У России только один смертельный враг

Почему Россия заметно морщилась при первом послесоветском президенте Украины Кравчуке? Потому что начало поднимать голову украинство.

Заявило о себе то, что советская пропаганда со Второй мировой войны называла бандеровщиной. На слуху был главный бандеровец Черновол с его людьми. Они шумели, дерзили совку в головах большинства населения Украины, пытались утвердиться как главная сила в стране. Россия пережила бы самую полную независимость Украины, если бы та собиралась оставаться в такой же мере русскоязычной и суржиковой, как в СССР. Более того, объяви Украина окончательное обрусение своей национальной целью, Россия стерпела бы самую соблазнительную ее демократию. Умом это не до конца понимают даже первые лица России, не говоря об остальных, но в подкорке у них именно такая Украина.

Что внушают населению России кремлевские ТВ, радио, газеты?

Говорят ли они: смотрите, люди, что творят эти украинцы по хозяйственной части, нас не спрашивая? Нет, из года в год упор на другое: смотрите, люди, как настойчиво эти украинцы от нас отодвигаются — дошли до того, что хотят, чтобы все у них там было по-украински. Националисты, одним словом, бандеровцы. То есть предатели.

Почему ельцинская Россия почти дружелюбно относилась к Украине в годы президентcтва Кучмы? Тот уловил, что нужно России для полного счастья. Для полного счастья России нужно одно: чтобы в Украине все более зримо преобладала русскость. Ну, и казенный треп Киева о вечном братстве. Вот и лады, решил Кучма. Чем бы Москва ни тешилась, лишь бы не разоряла нас своим газом. Если вам нравится, чтобы мы имели то-то и то-то с русского языка на наших просторах, мы не против, получайте свою игрушку!

При этом у Кучмы под рукой всегда был бандеровец. Когда ему, Кучме, было нужно, он говорил Ельцину: «Да я бы, ты ж понимаешь, Борис Николаевич, рад был бы пойти еще дальше, да ведь эти галичане, боюсь, поднимут хай, а то и за колья схватятся». Он рассчитывал на время — на то, что, постепенно укрепляясь экономически, Украина будет давать все больше воли украинству. Третий президент, Ющенко, положил конец этой игре. Украинство заявило о себе всерьез. Этого политика врагом России в ее глазах сделал его домашний украинский язык. Язык и только язык — не ахти какой, но украинский домашний. Все остальное мелочи. Если бы Ющенко произносил неприятные для Москвы речи на домашнем русском языке, она и ухом бы не повела.

Почему Россия вложила огромные деньги в избирательную кампанию Януковича? Потому что его домашним языком был донецко-русский гопник. Гопник, но русский. Почему Россия приняла заигрывания Тимошенко после поражения Януковича? Потому что ее домашним языком был пусть днепропетровский, но русский. Почему Москву воодушевила попытка Юлии устроить тандем с Януковичем, дабы вдвоём владеть Украиной до скончания своих земных сроков или пока не подрастут наследники? Потому что это был бы тандем домашних русских языков с преобладанием блатного.

В конце концов Янукович таки победил Ющенко. Украина не успела оглянуться, как сделалась чем-то мутным почти в составе России.

Граждане России появились на многих ключевых постах в Киеве и областях. Служба безопасности Украины стала воровским подразделением путинской гэбухи. Если и оставались какие-то украинские секреты, то сугубо частные денежные.

Каждый чиновник имел свою цену, свободно продавался и покупался.

«Зачем нам Крым? Нам нужна вся Украина», — провозгласил когда-то один видный думец. И действительно: России при наличии Януковича не нужен был Крым — она располагала всей Украиной. Языковой закон Кивалова — Колесниченко, поставивший крест на украинстве, был русскому сердцу дороже всех межгосударственных договоров.

Теперь можно было целиком сосредоточиться на самом приятном: на схемах хищений и откатах. Большие украинские деньги и большие русские никогда до этого так свободно не говорили на одном языке — на языке русской братвы.

Майдан-2 явился ударом и для Путина, и для Януковича с их людьми, но для Путина и компании — более сильным, несмотря на то что донецким предстояло потерять свою сеть, уже накинутую на всю страну. Донецкие — народ простой. Ему что нужно? Чтобы шло бабло — больше, еще больше! Кремлевским же, тем, кроме бабла, требуется кое-что еще, а именно: чтобы жила страна родная, а какая может быть у нее жизнь, если Украина станет Украиной не на бумаге, а на деле?!

Опасность они почувствовали раньше и острее Януковича, потому что победа Майдана-2 означала бы начало конца «Русского мира», каким они его видели в своих мечтах. У барыг тоже могут быть не совсем низменные цели. Вот почему Путин сразу взял это дело в свои руки и стал бороться с украинским Майданом как со своим родным, русским.

Были призваны люди, не только обязанные, но и способные стрелять. И все вышло бы, если бы Майдан-2 испугался и если бы не горстка людей, словно созданных для оргработы в такой обстановке.

Сохранение и развитие Украины как важнейшей части «Русского мира» было и будет задачей всех русских задач. Россия живет с убеждением, что без русской Украины она — не она. России нет без Киева, без «сего пращура русских городов».

Что тут еще объяснять? Почему тот же Ходорковский выходит из себя в нападках на Украину? Клевещет на нее, грубит так, словно был на зоне отнюдь не политическим. Он видит себя во главе России, а зачем она ему не вся? Не для того он столько страдал, чтобы получить какой-то обрубок. А вы все: нефть, газ. Без их избытка России может обойтись. А вот без украинского сержанта…

Без украинского сержанта нет русской армии. Без украинского чинуши нет русской бюрократии. Без украинского попа нет русского православия. Без украинского образованца нет русской образованщины.

На самом деле все это может быть и без украинца, но русский человек думает, что — нет, не может быть. Этого состояния русской души не понимает, не чувствует Запад, потому что он живет уже в другой эпохе.

У России, есть только один враг, при мысли о котором она тоскует поистине смертельно. Это не США, не Запад в целом, не Китай. Это — украинский язык.

* * *

Анатолий Стреляный
писатель и публицист, сотрудник русской службы радио «Свобода».