Швейцарская демократия для Новороссии

Возможно, результаты референдумов на востоке Украины и не идеально точны, но совокупность всех источников информации подтверждает очень высокую поддержку народом идеи самоопределения. При этом отсутствие серьёзного вмешательства России только подтверждается наивной ошибкой активистов Донецка, не понимающих, что воля народа к самоопределению, выявленная на референдуме, ещё не означает воли к присоединению куда бы то ни было. И характерные совковые послабления с голосованием по принесённым паспортам родственников, и скромные ораторские таланты организаторов референдума — всё говорит о том, что перед нами действительно редкий случай выявления воли народа без внешнего вмешательства.

А волей миллионов управлять с помощью тайной операции нельзя. Так что восточные референдумы дали алиби России и Путину перед судом строгой американской общественности. Западные санкции уже выглядят неприлично и раскручиваются только по инерции. Для опровержения этого алиби теперь надо делать смехотворные предположения о запуске на восток Украины массовки профессиональных актёров, играющих в простонародье для сотен журналистов со всего света.

Но считать самым главным внешний эффект референдумов было бы нелепостью. Признавать волю народа или не признавать — это частное дело каждого наблюдателя. Можно не признавать восход Солнца, можно не признавать законов физики или не признавать яму на своём пути. Они от этого не исчезнут, поскольку существуют независимо от признания. Вполне вероятно, что путинская Россия струсит и не примет Новороссию в свои объятия. Но может быть, так оно будет и к лучшему, потому что стихийный характер прошедших референдумов даёт шанс на появление Новой России.

Возможно, мы имеем честь быть современниками начала наступления истинной демократии, что происходит впервые после уничтожения казачьего самоуправления в двадцатом веке. Сейчас в мире остался только один анклав настоящей демократии — Швейцарская Конфедерация. Все остальные, как бы демократические, системы представляют собой смесь имитации воли народа и манипуляции ею. Если доля имитации велика, как в России или в Казахстане — это считается плохо, а если в основном промывают мозги, как в США — это пример для подражания. На самом деле из современных вариантов только швейцарский пример заслуживает попытки воспроизведения.

Население Швейцарии (более семи миллионов человек) примерно равно суммарному населению Донецкой и Луганской областей. Это надо сразу отметить, чтобы отмести рассуждения про необъятные масштабы России и Украины. Воля народа Швейцарии выявляется на регулярных референдумах, которые проходят десятками каждый год. За счёт массовости и регулярности этого процесса он достаточно дёшев, как и любое массовое производство. Сейчас швейцарцы активно применяют интернет-технологию для голосования, и эта технология намного дешевле кредитных карт. Но суть тут вовсе не в технологии. Швейцария голосует уже триста лет, обходилась как-то и без Интернета. Важна постоянная, неусыпная воля народа к самоопределению — та самая воля, которая проявилась в Новороссии в эти дни. Такой же волей обладали когда-то и казачьи государства в наших южных степях, о чём на подсознательном уровне помнит народ Новороссии.

Надо только поддержать эту волю организационно, не дать заснуть — и тогда демократию уже никто не задавит силой и не убаюкает отеческой заботой. При верном ходе событий в Новороссии должны пройти в ближайшие месяцы несколько референдумов и выборов. Этот процесс надо сделать постоянным, систематическим и регулярным, как в Швейцарии. Воля народа, проявленная всеобщим голосованием, является неотменимым фактом. Обсуждать её признание абсурдно, если речь не идёт о доказательствах фальсификации голосов. Оспаривать можно реализуемость воли народа в существующих обстоятельствах, но не сам факт её существования.

Государство же надо выстраивать так, чтобы волю народа реализовывать с максимально возможной эффективностью, то есть — выстраивать снизу вверх, от человека к системе, а не наоборот. Так, Швейцария — это конфедерация, в которой высший уровень управления имеет ровно те полномочия, которые ему делегировали нижние уровни. Центральная власть там не может пойти войной на взбунтовавшийся кантон, потому что кантон вправе выйти из конфедерации без единого выстрела. Однако, никто так и не вышел уже за сотни лет, хотя эта страна имеет сложнейшую этничекую и языковую структуру, одних государственных языков четыре штуки. Во время футбольных чемпионатов кантоны болеют за своих немецких, французских и итальянских родичей, но во время мировых войн Швейцария твёрдо сохраняла нейтралитет, что было для неё единственным способом не разорваться на национальные куски в центре обезумевшей Европы. По примеру Швейцарии сейчас Донецкая и Луганская области могли бы создать Новороссийскую Конфедерацию и показать пример демократического взлёта всему человечеству, вместо унылого выбора между оккупированной фашистами Украиной и не слишком-то демократической Россией, скажем уж честно.

Государство — это власть, а власть рождается винтовкой, как говорил Мао Цзедун. И демократическая власть — тоже. В основе государственной системы Швейцарии незаметно стоит тот же самый человек, который был в основе всех традиционных демократий прошлого, включая и казачью демократию. А именно — вооружённый военнообязанный мужчина. Каждый гражданин Швейцарии после обязательной службы в армии приносит свою штурмовую винтовку домой и ставит её в сейф. Этих винтовок никто не видит, а швейцарцы по своему характеру — самый добродушный и мирный народ. Но желающих узурпировать власть там не нашлось за несколько веков. Точно так же охранялась и казачья демократия — вооружённые казаки гарантировали и свою свободу, и порядок на своей земле.

Тут очень важно, чтобы оружие было в домах именно большинства проверенных на вменяемость обученных мужчин, независимо от их личной склонности к агрессии, или же в обратной зависимости от такой склонности. Длинноствольное оружие должен в обязательном порядке получить и добрый доктор Айболит, и безвредные диванные политики вроде читателей этих строк. Но не для ношения по улицам на страх прохожим, а для домашнего хранения на случай чрезвычайной ситуации. Может, и не каждый быстро купит оружейный сейф, но вынуть из калаша затвор и запереть этот затвор в надёжное место подальше от детей сумеет любой бывший советский гражданин. Такое положение вещей отлично стабилизирует ситуацию, раз уж невозможно всеобщее разоружение, включая разоружение правоохранителей по британскому примеру. Равномерное и демократическое распределение оружия по домам уравновешивает общество, в отличие от любой его концентрации в руках избранных групп. Где взять столько автоматов — не знаю, но это не может быть нерешаемой проблемой для государства. Соледарские склады стреляющего старья тут сгодятся только на худой конец.

Если оружие находится лишь в руках государства, или у тех, кто считает себя государством — всегда получается не очень-то демократический режим. Особенно высока угроза узурпации в переходный период, когда к властным вакансиям толпами рвутся личности с неясными заслугами в деле защиты Отечества, но с ясными амбициями насчёт порулить потоками. Наихудшим вариантом развития событий в Новороссии было бы превращение её защитников в бесконтрольную власть вроде киевской, основанную на принципе: «я с волыной — ты дурак». Это было бы просто предательством воли своего народа.

Если же оружие будет у всех желающих, как в США, оно в реальности окажется в руках только у наиболее дестабилизирующих групп — у самых злобных, у самых храбрых и у самых трусливых. Добрые, разумные и мирные люди оружия не возьмут принципиально, и в итоге окажутся бессильны. Тогда тут будет Дикий Запад, для оцивилизовывания которого потребуется взаимный отстрел людей в течение нескольких поколений. Это не наш путь, и это не казачья традиция.

Казачья традиция, помимо всеобщего вооружения, предполагает не просто военную структуру, а настоящую глубокую культуру демократически организованной самообороны с полностью выборным снизу вверх командованием. Из этой системы на основе регулярной замены выделяются силы в общую армию, с сохранением десятков или отделений, составленных из земляков. Служба сплочёнными десятками исключает обычную для рекрутской армии дедовщину и усиливает взаимовыручку. При военной угрозе казачье войско избирательно мобилизуется за считанные часы, чаще всего оставляя основные силы в местной территориальной обороне. При ослаблении угрозы оно столь же быстро возвращает большинство людей к мирному труду, не подрывая экономики. Это проверено даже не столько Швейцарией (она давно не нуждалась в мобилизации), сколько веками военной и военно-кочевой демократии наших собственных предков.

Возможно, казачья самооборона была бы и не очень практична при угрозе применения тяжёлого вооружения в духе прошлого века (хотя и в этом случае такая структура была бы важна как ядро для новой демократии). Но мы живём в условиях глобальной духовно-информационной войны, когда охреневшие пацаны с дубинками побеждают правительство, потому что стрелять в них настоящими пулями «низзя». Вот и артиллерию с танками по-настоящему применить против Новороссии «низзя», это красная линия по многим причинам. Россия на это ясно указала своими маневрами, да и Киев не настолько отупел от майдана, чтобы не понять такой очевидной вещи.

А что же делать со всеми этими «эскадронами смерти», выдуманными киевской хунтой и их зарубежными кураторами? Ничего и делать не придётся. Они мирно покинут земли казачьего войска Новороссии, как ошпаренные.