как кот Матвей творит хню.

На три вещи можно смотреть бесконечно: как горит огонь, как течёт вода и как кот Матвей творит хню.

К творению хни это животное подходит без всякого вдохновения. Рутинная, тяжёлая работа. Но кто-то же должен! И кот добросовестно выполняет свои обязанности.

Полагаю, он ведёт дневник. Записывает там отчёты: кратко, сдержанно, всё по делу. Лирики не надо, это лишнее.

6:31
Носил в пасти сухой корм, ронял в унитаз, смотрел. Бил лапой по воде.
6:45
Бил спящую женщину лапой, которой бил по воде.
7:02
Засовывал морду в чашку. Застревал. Кричал. Слушал эхо.
10:15
Запутывался в мочалке. Верещал.
14:23
Отдыхал в немытой форме из-под холодца. Собрал на шерсть остатки холодца. Допустил, что это атаковавшие меня кровососущие бесы Тёмного мира. Бежал. Ронял поддон.
14:30
Катался по дивану.
14:40
Смотрел, как отмывают диван от холодца. Помогал.
18:46
Нашёл крем для рук "Морозко". Прокомпостировал зубами восемнадцать раз. Выдавливал крем. Пачкал. Пытаясь стереть с морды крем, тёрся об диван.
19:00
Смотрел, как отмывают диван.

Кот Матвей способен творить хню с чем угодно. Например, он любит раскладывать подаренные цветы у меня на кровати, пока я сплю. Ночь, тишина, я лежу вся в цветах – ну чисто Брежнев в гробу. Иногда по дороге с розой в зубах кот звереет, начинает мочалить бедную изо всех сил. Тогда эта дебильная икебана со мной в главной роли выглядит так, словно на постели было сражение. Война алой и белой розы.

Также очень популярна среди кота Матвея игра "путь кенгуренка". Для этого берётся домашний телефон. Прячется в складках мохнатого живота. Телефон долго созревает там, растёт, понемножку набирается сил. Кот делает вид, что утомлённо спит. Когда кто-то позвонит на домашний, нужно взлететь вверх, расставив четыре лапы, и истошно заорать: "Рожаю, рожаю! Уже и воды отошли!"

Иногда мне кажется, что ему за это платят. Не может живое существо творить столько ошеломительной дури бескорыстно!

Нижеприведённые фотографии являются иллюстрациями к домашним кличкам "котик-невротик" и "котик-флегматик".


Подходит человек с фотоаппаратом. Уже страшно.



Не может быть у человека с фотоаппаратом благих намерений.



Очевидно, что идут убивать.



И кот уходит в подполье.



Замечание на полях: да, сдвинутые ручки на дверцах тумбы – тоже его работа.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                   Вот вы говорите, кот не дурак.

Некоторые объясняют его тягу швырять корм горстями в унитаз желанием сократить путь еды, минуя непосредственно пищевод. Другие говорят о глубокомысленном созерцании воды и поминают китайцев с их стихиями. Третьи оправдывают кота его естественнонаучными интересами.

Я вам так скажу: прыгнул за голубем лбом в стекло – значит, дурак. Умственно сохранное животное запоминает, что в доме есть окна, не с восьмой попытки, а с первой. И проверяет их существование не головой, а лапой.

Нет-нет, с этим животным всё очевидно. Умственная отсталость, помноженная на любопытство, плюс слабая долговременная память плюс страсть к экспериментам – и мы получаем кота, который едва не запёк самого себя в духовке.

При всём том от него исходит очень много любви. Даже странно чувствовать себя объектом такого сильного узконаправленного обожания. Чужих людей кот Матвей панически боится, своим искренне радуется, но лишь ко мне он относится с покровительственной нежностью, которая заставляет меня забывать о его удручающе низком интеллекте.

Когда тебя так сильно любят, это обязывает. Я выяснила, что чужое чувство воспитывает во мне толерантность к умственно альтернативной форме кота. Развивает снисходительность и готовность принять любой сотворенный идиотизм если не как своеобразный подарок, то хотя бы как должное. Сильнее прочего ошеломляет лучезарная уверенность Матвея в том, что именно он центр моей жизни, средоточие всего лучшего: счастья, радости, добра и света. Кот работает постоянным транслятором идеи "я любимый! я прекрасный!", и законченным выродком был бы тот, кто не оказался бы внутренне преображён воздействием этого излучения.

И дело не в гипнотических умениях кота, а в том, что рядом с маленьким, вредным, глупым существом, свято верящим, что оно умное, сильное и дивное, как десять огнегривых львов, есть лишь один способ не свалиться в грубое физическое насилие и остаться в своих глазах приличным человеком – это вырастить в себе великодушие и признать: "Да, ты волшебный. И мы тебя любим".

Однажды внезапно для себя осознаёшь, что первое – вопиющая ложь, конечно же, а вот второе давно и прочно стало правдой.

Чуть не забыла. С людьми это не работает. Только с котиками.