None

Мой дед в хрущевские времена купил свою первую машину, "Победу". И по такой
радости с бабушкой и дочкой покатил на ней в Гурзуф.

 Ключевых моментов в происшедшем было два: хрущевские времена, и "Победа".

 То, что Хрущев был правителем эксцентричным, знают все, но эксцентричность
его выражалась не только в "Кузькиной матери" и в кукурузе за полярным
кругом, но и в массе странных животноводческих предписаний самого широкого
толка. В какой-то момент он, например, запретил держать домашнюю птицу,
дескать, птица хлеб ест, а хлеб это народное добро. Ну, и пошли исполнители
по деревням курей резать.

 А потом, с такой же вот легкой руки, Никита Сергеевич запретил частникам
забивать свою скотину на мясо. Хочешь забить если, иди да сдай в колхоз, а
сам - ни-ни, не имеешь права. И за этим новым порядком тоже следили строго.

 Так вот, едет мой дед из Казани в Гурзуф с семьей, сам с непривычки
нервничает - опыта вождения, считай, никакого, а тут реально в далекое
путешествие отправились.

 И вдруг - ебысь! - Откуда ни возьмись деду под колеса вываливается овца.

Бадам! Нет овцы, задавил ее дед вчистую.

 Выскакивает из машины ни жив ни мертв, глядит, точно - овца уже душу богу
отдала.

 Машине, правда, хоть бы хны - "Победа" ж, считай танк на колесах.

 И тут как в дурном сне дед видит несущегося к нему хозяина. Издалека тот
бежал, орал что-то, жестикулировал.

 Деду совсем посерело. "Конец мне, " - думает.

 Хозяин наконец добегает, и давай деду руку трясти:

 - Спасибо, дорогой! - кричит, и чуть ли не обниматься лезет.

 Дед оторопевает, а хозяин овцы, не останавливаясь:

 - За барашка спасибо, дорогой! Свадьба у моей дочери, а барашка резать
нельзя. Ну ты выручил, ну ты выручил! Ты подожди, подожди, сейчас разделаем,
я тебе мяса с собой дам, давай только у милиционера запишем, что это не я
резал, а ты сбил!

 Потом прищурился хитро, и говорит:

 - Слушай, а давай ты еще одну сейчас собьешь, а? Я со двора выгоню, а мы
сразу двух тогда у милиционера и запишем!