Когда Леонид Ильич умер, Андропов взял его черный чемоданчик и уехал.

Комендант дачи Брежнева Олег Сторонов:

- Олег Александрович, вы же долго работали комендантом дачи Брежнева «Заречье-6»?

- С 1974 года по 1987-й. (Пять лет еще и после смерти Леонида Ильича. - А. Г.) Почти 14 лет.

 - Леонид Ильич на этой даче часто бывал?

- Он все время там жил. Брежнев как рассуждал? Мол, в городской квартире не погуляешь, ничего. Если выйти на прогулку - надо одеваться, даже галстук придется надеть. И на улице кругом люди, все его узнают, все пристают с вопросами, с предложениями. Какой же это отдых? Он говорил: буду жить на даче. Дескать, приеду, надену спортивные брюки, курточку. Гуляю по лесу, никто не мешает. Я думаю о своих делах.

- В быту Брежнев какой был? Хоть раз на вас голос повысил?

- Один раз... Какая-то неприятность, уже не вспомню. Он сделал замечание - и все. Он был очень незлопамятный, отходчивый. У него был личный водитель Андреев. Он в быту то ли выпил, то ли что-то. Его забрали в милицию. Он же не представлялся, что он водитель Брежнева. И дошло до дежурного по 9-му управлению. Дежурный сообщил об этом. Доложили начальнику охраны Брежнева Рябенко, тот доложил Леониду Ильичу. Брежнев говорит: наказать его. Ну его сняли с машины. Не прошло и трех-четырех дней, как Леонид Ильич спрашивает: а как там Андреев? Да вот так и так. Вернуть! И он опять за рулем. Ну с кем не бывает? Это же жизнь. И он до последнего с Брежневым работал.

- Леонид Ильич был добрый человек?

- Очень! Чем мог, тем помогал. Взять хотя бы личную охрану и обслугу на даче, они все были очень довольны. У всех знал дни рождения. Какие-то подарки. Квартиры давал...

«Пока не приехала «скорая», мы сами делали ему искусственное дыхание»

- Вернемся к 10 ноября 1982-го... Почему Леонид Ильич умер? Вам не казалось это странным, неожиданным?

- Мы до сих пор с Владимиром Гургеновичем Мусаэльяном (личный фотограф Брежнева. - А. Г.) в неведении. Получилось как. Леонид Ильич 9 ноября приехал из Завидова, с охоты. Я его ждал, встретил. Поужинали. Посмотрели хронику в кинозале. Потом начали фильм показывать. Фильм неинтересный. Брежнев говорит: пойду пораньше лягу спать. Вы, мол, меня разбудите в половине девятого в понедельник, 10 ноября. Олег, говорит, ты тоже зайди, мне надо кое-что тебе поручить.

- И что он хотел поручить?

- Не знаю. Не успел он. Утром собрались мы втроем, прикрепленные (заместители начальника охраны. - А. Г.) - Владимир Медведев, Владимир Собаченков, ну и я. Виктория Петровна, жена Брежнева, уже была в столовой. Она рано вставала: к ней с утра приезжала медсестра, делала уколы против диабета.

- Виктория Петровна и Леонид Ильич обычно спали в одной комнате?

- Да. Но у них были отдельные кровати. Так вот, мы поднялись наверх. Собаченков пошел открывать шторы. А мы с Медведевым подошли к Леониду Ильичу, начали его будить. Смотрим, он как-то лежит неестественно. Володя его тормошит: «Леонид Ильич, вставайте!» Нет признаков жизни. Начали делать искусственное дыхание. Мы с Медведевым. Он в рот ему дышит через марлю, я на грудную клетку нажимаю. Нас этому учили, когда мы работали еще в подразделении.

- И долго делали искусственное дыхание?

- Да, минут 15 - 20. И никакого результата. Пока приехала «Скорая» из 4-го управления Минздрава. Да, мы сразу позвонили туда, и врачи приехали минут через 13 - 15. Практически одновременно со «Скорой» прибыли Андропов, Устинов, Громыко (соответственно: секретарь ЦК КПСС, министр обороны СССР и министр иностранных дел СССР. - А. Г.). И академик Чазов приехал. И «Скорая». Начали проводить реанимацию... Не помогает. И Чазов говорит: ну, больше ничего не можем сделать.

- А врачей не было на даче?

- Нет. Понимаете, Леонид Ильич не любил их. Говорил: я здоров, мне не нужно.

- Но он же нездоров был...

- Мы знали, что у него три инфаркта было, потом клиническая смерть, ранение - контузия с войны.

- А в то утро, когда Виктория Петровна уходила из спальни, Леонид Ильич был еще жив?

- Я, говорит, встала, а он храпел. Ну я спокойно и ушла... Понимаете, он вполне здоровый был. Во всяком случае ничего не предвещало какого-то ужасного исхода.

«Все, закончилась наша эпопея»

- Теперь давайте подробнее - о том моменте, когда приехали Громыко, Андропов, Устинов...

- Нам неудобно было делать ему искусственное дыхание на кровати (она мягкая), и мы его на ковер положили.

И вот они как раз пришли, стоят перед ним, он лежит на ковре, реаниматоры делают все эти манипуляции, уколы... И после того как Евгений Иванович Чазов произнес: всё, мы бессильны, Дмитрий Федорович (Устинов. - А. Г.) сказал Андропову: ты являешься вторым лицом в партии, бери бразды правления на себя...

- А он что?

- Ну... там чемоданчик у Леонида Ильича был.

- Ядерный?

- Ну, не ядерный... И Андропов взял чемодан и уехал.

- Что в чемодане было?

- Не знаю. Это ж его личные вещи, мы не имеем права.

- А, это были личные вещи Леонида Ильича?

- Конечно. А ядерный чемоданчик носили офицеры вооруженных сил.

- Так же как и сейчас?

- Да. За Андроповым уехали Громыко, потом Устинов. Приехал катафалк, санитары увезли в ЦКБ.

- Вот вы столько лет проработали с Леонидом Ильичом, и вот он умер фактически у вас на глазах. Для вас что это было? Шок? Вот чисто по-человечески, как все это?..

- Ну естественно, когда мы все собрались в дежурной комнате, все посмотрели друг на друга и говорим: ну все, закончилась наша эпопея...

- А как Виктория Петровна?

- Ну, восприняла, конечно, тяжело это все. Но она такая стойкая женщина была... Поплакала... Но что сделаешь?

- А врачи могли бы спасти, если бы на даче находились?

- Я не могу сказать. Нет, вряд ли, наверное...

ВЕРСИЯ

Он почему-то сам не хотел лечиться...

- Олег Александрович, не было ощущения, что Брежнев не хотел лечиться?

- Когда вот обследовали его, когда сделали, ну как, после смерти когда делают там эти исследования... То оказалось, что у него лопнул сосуд большой, аорта, и кровь вышла, понимаете? Ему давно говорили, что там она - аорта эта - распухла...

- А чего ж он не обследовался?

- Обследовался. Ему говорили, что делать...

- А что за история с медсестрой?

- Да ну... Чисто меркантильные дела. Пичкала таблетками санаторными. И он спал, а она под его имя делала свои дела. Звонила, представлялась.

- А вы куда смотрели?

- Он же в спальне. А она рядом как медсестра.

- А куда же супруга смотрела?

- А Виктория Петровна внизу. Там здание было трехэтажное... Вспоминаю показательный случай... Где-то в 1980-м у Леонида Ильича появился парикмахер. Он каждое утро приезжал, брил его, причесывал... И однажды, году в 80-м, он обнаружил на расческе волосы. Говорит: Леонид Ильич, у вас волосы падают. А Брежнев говорит: ну я Евгению Ивановичу (Чазову. - А. Г.) скажу... Позвонил ему. Чазов говорит: сейчас соберу консилиум, вас приглашу. Собрались профессора, Брежнев приезжает, входит в кабинет. И минуты через полторы выходит. Евгений Иванович говорит: «Леонид Ильич, в чем дело-то?» «Ты знаешь, - говорит, - я зашел, посмотрел - шесть врачей сидят и все лысые - ну что они мне могут присоветовать?»

- То есть он не хотел лечиться?

- Не то что не хотел... Он погружен был в работу. Говорил: жизнь дается один раз. Я, говорит, и так сколько пережил. Не о себе думаю, а о стране.

БЫЛ СЛУЧАЙ

Однажды Брежнев узнал, что в Москве нет стирального порошка...

- ...Олег Александрович, вот раньше над Леонидом Ильичом посмеивались, анекдоты рассказывали... Почему сейчас позитивный образ Брежнева вырисовывается? С чем это связано?

- Мы в то время жили спокойно, без всякой суеты, стабильность у нас была. Хоть и говорят, что там колбасы не было, этого не было, того не было...

- А Леонид Ильич знал, что есть проблемы с колбасой, допустим?

- Я другой случай расскажу. Как-то Виктории Петровне потребовался стиральный порошок. Она мне и говорит: «Олег, привези мне пачку». Ну я поехал в Москву. В один магазин заехал, во второй, в третий... Нет порошка. Вот я вернулся. Говорю: «Виктория Петровна, нигде нет порошка». Она Леониду Ильичу сказала. А он сразу Николаю Александровичу Тихонову (премьер-министр СССР. - А. Г.) позвонил: слушай, говорит, в чем дело-то? Ну и дня через два все магазины в Москве были забиты этим порошком. Значит, это какой-то саботаж был или что-то...

Выражаем благодарность советнику директора Федеральной службы охраны (ФСО) России доктору исторических наук, профессору Сергею Девятову, Центру по связям с прессой и общественностью ФСО за помощь в подготовке