О принуждении французов к величию

Против Ле Пен работает вся история французского республиканизма. По большей части на всеобщем голосовании народ выбирал посредственностей. Кандидатам популистского толка, людям с идеями и убеждениями практически никогда не удавалось прорваться через рогатки системы. Упадочная от рождения тамошняя демократия плодит лишь всевозможных брианов, даладье и пфлимленов.

Противоположный фланг французской политики — бонапартизм, то есть насильственное принуждение нации к величию. Вспомним, что Наполеону в день 18 брюмера так и не удалось убедить парламентариев добровольно вручить ему страну, пришлось прибегнуть к помощи гренадеров. Его племянника Наполеона III сперва, конечно, избрали президентом на выборах, но затем он совершил государственный переворот и установил империю, которая пала только спустя 18 лет в результате военного поражения от Пруссии.

С тех пор система специально оттачивалась, чтобы не дать развернуться бонапартистам. Кумир всей правой Франции, пламенный националист генерал Буланже был буквально затравлен политическими оппонентами и покончил с собой. Шарль де Голль, утративший верховную должность сразу после Второй мировой, создал партию «Объединение французского народа» (RPF) и с ее помощью пытался вернуться в кресло премьера. RPF набирала большинство голосов, имела внушительную фракцию в палате депутатов, но против нее блокировались все конкуренты, и демократическим путем генерал так и не получил власти.

Де Голль захватил ее в 1958 году в результате фактического госпереворота. Парламент утвердил его премьером под угрозой высадки в Париже парашютистов из взбунтовавшегося Алжира. Без того мятежа Пятая республика не возникла бы…

Красивая гипотеза о том, что растленная Франция добровольно сделает президентом Ле Пен, мне кажется непозволительно смелой. А принуждающей силы, своих гренадеров и алжирских мятежников за спиной Марин я не вижу.

На что же надеяться Ле Пен и французскому национализму? Прежде всего — на смену поколений. Сейчас основной электорат либералов и левых — старики. Те самые, что зажигали «коктейли Молотова» на студенческих баррикадах 1968-го. Они по-прежнему не хотят признавать, что их лидеры своим левачеством завели страну в тупик. Избиратель Ле Пен — молодой человек, который осознает, что политика Олланда со товарищи лишает его будущего на родной земле…

Когда-то судьи спросили Жанну д’Арк: «Ненавидит ли Бог англичан?» Орлеанская Дева ответила: «Я не знаю, любит ли Бог англичан или ненавидит их, но я знаю, что англичане все будут изгнаны из Франции, кроме тех, кто умрет здесь!» Что некогда оказалось верным для гордых англосаксов, может стать реальностью и для наводнивших ныне страну мигрантов. Французы, если присмотреться к их истории, не очень хорошие демократы, зато мастера по части мятежей, революций и национально-освободительных войн.