Готова ли Украина к большой войне?

Анализ боевого потенциала украинской армии СОНАР-2050

Как изменился боевой потенциал Вооружённых сил Украины за 3 года конфликта.

Будущее Союзного государства России и Белоруссии невозможно рассматривать без учёта фактора Украины. В данный момент одним из ключевых вопросов является вероятность возобновления крупномасштабных боевых действий ВСУ против ДНР и ЛНР. Оценивать такую вероятность следует не по высказываниям украинских политических деятелей в Facebook и Twitter, а исходя из объективного анализа реального состояния вооружённых сил Украины. В этом материале оценим, как изменился боевой потенциал ВСУ за 3 года конфликта, каков вклад экономики и американских помощников в эти изменения, и как всё это влияет на вероятность возобновления полномасштабных боевых действий.

Потери есть

После окончания активной фазы боёв на юго-востоке украинская армия из фокуса общественного внимания выпала, и происходившие на протяжении почти двух лет процессы в большинстве своём остались неизвестны. Чаще всего считается, что до февраля 2014 года Украина располагала одной из крупнейших армий в Европе, по численности личного состава уверенно входившей в топ-5, а по размерам складских запасов тяжёлого вооружения её возможности немногим отставали от уровня США. Но в результате боевых действий 2014-2015 годов ВСУ оказались почти полностью разгромлены, а техника и вооружение — утрачены. Тем самым украинская армия, в общем, перестала существовать как значащая величина. Определённый резон в таких оценках присутствует, однако за истекшие полтора года ситуация значительно переменилась.

После летне-осеннего 2014 года и весеннего 2015 года разгромов в Донбассе ВСУ понесли значительные потери в живой силе и технике, но к настоящему моменту общую численность личного состава удалось вернуть к уровню 240-270 тыс. человек. Сегодня сухопутные войска Украины насчитывают 21 механизированную бригаду, что на 13 бригад больше их списочного состава 2014 года. Впрочем, из вновь развёрнутых действительно механизированными являются лишь 9, в то время как остальные — это 2 горно-пехотные и 4 мотопехотные. То есть в обоих случаях речь идёт об очень лёгких пехотных частях, перемещающихся на грузовом транспорте и не имеющих сколько-нибудь значительного тяжёлого вооружения.

Потери ВСУ в АТО. 2016 год по отношению к 2013-му. Аналитическое агентство International Institute for Strategic Studies.

Кроме того, к категории легкопехотных следует отнести 25-ю воздушно-десантную, 45-ю, 46-ю, 79-ю, 80-ю и 92-ю десантно-штурмовые, а также 81-ю и 82-ю аэромобильную бригады. При этом, несмотря на их названия, фактически речь идёт в первую очередь просто о частях высокой мобильности, усиленных танковой ротой и артиллерийской батареей. Тем более что в боях 2014-2015 годов штатная «десантная» бронетехника оказалась выбита, и восстановить её из арсенальных запасов или внешних закупок Украине не удалось. Ремонтопригодные остатки (БМД, БТР-Д, САУ «Нона» и т.п.), после заводского ремонта были переданы в 25-ю бригаду, которая в основном используется в демонстрационных и парадных целях, хотя две батальонные тактические группы из её состава находятся в так называемой зоне АТО в качестве подвижных резервов командования. К тому же ВВС Украины больше не располагают транспортной авиацией, способной осуществить хоть сколько-нибудь масштабные десантные операции. Остальные части оснащены пёстрым парком милитаризированной гражданской техники, представляющей собой разного рода грузовые автомобили, обшитые подобием брони. На Украине их называют «гантраками». Боевая ценность таких машин невелика, но с задачами транспортировки личного состава к рубежу спешивания они в общем справляются удовлетворительно.

Танковые силы представлены тремя танковыми бригадами и четырьмя отдельными танковыми батальонами. Строго говоря, по бумагам, отдельных батальонов существует шесть, так как из состава 1-й и 17-й ОТБр два батальона изъяты с заменой на обычные линейные. Разница между ними заключается в количестве и качестве стоящей на вооружении техники. Но отдельными они просуществовали недолго. В настоящее время на их основе формируются две новые (3-я и 14-я) танковые бригады.

Таким образом, в сумме украинская армия сегодня насчитывает 29 бригад пехоты, из которых половина (десантники и горнострелки) пригодны только для оборонительных боёв или продвижения на второстепенных направлениях. Так как сейчас наступательных операций ВСУ не проводит, эта разница существенного значения не имеет. Куда важнее то, что, не сумев восполнить потери в живой силе за счёт мобилизации, а также столкнувшись с удручающе низким уровнем дисциплины и профессиональной подготовки во всех 34-х экстренно созданных так называемых добровольческих батальонах, командование ВСУ просто переименовало их из добровольческих в обычные. Мотопехотные или механизированные, в зависимости от наименования бригад, в штат которых они стали приписаны. Такой шаг позволил довести, пусть и с потерей качества, численность бригад примерно до исходного уровня. В свою очередь, бывшие тербаты получили дополнительное вооружение. Например, в виде собственных миномётных батарей. 

Пулемёты Максима снова в строю

По-прежнему остро в украинской пехоте стоит проблема вооружения личного состава. В особенности подразделений усиления. Если лёгкого стрелкового оружия — автоматов Калашникова — на складах ещё более чем достаточно, то в части пулемётов наблюдается явный кризис. Их собственного производства в стране нет. В первую очередь тупиком является отсутствие возможностей производить оружейные стволы. Вследствие чего украинская промышленность может только чинить выходящие из строя по эксплуатационным причинам, но ещё ремонтопригодные, имеющиеся в армии пулемёты или расконсервировать ещё старые советские запасы давно устаревших систем. Именно этим объясняется массовое появление в пехотных частях Украины пулемётов Максима (модель образца 1930-1941 годов) и пулемётов Дегтярёва (Дегтярёва пехотный образца 1927 года). Несмотря на их почтенный возраст, они ещё обладают относительно приемлемой боевой эффективностью. 

Не менее дефицитными оказались миномёты. Но здесь промышленность страны сумела наладить на киевском ПАО «Завод Маяк» выпуск собственных 120-мм миномётов М120-15 «Молот». По внешнему виду и тактико-техническим характеристикам они оказались ухудшенной версией российского миномёта 2С12 «Сани». Претензии касаются в первую очередь качества изготовления и эксплуатационной надёжности оружия, а также заметно более низкой точности стрельбы. На протяжении полутора лет эксплуатации «Молота» в войсках отмечено много чрезвычайных происшествий, в том числе с гибелью личного состава миномётного расчёта. Но за неимением альтернативы оснащение частей ими продолжается.

Достаточно специфически выглядит положение с танками. С одной стороны, уже понятно, что многочисленные громкие заявления руководства страны о многотысячных складских запасах на так называемых базах хранения более чем 6,5 тыс. танков разных моделей, а также о поставке в войска новейшей машины БМ «Оплот» на поверку оказались сильно преувеличены. Тех же «Оплотов» армия получила всего 10 машин, из которых две были потеряны в первую же неделю их боевого применения в Донбассе. К концу весны 2015 года из примерно 900 боеспособных танков (включая спешно восстановленные из резерва) в строю осталось менее 180 машин, находящихся в очень разном, по большей части, почти небоеспособном состоянии. В то же время экстренные меры лета-осени 2014 года показали, что танковые заводы в стране есть, но делать новые танки они не в состоянии по очень длинному списку причин. Среди которых, в том числе, была невозможность изготавливать собственные стволы. А темпы расконсервации и возврата в строй танков из баз хранения сильно зависят как от исходного состояния самих танков, так и от объёмов и своевременности бюджетного финансирования. Причём даже в относительно идеальных случаях делать выходило долго и дорого.

Хотя относительно исходного списочного состава запасов боевые и эксплуатационные потери бронетанковой техники оказались не очень велики (менее 12%, а с учётом восстановленных после боя — менее 8,5-9%), однако к текущему моменту промышленность выгребла из запасов практически всё, что в принципе поддавалось восстановлению. Например, на площадке в Артёмовске танковых коробок ещё имеется более 900 шт., но даже ограниченно ремонтопригодными Генштаб считает не более полутора десятков. Остальное годится лишь в переплавку.

При всём этом в течение полутора лет промышленности удалось восстановить и передать в войска по меньшей мере 132 танка Т-72 моделей UA, А, АВ и Б1, а также старой модификации М и Б1 без динамической защиты. Этими машинами вооружено по одной танковой роте танковых батальонов 10-й и 128-й горно-пехотных, 53-й механизированной, 56-й, 57-й, 58-й и 59-й мотопехотных бригад. Из новых в бронетанковых частях и подразделениях Украины числится от 40 до 60 Т-80БВ советского производства, из которых полностью боеспособными считаются от четверти до трети машин. Остальные, как правило, поступают в войска некомплектными как по оснащению, так и по вооружению. Например, часто отмечаются случаи отсутствия штатных пулемётов или их изначальная неработоспособность. Частые претензии в войсках высказываются и к прицельному оборудованию, качеству работы моторно-трансмиссионных блоков и аппаратуры связи. Треть машин связью не комплектуется совсем. Остальные, от 190 до 210 танков, представляют собой восстановленные после длительного хранения Т-64БМ, стоящие на вооружении линейных танковых батальонов. Их технический уровень и боевые возможности находятся ниже показателей Т-80 и Т-72. Однако в целом следует признать, что украинским вооружённым силам удалось восстановить свой бронетанковый компонент до достаточно высокого уровня, обеспечивающего достаточную боеспособность.

Артиллерия, флот и ВВС

Ракетные войска и артиллерия ВСУ представлена 19-ю отдельными бригадами. В том числе: 27-я отдельная бригада реактивной артиллерии (РСЗО «Ураган»), 26-я и 43-я отдельные бригады самоходной артиллерии, остальные — артиллерии буксируемой. Кроме них, имеются два (15-й и 107-й) отдельных полка РСЗО «Смерч» и собственные дивизионы РСЗО «Град» в составе механизированных и танковых бригад.  Но при внешнем многообразии частей в подавляющем большинстве они испытывают острый некомплект техники. В частности, своему наименованию полностью соответствует лишь 26-я ОАБр, куда переданы все работоспособные остатки САУ «МСТА-С» и «Гиацинт», и 43-я ОАБр, в которой сосредоточены срочно восстановленные и возвращённые в строй 203,2-мм САУ «Пион». Некоторое количество САУ «Гвоздика» ещё сохранилось в линейных дивизионах механизированных и танковых бригад, но там повсеместно, как и в бригадах ствольной артиллерии, из-за дефицита вооружения батареи переведены на сокращённые штаты с исходных шести- до четырёх-, а в четверти случаев и до трехорудийного состава. 

С учётом сказанного получается, что реальная огневая мощь 16 (из 19 имеющихся) бригад соответствует лишь 16 дивизионам, то есть на практике равняется только восьми обычным бригадам двухдивизионного состава. А линейные дивизионы ствольной артиллерии в составе механизированных и особенно моторизованных и горнопехотных бригад на самом деле соответствуют только батареям (дивизион обычно состоит минимум из двух батарей), да и то в ряде случаев сокращённого состава. Причём неспособность украинской промышленности восполнить убыль материальной части в боях 2014-2015 годов вынудила командование выкатывать из арсеналов и возвращать в строй старые советские артсистемы образца примерно тех же годов, что и «Дегтярёв пехотный».

Это означает существенную ограниченность возможностей артиллерии как таковой и её пригодность только для стационарной, позиционной войны низкой интенсивности. Двигаться вместе с боевыми порядками сухопутных частей и обеспечивать их огневым сопровождением в условиях современной войны она не способна.

Ещё более остро стоит проблема с противотанковыми средствами. Противотанковые орудия МТ-12 имеются в основном лишь у легкопехотных частей, а ПТУРы есть вообще только у десантников.

Отдельно в сухопутных частях стоят Силы специальных операций (ССО), считающиеся одной из самых боеспособных и многочисленных компонент ВС Украины. По списку они включают два полка спецназначения (3-й и 8-й СпН), два отдельных Центра спецопераций (140-й ЦСО и 73-й МЦСО), отдельный (10-й) отряд СпН Главного управления разведки МО Украины (позиционирующий себя аналогом спецназа ГРУ МО РФ), 36-ю отдельную бригаду морской пехоты, 137-й отдельный батальон морской пехоты, 801-й отдельный отряд борьбы с подводными диверсантами и шесть отдельных рот армейской полевой разведки. Но это только по списку. В действительности их кадровый личный состав в подавляющем большинстве был выбит в боях в Донбассе, а набранное пополнение, хоть и обладает подходящими физическими данными, тем не менее за столь сжатый срок до необходимых кондиций доведено быть не может. В особенности ввиду дефицита квалифицированных инструкторов «старой школы».

Военно-воздушные силы Украины концептуально выглядят ухудшенной версией сухопутных. В том смысле, что имеющийся технический парк не позволяет содержать большое количество боеспособных частей, в то время как сведение их до штатного комплекта требует ликвидации 3/4 частей и подразделений, что неприемлемо по политическим соображениям. В результате в стране реализовано половинчатое решение в виде содержания официально четырёх бригад армейской авиации (11-я, 12-я, 16-я и 18-я ОБрАА), из которых до 80-90% штатной численности доведены только первые две. В остальных парк машин не превышает 10 вертолётов. Хотя на базах хранится достаточно большое количество корпусов от ударных Ми-24 и транспортных Ми-8, украинская промышленность оказалась неспособна производить бортовую электронику, и даже моторы завод «Мотор-Сич» выдаёт в количествах, не покрывающих даже ремонтные потребности уже стоящих на эксплуатации 127 машин.

Истребительно-бомбардировочный парк представлен машинами МиГ-29 и Су-27 в двух бригадах тактической авиации, существующих скорее просто для галочки. Авиация в минувших событиях проявила себя крайне неэффективно и ничем, кроме собственных потерь, не отметилась. Помимо упомянутых, в ВВСУ числятся две бригады штурмовиков: 7-я БрТА с Су-24 и 299-я БрТА с Су-25, уровень боеспособности которых столь же низок. Командование ВВС пытается решить проблему комплектации хотя бы штурмовых бригад путём переоснащения учебно-боевых спарок Л-39, имеющихся в относительно большом количестве (по разным источникам, до 70 машин), в ударные. Но процесс идёт очень медленно, сопровождаясь техническими, организационными и финансовыми проблемами. С учётом отмеченного ВВС Украины следует считать лишь ограниченно боеспособными.

«Остановка по требованию. Большинство боевых судов ВМС Украины осталось в Крыму»

Военно-морской флот Украины как боеспособная сила не существует. Кроме флагманского фрегата «Гетман Сагайдачный» (бывший советский сторожевик проекта 11351 «Нерей»), в составе ВМСУ числятся: 1 десантный корабль, 1 десантный катер и 6 лёгких артиллерийских патрульных катеров. На проведение каких-либо существенных боевых операций они не способны. «Сагайдачный» едва не затонул во время военно-морского парада летом текущего года на глазах у многочисленных зрителей. 

Вклад США

Из всего сказанного следует, что руководству Украины не удалось преодолеть кризис последствий войны в Донбассе и восстановить сбалансированные вооружённые силы. Ставка на получение внешней спонсорской помощи, особенно в таких дорогостоящих направлениях, как флот и авиация, себя не оправдала. А собственных ресурсов хватило только на реорганизацию сухопутных сил. Однако тут достигнуты весьма заметные успехи. Но они сильно нивелируются погоней за количеством в ущерб качеству. Вследствие чего реальные боевые возможности бригад в действительности соответствуют полкам, дивизионов — батареям, а отдельных батальонов — усиленным ротам. Несмотря на все политические усилия, Киеву не удалось добиться от западных партнёров поставок летального оружия. А полученная техника оказалась старой и в ряде случаев для использования в бою непригодной вообще. Так, в частности, около половины полученных из США автомобилей «Хаммер» имели пластиковые двери, не обеспечивавшие никакой противопульной или противоосколочной защиты. К тому же техника имела высокую степень технического износа и не комплектовалась достаточным количеством ЗИПа. И даже с учётом этого США объявили о сокращении объёмов поставок ежегодной военной помощи Украине с 300 до 167 млн долларов в год. 

Кроме всех упомянутых, с весны 2017 года ВСУ столкнулись с проблемой исчерпания боезапаса к своему вооружению. Хотя после отделения от СССР Украине достались склады двух расформированных армий, на протяжении четверти века Украина выступала одним из крупнейших мировых экспортёров боеприпасов «советского типа». В то время как собственные производящие мощности ограничивались единственным патронным заводом и одним заводом порохов, к тому же расположенными в Донбассе. После начала боёв там они оба оказались для Киева утрачены, и война велась только на остатках складских запасов, которые к настоящему времени близки к исчерпанию. Согласно докладной записке №220/3650, направленной в мае текущего года министром обороны Украины Степаном Полтораком секретарю СНБО Александру Турчинову, положение с обеспечением вооружённых сил боеприпасами признано критическим. Гранатомётные выстрелы всех систем и калибров исчерпаны полностью. Патроны калибра 7,62 для снайперской стрельбы имеются в количестве 5% от необходимого. Дефицитом становятся патроны калибра 12,7 к пулемётам ДШК и НСВТ. Остродефицитными являются снаряды по всей гамме калибров, начиная с 23-мм, а калибр 152-мм близок к полному исчерпанию. Хотя проблема боепитания обозначилась ещё 3,5 года назад, как-либо её решить у Украины не получилось. Широко разрекламированное строительство нового патронного завода так и осталось на уровне рекламной шумихи.

Не менее сложно обстоит дело с боевой подготовкой и ещё хуже с дисциплиной. Хотя Киев прилагает большие усилия по сближению с НАТО, цикл проведённых в Западной Украине совместных учений особого эффекта не дал. Через программы переподготовки прошло менее 2% офицерского и 0,4% сержантского корпуса страны. Учебные курсы развёрнутого во Львовской области американского учебного центра стоимостью в 22 млн долларов закончили всего около 11 пехотных батальонов, что составляет менее 20% их численности в сухопутных силах. Причём в процессе выявилось значительное несовпадение американских взглядов и методик ведения общевойскового боя с реалиями современной войны. Нередко отмечались случаи, когда уровень подготовки курсантов оказывался выше, чем учивших их американских инструкторов.

Тем не менее качество профессиональной подготовки пехотных, механизированных и танковых частей за прошедшее время значительно выросло, существенно превзойдя показатели 2014 года. Однако касается это в основном индивидуальных навыков отдельного бойца, действий в составе отделения (расчёта или экипажа), а также звена отделение — взвод, которые активно нарабатывались личным составом непосредственно на позициях в зоне АТО (где дислоцировано примерно 68% ВСУ) или в пунктах постоянной дислокации. Учений звена взвод — рота почти не проводилось, а от батальона и выше не проводилось совсем. Исключением можно считать участие подразделений украинской армии в Rapid  Trident, See Breeze и командно-штабных учениях Maple Arch-2016, в которых в сумме было задействовано 12,5 тыс. украинских военнослужащих. 

Денег на большую войну нет

Анализ структуры военных расходов на 2018 год показывает, что каких-либо серьёзных перемен в общих тенденциях и подходах в ВС Украины ожидать не следует.  Из 156,27 млрд грн. совокупных расходов на оборону и безопасность (5% от ВВП) ВСУ выделяется 83,31 млрд грн., МВД (в том числе на Национальную гвардию) — 63,9 млрд грн., остальные 9,04 млрд грн. уходят на финансирование Госпогранслужбы. Бюджет Минобороны подразделяется следующим образом.  6,9% — руководство и военное управление вооружёнными силами, то есть содержание центрального аппарата МО и ГШ. 72,01% — обеспечение деятельности ВС и подготовка войск. То есть обеспечение выплат денежного довольствия, заработной платы наёмного персонала, оплаты коммунальных услуг, обеспечение продовольствием, вещевым и другими видами обеспечения в соответствии с установленными нормами. Из этих же средств финансируется ремонт помещений, международное военное сотрудничество, защита важных государственных объектов, проведение мобилизационной работы и процесс подготовки войск. 2,85% — медицинское лечение, реабилитация, санаторное обеспечение личного состава и ветеранов военной службы. 3,4% — подготовка военных специалистов в высших военных заведениях, повышение квалификации, переподготовка, начальная военная и патриотическая подготовка молодёжи. 14,85% — развитие, закупка, ремонт вооружения, военной техники, средств и оборудования. Важно отметить, что, хотя все статьи по сравнению с прошлым годом выросли, а на ремонт выделено денег почти в 2,8 раза больше, это означает увеличение темпов, скажем, ремонта танков, лишь с 27-30 до примерно 50 машин в год. То есть никакого существенного увеличения объёмов поставок вооружений в войска не предвидится. А самое главное, вопрос обеспечения боепитанием по-прежнему не решается никак. 

Тем самым формируется кризис целеполагания. Страна содержит армию, слишком слабую для достижения заявляемых военных целей, но слишком большую и дорогую для мирного времени и национальной экономики. Отсутствие хотя бы концептуального пути его разрешения стимулирует процессы попыток взять решение на себя со стороны отдельных радикальных группировок. Так, например, под эгидой МВД и при частичном взаимодействии с МО Украины в зоне АТО действуют 6 батальонов так называемого добровольческого украинского корпуса Правого сектора (ДУК ПС).  Ещё три аналогичных батальона находятся в других областях страны «на переформировании». При всей громкости самоназвания фактически речь идёт о малодисциплинированных и слабоуправляемых подразделениях очень лёгкой пехоты численностью от двух взводов до усиленной роты. Однако чаще всего именно ДУК ПС отмечаются в обстрелах мирного населения и разного рода противоправных действиях, обычно вызывающих жёсткую ответную реакцию, что в итоге обостряет общую обстановку на линии разграничения сторон в Донбассе. Не менее часто действия праворадикалов приводят к конфликтам с Национальной гвардией и армейскими частями, вплоть до стрельбы, что также не способствует росту дисциплины в вооружённых силах Украины.

Резюмируя сказанное выше, следует признать, что Украина в целом восстановила сухопутную часть своей армии до уровня, позволяющего говорить о наличии у неё серьёзных оборонительных возможностей в конфликте низкой интенсивности против равного или уступающего противника. Но в текущем их состоянии проводить какие бы то ни было масштабные наступательные операции ВСУ не способны