Пустое старое ведро как Casus Belli.Погибло 5000 человек

•  

   

  Итальянцы – народ южный, горячий. Чуть что – сразу в крик: Бермудино, рогаццо! Идиото, кобелино, альфонсо коза ностра бергамото! Ну и так далее, все мы слышали. В общем, горазды они кричать и руками размахивать. Но до драки у них, как правило, не доходит: вся энергия выливается в ругань. Как правило – из-за пустяков. Не хватает итальянцев на серьёзные дела, в том числе – и на плохие, типа войны или потасовки.

   

  Но это сейчас так у них. А вот две тысячи лет назад они если и говорили – то по делу, да ещё не на-итальянском, на котором, действительно, хорошо ругаться с соседями по вечерам да песенки про любовь петь, а на серьёзном таком, римском языке. Хорошо подходящем для конкретных выражений и утверждений. И дела были тогда у них римские, серьёзные. Сказал – сделал.

  В общем, понапрасну слов древние итальянцы не тратили, а занимались конкретикой. Мир, труд, Рим? Вот вам и акведук на тысячелетия, водопровод и канализация, сработанные рабами Рима.

  Спор для S.P.Q.R, война, Рим? Вот вам Римская империя, созданная сплошь из найденных политиками необходимых Casus Belli (поводов для войн) и Veni, vidi, vici (пришёл, увидел, победил).

  Вот надо же – были люди, было время! Зря не балаболили, не ругались, а дела делали. А теперь – ну что с них взять, не римляне уже, итальянцы.

  А сразу ли они такими стали? Не в одночасье же так поменялся народ на 180 градусов…

  Сначала их Атилла воевал. От Рима оставил одни воспоминания о былом величии. От чего потомки римлян, превращающиеся потихоньку в современных итальянцев, сначала разучились говорить красиво и складно. Потом их воевали викинги, потом германцы. От чего народ обиделся на всех соседей и начал горячиться, чуть что. Шовинистский синдром, одним словом, обуял Апеннинский полуостров. Потом всем надоело их воевать, и они начали воевать сами себя.

  В общем, был в истории итальянской период, когда их хватало и на слово, и на дело. Чуть что – ругань, чуть ругань – драка. Вплоть до войны. Нам по телевизору крутили рекламу, в которой Вилларибо и Виллабаджо воюют меж собой из-за посуды. Мы смотрели и смеялись: вот же придумали маркетологи историю!

  А между тем рекламщики почти ничего и не придумали…

  Была у них такая война – из-за пустой посуды. Точнее – из-за старого дубового ведра, которое тоже по своей сути ни что иное, как посуда.

  Повод был совершенно несерьёзный, а вот последствия оказались серьёзны более чем. Погибло около пяти тысяч человек, сколько осталось без крова, сколько ранено – даже считать тогда не стали. Да и убитых-то не считали особенно: ведро было важнее! Пустое и старое.

  Случилась эта история в 1325 году. Есть в Италии такой город – Болонья. А не очень далеко от него другой городишко: Модена. По обычаям того времени каждый город считал себя республикой, прямо-таки независимым государством, которое просто обязано держать собственную армию, в том числе и кавалерию. Если на кавалерию хватало бюджета, конечно. В Болонье хватало, и кавалерия была.

   

  

   

  Да ещё какая! Укомплектованная. Кавалеристы комплектовали её собой, своим оружием, и своими конями-кобылами, а Болонья комплектовала их вёдрами из натурального дуба. Щедро так. Чтобы воды лошадка могла попить, если что.

  Выдавали тогдашние болонские интенданты кавалеристам торбы для овса и сам овёс, а так же махорку, сухой паёк и денежное содержание – болонская история стыдливо умалчивает. Видимо, не просто так: скорее всего, не выдавали. Иначе как ещё объяснить тот факт, что именно в вышеупомянутом 1325 году один из молодых болонских кавалеристов решил сбежать со своей кобылой в соседнюю Модену, где, как он знал точно, махорку и паёк выдают бесплатно, по вечерам наливают чарку красного вина, да ещё и денежку дают!

   

  

   

  Не исключено, что это не он решил сбежать с кобылой, а кобыла сбежала с ним, унюхав, что в Модене лошадям овёс дают и сено. Очень может быть. Впрочем, неважно, из-за чего они нарезали в соседний городишко, важнее, что они дезертировали.

  А знаете, что удивительно в этой истории? Удивительно, что факт дезертирства оказался… совершенно не важен для болонцев! Они рукой махнули на своего конника: чем меньше остаётся их, тем меньше на них потратимся! Езжай, милый, проваливай, только вот… ведро верни!

  Важным фактом для болонцев оказалась пропажа ведра, которое кобыла со своим водителем умыкнули при переходе в стан Модены. Старого, пустого ведра. Оно было городской, казённой собственностью. И то обстоятельство, что сбежавшие рассматривали спёртое ведро в качестве хотя бы частичной, далеко не полной компенсации за безупречную голодную службу по найму в вооружённых силах Болоньи, городские власти и болонский Генштаб не волновало.

  - Наше ведро, и точка! Оно денег стоит! Дезертиро, меркантилино, козлино кобылино! Верни ведро – и точка! А то…

  - Что - а то? – вежливо осведомились у них представители моденского Генштаба. – Что это вы нам сделаете? И, господа болонцы, нечего вам тявкать через наше поле на нашего нового сотрудника… бойца… кавалериста… конника и красного молодца, активиста, спортсмена, комсомольца и вообще – прекрасного человека! Модена своих в обиду не даёт и гавкать всяким болонкам на своих бойцов не позволяет! Вам здесь не тут! Пока не попросите вежливо, и не компенсируете нашему новобранцу издержки за службу в вашей вшивой конюшне – вы и спички горелой от нас не увидите, не то, что целого, пусть и старого, ведра! Мы тут себя уважаем, и своих граждан уважаем, хоть не в болонии они! У нас всё конкретно, не то, что у вас – одни обещания для легковерных идиотов!

   

   

  

   

  Болонский феодал – или кто у них там был? – срочно начал изыскивать способы, как и честь свою отстоять – ведь послали его моденцы, так послали! – и ведро вернуть, и пропиариться заодно к следующим выборам. И развернул патриотическую кампанию.

  Типа, кто такие болонцы? Они, хоть и далеко от славного Рима, как и моденцы, но всё-таки – наследники великих предков, и смогут, значить, без еды и без воды, но с честью… А эти – которые за полем, где Запполлино стоит, моденщищики, значить, все сплошь – предатели Родины и пятая колонна, агенты императоров… Ну, и так далее. 

  А главное – лозунг: «Пустое Ведро – наше всё!»

  Надо отметить, что и до начала истории с ведром не всё гладко было в этих городах. Политические пристрастия князей разнились. Болонцы поддерживали Папу Римского, как главную политическую силу тогдашнего Евросоюза. А моденцы считали, что вот есть в Священной Римской Империи императоры – и надо с ними дружить, а не с папой, который ими командует.

  Первые играли на глобализме, вторые – на независимости. Главный болонский феодал хотел сам стать настоящим императором, и всю Европу к рукам прибрать. Только руки всё время коротки оказывались, и проявить свои таланты не удавалось.

  А тут – натуральный Casus Belli! Ну как такое упустить… Ведь можно перед самим Папой покрасоваться в блеске военной славы своей: вдруг папа санкции отменит…

  В общем, недолго думая, болонцы быстренько объявили войну.  В ноябре злополучного 1325 года, случилась битва при Запполино – единственная крупная битва той войны. В ней моденцы разбили наголову болонскую армию, вооружённую, наверное, лишь патриотизмом и образом казённого пустого ведра в сознании. Пять тысяч пехоты и две тысячи кавалерии Болоньи бежали с поля боя при Запполлино.

  Зато болонские интендатны ещё до объявления войны изъяли все вёдра на хранение в своих вооружённых силах. И даже ведро на городской площади у колодца приковали на якорную цепь. Пустое Ведро стало символом победы Болоньи. Оно почти на четверть века превратилось в главный государственный символ. На целых 22 года! Типа: вот, отвоюем Ведро – и будет всем нам счастье! Папа Римский нас поддержит…

  Папы Римские все 22 года, сменяясь, смеялись над болонским князем-дурачком. А он считал их друзьями и партнёрами. Моденцы долбили болонцев каждый раз, как только они решались высунуть нос за городские ворота в их сторону.

  Сменилось целое поколение, пока болонцы немного поумнели и махнули, наконец, рукой на злополучную посудину. Которая так и осталась торжественно покоиться в колокольне кафедрального собора Модены.

   

  

   

  Причина войны была более чем глупой, но тем не менее, оставила свой след в истории и культуре всего мира.  Так, например, определённую собачью породу назвали «болонкой» именно в силу склонности этих не очень умных представителей рода  Canis Ambularis тявкать и вякать по поводу и без оного, прячась каждый раз за ногой хозяина и не добиваясь своими истериками ровным счётом ничего. Памятуя о поведении болонского правительства тех времён.

  И ещё в 1622 году итальянец Алессандро Тассони написал целую поэму «La Secchia Rapita», что значит «Краденое ведро», где с юмором поведал о дурацкой войне между городами, сделав её известной для всего мира.

  А в 1772 году сам Сальери, после того, как избавился от Моцарта, представил венецианцам оперу с тем же названием: «Краденое ведро». Представить своё творение болонцам у него явно не хватило пороху…

   

  А. Степанов

   

  Источник:Tabula Rasa 24 rystoe-staroe-vedro-kak-casus-belli