ПУШКИН И СТАЛИН

КУЛЬТУРА

Редакторы краевых газет Н. Бондаренко со Ставрополья и В. Бровкин из Алтайского края нередко публикуются на страницах «Советской России». Вот и на днях мы получили их новые материалы. Сегодня представляем вниманию читателей неожиданное сопоставление-параллель, которое Бондаренко проводит между Пушкиным и Сталиным. 

* * *

Цель этих заметок – преодолеть преду­беждение, что эти две очень значимые личности в истории России находятся едва ли не на разных полюсах ее величия. 

В самом деле, Пушкин – поэт, Сталин – государственный деятель; Пушкин – штатский человек, Сталин – военный, хотя и не имел военного образования; Сталин – революционер, Пушкин – мелкий царский чиновник; Сталин – видный партийный и государственный деятель страны, Пушкин – один из малозначимых членов свиты царя; Пушкин принадлежал к одной исторической эпохе, Сталин – совсем к другой. Ну, и т.д. Как можно эти фамилии вообще ставить рядом?
Но не будем спешить с выводами. Мы сказали, что Пушкин – поэт, а разве Сталин в юности не занимался поэзией? Как стало на Руси известно имя Сталина? В 1901 году была опубликована «Грузинская хрестоматия, или Сборник лучших образцов грузинской словесности». В ней можно было найти стихи Сталина-лирика, посвященные Луне:
Плыви, как прежде, неустанно
Над скрытой тучами землей
Своим серебряным сияньем
Развей тумана мрак густой…
А вот социальные стихи Сталина:
Когда крестьянской горькой долей,
Певец, ты тронут был до слез,
С тех пор немало жгучей боли
Тебе увидеть привелось…
Таким образом, Сталин тоже начинал свою жизнь в качестве поэта, и потому его имя вовсе не стыдно ставить рядом с Пушкиным-поэтом. Более того, Сталин, видимо, гораздо быстрее Пушкина понял, что поэзией немногое можно сделать для пользы людей. И потому пошел «выше» Пушкина, а мог бы и остаться «всего лишь» поэтом. Вот было бы бедствие для России…
Далее мы сказали, что Сталин был революционером, но ведь и Пушкин едва избежал судьбы революционера-декабриста, а если перечитать его юношеские стихи, то рядом с ними можно поставить разве что гневный пафос произведений Радищева или Герцена. Прочтите, например, его оду «Вольность». Она была написана в 1817 году, а впервые напечатана лишь в 1856 году в «Полярной звезде» А.И. Герцена. Стань она известна царизму ранее, возможно, жизнь поэта закончилась бы вовсе не на дуэли…
Конечно, Сталин был государственным деятелем, но и Пушкин был государственным деятелем, по крайней мере по лицеистскому образованию и влиянию на деятельность Николая I, который назвал Пушкина умнейшим человеком своего времени.
Да, Сталин обладал громадной властью над людьми – и физической, и духовной, но кто скажет, когда же Пушкин утратит духовную власть над людьми все новых и новых поколений? 
Таким образом, не стоит спорить о значимости личности Пушкина и личности Сталина для истории России. Они навсегда будут принадлежать ей.
Сейчас же речь идет о другом: именно Сталину принадлежит заслуга в раскрытии масштабов личности Пушкина. Именно он открыл его в полной мере для сознания советских людей, нынешних и будущих поколений российского общества. И вовсе не потому, что написал о нем какой-то замечательный труд. Дело в другом, он просто «назначил» А.С. Пушкина главным поэтом России. В этом «назначении» и проявилась гениальность Сталина: просто один гений открыл людям другого гения. Уверен, что этот факт в жизни Сталина мы до сих пор или не поняли, или недооценили…
Разве до Сталина Пушкин был для нашего общества тем же, чем он является сейчас? Да, Аполлон Григорьев сказал об этом поэте: «Пушкин – наше все». Ну что? Прекрасные слова о Пушкине говорили и Достоевский, и Толстой, и Чехов, но на государственном уровне А.С. Пушкин оставался всего лишь одним из поэтов уровня Кольцова, Тютчева. Бальмонта и т. д.  
Вот как ценил А.С. Пушкина царизм. Александр I «славил» Пушкина ссылками (и за что? За атеистическую переписку….); Николай I вообще превратил поэта в своего невольника, назначив себя его личным цензором; Александр II после прочтения пушкинской оды «Вольность» едва с ума не спрыгнул от возмущения по поводу открывшегося для него подлинного понимания этого поэта. Александр III духовными проблемами не интересовался вообще (это был единственный монарх, умерший естественной смертью – от алкоголизма). Николая II в Пушкине интересовало одно: он или не он написал «Гаврилиаду»?
Настала советская эпоха. Разве она сразу же принесла славу Пушкину? Согласно идеям Пролеткульта, старых писателей и поэтов следовало вообще выбросить на свалку истории. Ума хватило этого не делать, но до 1937 года А.С. Пушкину принадлежала довольно скромная роль в нашей культурной истории. Хватало и «своих» поэтов с антибуржуазной закваской, например, А. Блок, Д. Бедный, В. Маяковский, М. Цветаева и другие.
И вдруг грянули 1937 год (100-летие со дня смерти А.С. Пушкина) и 1949 год – 150-летие со дня рождение поэта. Все это пришлось на Сталинскую эпоху, так что можно не сомневаться, что в возвышении личности А.С. Пушкина решающую роль сыграл, конечно, И.В. Сталин.
Что же послужило главным мотивом именно такого решения вождя? С нашей точки зрения, Сталин угадал, что именно А.С. Пушкину принадлежит бесспорная объединительная культурная роль в нашей истории. Сталин думал о единении народа. Он понимал, что одной марксистской идеологии для этого будет недостаточно. Необходима была более широкая культурная платформа, объединяющая людей разных исторических эпох, социальных слоев, культур, образования, наций и даже цивилизаций. 
Лучшей кандидатуры, чем Пушкин, не имелось. Пушкин, воспитанный на французской литературе, изначально был западником. По происхождению он был дворянином, как он говорил о себе «в шестисотом поколении». По убеждениям он был народником: его поворот к интересам народа особенно поражал Ф.М. Достоевского. Его преданность няне Арине Родионовне – простой крепостной крестьянке – он завещал всем поколениям людей, которые станут чтить его имя. Его влюбленность в эпоху Емельяна Пугачева и в самого бунтаря не могут не цениться в «простом» народе.
Но царизм не сумел увидеть в личности А.С. Пушкина ничего значимого. Царизм самым позорным образом похоронил поэта – в буквальном смысле слова, словно бомжа. А суд, состоявшийся уже после смерти поэта, постановил «камер-юнкера А.С. Пушкина – повесить». 
А Советская власть возвысила поэта. Она оправдала его представления о своем величии: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» И это было сделано не без влияния И.В. Сталина.
Оправдывается его предвидение великого объединяющего начала поэта: его день рождения с каждым годом все больше превращается во всенародный праздник всех россиян. 

Н.Ф. БОНДАРЕНКО