Что означает выступление Трампа в ООН

Выступление Дональда Трампа в ООН много значило для него. Президент США обращался к миру, в котором его не любят и боятся. Но не так, как это было раньше, когда американский империализм обличали страны соцлагеря и руководители бывших колоний – сейчас Трампом пугают своих избирателей европейские лидеры. О чем же говорил Трамп и как его слова понимать?

В отличие от его предшественника Барака Обамы, который уже через пару недель после своего первого выступления в ООН получил Нобелевскую премию мира, Дональду Трампу угрожает не признание так называемого мирового сообщества, а обструкция.

За несколько месяцев президентства Трамп заработал имидж непредсказуемого и опасного человека. Точнее, не сумел развеять этот образ, который сформулировали его противники еще в ходе президентской кампании. Трампа демонизировали американские глобалисты – но испугались в итоге не американские избиратели, а европейские лидеры. Для которых желание Трампа отказаться от руководящей и направляющей роли США в атлантическом мире означало крах всего привычного миропорядка и полную путаницу системы координат. Еще бы: с кем выстраивать отношения в США, если президент хочет одного, а истеблишмент – совершенно другого?

За восемь месяцев президентства Трампа частично привели в чувство – спеленав по рукам и ногам «русскими связями», заблокировали ему возможность проведения самостоятельной внешней политики, ключевым элементом которой, по его замыслу, должно было стать сближение с Путиным. Тем не менее Трамп пытается проводить именно свою внешнюю политику – сосредоточившись на Китае, от которого он пытается добиться уступок через разыгрывание «корейской карты». Ближневосточная политика, ударным элементом которой должен был стать пересмотр соглашения с Ираном, пока что находится в тени корейского кризиса. Тем не менее нет сомнений в том, что Трамп действует в соответствии с планом, который он сам для себя создал.

В чем этот план? Собственно говоря, о нем Трамп и говорил в своей речи в ООН.

У президента США есть представление о том, каким должен быть новый миропорядок – и он описал его в своей речи. Этот миропорядок не имеет ничего общего с глобализацией, то есть Трамп остается верным себе.

https://av.voanews.com/Videoroot/Pangeavideo/2017/09/5/53/53af4ba0-8b92-49e9-ab9f-9c8937c53e33.mp4

«Я был избран не для того, чтобы забрать власть, но дать власть американскому народу, кому она и принадлежит. Во внешней политике мы обновляем эти основополагающие принципы суверенитета... Будучи президентом США, я всегда буду ставить Америку на первое место, как и вы, будучи лидерами ваших стран, будете всегда и должны всегда ставить ваши страны на первое место.

Миру необходима коалиция сильных независимых стран, которые используют свой суверенитет для продвижения мира... Это основа для сотрудничества и успеха. Сильная, независимая нация позволяет развивать страну с различными ценностями. Разные культуры, разные мечты. (Страны) не просто сосуществуют, но работают друг с другом плечом к плечу, на основе взаимного уважения».

Этот не просто слова – это принципиальная позиция Трампа. Он противник глобализации, он хочет вернуть Америке практически утраченный ею национальный суверенитет. И предлагает это же остальным странам – становитесь сильными, давайте договоримся о безопасном, процветающем мире суверенных государств. То, что он при этом ссылается на послевоенный опыт США, на план Маршалла и Трумэна, не принципиально. Главное, что Трамп все время подчеркивал, что «нет замены для сильных независимых государств», «мы (то есть суверенные страны – прим. ВЗГЛЯД) должны сами решать свои проблемы», «реально ли мы патриоты, чтобы защищать суверенитет?», обличает «бесконтрольную глобальную бюрократию».

И добавляет, что «мы руководствуемся результатами, а не идеологией, наша политика основана на принципах реализма». Да и вообще – «в Америке мы не стремимся, чтобы кто-то следовал нашему подходу к жизни. Мы хотим быть примером, на который все равняются».

С таким утверждением, впрочем, выступал и глобалист Обама, и ставший интервенционистом Буш-младший. Впрочем, в отличие от них Трамп действительно считает суверенитет высшей ценностью – и в первую очередь для самих США.

Но почему тогда ему не верят?

Потому что, декларируя свои цели, Трамп продолжает идти по старой американской дороге. А именно – по пути назначения тех или иных стран изгоями и попыток продавить мировое сообщество на совместную с США работу по их изоляции и уничтожению.

Да, Трамп при этом исходит из желания сделать США самыми сильными в мире, а не построить глобальную наднациональную империю. Но для тех, кого его страна давит, мотивация Вашингтона не имеет значения.

Едва ли не треть речи Трампа была посвящена нападкам и критике Северной Кореи, Ирана и Венесуэлы. Досталось и Сирии, и Кубе. Сказав всего несколько слов об угрозе, которую представляют «террористы и экстремисты», и отдельно упомянув успехи в борьбе с исламским терроризмом, Трамп перешел к нападкам на «разбойные режимы», которые не только поддерживают терроризм, но и «угрожают другим нациям и своим народам самым разрушительным оружием, известным человечеству».

Демонизация КНДР и Ирана достигла в этой речи выдающихся высот, напоминающих лучшие годы Буша-младшего.

«У США есть много терпения, США сильны, но, если нас вынудят защищаться или защищать наших союзников, у нас не останется выбора, кроме как полностью уничтожить Северную Корею. Человек-ракета (Ким Чен Ын – прим. ВЗГЛЯД) выполняет самоубийственную миссию для себя и для своего режима».

«Ни одна нация на земле не заинтересована в том, чтобы этот криминальный режим вооружился ядерным оружием и ракетами», – заявил Трамп, поблагодарив Китай и Россию за поддержку введения санкций против Пхеньяна. Это было единственное упоминание нашей страны в его речи – впрочем, было еще два косвенных. В одном из них Трамп снова поставил рядом Москву и Пекин, когда сказал, что «мы должны защищать интересы своих стран и защищать себя от угроз суверенитету своих стран от Украины до Южно-Китайского моря». А второй раз, критикуя президента Венесуэлы Мадуро, он заявил, что социалистический эксперимент не удался ни в одной стране мира, включая СССР.

Кроме КНДР, сильнее всего досталось от Трампа Ирану – «страна-изгой», «коррумпированная диктатура, которая экспортирует насилие», «деструктивное и подрывающее мир поведение». Трамп назвал сделку своей страны с Ираном позорной – впрочем, не стал говорить об ее отмене.

Причина, по которой Трамп демонизирует КНДР и Иран, понятна. Корейская тема используется им для давления на Китай, а нападки на Иран нужны для восстановления позиций США в арабском мире. Трамп хочет сохранить американское лидерство в мире на новых принципах. Не как передового отряда глобализации, с помощью военной дубинки, Голливуда и доллара, загоняющего человечество в «золотой век» единого будущего, а как самой сильной державы, защищающей интересы других суверенных держав против их региональных противников или конкурентов – против Ирана, Китая, России.

Трамп сочетает в себе идеалиста и реалиста, изоляциониста и сторонника «крепкой дубинки». Он хочет совершить масштабнейший внешнеполитический маневр с минимальными ситуационными потерями и максимальными стратегическими выгодами для США. Этот маневр – переход от державы-гегемона к самому сильному национальному государству в мире – стратегически отвечает и интересам России.

Трамп, по сути, говорит о том же самом «балансе сил и интересов», о новом издании Вестфальской системы (или же Венского конгресса 1815 года), который подразумевает и Владимир Путин, когда констатирует смерть «однополярного мира».

 

Но совпадение, схожесть картины желаемого будущего не означает, что двум президентам будет просто согласовать «дорожную карту». Инерция движения США как «ледокола глобализации» настолько велика, что непонятно, хватит ли даже у «освободившегося Трампа» сил и времени повернуть штурвал.

До того момента, когда корабль налетит на айсберг.