Фанатизм - это аномалия человеческой природы, усиленная издержками общественного прогресса.

Кому из нас не приходилось испытывать чувства негодования и возмущения, вызванными в пылу полемики, когда кто-то не соглашается с нашими «убедительными аргументами». Особенно это касается дорогих и близких нам вещей или мыслей о наболевшем. Например, религиозные фанатики терпеть не могут атеистов, и это ненависть к ним у них священная и вселенская. Хотя это не красит таких верующих. Не по-христиански это - ненавидеть, правоверный христианин должен любить врагов своих и ненавидящих его. Кто знает, может быть, если бы у многих христиан любви было побольше, к ним и отношение было бы иное, более дружелюбное. Не было бы со стороны атеистов этих странных и глупых умозаключений, что источником зла в нашем мире является религия. Как будто среди атеистов одни только толерантные, любвеобильные люди. Абсурдно и нелепо в любом проявлении человеческой нетерпимости, агрессии и жестокости винить религию. Впрочем, можно понять истоки такого негативного отношения атеистов к верующим. Оно основано на том, что религиозный человек, как правило, очень принципиальный и не уступчивый во всем, что касается отношению к жизни и соблюдению норм морали. Верующий человек не разделяет идеи нравственного релятивизма, в полной мере присущие атеизму, не приемлет некоторые модели человеческого поведения, допустимые для атеиста, и не вписываемые в рамки должного, с точки зрения религиозного человека. Однако глубоко ошибочным является вывод атеизма, что такой догматизм и излишняя принципиальность верующих - свидетельство их априорной враждебности и непримиримости к инакомыслию и другому обращу жизни. Все совсем наоборот, настоящее христианство при всей принципиальности и вере в правоте и истинности только своего учения, не только не является источником ненависти, а учит и призывает даже "любить ненавидящих нас". Вся эта агрессия, которая исходила от церкви в прошлом и, к сожалению, продолжается до сих пор - это показатель больше отсталости, дикости, необразованности и бескультурности людей, называющих себя верующими. Все, что связано плохого с христианством делалось по "заповедям мира сего", несовершенной, падшей природой человеческой. Помимо исступленных фанатиков, среди глубоко верующих людей было (и есть) много учёных, писателей и философов, отличающихся большой человечностью, благородством и терпимостью. Что, как христиан, характеризовало их лучше, чем многих иерархов и лидеров церкви. Настоящая религиозность не имеет ничего общего с фанатизмом. Разве может чего-нибудь общего быть у света с тьмою, духовности с мракобесием? Фанатичность религиозная ничем не хуже и ни в чем не уступает фанатизму атеистическому. У одних и у других непримиримость и воинственность в крови. Фанатик тем и отличается от идейного человека, что ему мало иметь свое личное мнение на многие вопросы, фанатику обязательно нужно, чтобы оппонент признал свое поражение и сдался.

Ну а если он не сдается, тогда его следует уничтожить. Фанатик не терпит инакомыслия, не говоря уже о критике своих взглядов и убеждений. То есть, иными словами, фанатизм – это человеческий эгоизм, доведенный до крайности. И какое, спрашивается, отношение имеет религиозность к таким неистребимым человеческим порокам, как эгоизм, жестокость и насилие. Справедливым ли является упрек атеистов в религиозной природе ненависти и нетерпимости на том лишь основании, что верующие люди излишне принципиальны и непримиримы в своих взглядах на мир? Ненавидеть неправду, не соглашаться с кем-то по каким-либо важным принципиальным вопросам – не означает, что из-за этого надо употреблять силу по отношению к оппоненту. Поэтому, если кто-то думает иначе – атеист ли это или верующий – значит, просто мы имеем дело с некультурным, необразованным и невоспитанным человеком, не более того. И подобные коллизии происходят не только в межличностном общении, но и в науке, философии, религии и, тем более, в политике. Попытки же принимать желаемое за действительное, искать в человеческих недостатках какую-то идеологическую или религиозную составляющую – априори является не только антинаучной, но и вредной. Приписывание своему оппоненту не существующих у него пороков - это широко распространенная практика всякой идеологической борьбы. Мол, вот я – весь такой хороший, положительный, а мой сосед, партнер – какое-то исчадие ада. Сама по себе стремление объяснять нетерпимость и агрессию увлеченностью людей какими-то крайними, недопустимыми сферами человеческой деятельности, являющимися якобы источником фанатизма и жестокости, типично для человека. Переводить стрелки друг на друга, упрекая в том, что именно в них источник всех бед человеческих - ещё раз является подтверждением эгоистической природы человека. Поэтому неудивительно, что для политиков "империями зла" называются другие государства, а для атеистов природа зла коренится в религии. При этом каждый уверен, что именно он обладает монополией на истину, а все остальные – «плохие ребята». Как будто, с тем же успехом, верующий не может обвинить в нетерпимости и фанатизме атеиста. Пока существует человечество это состязание в «перетягивание каната» - кто лучше, а кто хуже - будет продолжаться до бесконечности, несмотря на все социально-политические и религиозные попытки изменить человечество к лучшему. По всей видимости, именно на стыке этих социально-политических и религиозных моделей совершенствования человечества возник такой феномен как религиозный фанатизм, соединяющий в себе идеологию и извращенную форму религиозности. Так что религиозный фанатизм, который держит в страхе весь цивилизованный мир, и который обвиняют во всех смертных грехах атеисты, это определенно и однозначно порождение несовершенного общества и гомо сапиенса.