Оттенки национальной серости, и поиск виновных.

Все люди всегда ощущают в своей жизни нечто такое, что их не удовлетворяет. Назовём эту неудовлетворённость жизни, общим состоянием серости в их жизни. А вот то, к чему человек стремится, и не ощущает серости своей жизни, назовём полихромией жизни (многоцветием).

Например, выполняя некий постоянный трудовой процесс, один и тот же человек, может ощущать серость жизни, а может и не ощущать. Примером простейшей и самой глубокой тёмной серости ощущаемой человеком, может служить обычный примитивный трудовой процесс. Это когда человек третью часть суток каждого дня своей жизни, берёт рукой заготовку, кладёт её под пресс, нажимает кнопку, и вынимает уже готовое изделие которое кладёт в другом месте. В этом же самом процессе, он же, может ощущать многоцветие, выполняя его для себя с элементами творчества, постоянно что-то совершенствуя, исследуя, докапываясь до некоторых чудесных свойств, в процессах своей деятельности. Или даже просто параллельно думая о другом, о стихах, о пении, о некой философской сути бытия, или что-то пытаясь изобрести. Тут всё дело в ощущениях.

Если под оттенками серого, мы будем подразумевать степень неудовлетворённости в жизни, тогда примером этому могут служить почти все образы жизни человека, от самого тёмно-серого, до самого светло-серого. При этом, мерило оттенков серости, это как бы градация её, от простейшей неудовлетворённости, до наиболее сложной неудовлетворённости в элементах. Например, человек глубоко не удовлетворён тем, что он питается исключительно серым хлебом. А вот ближайшее полихромное состояние ощущения для него, это всего лишь серый хлеб плюс белый. Но часто, человек ощущает свою очень неприятную светлую серость жизни, то есть насыщенную многообразием питательных веществ и прочих материальных благ, но угнетающую его недоступностью чего тот такого, что даже представить невозможно. Это как бы ощущение пресыщенности.  Тут ближайшим полихромным состоянием человека, может быть простейший вывод человека из его творческой несостоятельности в его ощущениях. То есть если человеку к его светлой серости жизни, прибавить элементарный творческий процесс, с обычным прессом и заготовками который он творчески выполняет для развития себя как хобби, он вполне может ощущать себя в полихромном состоянии. Многие люди сочетают серость деятельности и творческое многоцветие в отдыхе, и наоборот, серость отдыха и многоцветие деятельного творчества.

Над этим многие предприниматели должны задуматься. Оказывается, материальный стимул в деятельности работников, не снимает их серость в ощущении жизни. И без элементов творческого развития людей в их даже очень простых трудовых процессах, их жизнь всегда будет ощущаться ими серой в разных оттенках. Для снятия серости, люди требуют постоянство в своём развитии, например даже в карьерном росте, но не просто в протекционном росте, а в творческом росте. Либо это профессиональная подготовка людей для более широкого спектра их деятельности. И это, конечно же заинтересованность людей в причастности их к общим процессам в их деятельности и жизни. А если трудовой коллектив, активно участвует в получении доходов прибыли предприятия, и является реальными акционерами его, то это уже не серость жизни работников, это очень живое творчество.

Социальная серость объясняется тем, что на демонстрации недовольства, чаще всего выходят люди разных социальных слоёв, от откровенно нищих людей, до откровенно богатых людей. Все эти люди вышли только потому, остро ощущают серость в своей социальной жизни, хотя и в разных оттенках. Этим людям, насущно нужны элементы их социального творческого участие в жизни социума.

Например, когда артельский старатель-золотодобытчик, выходит за пределы своего золотодобывающего прииска, где он виртуозный творец в общей деятельности своей артели. И если у него нет радости от того что его карманы набитыми большими деньгами, и когда он тут же пропивает всё своё богатство в ближайшем ресторане, а на утро уже просится назад на свой бульдозер, это лишь признак ощущения его серости в буднях жизни. Он вчера ещё имел всё для жизни вне артели, но она его не удовлетворяет так, как удовлетворяет его тяжёлый социальный труд в артели, к которой он причастен как очень значительное лицо в её и своей трудовой жизни. Даже министр, или глава некой промышленной отрасли, вполне способен ощущать светлую и весьма неприятную серость своей жизни, если его деятельный процесс запрограммирован таким образом, что его творческое участия в этом процессе, не заложено.

А теперь немного о серости национальной жизни большого общества, или нации в корпорации государство. В чём тут серость жизни миллионов граждан? Это вовсе не в деньгах и не в материальном богатстве граждан, как их постоянно убеждают правители корпорации, и как им самим кажется. Ведь совсем не от бедности и не от материального недостатка, граждане довоенной Германии ощущали свою серость в неудовлетворённости жизни. Они ощущали её в том, что вожди нации, лишили их возможности быть причастными к творческим процессам и развитию в своей социальной жизни. Но железный порядок вождизма мирной и военной тоталитарности в жизни людей той довоенной Германии, держал эту нацию, состоящую из очень неплохих дисциплинированных,трудолюбивых, образованных  людей, в состоянии глубокой серой неудовлетворённости, злого цепного пса на привязи. И вожди прекрасно понимали, что нужно таким людям? Правильно, это либо удовлетворение и умиротворение в многоцветии собственной жизни нации, либо это удовлетворение для их вождей, тоже ощущающих свою серость, и глубокую неудовлетворённость. Но снять серость с вождей, можно только одним способом, это натравить нацию цепного пса, на врага её серости. А враги, это другие нации, и вовсе не её вожди державшие её на цепи. И когда нация натравлена, ей только нужно подкладывать очередных врагов для уничтожения, для обеспечения многоцветия ощущения растущего тщеславие вождей. И при этом, серость будней и деятельности нации, будет обеспечена для постоянства поиска и уничтожения других врагов, виноватых в этой серости. Тут нация, это генератор постоянства агрессии.

И так, для вождей любой нации, существует только два варианта снятия серости в своей неудовлетворённой амбициозной деятельности. Это либо их трудный путь, давая своей нации жить самостоятельной творческой социальной и многоцветной национальной жизнью, удовлетворяя её серость творческим участием во всех делах самой себя. Либо это лёгкий путь. Это держать свою нацию ( а по сути чужую для вождей нацию), как злого цепного пса, в состоянии генератора творческой неудовлетворённости, подкидывая ей внешних и внутренних врагов, и становясь живым богом нации. Но такое вождистское удовлетворение, это скорая гибель нации, гибель многих частей других наций, гибель самих вождей на публичных процессах, и возможная гибель огромной части человечества.

А ведь по сути, нации виноваты только в том, что они не способны понять национальным умом, сути своей серой неудовлетворённости, и этим самым они доверчиво дают своим вождям и политикам, картбланш лёгкого пути удовлетворения своего тщеславия за счёт неудовлетворённости самих себя. Но национального ума и путей не существует, если не существует надёжной общественной социальной иерархичности, в самоуправлении нациями.