Нацизм

Я не гонюсь за точностью определений. Давайте о сути.

Будем считать, что в Москве живут двенадцать миллионов, из которых два считают себя мусульманами. В смысле – не-христианами. Сооношение получается 5 к 1. А какое соотношение церквей и мечетей? Церквей – больше 1000, мечетей – 6.

И против увеличения числа мечетей из числа немусульман выступает, минимум, 99 процентов.

А вы говорите – 86...  

Я тоже против мечетей. Но я и против церквей с синагогами. И даже против ашрамов. Всё это не для 21-го века.

Но что я? Белая ворона. Тех, кто одинаково не приемлет любое мракобесие, кому свое мракобесие пахнет не лучше чужого, по пальцам можно пересчитать.

Это и есть нацизм. Когда с точностью до статистической погрешности 100 процентов немусульман не любит мусульман, а 100 процентов неевреев не любит евреев, и вообще 100 % наших не любят ненаших. Ну, скажем – недолюбливает.

Вот – Собянин. Про него можно сказать много плохого. Он из команды, про которую хорошего не придумать. Но прозвала его либеральная интеллигенция не "Путинец" какой-нибудь. "Оленевод". Что это такое? А всё то же – он же: нацизм, психологический нацизм.

Чем это грозит стране, понятно. Развалом. "Нерусские" просто побегут от "русских". Что останется? Мало останется. А как может быть иначе? Когда эрэфную идентичность строить не на чем. А отождествлять ксенофобирующее общество РФ с русскими, которые по природе своей полиэтничны – сплав многих этносов, невозможно. Это как если бы, жители Новой Англии объявили себя единственными настоящими американцами.

Но проблема не только в печальном прогнозе, но и в отсутствии средств лечения. Организм поражен практически весь. Нет той здоровой части, которая могла бы консолидироваться и стать зародышем оздоровления. Вы представляете себе, скажем, общество "Христиане за права мусульман"?

Понаехали тут! И весь разговор. И плач по Европе. Ох, как мы ее любим, Европу! Как жалеем бедняжку! То ее, несчастную, американский сапог топчет, то полчища бусурман захватывают. Это он и есть, нацизм. Наш нацизм, который ищет себе выхода в какой-нибудь такой форме, чтоб не так стыдно...

Я удивлялся, почему украинофобия так мгновенно затопила общество. А чему  удивляться? Это всё он же – психологический нацизм. Ему неважно, на кого бросаться. Главное – броситься.

Наши очень умные теоретики пытаются назвать это имперством. В смысле давайте, дескать, долой имперство! Но это не имперство. Это в чистом виде антиимперство. Империи строятся вокруг желания расшириться и создать мега-государства с "надэтнической этничностью". Мы же психологически сепаратисты, а не имперцы. Сначала отделили РФ от России (СССР), и так всё время и продолжаем отделяться, отделять себя от не-себя. Идеал же наш – наш двор, где живут исключительно наши пацаны.

Что делать? А кому я собственно адресую этот вопрос? Что делать КОМУ?

Некому у нас делать. Некому бороться с ксенофобией. Нет никого, кого бдения вроде вчерашнего на проспекте Мира раздражали бы как занятие, унизительное для людей 21-го века. Раздражает всех. Но только – как угроза превращения Москвы в Москвабад.

Вопрос о "делать" в чем-то всегда очень прост: прежде всего, нужно сделать деятеля, того, КТО будет делать. Нам делать деятеля НЕ ИЗ КОГО. "Делать деятеля" значит объединяться. Нам некого объединять. У нас вирусом нацизма заражены все. Разными штаммами, но хоть каким-нибудь штаммом – каждый.

Осознать, увидеть, ужаснуться. Вот что каждый из нас может делать. Но прежде всего – с собой любимым. Лупить себя по затылку, выдавливать раба по капле... Вот и всё, что можно делать,  если мы хотим когда-нибудь начать создавать противовес охотнорядству.