Россия «процветает», опустившись до уровня Индии и Таджикистана

Фото: Андрей Махонин/ТАСС

Материал комментируют:

Валентин Катасонов

Павел Грудинин

Россия заняла 101-е место в британском рейтинге Индекс процветания стран мира Института Legatum (The Legatum Prosperity Index).

Таким образом, за 2017-й год наша страна опустилась вниз на четыре позиции, и теперь находится между Индией и Таджикистаном.

Что характерно, лидируют в рейтинге вовсе не США (18-е место), а Норвегия, Новая Зеландия, Финляндия, Швейцария и Швеция.

На этот комбинированный показатель, который измеряет достижения стран мира с точки зрения их благополучия, и вычисляется на основе статистики ООН, ВБ, ОЭСР, ВТО, Gallup, Economist Intelligence Unit, IDC, Pyramid Research, России можно было бы вообще не обращать внимания.

Но напрягает, что при нынешней ситуации в экономике РФ наше дальнейшее сползание в рейтинге благополучия неизбежно.

Например, к позициям, которые сейчас занимают Украина (112-е место), Буркина-Фасо (113-е) или Уганда (115-е).

На последний вывод наталкивает свежий макроэкономический обзор РАНХиГС и Института Гайдара, обнародованный 5 февраля.

Его авторы уверяют, что ВВП России не сможет расти быстрее 1,5−2% в год при существующих структурных ограничениях.

Власти Британии собираются конфисковать «русские активы»

Всего аналитики выделают пять проблем, тормозящих развитие нашей страны. Вот они:

Эффект дешевого труда исчерпан.

Из-за ослабления рубля и высокой инфляции в предыдущие годы доля зарплат в ВВП снизилась, однако сейчас ситуация пришла в норму.

Таким образом, компании больше не могут экономить на труде, а себестоимость продукции снова растет.

Компании не инвестируют.

По данным Росстата, за январь-сентябрь (более свежих данных нет) инвестиции выросли на 4,2% по сравнению с тем же периодом прошлого года.

Но в РАНХиГС отмечают, что компании вновь перешли к накоплению на банковских депозитах тех средств, что могли бы пойти на инвестиции.

Высокий уровень неопределенности.

Загадкой остается экономическая политика правительства после выборов президента РФ и ее последствия для делового климата.

Еще один фактор неопределенности — риск новых санкций со стороны США.

Усиление конкуренции на сырьевых рынках.

Это обстоятельство мешает России наращивать экспорт углеводородов даже при росте цен на сырье (в январе нефть Urals стоила $ 68,5, а в прошлом январе — $ 53,2, сообщал Минфин).

Аграрный сектор больше не драйвер роста.

«Аграрный сектор экономики и переработка продуктов питания стали заметным фактором экономического роста в 2014—2017 годах сначала как реакция на введение продуктового эмбарго со стороны РФ, а потом в результате благоприятных климатических условий и рекордных урожаев, завершения ряда крупных инвестиционных проектов в аграрном секторе, начатых еще до 2014 года», говорится в докладе.

Но из-за кризиса количество новых проектов снизилось и без новых технологий рост урожайности замедляется.

Рецепт преодоления проблем, впрочем, дается вполне либеральный: бюджетный маневр Алексея Кудрина (снижение расходов на оборону и правоохранительные органы, рост на медицину и образование), плюс масштабное разгосударствление экономики, плюс либерализация регулирования внешнеэкономической деятельности.

Почему в реальности буксует российская экономика, как ограничительные факторы преодолеть?

— Авторы доклада считают, что можно и должно использовать почти бесплатную рабочую силу, чтобы развивать так называемую экономику, — отмечает председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова, профессор кафедры международных финансов МГИМО (У) Валентин Катасонов.

—  Этот посыл, на мой взгляд, выглядит неприлично и даже бессовестно.

С другой стороны, чего ждать от экономистов, представляющих «пятую колонну»?!

Они озвучивают то, что им говорят хозяева из-за океана — только и всего.

Что касается сокращения инвестиций, они падали практически все годы существования новейшей России — почти четверть века.

Все это время происходило разрушение основных фондов промышленности, которые были созданы в советский период.

Замечу, что Росстат, равно как РАНХиГС и Институт Гайдара, под инвестициями понимает совсем не капиталовложения в создание основных фондов.

Инвестиции для наших либеральных экономистов — это те же финансовые спекуляции, вложения в бумаги, циркулирующие на фондовом рынке.

Я бы на их месте про инвестиции вообще бы ничего не говорил.

«СП»: — Авторы доклада считают, что для экономики РФ сохраняется высокий уровень неопределенности. С этим можно согласиться?

— А откуда взяться определенности, если наше правительство в плане экономической политики практически ничем не управляет?

Кабмин, я считаю, плывет по воле волн — отсюда и неопределенность.

Плюс, российскую экономику регулярно захлестывают штормы с мировых товарных и финансовых рынков.

Происходит это потому, что еще с середины нулевых в РФ произведена полная либерализация внешнеэкономических связей — как в части внешней торговли, особенно после вступления России в ВТО, так и в части валютного режима.

Благодаря этому, образно говоря, все двери и окна в нашем общем доме распахнуты настежь, и из него вынесено все, что можно.

А вот с каким пунктом доклада я категорически не согласен — с якобы усилением конкуренции на рынке углеводородов, которая якобы создает нам проблемы.

Лично я никакой избыточной конкуренции не вижу: рынок углеводородов поделен, и действует соглашение ОПЕК+, которое помогает поддерживать высокие цены на «черное золото».

Поражает и вывод, что аграрный сектор больше не драйвер роста. На мой взгляд, это симптом болезни нашей экономики, но никак не причина ее бедственного состояния.

«СП»: — Можно ли выйти преодолеть стагнацию по рецепту доклада?

— Думаю, нет.

Масштабное разгосударствление экономики в России будет означать передачу ее под контроль Запада, со всеми вытекающими последствиями.

Выставить на продажу предлагается наиболее прибыльные наши активы, и добром такая сделка не закончится.

Те, кто такие рецепты предлагает, я считаю, работают не на Россию, а против России.

Такое положение дел порождает вопрос: почему подобные подрывные рецепты вообще предлагаются и всерьез обсуждаются?

На мой взгляд, это свидетельствует о разрушении нашего государства.

Похожие процессы, замечу, происходят в Америке, и со стороны они видны более отчетливо. Как мы видим, президент США Дональд Трамп мало чем управляет, поскольку в Штатах имеется так называемое глубинное государство, которое сейчас и взяло бразды правления в свои руки.

В России, я считаю, есть свое глубинное государство — именно оно определяет финансовую политику.

С этой точки зрения, РАНХиГС и Институт Гайдара — лишь видимые части этого огромного айсберга.

Надеюсь, после выборов Кремль поставит глубинное государство на место. Но уже сейчас можно сказать: эта задача — не из легких.

О том, что происходит в экономике страны мы попросили рассказать руководителя ЗАО «Совхоз имени Ленина» Павла Грудинина.

Ведь даже процветающие хозяйства уже видят мало перспектив для развития.

«СП»: — Опубликован очередной рейтинг уровня жизни различных стран. Россия занимает в нем 101 место между Индией и Таджикистаном. Экономисты заявляют, что ВВП России пока не способен расти быстрее 1,5−2%. До каких пределов еще будет падать наша экономика и что может ее спасти?

— Положение в стране действительно сложное: четвертый год идет падение производства. Мы пробили так называемое дно, продолжая падать.

Этот процесс, без давно назревших структурных реформ, продолжится. К сожалению, нынешняя власть не видит, «не подозревает» об экономическом кризисе. «Все нормально».

А страна между тем ходит по кругу: стагнация — рецессия, рецессия — стагнация. Закрываются предприятия, исчезают фермерские хозяйства.

В какой стране возможно, чтобы рекордный урожай зерновых стал причиной обнищания фермеров?

Я недавно побывал на Кировском заводе, что в Санкт-Петербурге.

Производство несколько месяцев не получает заказы.

Потому что бессмысленно производить тракторы, когда сельхозработники некредитоспособны.

При этом государство отечественного производителя душит тарифами, налогами, сборами.

Павел Грудинин о том, куда ушли накопления стариков и почему власть опять на них экономит.

Промышленность России падает темпами, которых не наблюдалось последние лет восемь, а банковская сфера при этом процветает, получая огромные прибыли.

В какой стране, при какой власти такое возможно, как и возможно то, что мы — единственные в мире, где за чертой бедности оказались работающие граждане.

Не будет расти ВВП России при таких масштабах коррупции, при тех экономических законах, которые принимались.

А ведь мы можем достичь роста ВВП не на 1,5−2 процента годовых, а на 6−7 процентов, как, предположим в Китае.

Да и сектор экономики АПК не рос, хотя власть иного мнения.

Были и есть приписки, стремление желаемое выдавать за действительность.

Господдержка производителей, всей экономики должна быть в интересах россиян, а не кучки, как ее понимает власть, «социально ответственных бизнесменов».

Назрела смена либеральной экономической стратегии, необходимо восстановление экономического суверенитета России.

Индустриализация и модернизация экономики страны невозможна без развития науки, новых технологий.