Кто судил партизана Кононова (продолжение 3)

На модерации Отложенный Возрождение националистической идеологии способствовало и активизации в Латвии экстремистских организаций. Так, последователи “Перконкруста” возобновили в 90-е годы деятельность своей организации, объявив целью свержение “не оправдавшей себя власти” и построение “латышской Латвии”. На счету “Перконкруста” уже три попытки подрыва Памятника Освободителям Риги от немецко-фашистских захватчиков в Риге и взрыв теплотрассы “Ригас силтумс”. В начале 2000 года наиболее активные члены этой организации были арестованы. Однако приговор экстремистам оказался на редкость мягким: троих из них освободили прямо в зале суда, а другие получили либо условные, либо символические сроки.

Немаловажен исторический аспект и сохраняющегося в Латвии массового безгражданства. По сути дела признание навязываемой обществу концепции истории Латвии во Второй мировой войне ставится властями в качестве одного из главных условий прохождения экзамена по натурализации в рамках натурализации, что, естественно, неприемлемо для подавляющего большинства русских, белоруссов, украинцев, евреев, жителей Латвии других национальностей. Такое отношение к проблемным вопросам истории усугубляет раскол латвийского общества.

Приложение 1.

Из заявления Г.Л.Баринбаума в Чрезвычайную Комиссию Латвийской ССР по установлению и расследованию немецко-фашистских злодеяний: “…Латышские фашистские негодяи хотели в самом городе устроить погром и буквально перерезать всех евреев, что частью в некоторый районах города уже начали, но немецкое военное командование запретило это, но дало разрешение ночью арестовать и расстрелять 5 тысяч мужчин…”[1]

Приложение 2

ИЗ ОБЗОРА ДЕЙСТВИЙ 2-й ОПЕРАТИВНОЙ КОМАНДЫ ОПЕРАТИВНОЙ ГРУППЫ “А”, СД И ПОЛИЦИИ БЕЗОПАСНОСТИ

В начале 1942 года *

К моменту вступления немецких войск в Латвии насчитывалось около 70 000 евреев. Во время большевиков в Латвии евреев жило значительно больше, однако значительная часть их бежала с большевиками.

Цель, стоявшая в самом начале перед 2-ой оперативной командой, заключалась в радикальном решении еврейской проблемы путем поголовной экзекуции** всех евреев. Для этой цели во всем районе действия с помощью зондеркоманд и отборных сил латышской вспомогательной полиции.., проведены обширные акции по очистке. Примерно к началу октября в районе действия команды подвергли экзекуции 30 000 евреев. К этому следует прибавить еще несколько тысяч евреев, уничтоженных по инициативе самих отрядов самообороны, после того как им был сделан соответствующий намек...

До конца октября сельские районы Латвии были полностью очищены.

Чтобы полностью исключить из общественной жизни еще необходимых для работы евреев, они собраны в гетто, устроенные в Риге, Даугавпилсе и Лиепае.

Одновременно было отдано распоряжение ввести для евреев опознавательный знак — еврейскую звезду. Полиция безопасности в отношении гетто ограничила себя чисто полицейскими функциями, в то время как изоляция района гетто и управление им, как и оплата труда, и снабжение заключенных, возложены на гебитскомиссаров, а использование евреев на работе на управление труда.

В начале ноября 1941 года в рижском гетто насчитывалось еще около 30 000, в Лиепае — около 4 300 и в Даугавпилсе — около 7 000 евреев. После этого подвергнуты экзекуции 400—500 евреев... Кроме того, по ходу больших акций гетто было очищено от ограниченно трудоспособных, а также не нужных для работы евреев. Так, 9 ноября 1941 г. были подвергнуты экзекуции в Даугавпилсе 11 034 еврея, в начале декабря 1941 года в Риге, во время большой акции, проведенной по распоряжению и под руководством высшего руководителя СС и полиции, — 27 800, и в середине декабря 1941 г. в Лиепае, по желанию рейхскомиссара, — 2 350. Остальные евреи (в Риге — 2 500, в Даугавпилсе — 950 и в Лиепае — 300) были из этой акции исключены, поскольку они представляли собой квалифицированную рабочую силу, незаменимую для под-держания хозяйства, особенно военного хозяйства[2].

_____________________

* Датируется по содержанию.

** То есть уничтожение



Приложение 3.



ИЗ ОБЪЯВЛЕНИЯ НАСЕЛЕНИЮ ЛАТВИИ

Рига 27 февраля 1943 г.

“Фюрер Великой Германии дал согласие на создание добровольческого латышского легиона СС. Во вновь созданный латышский легион как ядро уже влилась часть добровольческих соединений.

Легион организован как единая боевая группа, входящая в состав вооруженных частей СС, и его подразделениями будут командовать латышские офицеры…”[3]

Приложение 4.

Из протокола допроса Тоне Бруно, 11 февраля 1945 года.

“В средних числах июля 1943 года я был назначен на должность командира роты 4-го латышского батальона СС, в составе которого нес охрану концлагеря, находящегося в местечке Саласпилс… Охрану лагеря рота несла до октября 1943 года, после чего была в числе других войск СС направлена на охрану границы Латвии с Советским Союзом, существовавшей до 1939 года, от проникновения подразделений советских партизан на территорию Латвии… Солдаты роты СС, которой я командовал, несли охрану вокруг концлагеря с целью исключения возможных побегов заключенных. Одновременно с этим конвоировали заключенных на работы по разработке торфяных болот и другие, на допросы в СД г.Риги, охрану карцера… В октябре 1944 года… я был откомандирован в распоряжение штаба 19-й латвийской дивизии СС. Прибыв в штаб, я встретился с другими шестью офицерами, отозванными из других частей, и последние мне рассказали, что в 19-ю латвийскую дивизию СС, где они служили, приезжал руководитель фашистской партии Латвии “Лидумнекс” Альфонс Райтумс, собрал их и предложил им в тылу Красной Армии заняться “партизанской” деятельностью против органов советской власти, на что они изъявили согласие… Наша группа офицеров была принята штурмбанфюрером СС Пехау… Пехау нам заявил, что в его распоряжении имеется вооруженный и обученный отряд из числа латышей в количестве 600 человек, предназначенный для переброски на территорию Латвии, освобожденную частями Красной Армии, для подрывной и террористической деятельности и в этом отряде мы должны занять командные должности…”[4]

[1] Государственный архив Российской Федерации, ф. Р-7021, оп. 93, д. 1, л. 59.

[2] Печ. по кн.: Мы обвиняем. Рига, 1967.- с. 77-79.

[3] Печ. по кн.: Мы обвиняем. Рига, 1967. - с.268.

[4] Военно-исторический журнал, №2/1997.