"Свинина по-еврейски"

Ближе к концу 80-х случилось мне быть на конференции по кибернетике в 
городе Харькове (такие вещи тамошний институт ХИРЭ проводил регулярно,  и  
было там хорошо), и довелось зайти утолить голод в открывшееся там в то
время кооперативное кафе (как раз стала оперяться кооперация).
Находилось кафе на углу Сумской и Театральной, то есть в самом что
ни на есть центральном центре, и было оно еврейским, о чем мне было
известно.

Хотелось, кстати, сравнить его с пресловутым московским "У Юзефа" близ Павелецкого

вокзала (у этого Юзефа, к слову, было очень и очень так себе).

Ладно, зашел - приятное чистое место, на стенах картинки а-ля Шагал, а в
меню натуральная "мамина кухня" - тут тебе и куриный бульончик с
клецками, и гефилте фиш, и мозги с горошком, и цимес, и тейгелах, и
штрудлик, и еще много чего в том же роде.

А я - вот беда - ко всему этому не слишком пристрастен (тем более, что
рыба таки была с большим количеством вареной морковки - фи!); однако же
зашел я не просто так, а по наводочке, и ищу я в меню конкретное блюдо.
Вполне конкретное.

И - опаньки! - есть оно, есть!
На второй странице, среди закусочек читаю черным по белому:

"Свинина по-еврейски".

Подходит мальчик-официант, внешность соответствует, улыбка вполне
правильная.
Заказываю разных разностей понемножку, а уж этого - непременно.

Приносит тарелку с нежнейшими, буквально прозрачными лепестками
карбонада, инкрустированного чесночком и грецкими орешками, с
маринованным огурчиком и красным хренком.

И ведь (что самое интересное!) это же натурально еврейский рецепт,

только так запекают обычно телятину - и вкусно!

Но кто сказал, что так можно только телятину?

Чем хуже порося? Что за дискриминация?
В общем, подмёл я это мигом - кто меня упрекнёт?

Однако надо же и выпендриться - мигнул мальчику, он тут же подбегает:
что-то не так?
-Нет-нет, всё так, а директор у вас есть?
- Нету, - отвечает, - у нас хозяин.
- Ладно, зови хозяина.

Приходит старый-старый дедушка, глаза такие скорбные, мудрые, борода -
только что пейсов не было.
Садится рядом, вздыхает, смотрит сострадательно. Наконец, спрашивает, в
чем дело-то.

- Отец, - говорю в тон, - да разве ж бывает свинина по-еврейски?
Опять вздыхает - достали, видно, этих глупостей. Криво так улыбается и
говорит:
- Эх, молодой человек! Ну ви же пгобовали - и вам понгавилось!

Расстались, понятное дело, по-дружески.
Вот только кафе этого давно нет, а жаль: там было вкусно и недорого.
Такие дела.