О происхождении немецкого фашизма в России

На модерации Отложенный Вести из чумных лабораторий:

о происхождении немецкого фашизма в России.

“Необходимо начать с исправления имён. Ведь если имена неправильны, то слова не имеют под собой оснований, а если слова не имеют под собой оснований, то дела не могут осуществляться.” Да, Конфуций был голова – его идея о необходимости исправления имён полностью приложима к нашей смутной эпохе. Внимательное наблюдение показывает, что многие ложные имена внедрены в нашу речь намеренно, хотя потом и повторяются бездумно, предопределяя ход нашей мысли своими связями с фундаментальными понятиями. Прежде чем повторить новое слово, всегда нужно изучить его на предмет полускрытых значений, которые предопределяют отношение говорящего к соответствующему понятию.

Вот, например, фашизм. Совершенно точное понятие, взятое ещё советской пропагандой от первоисточника идеи – итальянского режима Муссолини. Дословный перевод ясен – фашизм (от латинского fascis - связка) есть “связывание”, то есть соединение частей в целое внешней силой, в отличие от соединения на основе какого-либо согласования или естественного притяжения этих частей. По своему смыслу точный аналог фашизма – бандитизм, поскольку банда происходит от английского слова band, одно из значений которого - “связывать”. Иначе говоря, фашизм есть идеология и практика насильственного объединения, неважно с помощью какой именно верёвки или колючей проволоки. Это понятие достаточно общее, чтобы полностью включать в себя все фашистские движения, расплодившиеся в Европе перед Второй Мировой Войной – будь то германский, румынский или хорватский.

Можно ли составить русский эквивалент этого слова? У нас есть понятие власти, происходящее от “волоса”, то есть от крепкой волосяной верёвки, которой можно привязать скотину, чтобы она никуда не делась. Вола волокут волосом – вот вам три однокоренных слова. Не зря русичи считали, что варяги поклоняются Велесу – скотьему богу. Встреча с бандой викингов в лучшем случае заканчивалась для лесного земледельца верёвкой на рынке рабов, по соседству с рынком скота. Древнерусская административная единица называлась “вервь”, которая потом превратилась в “волость” - тут явно чувствуется волосяная верёвка в натуральную величину. Так что аналоги понятия “фашизм” вполне могли бы быть созданы и в русском языке. Когда-то славяне назвали викингов варягами (ворогами, врагами) и приписали им религию Велеса (Волоса, Волосеня), не обращая никакого внимания на их внутриваряжские наглые самоназвания и их изуверскую религию поклонения смерти. Славяне исправили имя врага, и это помогло им остаться собой. Бритты примерно в ту же эпоху этого сделать не смогли, и потому в большинстве своём забыли свой кельтский язык и превратились в англосаксов, подчинившись воле скандинавских пиратов.

Возможные варианты “фашизма” по-русски – “веревизм” или “волостизм”, можете выбирать по вкусу. На самом деле эти слова никому не нужны, потому что они длиннее “фашизма” и, главное – не имеют под собой основы в виде явления собственно русской истории. Русские всегда сходили с ума совершенно искренне, уверовав в какую-нибудь высокую идею и поверив в её исполнителя, а не просто от любви к верёвке. Так что в отношении фашизма главные условия заимствования иностранного слова выполнены – оно даёт экономию при произношении, и оно описывает иностранное явление. Важно только чётко понимать его смысл.

Советская пропаганда, которая безо всякого Конфуция знала о важности исправления имён, назвала немецкий национал-социализм немецким фашизмом, и попала в самую точку. Советское название оказалось правдивым, а немецкое было лживым, что и было подтверждено опытным путём в 1945 году.

Дело в том, что нация, к которой апеллировал Гитлер, не имела ничего общего с реальным немецким народом XX века, который повёлся на его искривление имён. Гитлер бредил древнегерманским языческим культом смерти, который обещает самому храброму самоубийце Вальгаллу – место непрерывной пьянки и взаимных убийств, повторяемых до самого Рагнарока – гибели богов. Культ нордичекого язычества изучался членами СС в обязательном порядке, Эдды они заучивали наизусть. Арийские сказки были для них просто дополнительным украшательством, поскольку ничего внятного из идейного наследия древнейших индоевропейских кочевников не сохранилось. Согласиться с самоназванием немецких фашистов (национал-социалисты) означало признать, что немцы как нация – это и есть те самые объевшиеся мухоморами нордические отморозки, которые гадили по европейскому побережью в Средние Века и убивали всех тех мирных жителей, которых не могли продать в рабство, пока не освоили минимум европейской цивилизации и не обнаружили, что негерманцы тоже бывают людьми. Нельзя соглашаться с лживым самоназванием заблуждающегося – это укрепляет ложь.

А вот англоязычная пропаганда назвала немецкий национал-социализм “нацизмом”, тем самым наполовину соглашаясь с Гитлером. Тонкий момент состоит в том, что тот аморальный в своей мерзкой жестокости древнегерманский культ Одина и Тора, который Гитлер приспособил для своих нужд, являются и культом предков англосаксов. Для них древнегерманский нацизм в каком-то смысле действительно имеет отношение к их собственной нации. Англосаксонский расизм несколько веков был реальной идеологией Британской Империи, а потом – Соединённых Штатов. Запредельно мрачные и изощрённо жестокие образы, берущие начало в изолированной культуре балтийских фьордов, до сих пор плодятся на экранах Голливудом. Применяя термин “нацизм”, в то время практически нейтральный, Англия и США могли легко маневрировать в своей игре по стравливанию немецких фашистов с Советским Союзом. Напротив, имея принципиальное определение гитлеровского режима, Советский Союз такой свободы идейного маневра был лишён, и кратковременная фаза сотрудничества с Гитлером перед самой войной не обманула никого из граждан СССР – все знали, что врагом будет немецкий фашизм, и что война – это лишь вопрос времени.

Так вот, с помощью внедрения в наше современное сознание кривого англосаксонского имени фашизма в нашу российскую действительность просочилась враждебная нам субкультура. В 90-х годах мы покорно приняли термин “нацизм” в применении к гитлеровской идеологии. Но в нашем сознании нация не есть что-то заведомо враждебное. У каждого гражданина СССР в паспорте стояла “национальность”, а ленинские и сталинские работы по национальному вопросу оставили только ощущение его чрезвычайной сложности, что, в общем-то, соответствует реальности.

Из-за неправильного имени возник сбой массового сознания – германский “нацизм” стал восприниматься просто как крайняя форма национализма, и, следовательно, как ментальная матрица, пригодная для воспроизведения в какой-то крайней ситуации на любой другой национальной основе. Например, некоторые решили, что по этой же схеме может быть создан русский нацизм, и принялись усердно изучать основоположников.

Но это невозможно, потому что нация тут вообще ни при чём. Гитлеризм в качестве идейной опоры использовал не реальную нацию немцев XX века, а совершенно определённую идеологию диких германских племён, переживавших исключительный период изоляции и враждебности ко всему миру. Эта идеология не может быть названа нацизмом, потому что во времена её расцвета никаких наций вообще не было. Гитлеровцы сварганили свою псевдонацию из сваленных в кучу реальных рун, мифических ариев и фантастического Рагнарока, у которой изо всех щелей торчала бутафорская вата, и заставили немцев поверить в это уродство с помощью погромов и беспринципной власти – то есть именно путём связывания немцев в одно гнусное чучело с помощью власти, верёвок и колючей проволоки. Реальный смысл гитлеризма был именно в фашизме, а вовсе не в нацизме и тем более – не в социализме.

Гитлеровцам нужно было на чём-то остервениться, чтобы получить власть верёвки в свои руки, а немецкий народ после унижений Первой Мировой отчасти тоже хотел на чём-то остервениться, а в остальном – покориться и отдать власть над собой сильной руке. Древнескандинавские Эдды подвернулись Гитлеру как подходящая схема такого остервенения, вот из них и была скроена идеологическая подкладка немецкого фашизма.

Следствием нового ложного имени немецкого фашизма стало превращение ряда русских националистических движений в немецко-фашистские банды, без малейших признаков русского национального духа. Механизм этого превращения можно описать следующим образом.

Молодые националисты искали идеологическую основу для крайнего выражения любви к своим ближним. Те из них, для кого любовь была важнее ненависти, совершенно закономерно попали в мягкие, но цепкие объятия Православной нашей церкви, которая за одно это уже заслуживает всяческой поддержки. А вот те из националистов, кто больше был озабочен ненавистью к своим дальним, старательно искали в русской истории и культуре подходящую зацепку, на основе которой можно было бы остервениться. Как и у любого народа, зацепок там сколько угодно, но все они имеют вид завершённых уроков, в которых сеанс чёрной магии кончается показательным разоблачением с поркой заблуждавшихся зрителей. Коротковата русская история, нелегко заглянуть в совсем уж дикую древность.

С завистью посматривали молодые русские националисты на древнегерманскую мифологию, вдохновившую Гитлера, на средневековые Эдды, в которых столь чисто выражена идея ненависти человека к человеку, и где столь ясно утверждается, что все не наши – это не люди, а либо ётуны, либо цверги, которых надо убивать при всяком удобном случае. Неплохо смотрелась и вдохновившая Муссолини Римская Империя, с её практикой вырезания непокорных инородцев и возбуждающей зрелищностью резни гладиаторов. Но пути из России в Рим оказались загорожены гораздо более гуманной Византией, где гладиаторов сменили гонки колесниц на ипподромах.

Схватились было за древних ариев, которыми Гитлер тоже размахивал, но оказалось, что эта идея сама по себе почти бесполезная, и годится только на то, чтобы арийской свастикой дразнить ветеранов войны. Арии оказались предками чуть ли не всей Евразии, о чём теперь знает любой школьник. Никакой национальной исключительности на них построить нельзя, ведь и таджики – не меньше арии, чем немцы.

Ситуация казалась безвыходной, но тут фашисты обнаружили одну маленькую ниточку, которую можно бы протянуть от русских к Эддам, а именно – миф о призвании варягов, записанный в Повести Временных Лет по слухам вековой давности одним-единственным человеком. А раз варяги – это викинги, то и Эдды – это самая что ни на есть русская национальная история.

Но специалисты знают, что миф о призвании варягов по своему смыслу совпадает с отрывком из сочинения Видукинда Корвейского “Деяния Саксов”, в котором бритты обращаются к трём братьям-саксам с просьбой взять власть над Британией: “Обширную, бескрайнюю свою страну, изобилующую разными благами, готовы вручить вашей власти”. Учитывая, что саксы, вторгшиеся в Британию, и варяги, терроризировавшие в последующую эпоху земли нынешней России – это одно и то же племя, можно сделать единственный логичный вывод. Викинги рутинно применяли лживый пропагандистский приём при захвате власти над соседями – они утверждали, что власть над их землёй уже передана пришельцам, и потому сопротивление им противозаконно. В отличие от Британии, на востоке это враньё не сработало – славяне обломали рога варягам и постепенно их ассимилировали, используя поначалу как наёмную пехоту для взятия городов и как палачей в княжеских темницах. Но ложь из вражеской пропаганды застряла в первой русской летописи, вместе с несколькими скандинавскими именами в начале генеалогии русских князей, которых из-за этой саксонской байки позже обозвали Рюриковичами. И это при том, что никаких доказательств существования Рюрика, Трувора и Синеуса не существует – все они обоснованно помещены в “Мифологическом словаре” как вымышленные персонажи. Отчётливые документальные свидетельства реального существования и княжеского статуса появляются только у вполне славянского князя Святослава. Все его скандинавские предшественники либо выдуманы, либо, судя по описаниям, были отмороженными варяжскими разбойниками, откровенно ненавидимыми славянами.

К сожалению, ложь о Рюрике открыла путь современным германским фашистам русского происхождения, которые через эту бесплотную ниточку связали русскую историю с древнегерманским культом смерти и жестокости. Однако, чья-то ложь не может нам помешать заняться исправлением слов. Дело в том, что нет и не может быть никаких русских нацистов и никаких русских фашистов.

Есть некоторое количество экстремистов русской национальной идеи, которая тесно интегрирована с русским православием – эти граждане ходят с Библией в руке и с Достоевским в башке, и вследствие этого они не опаснее кришнаитов или физиков-теоретиков. Пусть ими занимается патриарх наш Кирилл (талантливый человек, кстати), и если что не так - епитимью за ересь накладывает, или что там у них принято.

Есть русские язычники, пытающиеся вызвать к жизни реально существовавшие дохристианские славянские и иранские (княжеские) культы – Рода и Перуна. Эти могут в крайнем случае ходить в кольчугах на исторических реконструкциях и лихо махать там мечами, но они слишком заняты задачей исторического поиска, который всё равно приведёт их к интеграции с современностью, так как они восстанавливают реальную, а не выдуманную связь времен.

И есть особо опасная фракция – германские фашисты, которые пропитались мёртвой злобой древнегерманских Эдд и не имеют ни малейшей связи с русской культурой и русской национальной традицией. Их культ висит в воздухе, на лживой байке об извечном подчинении славян германцам, и он в принципе не интегрируется в реальность никаким иным путём, кроме разрушения этой реальности, низведения её до хаоса Рагнарока, в котором ложь и правда неразличимы, как они были неразличимы для немцев во время Второй Мировой.

В том, что касается экстремизма в русской этнической среде, общество и государство должны концентрировать свои усилия на подавлении именно немецких фашистов, не отвлекаясь на другие движения с разнообразной “русской” окраской, и не сваливая их все в одну кучу. Для этого каждый сотрудник правоохранительных служб, занятый борьбой с экстремизмом, должен прочитать Младшую и Старшую Эдды и изучить символику германского фашизма и нордического язычества, чтобы знать врага в лицо. Немецкий фашист русского происхождения выдаёт себя во второй фразе. В первой он выскажется за русскую нацию (что будет ложью), а во второй – за своих мёртвых германских хозяев (что будет правдой).

Ну и конечно, Конфуций прав, надо исправить имена. Наша Великая Отечественная Война велась против германского фашизма и его фашистских союзников, а не против каких-то наций или социализмов. И сейчас террористическую опасность для нас представляет собой современное немецко-фашистское бандподполье, выросшее на русской почве из занесённых ветром или сохранённых в анабиозе древнегерманских бацилл, давно вычищенных как в самой Германии, как и во всей прочей Западной Европе.

Доктор физико-математических наук,

сотрудник Объединённого Института Ядерных Исследований (Дубна) Д.Т. Мадигожин