели в пределах мая месяца.

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция 30 ноября 1943 года в 13 час. 40 мин. Беседа во время завтрака)

Сталин . Я понимаю важность решений, принятых штабами наших союзников, и трудности проведения этих решений. Возможно, будет существовать опасность не в начале «Оверлорда», а во время развертывания этой операции, когда немцы попытаются перебросить часть войск с Восточного фронта на Западный и затруднить дело «Оверлорда». Чтобы не дать немцам возможности маневрировать своими резервами и перебрасывать сколько-нибудь значительные силы с Восточного фронта на Запад, русские обязуются к маю организовать большое наступление против немцев в нескольких местах, с тем чтобы приковать немецкие дивизии на Восточном фронте и не дать возможности немцам создать какие-либо затруднения для «Оверлорда».

(Тегеран-Ялта-Потсдам, Тегеранская конференция Тегеран, 30 ноября 1943 г. Третье заседание конференции глав правительств СССР, США и Великобритании)