Мешочек могуаку. Не учёная

Из-за того, что Серджио совсем не слесарь, а именно эта  мужчинская профессия действует  на меня как-то особенно, мне вспомнился эпизод  про «не учёную».

Где то с класса  с седьмого-восьмого  наши девчоночки, сами понимаете, красоты необыкновенной – камчатской,  ринулись «крутить любовь».

Меня-то мать, опытный педагог, держала в чёрном теле. У всех – сапожки на каблучках, а у меня «прощай молодость», у всех – лисы-песцы, а у меня идиотская шапка из искусственного меха.  Собственно говоря, именно тогда я выучилась шить-вязать, чтобы обозначить собственную индивидуальность. Но речь не обо мне.

Пошла в «загул» Ленка. Жуткие брюки,  и не менее жуткие словечки. О парнях, вившихся вокруг Ленки, ни одного доброго слова не найдётся. А у Ленки, надо сказать, мозги были,  что надо. Но  распоряжалась они ими, непродуктивно, что ли.  Когда моя мать, наша классная, пыталась Ленке «вправить мозги», та ей высокомерно и растянуто отвечала:  Ну я же не собираюсь быть учёной!

Ленка закончила  новосибирский биофак.

Работы по специальности горячо любимая Родина не давала.  Первый муж – профессор-алкоголик. Три года – в Японии. Пятнадцать, или больше, в Америке – вирусолог.  Приезжала как-то.  Собираемся одноклассники.  Ленка русские  фразы формулирует уже  с трудом. Кстати, стрессы, когда её английский не понимал никто в лабораториях,  снимала , как и я – бЕгом.

Ленка – вдребезги  американка, уж и гражданство имеется.  Второй муж –что надо.  Но всегда вспоминает, а чтобы было бы, если б не весь класс, с подачи моей  мамы-классной,  не стал бы убеждать её:  Лен, а ты можешь стать учёной.  

Если у  неё куча наград,  кандидатских, хрен его знает чего, я не разбираюсь, если она вечно из-под микроскопа какие-то методики выискивает.

Ленка-то – учёная.