Россиянам надоело оплачивать пенсиями операцию в Сирии

Больше половины россиян выступают за завершение военной операции в Сирии. Об этом свидетельствуют данные свежего опроса Левада-центра.

Согласно исследованию, 55% опрошенных считают, что необходимо прекратить операцию в Сирийской Арабской Республике (САР). В августе 2017-го такого мнения придерживались 49% респондентов.

Также выросла доля тех, кто опасается, что операция в Сирии может превратиться для России в «новый Афганистан». Если два года назад так думали 32%, теперь этот вариант озвучили 37% опрошенных. 30% россиян считают, что операцию в САР нужно продолжать, 15% затруднились ответить.

Кроме того, выяснилось, что 35% россиян вообще не одобряют государственную политику России в отношении Сирии. Обратного мнения придерживаются 53% опрошенных, остальные не определились.

Четко просматривается и тенденция падения интереса населения к происходящему в Сирии. За год доля тех, кто так или иначе следит за этими событиями, снизилась с 86% до 61%. Причем только 13% «внимательно наблюдают» за последними новостями, а 48% «немного знают» о событиях в САР.

Апрельский опрос Левада-центра был проведен среди 1625 человек в 137 населенных пунктах в 50 регионах методом личного интервью.

Замдиректора Левада-центра Денис Волков, комментируя результаты опроса, связал падение общественного интереса к событиям в Сирии с окончанием активной фазы операции и снижением количества новостей о ней. Хотя, по его мнению, респонденты изначально слабо понимали цели России в Сирии и желали сворачивания операции в стране.

«Но при отсутствии потока плохих новостей оттуда настроения были скорее такими: делайте в своей Сирии что хотите, главное, чтобы нас это сильно не касалось», — говорит социолог.

А так как теперь новостей, как хороших, так и плохих, из САР стало меньше, люди перестали следить за происходящим там, тем более, на фоне собственных бытовых проблем.

Напомним, что Россия официально начала военную операцию в Сирии еще в 2015 году после обращение к ней сирийских властей. По официальным данным, за это время погибли 112 российских военнослужащих, половина из них — жертвы катастроф Ан-26 и Ил-20.

В декабре 2017 года президент Владимир Путин во время посещения военной базы РФ в Сирии отдал приказ о выводе российской группировки. Однако хотя часть военных покинула республику, там остается российский контингент, который продолжает выполнять боевые задачи. В настоящее время в Сирии работает две российские военные базы: военно-морская в Тартусе и авиабаза Хмеймим.

Сколько средств тратится на операцию в Сирии официально не известно, так как большая часть этих расходов засекречена. На начальных этапах операции западные СМИ приводили подсчеты, согласно которым каждый день военного присутствия в САР обходился Москве от 2,4 до 4 миллионов долларов. 17 марта 2016 года президент России Владимир Путин объявил, что военная операция в Сирии обошлась России в 478 миллионов долларов, то есть около 2,87 млн долл. в день. По некоторым оценкам, за 30 месяцев в Сирии Москва потратила более 3 миллиардов долларов.

Директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павел Салин считает, что если бы россияне прослеживали связь между расходами на сирийскую кампанию и собственным экономическим положением, число противников продолжения операции в САР было бы намного больше. Что касается падения интересов к происходящему в этой стране, оно объясняется тем, что люди стали гораздо больше внимания уделять собственным экономическим проблемам, а не внешней политике.

— В своей внешнеполитической деятельности и проведении военных операций власть не ориентируется на общественное мнение, поэтому не думаю, что этот опрос на чем-то скажется. Единственное, на что оно может повлиять — это интенсивность освещения подобных событий в СМИ.

Что касается конкретно сирийской операции, падение интереса к ней во многом объясняется как раз тем, что она стала менее интенсивно освещаться в средствах массовой информации.

Но здесь получается замкнутый круг: менее интенсивно она стала освещаться из-за того, что уже около двух лет наблюдается падение интереса населения к внешней проблематике и рост к внутренней. Поэтому и интенсивность освещения в СМИ внешнеполитических действий страны в регионах, с которыми нет живой связи у российского общества, вроде Сирии, снижается. Украинская тематика по-прежнему присутствует в повестке, так как связи с этой страной остаются крепкими.

Несмотря на все это, заметьте, что количество выступающих за вывод российских войск за последние два года увеличилось незначительно. Рост на шесть процентов — это не так много.

«СП»: — Почему же так происходит?

— Потому, что в сознании людей нет связи между российским присутствием в Сирии и негативным влиянием этого на их доходы. Как и в случае с Крымом, есть убежденность, которую по понятным причинам поддерживает власть, что активная внешняя политика и, в частности, российское военное присутствие в Сирии — это бесплатно.

Если бы населению показали прямую корреляцию между тем, сколько из бюджета каждого человека вынимает российская операция в Сирии, а это не только официальные расходы на армию, но и расходы на присутствие частных военных компаний, теневые схемы и все прочее, реакция населения была бы совсем другой. Но по понятным причинам таких нет цифр, большая часть военных финансовых вопросов засекречена. А если они и появятся, то вряд ли будут фигурировать в СМИ с широким охватом.

Но все равно прослеживается отчетливый тренд: все больше внимания люди уделяют внутренним проблемам, и все меньше интересуются внешней политикой. Именно поэтому сейчас оппозиция, не думская оппозиция, а внесистемная, все чаще пытается ставить вопрос о том, почему мы ремонтируем школы в Сирии, а не в Воронежской области. Да, к СМИ с широким охватом они доступа лишены. Но именно такой вопрос соответствует растущему общественному запросу, который на массовом уровне пока не артикулирован.

«СП»: — К чему приведет рост этого общественного запроса?

— Большой вопрос, как власть будет поступать в перспективе одного-трех лет с внешнеполитической линией. Проблема не в проведении активной внешней политики как таковой, а в том, что с 2014 года она фактически заместила внутреннюю. И нынешний формирующийся общественный запрос не в том, чтобы власть вообще отказалась от внешней политики, а в том, чтобы она оставила ее профессионалам, дипломатам и военным, а в информационных потоках внутри страны доминировали внутренние проблемы, которые имеют отношение к каждому человеку. Люди хотят, чтобы в первую очередь обсуждалась социально-экономическая повестка, а потом уже Сирия, Украина и другие вопросы.

Это было оправдано в 2014-м, 2015-м, может быть даже в первой половине 2016 года. Но уже более двух с половиной лет это не так, а информационная картинка российских телеканалов все больше входит в противоречие с общественным запросом. Именно поэтому по другим соцопросам фиксируется падение интереса и доверия именно к телевидению.

«СП»: — Почему произошел этот общественный перелом, из-за пенсионной реформы и недовольства, которое она вызвала в обществе?

— На пенсионную реформу пытаются слишком много списать. Ее считают универсальной волшебной палочкой с негативным оттенком для власти и с позитивным для оппозиции. Якобы если бы не было пенсионной реформы, для власти все по-прежнему было бы хорошо.

На самом деле пенсионная реформа стала триггером, хотя и очень серьезным. Поворот в общественном мнении наметился не позднее середины 2016-го года. Думская кампания почти не затрагивала внутреннюю повестку, и получилась низкая явка. Власть это учла, и в президентской кампании доминировала уже внутренняя и социально-экономическая повестка. Именно этим обусловлена высокая явка и высокий результат Владимира Путина.

Во всех публичных мероприятиях с участием президента как минимум с конца 2017 года доминируют социально-экономические вопросы. Другое дело, что вербально власть на общественный запрос реагирует, а по факту — нет. Либо реагирует прямо противоположным образом, как с пенсионной реформой или повышением НДС. Но в информационном поле по-прежнему доминирует внешняя повестка.

Получается ситуация, когда власть реагирует на общественный запрос по форме, но не по содержанию. А население хочет, чтобы власть не просто говорила, а решала социально-экономические проблемы. Эти нарастающие ножницы между отсутствием реакции на общественный запрос все время увеличиваются, и большой вопрос, к чему они приведут в перспективе ближайших лет, особенно в условиях транзита политической системы.

Власть теряет опору в обществе. Целевые группы населения, которые раньше были базовым электоратом власти, например, женщины среднего возраста, «расползаются». Они уходят в свои проблемы и теряют контакт с властью. Они не столько выступают против, хотя по некоторым вопросам действительно протестуют, как в случае с пенсиями, с экологией, сколько просто дистанцируются, а это тоже негативный тренд.

Власть же по-прежнему увлечена внешней политикой. Именно эта тема интересна президенту, это видно даже по его выступлениям, когда о внешних аспектах он говорит с воодушевлением, а о социально-экономических моментах явно высказывается на основании тех документов, которые ему написали.