А мы с тобой, брат, из пехоты...

Как вслед нам шептали: - Господь вас спаси! -

И снова себя называли солдатками,

Как встарь повелось на великой Руси.

Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:

Деревни, деревни, деревни с погостами,

Как будто на них вся Россия сошлась,

Крестом своих рук ограждая живых,

Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся

За в бога не верящих внуков своих.

Не дом городской, где я празднично жил,

А эти проселки, что дедами пройдены,

С простыми крестами их русских могил.

Дорожной тоской от села до села,

Со вдовьей слезою и с песнею женскою

Впервые война на проселках свела.

По мертвому плачущий девичий крик,

Седая старуха в салопчике плисовом,

Весь в белом, как на смерть одетый, старик.

«Мы вас подождем!» - говорили леса.

Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,

Что следом за мной их идут голоса.

На русской земле раскидав позади,

На наших глазах умирали товарищи,

По-русски рубаху рванув на груди.

Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,

Я все-таки горд был за самую милую,

За горькую землю, где я родился,

Что русская мать нас на свет родила,

Что, в бой провожая нас, русская женщина

По-русски три раза меня обняла.

Твардовский

Из записной потертой книжки

Две строчки о бойце-парнишке,

Что был в сороковом году

Убит в Финляндии на льду.

По-детски маленькое тело.

Шинель ко льду мороз прижал,

Далеко шапка отлетела.

С чего - ума не приложу,

Мне жалко той судьбы далекой,

Как будто мертвый, одинокий,

Как будто это я лежу,

На той войне незнаменитой,

Забытый, маленький, лежу.

Константин Симонов

Жди меня, и я вернусь.

Только очень жди,

Жди, когда наводят грусть

Жди, когда снега метут,

Жди, когда жара,

Жди, когда других не ждут,

Жди, когда из дальних мест

Писем не придет,

Жди, когда уж надоест

Всем, кто вместе ждет.

Не желай добра

Всем, кто знает наизусть,

Что забыть пора.

Пусть поверят сын и мать

Пусть друзья устанут ждать,

Сядут у огня,

Выпьют горькое вино

На помин души…

Выпить не спеши.

Жди меня, и я вернусь,

Всем смертям назло.

Скажет: — Повезло.

Не понять, не ждавшим им,

Как среди огня

Ты спасла меня.

Как я выжил, будем знать

Только мы с тобой,-

Как никто другой.

Алексей Сурков

Бьется в тесной печурке огонь,

На поленьях смола, как слеза,

И поет мне в землянке гармонь

Про улыбку твою и глаза.

В белоснежных полях под Москвой.

Я хочу, чтоб услышала ты,

Как тоскует мой голос живой.

Заплутавшее счастье зови.

Мне в холодной землянке тепло

От твой негасимой любви.

Высоцкий

Полчаса до атаки

Скоро снова под танки,

Снова слышать разрывов концерт

Передали из дома

Небольшой треугольный конверт.

Если почерк невесты,

Или пишут отец или мать,

Но случилось другое,

Видно, зря перед боем

Поспешили солдату письмо передать.

"Извини, что молчала. Ждать не буду".

И все. Весь листок.

Только снизу приписка:

"Уезжаю не близко

Ты спокойно воюй и прости, если что".

Парень крикнул тоскливо:

"Почтальон, что ты мне притащил?

За минуту до смерти

В треугольном конверте

Пулевое ранение я получил".

С автоматом на шее,

От осколков беречься не стал,

И в бою под Сурою

Он обнялся с землею,

Только ветер обрывки письма разметал...

Ахматова

Сзади Нарвские были ворота,

Впереди была только смерть...

Так советская шла пехота

Прямо в желтые жерла «Берт».

«Жизнь свою за други своя»,

Незатейливые парнишки —

Ваньки, Васьки, Алешки, Гришки, —

Внуки, братики, сыновья!

Братские могилы

Высоцкий

На братских могилах не ставят крестов,

И вдовы на них не рыдают,

К ним кто-то приносит букеты цветов,

И Вечный огонь зажигают.

А нынче - гранитные плиты.

Здесь нет ни одной персональной судьбы -

Все судьбы в единую слиты.

Горящие русские хаты,

Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,

Горящее сердце солдата.

Сюда ходят люди покрепче.

На братских могилах не ставят крестов,

Но разве от этого легче?..

Булат Окуджава

Ах, война, что ж ты сделала, подлая:

стали тихими наши дворы,

наши мальчики головы подняли -

повзрослели они до поры,

До свидания, мальчики!

Мальчики,

постарайтесь вернуться назад.

Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими,

не жалейте ни пуль, ни гранат

и себя не щадите,

постарайтесь вернуться назад.

Ах, война, что ж ты, подлая, сделала:

вместо свадеб - разлуки и дым,

наши девочки платьица белые

Сапоги - ну куда от них денешься?

Да зеленые крылья погон...

Вы наплюйте на сплетников, девочки.

Мы сведем с ними счеты потом.

Расул Гамзатов

Мне кажется порою, что солдаты,

С кровавых не пришедшие полей,

Не в землю эту полегли когда-то,

А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры с времен тех дальних

Не потому ль так часто и печально

Мы замолкаем, глядя в небеса?

Сегодня, предвечернею порою,

Я вижу, как в тумане журавли

Как по полям людьми они брели.

Они летят, свершают путь свой длинный

И выкликают чьи-то имена.

Не потому ли с кличем журавлиным

От века речь аварская сходна?

Всех вас, кого оставил на земле.

Тело бренное беречь?

Нет, такого не приемлю,

Не об этом вовсе речь.

Кто осилил сорок первый,

Будет драться до конца.

Обожженные сердца!..

Римма Казакова

На фотографии в газете

нечетко изображены

бойцы, еще почти что дети,

герои мировой войны.

Они снимались перед боем -

в обнимку, четверо у рва.

была зеленая трава.

Никто не знает их фамилий,

о них ни песен нет, ни книг.

Здесь чей-то сын и чей-то милый

и чей-то первый ученик.

жить начинавшие едва.

И было небо голубое,

была зеленая трава.

Забыть тот горький год неблизкий

По всей России обелиски,

как души, рвутся из земли.

...Они прикрыли жизнь собою,-

жить начинавшие едва,

чтоб было небо голубое,

была зеленая трава.

Лебедев-Кумач

Дрались по-геройски, по-русски

Два друга в пехоте морской:

Один паренек был калужский,

Другой паренек - костромской.

Делили и хлеб и табак,

И рядом их ленточки вились

В огне непрерывных атак.

И смерть отступала сама!

- А ну-ка, дай жизни, Калуга?

- Ходи веселей, Кострома!

Упал паренек костромской...

- Со мною возиться не надо...-

Он другу промолвил с тоской.-

В глазах беспросветная тьма...

- О смерти задумал ты рано!

Ходи веселей, Кострома!

Но сам застонал и упал.

- А ну-ка... дай жизни, Калуга!

Товарищ чуть слышно сказал.

Себя подбодряли дружки,

И тихо по снежному полю

К своим доползли моряки.

Пропала смертельная тьма...

- А ну-ка, дай жизни, Калуга!

- Ходи веселей, Кострома!

Год: 1943

Алигер М.И.

Уснул, мое сокровище,

не встанет ото сна.

Не выветрилась кровь еще,

земля еще красна.

над ним не проросла.

И рядом спят товарищи,

не встанут ото сна.

И птицы поднебесные,

когда на юг летят,

в полете разглядят.

И земляки солдатские,

когда в поля пойдут,

могилы эти братские

Ветрами чисто метены,

без памятных камней,

хранит земля отметины

погибших сыновей.

И если чудо сбудется

в далекие года,

война людьми забудется,

землею - никогда!

1945

Денис Давыдов

Умолкнул бой. Ночная тень

Москвы окрестность покрывает;

Вдали Кутузова курень

Один, как звездочка, сверкает.

Громада войск во тьме кипит,

И над пылающей Москвою

Багрово зарево лежит

Необозримой полосою.

Воспрянувший с долины битвы

Наездников веселый рой

На отдаленные ловитвы.

Как стая алчущих волков,

Они долинами витают:

То внемлют шороху, то вновь

Безмолвно рыскать продолжают.

В косматой шапке кабардинской,

Горит в передовых рядах

Особой яростью воинской.

Сын белокаменной Москвы,

Но рано брошенный в тревоги,

Он жаждет сечи и молвы,

А там что будет - вольны боги!

Привет родни, взор девы нежный;

Его любовь - кровавый бой,

Родня - донцы, друг - конь надежный,

Он чрез стремнины, чрез холмы

Отважно всадника проносит,

То чутко шевелит ушми,

То фыркает, то удил просит.

На высях за преградной Нарой,

Златимых отблеском пожара,

Но скоро буйный рой за высь перекатил,

И скоро след его простыл...

Во всем враждебны мы:

За свет и мир мы боремся,

Они - за царство тьмы.

Всех пламенных идей,

Насильникам, грабителям,

Мучителям людей!

Над Родиной летать,

Поля ее просторные

Не смеет враг топтать!

Загоним пулю в лоб,

Отребью человечества

Сколотим крепкий гроб!

Встает на смертный бой

С фашистской силой темною,

С проклятою ордой.

Вскипает, как волна,-

Идет война народная,

Священная война!

На поленьях смола, как слеза.

И поёт мне в землянке гармонь

Про улыбку твою и глаза.

Про тебя мне шептали кусты

В белоснежных полях под Москвой,

Как тоскует мой голос живой.

Я хочу, чтоб услышала ты,

Как тоскует мой голос живой

Между нами снега и снега.

До тебя мне дойти нелегко,

А до смерти - четыре шага.

Пой, гармоника, вьюге назло,

Мне в холодной землянке тепло

От твоей негасимой любви.

Мне в холодной землянке тепло

От твоей негасимой любви.

На поленьях смола, как слеза.

И поёт мне в землянке гармонь

Про улыбку твою и глаза.

Про тебя мне шептали кусты

Я хочу, чтоб услышала ты,

Как тоскует мой голос живой.

Я хочу, чтоб услышала ты,

Как тоскует мой голос живой.

Падал платочек твой с плеч,

Как провожала

И обещала

Синий платочек сберечь.

Нет сегодня любимой, родной, -

Знаю, с любовью

Ты к изголовью

Прячешь платок дорогой.

Слышу я голос живой,

И между строчек

Синий платочек

Снова встаёт предо мной.

Провожает меня образ твой.

Чувствую рядом

Любящим взглядом

Ты постоянно со мной.

Носим в шинелях с собой,

Нежные речи,

Девичьи плечи

Помним в страде боевой.

Желанных, любимых таких,

Строчит пулемётчик

За синий платочек,

Что был на плечах дорогих!

Только ветер гудит в проводах тускло звезды мерцают

В темную ночь ты любимая знаю не спишь

И у детской кроватки тайком ты слезу утираешь

Как я хочу к ним прижаться сейчас губами

Темная ночь разделяет любимая нас

И тревожная черная степь пролегла между нами

Эта вера от пули меня темной ночью хранила

Радостно мне я спокоен в смертельном бою

Знаю встретишь с любовью меня что б со мной ни случилось

Вот и теперь надо мною она кружится

Ты меня ждешь и у детской кроватки не спишь

И поэтому знаю со мной ничего не случится

Уйдем в предрассветный туман

Споем веселей пусть нам подпоет

Седой боевой капитан

Уходим завтра в море

И ранней порой

Мелькнет за кормой

Прощай любимый город

Уходим завтра в море

И ранней порой

Знакомый платок голубой

А вечер опять хороший такой

Что песен не петь нам нельзя

О дружбе большой

О службе морской

Подтянем дружнее друзья

Уходим завтра в море

И ранней порой

Мелькнет за кормой

Прощай любимый город

Уходим завтра в море

И ранней порой

Знакомый платок голубой

На рейде большом легла тишина

А море окутал туман

И тихо доносит баян

Прощай любимый город

Уходим завтра в море

Мелькнет за кормой

Знакомый платок голубой

Прощай любимый город

И ранней порой

Мелькнет за кормой

Знакомый платок голубой

Как в костре потухшем таял уголек

Были версты, обгорелые в пыли

Этот день мы приближали как могли

Этот праздник с сединою на висках

Эта радость со слезами на глазах

День Победы День Победы

День Победы

Не смыкала наша Родина очей

Дни и ночи битву трудную вели

Этот день мы приближали как могли

Этот праздник с сединою на висках

Эта радость со слезами на глазах

День Победы День Победы

День Победы

Босиком бы пробежаться по росе

Пол-Европы, прошагали полЗемли

Этот день мы приближали как могли

Этот праздник с сединою на висках

Эта радость со слезами на глазах

День Победы День Победы

День Победы

Этот праздник с сединою на висках

Эта радость со слезами на глазах

День Победы День Победы

День Победы День Победы!

Преодолеть пространство и простор,

Нам разум дал стальные руки-крылья,

А вместо сердца - пламенный мотор.

Или творя невиданный полет,

Мы сознаем, как крепнет флот воздушный,

Наш первый в мире пролетарский флот!

Наш каждый нерв решимостью одет;

И, верьте нам, на каждый ультиматум

Воздушный флот сумеет дать ответ.

Стремим мы полет наших птиц,

И в каждом пропеллере дышит

Спокойствие наших границ.

И на Южном фронте оттепель опять.

Тает снег в Ростове, тает в Таганроге.

Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.

О друзьях-товарищах

Где-нибудь, когда-нибудь мы будем говорить.

И родную роту,

И тебя - за то, что ты дал мне закурть.

Давай закурим, товарищ мой!

Звезды Черноморья будут нам сиять.

Славную Каховку, город Николаев,

Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.

И к своим любимым мы придем опять,

Вспомним, как на Запад шли по Украине,

Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать.

И вместе с ней горел закат,

Нас оставалось только двое

Из восемнадцати ребят.

Лежать осталось в темноте

У незнакомого поселка,

На безымянной высоте.

Как догоревшая звезда.

Кто хоть однажды видел это,

Тот не забудет никогда.

Атаки яростные те

У незнакомого поселка,

На безымянной высоте.

И было видно словно днем,

Но только крепче мы дружили

Под перекрестным артогнем.

Ты верен был своей мечте

У незнакомого поселка,

На безымянной высоте.

Ты верен был своей мечте

У незнакомого поселка,

На безымянной высоте.

Стою на огненной черте

У незнакомого поселка,

На безымянной высоте.

Родные ветры вслед за ним летят

Любимый город в синей дымке тает

Знакомый дом зеленый сад и нежный взгляд

Знакомый дом зеленый сад и нежный взгляд

Пройдет товарищ все бои и войны

Не зная сна не зная тишины

И видеть сны и зеленеть среди весны

Любимый город может спать спокойно

И видеть сны и зеленеть среди весны

За ним родные ветры прилетят

Любимый город другу улыбнется

Любимый город другу улыбнется

Знакомый дом зеленый сад веселый взгляд