«Память Сердца» солнечной Инги Голокоз

1 сентября исполнится 95 лет знаменитому виноделу Крыма, жительнице Гурзуфа Инге Аркадьевне Голокоз (на фото). Она отработала в «Массандре» с 1944 по 1998 годы, её общий стаж работы составляет 55 лет!

И.А. Голокоз — обладатель девяти правительственных медалей, награждена орденом «Знак Почёта», юбилейной Ленинской медалью, серебряной медалью ВДНХ, имеет многочисленные знаки отличия, Золотую медаль князя Льва Сергеевича Голицына, она – ветеран труда Союза виноделов Крыма. Также Инна Аркадьевна известна тем, что является соавтором лучшего вина «Массандры» – «Мускат Белый Красного Камня».

Инге Викторовне Голокоз в канун 95-летия вручена благодарность, памятные подарки и цветы от имени председателя Ялтинского городского совета Романа Деркача.

«Умей властвовать над собой» – это был и есть главный лозунг Инги Аркадьевны, которую судьба испытывала на прочность с детских лет.

 Мама Инги умерла, когда ей было 3 года. Когда ей исполнилось 14, умерли один за другим дед, отец, бабушка, жила «в людях» у тётки. В годы войны она окончила Краснодарский институт, получив специальность инженера-технолога винодельческой промышленности. Тогда же переболела малярией, от которой вылечилась … коньяком! С 1944 по 1998 гг. работала виноделом в «Ай-Гурзуфе»-«Артеке»-«Гурзуфе», пережив за эти 54 годавсе триумфальные радости завода. За это время здесь сменилось 11 директоров…

В 1946 г. главный винодел комбината «Массандра» А.А.Егоров приготовил свой знаменитый «Мускат белый Красного Камня». Но если ему принадлежит честь создания марки, то всю последующую славу напитка добывала Инга Аркадьевна Голокоз.

Егоров называл её «нашей амазонкой» или «крымской розой». Подарив Инге свою книгу «Солнце в бокале», всемирно известный винодел надписал её так: «Всегда считал Вас самой способной ученицей, которая закрепила славу Массандровских мускатов. Ваш друг Егоров А.».

А в 2005 г. Инга Аркадьевна, необыкновенно талантливый летописец, и сама издала книгу «Память сердца», которая вышла во Львове в серии «Историческое наследие «Массандры». Она, созидательница-чудесница неповторимых Массандровских мускатов, настоящая Чародейка, раздала эту книгу всем своим коллегам-виноделам, о каждом из которых сказала немало не просто добрых, а восхищённых и искренних слов.

Оставаясь во все «времена года» своей жизни красивой, она и вина создавала такими же, ведь они были для неё продолжением поэзии.

…Со стен её гостиной глядят на нас Бахус и Девушка с виноградом – росписи эти она попросила сделать у себя дома почти сорок лет назад. А все стены кухни этого дома расписаны афоризмами и цитатами о культуре потребления вина. Банальные обои Инга Аркадьевна, как настоящий творец и художник всегда и во всём, никогда не признавала…

• Вино-аристократ «Мускат белый Красного Камня»
• Лишь здесь возможно выстрадать мускаты и получить,
• и то не каждый год,
• вино, в котором столько солнца сжато,
• что капля каждая поёт.
• А.Рыков

 Что такое виноградник под Краснокаменкой, дающий напиток богов – Мускат белый Красного Камня? Это пятачок. Не больше. Правда, золотой. И нигде во всём мире другого такого не сыщешь. Попробуй сунься сюда с «всеобщей» агротехникой, как золото тут же превратится в бронзу.

Только человеку с ярким талантом художника дано было угадать в ничем не приметной узкой полоске красноватой глинистой почвы, лежащей над Артеком, заколдованной природный дар. Именно она – та полоска – сообщала «Мускату белому» изысканные тона. Кстати, точно такая же глина, но лежащая выше двухсот метров над уровнем моря, теряла свой волшебный дар. Что же, вину с королевскими достоинствами можно простить и капризы.

…Какое это было счастье – рождать вино, и в первую очередь мускат! Когда на подвал потоком поступали золотые, янтарные, тёмно-синие с пруиновым пушком полновесные гроздья, напоённые жарким солнцем. А после дробления, настоя, подогрева – превращались в бурлящее, пенистое, живое, благоухающее сусло. Надо было уловить момент, чтобы укротить его нарастающую ярость, охладить его пыл и превратить в полное чувство земли и неба вино, с ароматом цитрусовых садов, чайной розы, чернослива, эвкалипта, айвы. Сделать этот напиток сказкой, где слёзы сосен нашей крымской яйлы, дыхание моря и лавандовых полей, звон цикад: где быль и явь, сплетаясь, зовут радоваться жизни!

«Мускат белый Красного Камня» – это коронная марка совхоза «Гурзуф», это честь и гордость «Массандры». Мы гранили «изумруд», добытый виноградарями из недр сухой, глинистой земли Южнобережья; гранили, и в каждый декалитр, превращая изумруд в бриллиант, вкладывали частичку своей души. «Красный Камень»– это самый крупный бриллиант в короне «Массандры». Это на него сыпались дождём золотые медали на Международных конкурсах, у него 2 кубка Гран-при, это он признан первым вином мира. Его поэты, за неповторимый букет, за его благоухание цитрусовых садов, за его бархатистую лунность называли «солнце в бокале», и говаривали, что это вино-нектар пьют Боги на своём Олимпе. А я бы назвала это вино «радость жизни» – оно прекрасно и редко.

Это – самое державное вино мира. Кто-то сравнивал два полученных им кубка Гран-при с двумя маршальскими звёздами. Звучит, конечно, но не точно. Маршалов много, а другого такого вина нет.

 Уроки Егорова

Я твёрдо усвоила: надо отдавать рождению вина не только силу, надо любить нашу сухую, каменистую, крымскую землю. Егоров учил любить так своё дело, чтобы не допустить в вине, как в хорошей музыке, ни одной фальшивой ноты. Никогда не гнал со сбором винограда, не требовал только вал. И мы, кончая виноделие в начале ноября, рождали уникумы десертных вин. Мы знали: кремнезём даст вину нежность, глина – мягкость, известняк – огонь.

 Воздух цеха

Мой рабочий стол стоял в винохранилище. Тут же посредине 9 железобетонных резервуаров по 6 тыс. дкл каждый, а по обе стороны от них 42 цистерны. Стол в простенке между бассейнами. Торцевая стена затянута плёнкой – сквозняк ужасный. Воздух цеха из смеси СО2, SO2 и C2H5OH с небольшим процентом кислорода, так что нормальные люди с воли через минуту выскакивают из цеха шампанской пробкой и долго удивляются выдержке моей и рабочих цеха. А я шучу, что воздух мне сродни, а на самом деле к ночи трещит голова, ломит ноги, кругом же цементные полы, вечно влажные и холодные. Часто сердце взывает к разуму: SOS! Но это в порядке вещей. Виноград везут и везут по 60-80 тонн в день.

Шум в цехе, как Дантовом аду: включены две центробежки и 2 насоса, и ещё над входом в цех орёт репродуктор, дополняя какофонию звуков. Беспрерывно трещит телефон, я ругаюсь с виноградарями, которым нужен план, вал, быстрее собрать урожай, а я требую кондиции, чтобы получились уникумы. Нервы, конечно, взвинчены, всё раздражает.

 О вине

…Иногда в жизни у людей совсем непримечательных родятся дети – гении. Так и в вине не проценты компонентов его рождают, его родители солнце, почва, море, влага, ветер, руки, взрастившие виноград, и руки, дающие жизнь вину.

Люди должны вино слушать, понимать, чувствовать… Создавая это чудо, я всегда пела и всем новорожденнымдавала свои имена: «Дух земли», «Гимн Аю-Дага», «Дар Геры», «Поцелуй солнца», «Осень женщины».

 Звуки завода

Теперь я только слушаю звуки моего завода. Ведь мой дом находится тут, рядом. И как только начинается сезон – выхожу в сад, сажусь и слушаю, как работают дробилки, перемалывая виноград, гудят моторы мешалок, перемешивающих мезгу, смотрю издали, как странспортёров в бункера ссыпаются гребни и выжимка… Конечно, мне ещё больно, ещё снится кабинет, журналы, дегустационный зал, запах молодого сусла. Это всё такое родное, необходимое мне, как лекарство. Многие мои соратницы давным-давно уже забыли, где они когда-то работали и что переживали. А я до сих пор живу теми победами «Массандры», которые нам удалось завоевать, теми неприятностями, сложностями, удачами, чёрными и белыми полосами.

 О жизни

Жизнь – это то, что мы больше всего стремимся сохранить, но меньше всего бережём.

 Мой друг – Асадов

Асадов Э.А. – человек с редким примером духовной красоты, воли и мужества. Вся его жизнь – это борьба со всяческим злом на земле. У меня – 7 книг с его дарственными подписями: «Солнечной Инге и её чудесной Малинке», «Всегда сердечной, жизнерадостной, и молодой…», «Всегда романтичной Инге Аркадьевне от всего сердца … с вечными и светлыми чувствами», «Вечно молодой и огнекрылой Инге…». У меня целый портфель его писем… Я много ему писала о нашем виноделии, о красотах Гурзуфа,о скалах Шаляпина, Адаларах, о Медведь-горе…

 Медведь-великан

Всегда, возвращаясь из отпуска или из командировки, едва завидев огромную сгорбленную спину Аю-Дага, я не мола удержаться от крика: «Здравствуй, Миша! Я, твоя дочь, я вернулась! И так рада тебя видеть!».

Недавно появилось сообщение, что одна из точек, где возможно общение с представителями «параллельного мира», находится якобы на Аю-Даге. Не знаю. Никогда не встречалась с этими представителями. Но вчём я ни минуту не сомневаюсь, так это в том, что он всегда знал все мои мысли, чаяния, надежды. Что-то при этом одобряя, а к чему-то относясь с порицанием. Это я всегда чувствовала.

Вот почему, когда мне нужно было в каком-то из своих поступков или намерений утвердиться или наоборот – отбросить, я садилась в машину (а водить её начала в 50 лет) и ехала к горе. Не могу сказать, сколь долго продолжались подобные свидания – на часы я не смотрела – знаю только, что беспокойство проходило, и домой я возвращалась с ясной головой и сложившимися убеждениями.

 О стражах Южнобережья

В 1952 г. указание свыше: вырубить кипарисы. Они, де, навевают думы о бренности всего живого, дерево скорби, и быть им лишь на кладбище. Затем кто-то пустил слух, что в гущи их ветвей живут и множатся москиты – бич для отдыхающих, особенно северян. Ну и ещё одна глупость: больно густа их крона. Там свободно спрячется человек, по-теперешнему киллер, а это опасно, особенно отдыхающим на правительственных дачах. Короче, пошла рубка красавцев Южнобережнья, наших стражей. Больно было смотреть на пеньки. А я ещё как-то тост придумала о них, кипарисах:

«Он неизменен внешне: всегда юн, зелен и строен, подтянут, изящен и таинственен… Он источник фитонцидов: лёгкие, смолистые тона так приятны обонянию и полезны лёгким. Он кряжист и упорен в жизнеутверждении. В жестокие бури он гнётся долу, касаясь верхушкой земли, изгибается, стремясь устоять и … не ломается! Человек! Будь в жизни верен долгу, родине, семье, друзьям! Будь строен, изящен, подтянут, юн душой во все времена жизни! Давай людям больше – но знай, не всё. Тогда будешь всегда желанен! Источай фитонциды добра! Тебе на это ответят взаимностью. Будь долгожителем, как кипарис. Ешь, чтобы жить, но не живи, чтобы есть! береги душу! При жестоких стрессах гнись, но не ломайся, имей неприкосновенный запас прочности. Человек! Будь подобен кипарису!».

Прошло больше полсотни лет с той страшной поры – рубки. Истлели пеньки. В парках, дачах. У дорог – аллеи новых стражей моего родного Южнобережья, головы-пики, острые, ощетинились, стоят земной неприступной стеной наши вечнозелёные красавцы. Я их очень люблю, горжусь ими, переживаю, когда их стригут на изгороди, когда на посмешище делают из них диковинные фигуры и шары, когда калечат их, выстригая нижнее убранство ветвей, оставляя верхушки… Они всё терпят, только завидуют тем, нетронутым, остроконечной пирамидой вонзившимся прямо в небо…

 Афоризмы о вине из коллекции И.А.Голокоз:

Кубок янтарный полон давно. Я, благодарный, пью за вино.

Александр Пушкин

Вино не только друг, вино – мудрец!

С ним разнотолкам, ересям – конец!

Омар Хайям

Если хочешь быть счастливым на один день, выпей бокал виноградного вина, если хочешь быть счастливым всю жизнь – посади виноградную лозу.

Китайская пословица

Тосты от И.А.Голокоз:

«Когда чувствуешь себя счастливой, когда хочется, чтобы об этом знал мир, в сердце цветёт жасмин и заливаются трелями соловьи, когда некуда девать избыток радости и хочется петь о ней, говорить только стихами и нет возможности знать об этом счастье одному – тогда зовёшь своих друзей и чокаешься особенно звонко с их искристыми, благоухающими нежной ванилью бокалами…».

Из «Оды коньяку» И.А.Голокоз, написанной ею в 21 год

«Я поднимаю новогодний бокал, заклиная: прочь недуги, прочь сплин и бессонница!

Здравствуй, благоухающий май сиреневый в сердце, мартовский сок берёзовый в теле, здравствуй, сон лёгкий, как зефир, освежающий, как родниковая вода! Я пью сегодня за величавую стать красавцев-кипарисов, за глубокую морскую синь, за бриз, навевающий суше сказки царственного Нептуна, за пьянящий аромат магнолий, за пушечный грохот прибоя у скал-бастионов Гурзуфа, за янтарь мускатных гроздей, за слёзы солнца и пламень души в винных бокалах. Я пью за жизнь и за нас в ней… Из щедрого рога изобилия солнечной доброты даруй сердцам друзей моих – нежность детства, мечты юности, мудрость зрелости. Не скупись, одари каждого синим пёрышком жар-птицы Счастья!».

Из поздравления Инги Голокоз Эдуарду Асадову