о чем молчат приспешники лжи?

Корочун 

(14 – 20 декабря)

«Коротит дни Корочун, дней не видать, только вечер и ночь»

(А. М. Ремизов)

В болгарской народной традиции в Крачун (зимнее солнцестояние 21-22 декабря нового стиля) все люди встают до восхода солнца, выходят из дому, выводят также и домашних животных на двор, чтобы люди и животные не страдали от судорог ноги (одноименной болезни крачун). Двери и окна домов украшаются зеленью, девушки носят венки на голове и особую наклейку на пояснице, чтобы к ним липли парни.

В словацкой народной традиции Крачун – это рождество.

В русской народной традиции Корочун – зимний солнцеворот. Первая новгородская летопись за 1143 г. именует Корочуном пост перед рождеством. В. Даль именует карачуном солнцеворот, день 12 декабря по старому стилю, Спиридоньев день, еще в русских диалектах карачун – это предрождественский пост, святочный обряд, коляда и подобное.

Названия народного праздника, связанного с зимним солнцеворотом, накануне рождества типа Крачун / Корочун  известны в болгарском (крачỳн, крачьун, Крачунец), сербо-хорватском (Kračun, kràčūn, kračûn), словацком (kračun), древнерусском (Корочоунъ, Корочюнъ) языках и русских диалектах (карачýн, кáрачун). Праславянское диалектное сущ. *korčunъ происходит из раннего праслав. *kortjunъ (венетск. *kroţunъ, слав. *kračunъ ~ *kraţunъ, антск. *koročunъ), производного имени деятеля с суф. -unъ от гл. *kortěti, *kortiti ‘укорачивать, укоротить, оканчивать’, сравни серб. крáтити, крâтūм ‘укорачивать, сокращать’ и крàћати, краћāм ‘укорачивать, сокращать’, ‘становиться короче, сокращаться’, а также  крàчати, крачāм ‘укорачиваться, становиться короче’ и крàчати, крачūм ‘шагать’, польск. krócieć, krócić ‘становиться короче, сокращаться; укорачивать, сокращать’ и kroczyć ‘шагать, медленно идти’. Имя деятеля Крачунъ было своего рода славянским эпитетом титана Крона, Сатурна, к слову сказать, аналогичным  по словообразованию эпитету Перунъ (Зевс, Юпитер)

 В данном случае, речь должна идти не только о контаминации омофонных форм *korčunъ ~ *kortjunъ, производных от гл. *korčiti  ‘шагать’ ~ *kortiti ‘укорачивать’ соответственно, но и о первичности именно второй словообразовательной модели (*kortjunъ из *kortiti). Косвенной иллюстрацией этому могут послужить восточно-романские варианты типа мегленорум. crăţun, cărţun с одной стороны и молдав. крэчун, рум., арум. crăciun, с другой. Графические варианты восточно-романских диалектов могут отражать некоторые фономорфологические черты заимствованного слова.

Эта этимология ставилась под сомнение на основании того, что праслав. *tj в болгаро-македонской и сербохорватской группах диалектов не могло дать č, а только шт и ћ [ЭССЯ 11: 58]. Ср., впрочем, акустическую похожесть болг. крàча, -чиш, -чех, -чих несврш. ‘шагать’ и сербохорв. крàчати, крачūм  ‘шагать’ и крàчати, крачāм ‘укорачиваться, становиться короче’. При этом упускается из виду вполне вероятная неисконность болгарских и сербохорватских слов. Дело в том, что эти формы могут оказаться заимствованными из древних славянских диалектов Восточно-римской империи 500-600 гг. Тоже справедливо и в отношении восточно-романских слов (мегленорум. crăţun, cărţun, рум. crăciun, молдав. крэчýн), которые также были заимствованы из старых славянских диалектов предков словенско-словацкой группы, в которых можно реконструировать варианты *kracunъ и *kračunъ (ср. чеш. obcina и občina), восходящие к праслав. *kărtjunъ. (ср. мегленорум. cărţun). Древнеславянские диалекты Малой Скифии сохраняли праслав. *kortjunъ в виде вариантов *kracunъ или *kračunъ (с -c- / -č- на месте -tj-), который и был заимствован в восточно-романские, болгарский и сербохорватский языки. Место заимствования из диалектов позднего праславянского в восточно-романские, староболгарский и сербохорватский, скорее всего, области Мунтень, Олтень, Трансильвания и Банат. Время – после 500 и до 600 г. н. э.

Как известно, в румынской фольклорной и обрядовой традиции элементы языческого и христианского происхождения тесно переплетены. Славяне также сохранили множество языческих пережитков, связанных с Крачуном – Корочуном. Если и можно говорить о заимствовании славянами концепта Крачуна у римлян, то произойти это должно было еще до торжества иудео-христианского мракобесия в империи (правление Юстиниана I и Фоки).

Местом подобного культурного и языкового взаимодействия, скорее всего, была все та же бывшая римская провинция Дакия.

В таком случае, и семантическая история слова будет выглядеть следующим образом. Древнеславянский концепт Крачунъ ‘короткие дни во время зимнего солнцеворота, короткие ночи во время летнего солнцестояния’ тождествен латинскому концепту Bruma < *breuima = breuissima (dies) ‘период кратчайших дней в году, зимнее солнцестояние’, славянская веселая ночь перед рождеством – латинскому веселому языческому празднику Brumalia (Saturnalia). Переосмысление в связи с гл. крачити «шагать» и крак «нога» произошло позднее под влиянием обрядности («против болезни ног»), возможно только в ареале одного староболгарского языка. Определение первичного значения наименования Крачун как «тот, который укорачивает (дни)» позволяет прояснить и обозначаемое, некую календарную реалию, получившую такое латинское и славянское обозначение.

Дальнейшее славянско – восточно-романское культурное взаимодействие привело к вытеснению латинского наименования праздника Brumalia славянским диалектным Крачун в самих восточно-романских диалектах. В отличие, например, от того, что произошло с позднелатинским названием праздника Rosalia, которое, напротив, вытеснило исконное славянское наименование. Восточно-романское Русáлие «троицын день», «злая фея» дало производящую основу для русского сущ. русалка.

Истоки византийских и римских Брумалий и Сатурналий находятся в обрядовости Эллады и Крита. Этот праздник Кронии завершал уходящий сельскохозяйственный и военный год, был кануном Рождества Зевса, Диониса Загрея в зимний солнцеворот и началом нового годового цикла. У эллинов существовали празднества в честь Крона — праздник урожая. Особо они отмечались в Олимпии, Аттике и на Крите.

В Олимпии к северу от священного округа Алтиды возвышался холм Крона, на котором ему приносили жертвы во время праздников Кроний.

В Афинах Крону был посвящен храм у подножия Акрополя, праздник в его честь совершался в 12 день месяца Гекатомбеона, то есть был перенесен ближе к летнему солнцестоянию и началу гражданского года. В этой связи примечательны случаи славянских и восточно-романских переносов наименования Крачун на летнее солнцестояние.  

В западном полушарии, в столице Гесперии – Риме, главный народный зимний праздник именовался Брумалии и Сатурналии.

Брумалии (лат. Brūmalia мн. ч. – производное от прилаг.  brūmale, словосочетания dies brūmalis ‘самый короткий день’) – праздник в дни зимнего солнцестояния. Брума (Brūma – результат стяжения breuima) – ‘период кратчайших дней в году’, ‘зимний солнцеворот’, ‘зимняя пора, зимний холод, стужа’, ‘год’ (tempus a brūmā ad brūmam vocatur annus ‘время от брумы до брумы зовется годом’).

Сатурналии (лат. Saturnalia мн. ч. – производное от прилаг. saturnale ‘(всё) относящееся к Сатурну’. Древний храм бога Сатурна находился у подножия Капитолия, и в нем хранилась государственная казна Рима.

В конце года, после окончания жатвы и сбора всех плодов, в честь Сатурна с 17 декабря в Риме в течение 7 дней праздновались Сатурналии. В этом празднике римляне старались, как бы воскресить память о золотых днях правления Сатурна: прекращали всякую работу и под возгласы: “Io Saturnalia”, “io bona Saturnalia” (“Ура Сатурналиям!”) предавались необузданному веселью. Римляне пировали, играли, делали друг другу подарки, угощали рабов за своим столом в знак того, что в царствование Сатурна не было никакого различия между сословиями.

Отсюда и римские пословицы: semper Saturnalia agere ‘всегда кататься как сыр в масле’; non semper erunt Saturnalia! ‘не всё коту масленица, не вечно же праздновать’.

Праздники и обряды Брумалий и Сатурналий, восходящие к критским, сохранялись и в Риме, и Византии до VII-VIII, а местами и до XII вв. Красочное описание этих праздников встречается даже в таких тенденциозных агиографических памятниках, как «Житие Стефана Нового».

Брумалии были учреждены при самом начале римского государства самим Ромулом и состояли в том, что зимою, когда прекращались военные дела, царь созывал и кормил у себя во дворце сенаторов и высших сановников. Но не всех вдруг, а сначала тех, имена которых начинались с буквы «Альфа», далее по алфавиту до «Омеги».

Тоже самое должны были делать знатные и богатые сановники (патроны) по отношению к своим клиентам, простолюдинам – каждый кормил, кого хотел.

Предводители (pándouroi) каждого отдельного отряда (hekástou arithmoû) вечером накануне отправлялись к домам своих патронов (обязавшихся к гостеприимству лиц) и звуками давали знать, что завтра они будут здесь обедать.

Во время праздничного пира за столом обильно ели и пили, непристойно шутили, возносили хвалу в честь Диониса Вакха и Брума, как подателей вина и семян, совершали жертвоприношения и возлияния (spondē) на алтаре.

Этот обычай Брумалий удержался у римлян не только после переноса столицы в Византий, но и в Новом Риме еще долгие века после этого. В 692 г. Трулльский синод 62-м каноном запретил Брумалии, Календы, Воты и праздник в честь Пана – покровителя домашних животных. Но этот запрет презирал не только простой народ (как селяне, так  и городской люд), праздновавший Брумалии, Календы, Русалии и в VIII и в XII вв., но и знать. При царском дворе наибольшего расцвета праздник Брумалий достиг при императорах Исаврийской династии 717-802 гг.

Литература

[Аполлодор 2006] = Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, предисловие и комментарий Александра Шапошникова. – М.: Изд-во Эксмо, 2006. – 416 с.

[Орфей 2001] = Орфей. Языческие таинства. Мистерии восхождения. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. – 432 с., илл.

[Сухачев 2005] = Сухачев Н. Л. Семантика слова и его этимология: рум. Crăciun ‘Рождество’ // Hrda mánasā. Сборник статей к 70-летию со дня рождения профессора Л. Г. Герценберга. Отв. ред. Н. Н. Казанский. СПб.: «Наука», 2005, сс 285-300.

[ЭССЯ] = Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд. Выпуски 1-33. М.: Наука, 1974-

Шапошников А. К. Крачун и Коляда. Истоки славянской традиции. Этимологический и культурологический аспекты // Культура в языке и литературе – язык и литература в культуре. Материалы Международной научной конференции, посвященной Дням славянской письменности и культуры – 23-25 мая 2008 г. Бишкек, 2008.