Египет-страна контрастов

 Конференция, на которую меня пригласил давний друг-однокашник, проходила в шикарном пятизвездочном отеле  в курортном городе с удивительным названием Шарм-эль-Шейх.  Этот курортный городок - венец долгой и унылой дороги от Каира до курортного Синая по пустыне Сахара. Дорога бежит на некотором расстоянии от побережья Красного моря, про которое,  перефразируя слова известной советской песни, можно сказать  такую же парадоксальную фразу, как и про наше Черное: «Самое синее в мире Красное море мое…». Синь моря только иногда выглядывает из-за песчаных холмов пустыни, очень напоминающих песчаные горки, которые любят отливать на пляжах наши маленькие соотечественники. В последние годы эти горки активно равняются и застраиваются  белыми двух- и трехэтажными домиками - новыми базами отдыха, о наличии которых свидетельствуют стоящие у трассы живописные ворота, увенчанные названием отеля. И иногда прямо при дороге стоят  мечети. Они изящны, белы и органично вписываются в желтые пески. По моему мнению, мечети - самые красивые современные сооружения Египта.

Что-что, а строится Египет активно. Особенно в курортной его части. И не удивительно - инвесторы хорошие. В основном  это граждане  мерзнущей России. Есть и украинцы, и белорусы. Почему не съездить, не погреться, если поездка в Египет часто обходится дешевле, чем визит  к соседям, на те же заснеженные просторы?  Наши люди везде: в отелях, на экскурсиях и в аэропорту. Ладно бы погостили и назад, так ведь нет. Скупают оптом и в розницу египетскую недвижимость, желая, видимо, сменить 12 месяцев зимы на 12 месяцев лета. Говорят, что на Синайских берегах постоянно проживает уже около 28 тысяч русских. По всей видимости, это не предел. Тут не только тепло, но и дешево. Продав  скромную однушку в наших северных широтах,  здесь купишь две новые двушки с бассейном и паркингом во дворе и морем за околицей. Чем плохо время от времени погреться под египетским солнцем, а потом и скоротать свои дни на огромную, по здешним меркам, российскую пенсию?

Внешне пустыня смотрится  менее привлекательно, чем  ее северные родственницы – степь и тундра. Северянки зелены, а  пустыня, где на горячих песках  лишь кое-где виднеются  грязно-зеленые кочки неизвестной растительности, да мучаются  изредка посаженные вдоль  дорог  чахлые пальмы, больше похожие на воткнутые в землю черенком вниз вытертые метелки, безнадежно желта. Не понятно, почему народы, исповедующие ислам, по преимуществу проживающие в пустынях, выбрали себе зеленое знамя, а не желтое? Может быть потому, что зеленый оазис в пустыне – это  и есть мусульманский рай?  По крайней мере, уже с первых шагов по территории отеля меня обуял восторг: «А не в раю ли я?» Кругом зеленая трава, цветущие деревья, роскошные пальмовые букеты и синие блюдца бассейнов. Глядя на это, не можешь понять, почему арабов считают ленивой нацией?  Не смогли бы лентяи вырастить и поддерживать такую красоту на горячих песках Сахары. Безусловно, не простая любовь к красоте ими движет, а вполне прагматичные задачи. В конце двадцатого века арабский мир, затерявшийся на огромных песчаных просторах, понял, как с умом можно их использовать. В настоящее время треть валового внутреннего продукта Египта обеспечивает туристический бизнес, превзойдя доходы, получаемые страной, от прохода иностранных судов через Суэцкий канал и доходы от экспорта нефти и газа. Проникаешься гордостью за свою страну, от понимания того, что в основу национального богатства Египта большой вклад внес наш народ, построивший когда-то Асуанскую плотину, обеспечивающую Египет собственной электроэнергией, а теперь активно инвестирующий в туристический бизнес.

Египтяне об этом помнят, и, в целом, к русским относятся хорошо. Русский язык, после арабского, на Красном море самый распространенный. На нем не просто говорит, а лихо болтает основная часть обслуживающего персонала курортов. Персонал сплошь мужской. Он молод и красив, как и сами курорты. Мрачных, грубых и хамовитых среди них не встречала. Все улыбаются тебе, стараясь понравиться и угодить, правда, не бескорыстно. Следует не забывать, что за любую услугу, даже самую незначительную  у тебя просят «бакшиш» или намекнут на русском «платить надо».  Это для нас, бывших советских, чаевые вещь непривычная, а для запада это норма. Но вот, что действительно не по-западному, так  это нескрываемый интерес этих симпатичных детей солнца к русским  женщинам всех возрастов. Свидания здесь назначают, едва успев поздороваться. Чего в этом больше - сексуального молодого голода  или желания оказать дополнительную услугу, чтобы  путевки, как говорят  на всех постсоветских курортах, «не сгорели»? Возможно, в этой озабоченности  русских женщин и кроется секрет повышенной сексуальности арабов.  Жениться на русской здесь стало весьма престижно и выгодно - калым платить не надо. Среди отдыхающих особым вниманием пользуются дамы богатые. Так что  заигрывают арабы с нашими женщинами чаще из меркантильных соображений. Хорошо знающие местных ухажеров девушки-славянки из числа обслуги говорят, что если хочешь непьющего и некурящего мужа – выходи за араба, но вот последствия такого брака непредсказуемы. На нашей конференции было несколько пожилых пар: муж египтянин и русская жена. Это следствие программы помощи Союза дружественному насеровскому Египту. Похоже они счастливы. Правда,  мужья в этих парах мало чем отличаются от европейцев не только по поведению, но и внешне. Удивительно, как просвещение сглаживает национальные отличия.

Один из бывших московских аспирантов, уже успевший стать каирским пенсионером, ностальгировал по поводу  незабываемых московских лет  и сокрушался по поводу того, что того светского Египта, который был при первом президенте страны - Гамале Абдель Насере - большом друге СССР, уже нет. Что страна, несмотря на наплыв туристов, все больше погружается в ислам. Это заметно, прежде всего, по египетским женщинам. Подавляющая часть из них в хиджабах или в платках. Есть и правоверные мусульманки в черных одеяниях, открывающих только щелочку для глаз. Открыты только редкие египтянки из числа христианок. Таких заметное меньшинство (египтян, исповедующих христианство, в Египте не более пяти процентов).

В платках, завязанных на манер  хиджабов, и все семейство  моего друга ,  который и пригласил меня на конференцию. Двадцать лет назад он приезжал в Союз с красавицей женой, не носившей хиджаб и курившей изящные сигаретки с травкой. Сейчас меня встретила строгая старуха с надвинутым на глаза платком, с поджатыми губами, одетая в какую-то бесформенную одежду. Друг сказал, что носить хиджаб ее заставили взрослые дочери, которые, как и вся египетская молодежь, переживает сейчас подъем интереса к исламу.  Его дочки тоже в хиджабах, но  в обтягивающих джинсах и свитерах, что Кораном запрещено.

- Я не люблю это, - шептала мне бывшая красавица, показывая на платок.
- Снимай, - говорю.

- Он, - кивает она выразительно на мужа.

- Не я, а дети, - отнекивается он, хотя, зная своего приятеля, догадываюсь, что все же он. Ему для успеха необходимо, чтобы жена считалась с мусульманскими традициями.

Мне, да и всем нашим женщинам, было жалко своих египетских подружек. Для женщины очень важно быть красивой, и не только для домашних, но и для всего мира, но ислам заставляет красоту прятать, чтобы не искушать мужчин. Удивительно, но они, похотливые, считаются меньшими грешниками, чем  женщины. Эти бедолаги, живя в жаре на одном из красивейших морей, очень редко купаются, да и то в мусульманском купальнике: платьице  с длинным рукавом  и по колено,  из-под которого  выглядывают слаксы до щиколоток. На голове купальщицы все тот же платок  или,  в лучшем случае, резиновая шапочка. Друг рассказывал, как этим летом привезенные им на Украину египетские практикантки, сомлев на степном солнце, полезли купаться в Азовское море в своих длинных платьях и хиджабах. Половина пляжного мужского населения кинулась их спасать, решив, что это женщины-самоубийцы.  Египтянки отбивались как тигрицы от назойливых спасителей, и, вырвавшись из их крепких рук, в мокрых одеждах убежали с пляжа под укрытие стен общежития.

Смех смехом, но этим египетским «Гюльчатай», было не просто на улицах веселого южного города , где только ленивый не предлагал, «открыть личико». При этом своих  едва прикрытых девчонок никто не задевал.  Может быть, правы те мусульманские мужчины, которые считают, что прикрытая женщина более сексуальна, чем открытая?  Судя по  рассказам приятеля, хиджабы и «палатки», так в Египте местные озорники  называют черные одежды правоверных мусульманок, а также запрет ислама на кокетство и шутливый разговор с чужими мужчинами от греха не спасают. Недавно Египет потрясла история о том, как к одной из замужних правоверных зачастила одетая в палатку подружка. Однажды, шмыгнув из спальни в прихожую через  гостиную, где сидел хозяин дома, она зацепилась  подолом за кресло, явив  удивленному хозяину роскошные черные усы.  Камнями изменщицу по мусульманским законам не забросали. В Египте женщин за грехи не убивают. Да и у кого рука поднимется на этих волооких красавиц с красивыми круглыми попками, которых даже крупные носы не портят? Особенно хороши египетские артистки. Простоволосые и томные, они заполняют телевизионные экраны и выглядят весьма эротично. Нефертити, Клеопатра, прелестница, тысячу и одну ночи рассказывавшая сказки шаху, о чьей красоте сложено больше легенд, чем  об этих знаменитых египтянках?  Наследницы их славы танцуют сейчас «танец живота» в развлекательном комплексе «Тысяча и одна ночь» недавно открытом в Шарм-эль-Шейхе. Здесь и восточные интерьеры,  и песни райских птиц, и шоу о прошлом Египта на фоне построенных из песка макетов пирамид и сфинксов. Весь этот сказочный мир утопает в запахе кальяна, который здесь курят повсюду.

Когда, с трудом оторвавшись от теплого моря, где в прозрачной голубой воде вьются возле твоих ног райские рыбки,  от залитых разноцветными красками улочек курортного городка, попадаешь в Каир, в голове сама собой без всяких подсказок сублимируется фраза: «Египет - страна контрастов», так странно сочетается здесь богатство и нищета, пирамиды и современные новостройки. У моего друга большой двухэтажный дом. Не каждый богатый русский имеет такой. Пять лет тому назад он построил его в пустыне на окраине Каира, оградившись от ее горячего дыхания с большим трудом выращенным садом.  Сегодня новые многоэтажные дома, возле которых нет ни одного деревца,  окружили его зеленый оазис со всех сторон. В большинстве своем - это дома призраки. Они не достроены и не заселены. Сразу за ними совершенно непривычные европейскому глазу жилые кварталы, которые можно назвать заселенным долгостроем или обитаемым недостроем. В сложенных из темно-красного кирпича  уродливых двух-трех этажных  коробках, на крышах которых торчит арматура и огрызки недостроенных верхних этажей, с унылыми стенами,  с кое-как встроенными разнокалиберными окошками, живет средний египетский класс и приближающееся к нему население.  О том, что нижние этажи этих построек  заселены, свидетельствует сохнущее на всех окнах белье и спутниковые антенны, торчащие в развалах недостроенных  крыш.  Достраивать дома жильцам не выгодно, так как за готовые дома надо платить большой налог на недвижимость, а в недострое можно жить бесплатно. Жители хитрят и  утешают себя и налоговую инспекцию байками о том, что  дом будут достраивать сыновья, когда вырастут.

Египетская беднота ютится рядом. Описать их жилища не берусь. Это что-то среднее между шалашом и берлогой которые строят наши бомжи на свалках. Весь этот убогий,  самовольно выросший в последние десятилетия,  Каир построен  на пахотных землях, когда-то окружавших город зеленым ковром. Правительство в процесс застройки не вмешивается. Вполне возможно, что скоро знаменитые древние пирамиды утонут в этих, с позволения сказать, «спальных районах» столицы, если не развалятся в результате размыва оснований холмов, на которых они построены. Уже сейчас на  стенах  усыпальниц фараонов появились большие трещины, как следствие   проседания сооружений в грунтовые промоины, образовавшиеся в результате эксплуатации нехитрой системы коммунального хозяйства этих стихийных районов. Просвещенные    граждане ругают бестолковое правительство восьмидесятилетнего Мубарека, который оккупировал египетский трон сразу после убийства предыдущего президента Анвара Садата. Именно  Мубарека  египетская интеллигенция винит в том, что страна отказалась от светского развития общества и стала все больше превращаться в исламское государство. Однако больше всего они критикуют его за слабость власти, которая длится уже почти тридцать лет и дряхлеет на глазах вместе с президентом.

Да уж, весьма сложно представить в наше время государство, где бы на всю огромную столицу был  всего десяток светофоров и еще с  полтора десятка бестолковых регулировщиков движения. Еще сложнее представить автомобилистов и пешеходов, которые вообще не придерживаются даже самых элементарных правил дорожного движения. Не удивительно, что наши туристы в Египте непрерывно попадают в аварии. Создается впечатление, что египетские водители  руководствуются исключительно своими эмоциями и ездят, как им заблагорассудится. Я с тоской наблюдала, как водитель такси, который  вез нас из Шарм-эль-Шейха в Каир, на большой скорости шел по встречке и старался пролезть в любую образовавшуюся между машинами щель. Потом его «подвиги», но уже в Каире, повторил мой приятель. Особенно неприятно ездить по бедным улицам Каира, где беднота застроила тротуары торговыми палатками и еще непонятно чем. Народ ходит по проезжей части, совершенно не обращая внимания на сигналящие им автомобили.

-У вас что, можно сигналить? - удивилась я.

-Не можно, а нужно, - ответил друг, нажимая на сигнал. - Иначе этих баранов не заставишь пропустить машину.

Мужчины в длинных, изначально белых хитонах, женщины в темных длинных юбках и с кучей детишек медленно плывут по каналам улиц. Они не только  не обращают внимания на сигналы машин, но и призывы правительства к сокращению рождаемости тоже  игнорируют. Несмотря на раздачу бесплатных противозачаточных таблеток, в бедных семьях по семь – десять человек детей. Те, что побогаче, обходятся двумя – тремя. При переизбытке народа мусор на улицах убирать некому. Довольно чисто только в центре, застроенном  домами с признаками архитектурных излишеств. Однако  центр не велик, а остальной Каир, не балующий жителей архитектурным разнообразием и законченными формами, безнадежно завален мусором и лишен даже признаков какой бы то ни было растительности. Зелень есть только на центральных улицах, но  на пальмах и платанах, благовонных кустарниках и траве, как и на всем  остальном Каире, лежит серо-желтый налет пустыни, окружающий столицу Египта со всех сторон. Дождей здесь практически не бывает, а  жидкие  две-три капли, падающие с неба на землю в начале весны и осенью, этого налета не смывают. Только в Каире начинаешь понимать, что хиджаб  не столько религиозная, сколько санитарная необходимость, призванная  защищать женские волосы от висящего над городом песчаного смога. Правда, головные уборы бедуинов - жителей пустынь  - просто поражают. Если мужчины в знакомых нам  клетчатых «арафатках», то на головах женщин какие-то немыслимые многослойные сооружения. Очень умилили две девчушки с любопытством взиравшие на мой европейский наряд из своего тряпичного дзота, который откровенно мешал им крутить головенками.

Заканчивается мой визит. Мой друг с женой и младшей дочерью везут меня в аэропорт, сокрушаясь, что я мало побыла в Каире. Мы едем по самой красивой улице Египта, ведущей аэропорт. На этой улице все министерства, все дворцы египетской знати. Это единственная улица, где фасады домов  не украшены гирляндами сохнущего белья. Однако я ловлю себя на мысли, что с удовольствием вернулась бы туда, на берег Красного моря, к красивым разноцветным рыбкам и ярким краскам отелей, а желто-серый Каир меня давит и гонит со своих улиц. На Каир лучше смотреть в высоты: огромный,  залитый огнями город ничем не отличается от европейских. Да вот только луна, как и положено в этих широтах, стоит прямо над головой. С борта самолета ее  не видно. На соседних креслах летит домой шумная компания русских. Как выяснилось, они тоже летали в Египет по делу. Это остатки любопытствующей российской интеллигенции – инженеры-физики из Москвы и Питера. Вместо того чтобы купаться в море и загорать на ярком зимнем солнце, они искали в Египте остатки древних цивилизаций, копая пески саперными лопатками. Решила спросить у них, как случилось, что египтяне – одни из основателей земной цивилизации – за последние три тысячелетия   ничего лучше пирамид и сфинксов не построили?

-Этого никто не знает, - ответил за всех веселый молодой любитель археологии, отворачиваясь, чтобы я не почуяла идущего от него крепкого запаха перегара.
- Ну, а вы докопались? - не унимаюсь я.

- С ними докопаешься,- кивает он на своих столь же несвежих спутников. - В следующем году опять поедем…  

В прошлом году я тоже думала, что  вернусь в Египет. Здесь вечное лето, и здесь живут мои друзья, но сегодня насмотревшись на акульи пасти, представив себе, что такая тварь может от тебя что-то откусить, ехать расхотелось. Вот вам очередной контраст. В шикарных  отелях молчат об угрозе акул. Мало того, не думая о последствиях, их специально прикармливают, чтобы  развлечь наших экстремалов. На весь отель ни одного врача, а одни массажисты.  Видимо, египетский жеренный петух еще более ленив, чем наш. Может быть, нынешние бунтари его разбудят?