Как одна девочка потеряла подругу детства (быль)

На модерации Отложенный Жила была в городе-герое Киеве одна девочка (ОД) и дружила с другой девочкой (ДД). Им обеим было чуть более, чем по девять лет и они жили в одном 9-ти этажном доме и в одном из 9-ти подъездов, но на разных этажах. Естественно, они учились в одном классе и доверяли друг другу безраздельно все свои секреты и тайны. Каждый день после уроков они ни как не могли расстаться и подолгу стояли под батареей в подъезде и говорили, говорили, говорили. Смеялись очень много, т.к. у обеих было сходное чувство юмора, на зависть окружающим, т.к. последние далеко не всегда понимали их шутки.

Спустя пару лет такого общения, у них выработался свой язык общения, гораздо более, чем на половину состоящий из цитат и «крылатых» фраз, что ещё больше сближало их, но разделяло с окружающими. Спасало их от тотальной ненависти тех самых окружающих исключительная способность к самоиронии, столь не характерная для подростков, особенно провинциального происхождения.

Единственное существенное между ОД и ДД отличие, по мнению ДД (!), заключалось в месте рождения девочек, что выяснилось уже по достижении 16 летнего возраста. Пришло время получать паспорт (ещё образца СССР), в котором на первой странице стояло место рождения: у ОД - г. Киев, а у ДД село – такое-то такой-то области Украины. Это больно ударило по самолюбию ДД, но никто тогда не знал, насколько…

Летом перед получением паспорта ДД по путёвке, с трудом добытой родителями, поехала на целых 2 месяца в пионерский лагерь во Владивостоке. ОД очень скучала по ней и с нетерпением ждала возвращения. Вернувшись, ДД была переполнена впечатлениями и рассказами, которые непрерывным потоком лились из её уст, причём с невероятно заметным московским акцентом.
ОД решила, что это естественно, по своему опыту зная, что это заразительно и проходит, как правило, через пару недель пребывания в естественной среде обитания.

Но прошли месяцы, год, второй, годы, а московский акцент ДД не исчезал. Наоборот, он усиливался, особенно во время всевозможных празднеств и вечеринок пропорционально количеству выпитого алкоголя. Это стало слишком заметно всем окружающим. Они посмеивались над ДД у неё за спиной. ОД было обидно за подругу, и она в корректной форме пыталась неоднократно объяснить ДД нелепость её вида в компаниях, где её хорошо знают. Особенно над ней насмехались сами москвичи и питерские, естественным образом улавливавшие фальшь в «исконно московском произношении» ДД.

Однако её это не останавливало, а наоборот стимулировало к «совершенствованию» произношения. Это привело к тому, что она стала хронически врать всем и вся, в частности о том, что она родом из российской глубинки и потому у неё не совсем московский, а какой-то, например, Омский или н.Новгородский акцент.

Со временем это переросло в привычку в принципе врать, по поводу и без, а так, для поддержания формы. ОД не могла этого дальше терпеть, т.к. знала ДД очень хорошо и враньё было ей невыносимо, а ДД в свою очередь, прибегая по привычке к вранью в разговорах с ОД, не могла не замечать, что ОД всё равно ей не верит.

Так умерла их 15-ти летняя дружба…