Россия должна вернуть себе русские земли окраины

Вирус украинства должен быть уничтожен

Уже давно среди здравомыслящих украинцев стало понятно, что без Крыма Украина США не нужна. Но у Украины в глазах США есть кроме Крыма ещё несколько достоинств, которые не позволят ей остаться вне сферы американских интересов. Это газотранспортная система из России в Европу и близость к российским морским и сухопутным границам, причём границы эти у России очень протяжённые. И если Крым и ГТС можно потерять, то география никуда не денется, и в качестве плацдарма НАТО Украина всегда может быть полезной для США.

Поэтому сколько будет существовать Украина, столько у России будет существовать пограничная проблема. И благодаря особенному украинскому менталитету эта проблема не решается включением Украины в состав общего с Россией государства. И Российская Империя, и СССР не смогли искоренить украинский национализм и русофобию, которые разрастались по мере укоренения Украины как Нероссии, переходящей в Антироссию.

Конфликт этот очень древний. Уже в 17-м веке, когда на Руси проводилась никоновская реформа, чуждость украинских и русских мировоззренческих систем стала сердцевиной конфликта вокруг «книжной справы». Русские выяснили, что переводы священных книг с использованием религиозных авторитетов Малороссии в реальности приносят заразу католицизма — ополяченные и окатоличенные теоретики православия по-украински были миной замедленного действия под традиционным русским православием, сохранившем свою аутентичность со времён Византии.

То есть уже 300 с лишним лет назад установленным фактом для Руси стало наличие малоросской духовной и политической элиты, чьи взгляды сформированы под польским влиянием и содержат в себе определенную претензию на интеллектуальную гегемонию по отношению к Руси. То есть уже в 17 веке малоросская интеллектуальная элита на Руси чётко идентифицировалась как чуждая и была под подозрением в статусе пятой колонны Ватикана. За 300 лет причин для такого подозрения стало не меньше, а намного больше.

Даже в советский период национализм украинских коммунистов оказался непреодолимым препятствием для интернациональной КПСС. Чтобы не вызвать раскола, русские коммунисты всегда закрывали глаза на этот факт, предпочитая умалчивать о проблеме и обтекать её, надеясь, что со временем вопрос сам как-то рассосётся. Российские коммунисты старались даже опередить желания украинских националистов, весь ХХ век проводя насильственную украинизацию Малороссии, форсируя там распространение языка и повторяя мифы ранних украинских националистов о некой обособленности так называемой «украинской» культуры.

Были даже выдуманы некие символы этой культуры в виде Тараса Шевченко плававшего понемногу во всех культурных океанах, от стихосложения до живописи, и Леси Украинки, особы сомнительных достоинств и качеств. В общем, создавая миф о некой особой украинской культуре, большевики, не ведая того сами, заложили основу нынешнего Майдана. И то, что теперь на Украине им сносят памятники и проклинают как злейших врагов, является им платой за ошибки и заблуждения.
Но пока Россия всячески заметая под коврик проблему украинского национализма, жила в самогипнозе идеи о братской дружбе между народами СССР, где украинский народ был первым по братству, сам украинский народ, по мере осознавания в себе украинства и изживания советскости, всё больше проникался русофобией. Этот вирус все века дремал в толще малоросского менталитета, как вирус чумы всегда дремлет в астраханских степях, и зоркие иностранцы вовсе не создали его с нуля, как приписывают австрийскому Генштабу.

Будь австрийский Генштаб такой гениальный, что смог бы с нуля раскачать на Украине такой грандиозный русофобский проект, мы сейчас жили бы не в эпоху глобальных США, а в эпоху глобальной Австрии. А мир бы говорил не по-англоамерикански, а по-южнонемецки. На самом деле Запад вовсе не гениален, он просто знал то, что мы веками пытались забыть. Он видел то, что мы хотели убаюкать и не замечать — вечную скрытую неприязнь малоросского мироощущения к мироощущению великоросскому. Причины не важны — важен сам факт.

Потому так легко легла немецко-британско-американская поддержка украинского националистического вируса на почву украинского сознания. Она легла как патрон в ствол — гладко и без перекосов, на своё точное место. Украинский национализм вырос неожиданно только для русских. Для всех прочих он всегда был очевидностью.

Именно в силу неудачности всех попыток интегрирования украинцев в одну цивилизацию с русскими нет смысла сегодня строить какие-то интеграционные проекты России и Украины, где предусматривается какой-то элемент общей государственности. Это можно было сделать максимум в течение первого десятилетия после распада Союза, но сейчас точка невозврата пройдена. Старое поколение ушло, новое пришло. Общество изменилось. Время упущено и этого уже не изменить. После почти трёх десятилетий обособленного существования Украины под монопольным внешним влиянием Запада население Украины повально в той или иной степени заражено русофобией. Даже нейтрально относящиеся к России украинцы не хотят существования в рамках одной с русскими цивилизации. Они хотят стать частью Запада.

Россия не может ломать эти настроения через колено — это невозможно и неправильно. Пока Россия сама не стала привлекательным цивилизационным проектом, прежде всего успешным экономически, не следует пытаться притягивать к России Украину. Никакие родственные связи не помогут украинцам избавиться от русофобского национализма и нежелания стать частью русского цивилизационного проекта. Родственники в России у украинцев не ассоциируются с государством Россия. Это факт, а фактам надо смотреть в лицо.

Всё сказанное, однако, не означает, что Россия не должна искать способов влияния на правящий класс Украины. Должна и обязана. Однако пока у России нет средств цивилизационного соблазна в отношении украинцев, следует использовать факторы экономического давления и принуждения, поддерживая это фактором военной силы для предупреждения украинских ошибок в оценке своих способностей.

Не нужно России пытаться перекупить у Америки любовь политических и культурных элит Украины — это бесполезно и нерационально.

Достаточно проявить способность к принуждению. Это вызывает уважение и страх — а ещё Макиавелли сказал, что это самые надёжные инструменты удержания влияния. Всё прочее есть иллюзии, причём иллюзии вредные. Чем скорее в России осознают, что 200 лет жили с родственником, который нас не любил и всё время ждал нашей слабости, чтобы с выгодой предать или продать, тем быстрее мы расставим всё по своим настоящим местам и перестанем ставить недостижимые, а потому ненужные цели.

Россия лишь тогда станет уважаемой на Украине (как и в Белоруссии), когда перестанет искать украинской любви и признательности. Сколько бы денег Россия в Украину ни вложила, никогда этой любви и признательности она не получит. Ответом будет лишь рост зависти и ненависти. Всё будет принято как должное, и ещё будет высказано много упрёков, что мало дали. Намного продуктивнее со стороны России отношение к Украине (Белоруссии) в стиле жёсткого прагматизма. Никаких иллюзий родственности — второй раз русские не должны попадать на эту уловку. Родственники украинцев в России не причина лояльности украинцев к России как государству и его целям. У русских во многих странах мира живут родственники, и это не причина ожидать слияния России с этими государствами. Украина современности не исключение.

Англичане и французы тоже когда-то имели общих предков в древнем Риме. Но их правнуки уже вполне были гражданами своих государств и воевали друг с другом бескомпромиссно — нелюбовь англичан и французов друг к другу давно тема для исторических анекдотов. Таковы пути этногенеза в истории. Как бы ни неприятно было это осознавать. Это звучит жёстко и даже цинично, но реальная политика вся такова — если смотреть на неё без иллюзий и розовых очков. Мы прекрасно понимаем, что украинцы ищут только своей выгоды. Вот об этом и надо с ними говорить.

Для украинцев невыгодно действовать вопреки безопасности России. Все попытки стать плацдармом Запада против России мгновенно лишают Украину ресурсов, рынков и территорий. Это на Украине должны понять так же чётко, как то, что Солнце встаёт не в США, а на Востоке. И чем раньше там это поймут, тем меньше потеряют. Больше никаких эмоций в отношения Украины у России возникать не должно.

Любовь Украины не надо заслуживать. Этого не заслужить, хоть подарите им весь Газпром и всю Сибирь с Дальним Востоком. Возьмут, плюнут вслед и пойдут дальше — такие у нас сейчас «родственники», ничего не поделать. Наоборот – необходимо понять, что это Украине надо пытаться заслужить любовь России. Надо понять, что никаким другим украинство не бывает и быть не может. Нет русофильского украинства. Украина — это всегда и исключительно русофобия, в её галицийском очищенном варианте. Начавшись с этнографического, украинство неминуемо приходит к политическому формату.

То, что сейчас происходит на Украине — это то, что расцвело само, когда убрали сдерживающий российский фактор. И не стоит говорить, что на Украине многие не любят эту власть. Это не значит, что они любят нас. Они её не за то не любят, за что мы её не любим. Украинцев во власти возмущает не русофобия, и даже не сдача суверенитета Западу — это для них как раз не страшно, даже нормально. Украинцев во власти возмущает неуёмная коррупция. И даже не коррупция как таковая, а монополия верхушки на коррупцию. Украинцы с удовольствием воруют сами, но очень возмущаются, когда власть ворует, а им не оставляет, отнимая их долю. В этом причина всех украинских майданов. Всё остальное их полностью устраивает. Русофобия — не тема для беспокойства. То есть для политического украинства как квинтэссенции русофобии на Украине есть все способствующие этому установки в политическом бессознательном тамошних масс. Моя хата с краю, ничего не знаю.

Полным подтверждением этому факту служат недавно проведённые на Украине социологические предвыборные исследования (насколько можно верить цифрам любых социсследований в нынешней Украине). 40% населения якобы не хочет возвращения Донбасса ни в каком виде. И чем ближе к прифронтовой полосе, тем таких больше. Некоторым российским ура-патриотам, агрессивно набрасывающимся на любого, кто поставит под сомнение их мечты о возрождении Союза нерушимого «двух братских народов», необходимо принять это во внимание: 40 с лишним процентов украинцев не считает политику Украины в отношении Донбасса неправильной. Они оценивают так: если нельзя задавить Донбасс силой, и нам при этом не нести все тяготы войны, то пусть они отделяются и живут сами, а мы продолжим жить без них.

То есть их не волнует то, что там гибнут люди, что они там не хотят политического украинства как синонима русофобии — всего этого как проблемы для украинцев не существует. Они лишь ищут способа покинуть зону максимального для себя дискомфорта от этой ситуации.

Причём, если 40 с лишним процентов высказались конкретно именно так, то вовсе не значит, что остальные 60% высказались иначе. Нет. Эти 60% разбиваются на тех, кто затрудняется ответить, кто по-прежнему согласен продолжать войну за покорение Донбасса, только бы ни договариваться с ним, и если и есть те, кто в принципе за переговоры с Донбассом, то это такое меньшинство, которые украинцами назвать нельзя, а только гражданами Украины. То есть это люди, в минимальной степени индоктринированные политическим украинством. Как видите, таких людей на Украине меньшинство.

Все сказанное выше не означает, что нам не нужны русские люди, живущие под гнётом хунты, и переданные Украине на протяжении нескольких веков русские территории. Все это — и территории, и люди — должно вернуться на Родину. А украинство остаться там, где оно и родилось.

Александр Халдей