По горячей путёвке. 1 часть

К пятидесятилетию Любовь Тимофеевну морально готовили заранее.

Ей сказали по секрету, что ждет ее необыкновенный сюрприз, а какой – никто толком не знал. Секретарь директора, Светлана Павловна, у которой «было все схвачено», отвела Любу за руку в какую-то контору. Входили с черного хода, и никакой вывески у двери не было. В кабинете в конце длинного и очень светлого коридора их ждала девушка. Любу усадили напротив какого-то прибора, приказали смотреть прямо и ослепили вспышкой. Девушка при этом продолжала сидеть за столом и даже стучать по клавиатуре компьютера. Потом Светлана Павловна с девушкой пошептались, подсунули три или четыре бумажки, в которых Любаня послушно расписалась в местах, отмеченных галочкой. На вопрос, не завербовала ли ее иностранная разведка, ей радостно ответили, что она «нафиг никому не сдалась». Приободренная таким ответом, Любовь Тимофеевна вернулась на кухню, к своим котлам, сковородкам и жаровням.

В городской столовой номер восемь, которая в лихие перестроечные годы в одночасье стала называться «Харчевней у дороги» Любаня проработала больше тридцати лет. Мама умерла сразу после выпускного вечера в школе. Не проснулась утром. Сердце. Соседка, Марфа Степановна, подруга матери, пристроила ее, растерянную и оглушенную горем, в столовую посудомойкой. Расторопной и ответственной девчонке стали доверять чистить овощи, научили строгать нехитрые салаты. Закончила Любаня вечернее отделение техникума, получила корочки технолога предприятий общественного питания и прочно заняла место на кухне.

Красотой Любаня не отличалась. Если кто с нею и заигрывал, то мимолетно, между прочим… Замуж никто не звал. Если бы пьющий рубщик мяса, приходивший в столовую два раза в неделю, не соблазнил молодую дуреху, вряд ли бы Любаня вообще узнала, о чем так многозначительно намекали ее сослуживицы, перемывая кости мужикам. Интимная близость на Любку не произвела никакого впечатления. Слава Богу, обошлось и без последствий в виде беременности. Маленьких детей Люба любила. Если ее просили посидеть с «мелюзгой», радостно соглашалась… Но глядя, как страдали вокруг нее женщины от эгоизма и хамства выросших деток, от пьянства и даже рукоприкладства мужей,  Любаня  радовалась своему тихому одиночеству.

Правда, лет в тридцать накрыла Любку тоска. Беспричинная, высасывающая нутро тревога. «Может тебе детёночка завесть»? – предположила соседка. Покрутилась Лубаня у Детского дома, посмотрела на деток со стороны. Сердце молчало. Никого на руки взять не захотелось, ни в ком родной души не почувствовала. Тогда пошла она к гадалке. Жила на краю города пожилая женщина, о которой поговаривали, что видит она всех, как рентген. Записавшись на сеанс к провидице, Любка все раздумывала: идти или не идти. Даже от калитки заветной дважды поворачивала и возвращалась. А старушка вышла сама и сказала: «Тебе бы, моя хорошая, уехать далеко-далеко. Душа у тебя светлая, широкая, но ей стало душно и тесно.  Уехать надо непременно к морю. Отдохнуть. Просолишься, загоришь, ветром тебя морским обдует, а там и счастье не за горами». Куда она могла поехать на нищенскую зарплату? Отпуска ждала, чтобы квартирку почистить-подлатать. На кладбище у мамы порядок навести, оградку покрасить… Да отлежаться на старом диване. Тоска со временем стала утихать, а потом и вовсе отступила, заблудилась в круговерти привычных дел.

Были у Любани и свои радости: читать она любила перед сном, а еще после свадеб и редких помпезных юбилеев приносила домой невостребованные деликатесы, звала совсем уже старенькую и одинокую мамину подругу, и устраивали они сами себе праздник. Любаня подробно описывала, как выглядела невеста или юбилярша, много ли было гостей и спиртного, была ли драка… Потом они вспоминали маму Любани и, всплакнув, расходились.

К юбилею Любани Марфа Степановна тряхнула стариной и соорудила трехъярусный шоколадный торт. Банкет по случаю готовили дружно все работники «Харчевни» – «новорожденная» только продукты закупила, а сама к плите не подошла: плохая это примета готовить повару на собственный юбилей.

И подарили Любане подарок неслыханный – горящую путевку на Кипр на десять дней! Да готовый загранпаспорт вручили. Вылетать нужно было из Москвы через пять дней.

Любаня пределы Ряжска никогда в жизни не покидала. А тут… Хотела она сразу отказаться, но жаль было людей обижать, что задумали такой необыкновенный подарок, старались сделать приятное. Поделилась своими страхами с «девчонками» на кухне… И тут Любовь Тимофеевна выслушала целую лекцию: как ехать, что брать, сколько денег менять. Стало еще страшнее… В итоге написали путешественнице подробную инструкцию для поезда, для метро, для аэропорта в Москве, а потом на Кипре… С билетами до Москвы и обратно помог бармен Роман. Про шведский стол и платный пляж рассказала Светлана Павловна. И в одно прекрасное утро проводила Любаню до автобусной остановки Матрена Степановна, помахала вслед рукой и осталась за поворотом дороги, ведущей на вокзал.

Сутки в поезде Любаня не ела и не спала. Людей кругом тьма, переодеться никак. Пошла в туалет по малой нужде, осмотрелась, поняла, что нужно кнопку нажимать после того как… У них в «Харчевне» похожие агрегаты недавно поставили. Но утробный, засасывающий звук биотуалета так напугал, что чуть Любаня штаны не замарала. Несколько часиков ночью перед самой Москвой все же подремала, сидя на своей боковой полке, которую так и не смогла превратить в лежанку.

На Московском перроне женщина обомлела. Красота вокруг, а люди, словно с цепи сорвались, бегут, толкаются, суетятся… Постояла, подождала, когда схлынет основная толпа, достала свои инструкции и отправилась искать вход в метро.

Отстояв в очереди и купив талон, Любаня подошла к турникету, а куда талон совать не разобралась. Мужчина, шедший сзади, выхватил ее талон, приложил к стойке и подтолкнул в спину:

- Иди, тетка, не тормози!

Следующим испытанием стал эскалатор. Она перед ним засеменила, не зная, какой ногой ступить ловчее, и ее буквально занесли на черную дорожку, которая превратившись в ступени, одну ее ногу эта лестница опустила вниз, а вторую оставила на месте. И как ей удалось устоять такой раскорякой, да чемодан удержать, одному Богу известно. Спускались долго и страшно. Любане было так жутко, что она непроизвольно стала читать одну единственную, известную ей с детства непонятно от кого молитву: «Отче наш, Иже еси на небесех. Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли»…

Оказавшись на подземной станции, она сначала обрадовалась, что ужасный эскалатор кончился. Осмотревшись, села на скамейку, достала инструкцию… Поезда приходили с двух сторон и шли в противоположных направлениях. Как понять, на какой поезд садиться? Предательская слеза поползла по щеке…

- Женщина, вам помочь? – раздался рядом приятный мужской голос. – Что случилось?

- Я не пойму, куда мне ехать, чтобы во Внуково попасть. В аэропорт Внуково.

- Нам с вами по пути, пойдемте. Вот уж это горе – не горе…

- Вы до самого до Внуково?

- Точно так. Не сомневайтесь.

Любаня вздохнула с облегчением, подхватила чемодан и смело пошла за своим неожиданным провожатым. В вагоне метро, где двери могли открыться с любой стороны, ей неожиданно уступили место. Не из вежливости. Просто молодой человек, увидав в другом конце вагона знакомого, рванул туда, сметая все на своем пути. По приказу провожатого  Люба вышла. «Господи, опять эскалатор», - с ужасом подумала она.

- Вы не бойтесь, - заметив испуг на ее лице, подбодрил мужчина, - быстро с ходу ступайте. Давайте вместе. И раз… Вот и все.

- Спасибо вам, - с облегчением выдохнула Любовь Тимофеевна. – Вы, наверное, москвич?

- Да, так получилось,- словно извиняясь ответил попутчик.

– Домой летите? Что ж не провожает никто?

- Я проездом. Лечу отдыхать. На Кипр, по горящей путевке.

- Дети позаботились?

- От работы, на юбилей подарок такой.

- Значит, любят вас на работе, - сделал вывод провожатый.

- Наверное, - пожала Любаня плечами. Она никогда не думала, любят ее на работе или нет. Люди вокруг нее работали разные. У каждого характер, у каждого - свои заморочки, свое понимание того, что хорошо, что плохо. И ругаться приходилось иной раз… А порой столько благодарности и тепла испытывала к тем, кто вчера раздражал и огрызался на ее замечания…

На какой станции перешли они к кассам, а потом сели в «сидячий» поезд, она уже не понимала. Голова шла кругом. Нереальность происходящего напоминала яркий сон: вроде и видишь все, и запахи чувствуешь, и звуки слышишь, а краешек сознания помнит, что все это ненастоящее.

- У вас, как я понимаю, терминал «В»?

- Не знаю, - растерялась Любаня.

- Дайте билет. Вот, все правильно. Сейчас с улицы зайдем. Сядьте и слушайте. Вот это номер вашего рейса. Как объявят регистрацию, ищите стойку с этим же номером и словом «Кипр». Желаю удачи.

- Спасибо вам большое. Вы хороший человек.

- Не для всех и не всегда… Удачи.

Мужчина растворился в толпе. А Любаня не могла скрыть радости, что добралась до аэропорта. Как опять попасть на вокзал, как преодолеть страшное метро, даже думать не хотелось. Впереди был полет. Полет! Почему люди считают, что летать страшно? Это же как в детстве: грандиозный восторг от которого сердце закатывается под желудок, а потом подпрыгивает к горлу… Легкость в теле и беспомощность - сладкий ужас падения и ощущение упругости воздуха. Это как плавание, только в воздухе.

У стойки напротив зажглись какие-то цифры и слово «Греция». К стойке со всех сторон потянулись люди. Они отдавали свои документы, ставили чемоданы на большие напольные весы, потом забирали документы, а чемоданы уплывали в недра огромного здания.

«Интересное кино, у них чемоданы забрали, а они, дураки, улыбаются. И уходят в одну и ту же сторону. Наверное, там им вещи отдадут…»

Нестерпимо захотелось в туалет. В поле зрения Любани попалась служащая с машиной, вылизывающей пол: «Вот это дело! Это вам не швабра с тряпкой, поди убегаешься с ведром воду-то менять.»

Любаня смело направилась к уборщице, и та, добрая душа, проводила к туалету и даже чемодан посторожила.

Вдруг у одной из стоек зажглись знакомые цифры и слово «Кипр». Когда ее чемодан уплыл куда-то за кресло приветливой девочки в форменной одежде, Любаня не выдержала и тихонько спросила:

- А мне чемоданчик мой потом отдадут?

- Конечно, только получите вы свои вещи уже на Кипре.

Люба отошла в сторонку, чтобы посмотреть, куда пойдут те, кто летит с нею одним самолетом. Попутчики привели ее в помещение, где пришлось разуться, сложить вещи в корзинки и пропустить их через аппарат, как на входе. Потом в тесной кабинке она стояла, подняв вверх руки. И наконец, появилась возможность присесть. Все чего-то ждали. Появились молодые и красивые девушки. Люди двинулись к ним, показывая какие-то картонки. Любаня заглянула в паспорт, где лежали билеты. Ура! У нее тоже была такая картонка. Убрав документы в сумочку, Любовь Тимофеевна, уставшая от переживаний, прошла по коридору и попала сразу в салон самолета. Вот чудо!

Добравшись до своего места в тесном салоне, женщина долго возилась с ремнями безопасности. До нее в кресле сидел кто-то очень худой. И об этом предупреждала Светлана Павловна – опытная путешественница.

Двигаясь по проходу и закрывая ящики для багажа над креслами, одна из стюардесс заметила мучения далеко не юной пассажирки и пришла на помощь.

Ощущение взлета напомнило погружение в воду с головой. Любаня закрыла глаза и мгновенно уснула. Видимо организм не выдержал перегрузок новых впечатлений. Сон давно стал ее спасением. Первый раз Любаня глубоко уснула на целые сутки после похорон матери. Соседка даже скорую вызывала. Но врач померил давление, послушал, как спокойно и глубоко дышит Люба во сне, и сказал, что это реакция на стресс здоровой психики. Если на работе случались неприятности, она могла дома уснуть, сидя на диване. Достаточно было удобно устроится и расслабить мышцы.

Любаня проснулась, когда самолет вздрогнул от первого прикосновения шасси к земле и раздавшихся аплодисментов.

- Что это? – спросила еще не совсем проснувшаяся женщина.

- Мы приземлились, и все благодарят пилота за полет. Отстегивайтесь. И кофту снимите, на улице жара.

- Ой, я все проспала, - сокрушалась Любаня.

- Первый раз? – спросила соседка.

- Первый, - отозвалась Любаня.- А скоро нас выпустят?

- Сейчас нас подвезут к рукаву, и мы попадем в здание аэропорта.

- А потом?

- Пройдем таможню. Получим вещи и при выходе в зал будем внимательно читать таблички с названием городов и отелей. Помните, какой город вам нужен?

- Лимассола. Похоже на лимон с рассолом, - улыбнулась Люба.

- Вот и отлично. Держитесь рядом. Один раз пройдете этот путь и запомните навсегда. Это просто.

Лента, по которой выезжали чемоданы и сумки, а потом кружили, пока их не узнают хозяева, сразила Любаню наповал. Свой чемоданчик, серый в коричневую клетку, она узнала сразу.

- А как же его с карусели этой снять, она же не останавливается?! - в сердцах вслух посетовала Любовь Тимофеевна.

- Какой из них ваш? – поинтересовался крупный седой мужчина, стоявший перед нею, у самой ленты.

- Вон подъезжает. Клетчатый.

- Клетчатый? – усмехнулся седой. – Прямо по Булгакову. А вас не Маргаритой зовут?

- Любаней.

- Значит Банго? - улыбнулся седой. – Роман-то хоть читали?

- Откуда… В нашей-то темноте да серости, - усмехнулась женщина.

- Держите своего клетчатого друга, - чемодан встал у ног Любы.

- Спасибо вам, добрый человек, - улыбнулась Любаня в ответ.

Её тактика: следовать за теми, кто уверенно движется, не оглядываясь по сторонам, сработала и на этот раз. Вот и выход, вот и толпа встречающих. Плакат с названием нужного города и отеля она увидела издалека и смело направилась к симпатичной женщине в майке и белых коротких штанишках. Подошел чернявый парень, поздоровался на английском, и переспросил уже по-русски: «Вам в отель «Ручной голубь»? Несколько человек, а с ними и Люба, пошли следом за провожатым.

До автобуса с кондиционером нужно было пройти всего каких-то сто шагов, а по спине побежали капельки пота. Жара казалась одуряющей после прохлады помещений.

Любаня села на теневую сторону. За окном стояли какие-то совершенно нереальные пальмы, с корявыми и волосатыми стволами. Невысокие кусты были облеплены лилово-розовыми букетиками. В соседний автобус тоже приводили группами людей с гремящими на плиточных дорожках чемоданами. От ирреальности картинки за окном, от детского плача и смеха, от громких тирад на незнакомом языке у Любы кружилась голова.

Наконец-то поехали Девушка-гид на хорошем русском языке рассказывала, в какое время и как остров был поделен, какие достопримечательности можно посмотреть в окрестностях Лимассолы, какие ремесла с давних пор развиваются на Кипре, какие чистые пляжи ждут туристов, как популярны местные пляжи с крупным серым вулканическим песком… Несколько озадачило известие, что отель находится на второй линии… Про линии Люба ничего не знала, а про платный пляж ей рассказывали.

Полный пансион, как объяснила пожилая женщина, устроившаяся в соседнем кресле, это когда завтрак-обед-ужин в отеле. Оказывается, для любителей активного отдыха это не очень удобно… Люба кивала, а сама с благодарностью думала о своих «девчонках»: молодцы, что все оплатили. Ничто не будет отвлекать от моря. Да и как ей искать рестораны, выбирать блюда без знания языков…