Почему водка — не пряник: что разрушает украинское общество?

Украинское общество разрушает не курс гривны, жалкая зарплата и пенсия, а страх и ненависть

Политики, чиновники, соседи и родственники постоянно убеждают нас: мы живем плохо потому, что бедны, пишет украинский еженедельник «2000». Власти утверждают, что бьются над ростом экономики. При этом происходит большая ошибка и страшная подмена — когда экономику приравнивают к социальному развитию, практически всегда употребляя эти термины через дефис.

…Я выхожу из своей киевской многоэтажки, с трудом протискиваясь между бортами автомобилей, припаркованных вплотную к подъезду. Дорогие машины говорят о том, что с экономическим развитием у их владельцев все в порядке. Но рост благосостояния их самих и их соседей привел не к росту комфорта, а к новым неудобствам. Они сами страдают, не в состоянии нормально вывезти детскую коляску, постоянно ругаются и враждуют за право «въехать капотом в подъезд», воюют за возможность поставить свой или спилить чужой блокиратор парковки во дворе.

Иду в лесопарк, и практически по всему пути на обочинах мне попадаются отвалы строительного мусора. Эти свалки также свидетельствуют о том, что у кого-то с благосостоянием дела пошли в гору, и он успешно провел ремонт. Правда, теперь он сам, а заодно и все мы, должны гулять по испорченному лесу. Так что утверждать, что качество жизни этого человека заметно улучшилось, я бы не стал: даже если мусор вывозили далеко от дома, наверняка к месту, где гуляет наш герой, также откуда-то привезли свои отходы другие экономически успешные люди.

Таких примитивных бытовых примеров каждый из нас может привести десятки и сотни. А свидетельствуют они об одном: и общество, и люди, им управляющие, напрочь забыли о социальном развитии. Именно о социальном, а не социально-экономическом.

Одно время мне довелось работать на Кубе. Да, это одна из самых бедных стран мира, да, местный режим не назовешь демократичным, да, здесь нет целого ряда свобод, и возможности гражданина ограничены. Но наличие развитой социальной системы, даже при ее бедности и примитивности, делает Кубу настоящим раем по сравнению, скажем, с соседним Гаити.

Достаточно посмотреть на кадры после очередного осеннего урагана. В репортаже из Гаити мы увидим не только разрушения, но и тысячи праздношатающихся людей, выпрашивающих у машин или палаток ООН подачки гуманитарной помощи, брошенные прямо на улице трупы, завалы, которые никто не разбирает месяцами. На Кубе система эвакуации, помощи, устранения последствий стихийного бедствия работает эффективно, несмотря на явную нехватку экономических ресурсов.

При этом не сравнить и атмосферу Кубы, где повышенный голос в перепалке становится едва ли не предметом обсуждения и осуждения в газетах всей провинции, и чудовищную, зашкаливающую преступность Гаити — где ад является, похоже, ролевой игрой для каждого.

Общедоступной медицины на Гаити практически не существует, в то время как Куба создала одну из самых эффективных систем медпомощи и совершила несколько прорывов на самом острие медицинской науки.

Экономика, безусловно, играет важную роль в том, какими ресурсами вы обладаете. Но если вы не ориентированы на создание комфортной, открытой и дружелюбной среды для всех, рост экономики превратится лишь в рост высоты вашего личного забора.

Многие помнят из своего детства, как во многих селах Украины никогда не закрывали двери, уходя из дому. Ту же традицию я видел в населенных пунктах на севере Европы. А вот у меня в подъезде только за последнюю неделю — три квартирные кражи. Специалисты советуют: дверь, которая способна противостоять современному вору, не может стоить меньше 1 тыс. долларов. Что лучше: зарабатывать меньше и жить в среде, где никто не боится ограблений, или конвертировать свой «экономический рост» в бронедвери?

Конечно, устойчивое развитие всего общества неразрывно связано с экономикой.

Но комфортная, неагрессивная среда обитания порой не требует для своего создания никаких дополнительных ресурсов, кроме изменения вектора в головах сограждан. Никак не зависит от состояния экономики, будет ли мой сосед выгуливать свою собаку на стадионе, где играют в футбол дети — вступая в собачьи фекалии. Зарплата водителя маршрутки никак не определяет то, будет ли он курить за рулем и останавливаться в третьем ряду. Вывезти мусор на свалку стоит на самом деле не намного дороже, чем в лес.

Украинское общество разрушает не курс обвалившейся гривны, не постыдная минималка и не жалкая пенсия. Нас разрушает страх и ненависть. Страх потерять источники существования, получить новые, еще более тяжелые тарифы, заболеть, не имея средств для лечения, и т. д. Ненависть к тем, кто, по нашему мнению, виноват в таком положении: к властям, к внешним врагам, к соседям, жидомасонам и рептилоидам.

И в то же время у нас нет воли даже на то, чтобы заставить водителей маршруток соблюдать правила дорожного движения, собачников — убирать за своими питомцами, а политиков — прекратить обещать золотые горы, и начать работать над простыми вещами.

Социальное развитие — это не только то, сколько мэр выделил на новые троллейбусы. Это длительный воспитательный процесс, создание настоящих институтов контроля социального поведения — как граждан, так и представителей власти. Включающий, конечно, и культуру, и те же троллейбусы.

Но мы не получим ни иной культуры, ни иных троллейбусов, ни общего благосостояния, если продолжим верить, что единственным путем к хорошей жизни является размер бюджета или бумажника. Бюджет столичного «моста Кирпы», посредственного с инженерной точки зрения моста через Днепр длиной всего в километр, — свыше миллиарда (!) долларов. И он все равно до сих пор в полном объеме не достроен. Это примерно столько же, сколько стоил мост Банг На в Таиланде — длиной в 54 км. Поэтому рост экономики при нынешней ориентации власть имущих и общества приведет лишь к тому, что на Подольском мосту также отмоют очередной миллиард — а не к появлению метро на Троещину (удаленный и перенаселенный район украинской столицы. — ред.).

В Швеции подоходный налог может достигать 57%, социальный — выплачивается в размере 7%, НДС — 25%. И шведы очень спокойно относятся к таким «грабительским» налогам: они прекрасно знают, что их деньги не исчезают в неведомых карманах, а идут на дороги, школы, больницы, на систему защиты — в которой завтра может нуждаться сегодняшний налогоплательщик. Можно подойти к обычной школе и увидеть на стенде, сколько в этом месяце администрация потратила на утепление окон, а сколько — на новую клумбу. Это радикально меняет не только эффективность распределения средств, но и психологический климат в обществе.

Поэтому надо отделять экономику от социальных институтов. Финансовые успехи корпорации ДТЭК, возможно, и найдут свое отражение в росте ВВП. Процветание «Киевэнерго», несомненно, окажет влияние на киевский городской бюджет. Вот только такие успехи и такое процветание базируются на культивации бедности и озлобленности масс — так уж выстроены бизнес-модели. И потому прямо противоречит целям социального развития. Успехи алкогольных компаний феноменальны даже в условиях кризиса. Но рост продаж водки трудно считать позитивным трендом экономики, если вы живете слишком близко с ее заядлыми потребителями.

Поэтому давайте отучать политиков и чиновников говорить о социально-экономическом развитии. Тогда, возможно, мы и сами перестанем путать дешевый предвыборный продуктовый паек с новой веткой метро, детским садом, парком, современной поликлиникой и привычкой не врать и не воровать