Несвятые святые девяностые

«Комсомолка» предлагает читателям вспомнить, как они выживали в «святое время»

Евгения КОРОБКОВАtrue_kpruкорреспондент

Поделиться:

Ежедневная рассылка новостей KP.RU

Комментарии: comments116

1993 год, Москва. Продавцы играют в карты у киоска в ожидании покупателей. Христофоров Валерий/Фотохроника ТАСС

Изменить размер текста:<button class="resizeFS small active" title="Уменьшить размер шрифта">A</button><button class="resizeFS big" title="Увеличить размер шрифта">A</button>

Давайте вспоминать, как прошли ваши девяностые. "Святые девяностые", как предлагает называть это благословенное время вдова первого президента России Наина Ельцина. Во время встречи с читателями на книжном фестивале Наина Иосифовна призналась, что ей обидно слышать эпитет "лихие" по отношению к "важнейшему для становления государства десятилетию".

По мысли вдовы, и шоковая терапия Гайдара тоже была делом правильным, важным и нужным. Терпеть несколько лет, подготавливая народ, не имело смысла, потому что нужно было «резко перейти на новый уровень».

Признаться, ничего не имею против Наины Ельциной. Выглядит она отлично, говорит хорошо, книгу подписала всем. Но лично мне что-то мешает согласиться с эпитетом "святой".

Например, мешает воспоминание о том, что в "святые времена" мы гнали по ночам самогон и коньяк. Уходя в школу, вместо завтрака, я упаковывала в сумку бутылочку. Ее могли прикупить либо в столовке, либо в учительской, либо за гаражами, где собирались алкаши и преподаватели труда и физры. Процесс продажи был унизителен.

По выходным мы ходили на базар в надежде прикупить ножки буша. Однажды я увидела, как наша училка по немецкому стырила бутылку подсолнечного масла. Продавщица плакала и говорила: "оно же тут стояло, я только отвернулась - и нет уже".

Вряд ли назвала бы девяностые святыми и моя бабушка. Она была вынуждена пойти торговать семечками. У нее имелся дедушка с астмой. А препарат беротек (который сегодня стоит жалкие триста пятьдесят рублей) стоил всю дедушкину пенсию. Одной упаковки хватало на неделю и бабушке приходилось добывать где-то еще четыре беротека. Прекрасные времена. Особенно когда бабушку, продающую семечки, разразил инсульт и ее приволокли с улицы чужие люди. Потом еще какое-то время овощевала, никого не узнавая.

Не менее интересными историями поделились писатели и гости книжного фестиваля.

Толстовки из кальсон

Я в 90-е шила крутейшие толстовки из, пардон, нижнего мужского белья с начёсом индийского производства) На улице Горького (ныне 1-я Тверская-Ямская) был огромный магазин индийских товаров. Там среди прочих прелестей продавали это самое белье - кальсоны плюс футболка, или чуть дешевле кальсоны плюс майка "алкоголичка". Цена была, кажется, три с чем-то рубля за комплект ( с футболкой чуть дороже). Покупала я сразу четыре комплекта белого цвета (был ещё ужасающе грязно-серо-голубой цвет). К ним я покупала в ателье на Сущевском валу цветные застёжки-молнии и, в хозяйственном на Цветном бульваре краску для ткани - ярко желтый, красный и зелёный. Далее дома я красила купленные комплекты. Процесс окрашивания ткани - это было, по сути, длительное кипячение в десятилитровых баках, где предварительно растворялась купленная краска. Проще говоря, на плите в течение двух часов кипятились три бака с разными красками. Потом всё долго выполаскивалось в холодной воде с уксусом, чтобы закрепить краску. Затем у футболки наполовину отрезались рукава, а у кальсон отрезалась верхняя (трусовая) часть, к штанинам пришивалась одна сторона молнии, к рукаву футболки другая. Таким образом получался отстежной рукав, из остатков кальсон кроился карман "кенгуру" (кто не помнит - это большой карман на уровне живота). Потом пришивала всякие клапаны, "погончики" и т.п.. Причем в одном изделии сшивались все три цвета - например, к жёлтой футболке красные рукава и зеленые карманы и молнии, а к зеленой футболке можно было пришить желтые рукава и желтые молнии).

В итоге я ехала в то же ателье, где покупала молнии, и пробивала на уже сшитой толстовке "блочки" ( такие железные кружочки с дырочками посерединке). И сдавала в кооперативный магазин за 20 рублей, или продавала с рук на рижском рынке за 25 рублей за штуку... учитывая все затраты на производство навар был немаленький.

Екатерина Головня, режиссер-документалист

Ощущение драйва

Когда стало нечего жрать, родичи на все сбережения купили пять китайских пуховиков и мы вместе продавали их на черёмушкинском рынке. Получив навар - купили здоровый кусок ветчины. Но было ощущение драйва. Вроде нищета, бесправие и всё такое, но как-то пёрло. Хотя года два мы одной кашей питались, а праздничным новогодним блюдом была банка консервированной рыбы на всю семью. Тогда я, кстати, немного поработал гувернёром у состоятельных людей, присматривал за их сыном-второклассником. Интересный был опыт, недавно рассказ написал, по мотивам, "Бил и целовал".

Александр Снегирев, писатель, лауреат премии "Букер"

Много классных книг

Ну как выживали, сидели на пшенке неделями. Однообразие еды было ужасным и очень трудно переносимым. А то в друг появлялось что-то в магазине и мы это скупали. А оно потом портилось. Например, помню, как в доме откуда-то завелось очень много хлеба и он в один момент заплесневел.

Но главное - в это время стали появляться книги, которых раньше не было. И это казалось чудом. Мне было лет 15, книги продавались в лотках возле метро. Я ездила от станции к станции и искала, где подешевле.

Елена Усачева, детский писатель

Уборщица-ученый

Я всерьез готовилась свалить из страны, попутно решая возникшие в связи с этим проблемы с мужем - ортодоксальным патриотом. Воспитывала маленькую талантливую дочку. Готовилась к защите кандидатской (защитила в 92-м), одновременно подрабатывая уборщицей в загнивающем рядом с домом НИИ. Это для денег: зарплата уборщицы была сравнима с зарплатой младшего научного сотрудника. У меня получался таким образом тройной доход, поскольку тогда же разработала свою программу раннего развития на основе биологии и преподавала ее детишкам 3-5 лет в прогимназии Кирилла и Мефодия. Это уже - для пропитания. Из-за аллергии у моего ребенка были большие ограничения, а там давали продуктовые заказы с гречкой и зефиром, которые больше нигде нельзя было достать. Да, веселое было время.

Ольга Шестова, писатель, редактор Эксмо

Секты вербовали за еду

Студенты УрГУ в "святой" общаге питались хлебом с майонезом, иногда лакомились вареным яйцом. Зато всем полагались талоны на водку, в том числе и первокурсникам (удивительная забота "святых" руководителей государства). А потом пошли мормоны, секты всякие мерзкие, бесконечные тренинги американских пропагандистов с бесплатной кормёжкой (что в условиях всеобщего голода было дешевым и действенным крючком).

Наталья Рядовых, читатель

Котлеты из перловки

Крым, поселок "городского типа".. . Папа безработный, у мамы задолженность по зарплате более 10 месяцев. Газ исчез из природы и понятий быта. Готовим на электроплитке. Маме рассказали новый рецепт "куриных котлет", на работе. Перловая каша. Плюс зажарка с томатом и луком. Туда же - кубик Галины Бланка - все смешиваем, формируем котлеты, обваливаем в муке, и жарим. Представляя, что это мясо...

Любовь Останина, детский писатель

Чай в Эстонию

В 92-м вернулись из двухлетней командировки в Никарагуа, получили в МИДе двадцать)тысяч рублей, накопившимся за все два года, купили курицу за 7 500, и поехали к тётке мужа в Мытищи думать, на что и как проводить пятимесячный отпуск. Делали бизнес по-русски. Муж пилюкал заготовки из фанеры, я оплетала нитками сборные конструкции, начинённые патроном гражданского назначения и куском провода с вилкой для розетки. Господи, помилуй, ежели кто угорел... В перерывах от позора продаж возили из Алма-Аты (в сумках)))) чай в Эстонию, получая за адскую дребезжащую дорогу туды-сюды выхлоп по 60 долларов.

Алена Мак, художник

А вам какими запомнились 90-е? Делитесь своими воспоминаниями в комментариях!