Памяти Александра Башлачева

27 мая могло бы исполниться 50 лет рок-поэту Александру Башлачёву.
В последние годы часто приходится встречать такое утверждение: мы оглушены информацией. На мой взгляд, утверждение справедливое. И в этом наверняка причина нашей глухоты к появлению новых настоящих произведений искусства, литературы, к произнесённому настоящему слову, да и здорово укорачивается память от этой оглушённости — мы многое забываем, оказываясь в сложных ситуациях незащищёнными, без поддержки опыта прошлого. Живём, словно первые и единственные люди на земле, пробиваясь вперёд сквозь шквал пёстрых новостей, бесконечных хитов, блокбастеров, бестселлеров, обманок-реклам. Иногда реагируем на самое-самое, но чаще затыкаем уши, зажмуриваем глаза, чтобы не сбиться с пути — с пути, мало нами самими различимого.
***
1984 год, стал самым важным годом советского (потом его назвали русским) рока. От стёба он перешёл к серьёзности. 

«Дайте мне ночь, дайте мне час,
Дайте шанс сделать что-то из нас —
Иначе всё, что вам будет слышно,
Это «что вам угодно?» —  

призывал Борис Гребенщиков товарищей из «служебных комнат». А Майк Науменко объявил о своём неучастии в общей жизни, о недвижении вперёд: 

Машина обгоняет машину,
И каждый спешит по делам,
Все что-то продают, все что-то покупают,
Постоянно спорят по пустякам.
А я встречаю восход, я провожаю закат,
Я вижу мир во всей его красе,
Я удобно обитаю посредине дороги,
Сидя на белой полосе.  

В тот год с роком началась борьба всерьёз, но тогда же были записаны знаковые альбомы «Периферия» группы ДДТ, «Начальник Камчатки» «Кино», «Крематорий II» «Крематория», «Нервная ночь» Константина Кинчева, дали первый концерт «Звуки Му»...
В тот год рок-Россия узнала Александра Башлачёва. Пусть сначала это были несколько десятков человек.

...Башлачёва пытались делить между собой и барды, и рокеры, запоздало включали в свой цех профессиональные поэты. На мой взгляд, как не вписывался Высоцкий в сообщество бардов, так не был там своим и Башлачёв. Он выбрал рок-культуру, когда приехал в Москву, а оттуда в Ленинград, и песни его были для той протестующей молодёжи, что томилась и перекипала в атмосфере 84-го года. Ощущение удушья, тесноты, обречённости сквозит в каждой строке «Мёртвого сезона», «Рыбного дня», «Минуты молчания», «Сегодняшний день ничего не меняет...», «Палаты № 6», «Чёрных дыр»... 

Нелепо всё то, что могло нам присниться,
Но мы разрешали друг другу мечтать.
Мы ждали появленья невиданной птицы,
Способной красиво и быстро летать.
Казалось, что сказка становится былью,
И всё остальное смешно и старо,
Что птица расправит могучие крылья
И, может быть, сверху уронит перо.
Весь мир удивится пернатому чуду,
Весь мир изумлённо поднимет лицо...
Теперь этот запах буквально повсюду,
Теперь этот запах решительно всюду...
Похоже, что где-то протухло большое яйцо. 

 Читать дальше.