Как читать Гегеля, материалистически или идеалистически?

    С недавнего времени в России стали существовать кружки любителей гегелевской философии. Таковые в России существовали и в 19 веке, но сегодня эти кружки приобрели второе дыхание и как в 19 веке приобрели свою значимость, влияние на нашу интеллигенцию, и вообще на существующую русскую мысль, что можно только приветствовать. Однако спор вокруг Гегеля, его философского учения, до сих пор не унимается и даже приобретает особый интерес.

    Например, кружок любителей гегелевской философии, находящийся в Санкт-Петербурге, предлагает читать его материалистически. Мы с вами не будем влезать в этот спор того, что значит читать материалистически и идеалистически? А попробуем обратиться к Гегелю и попробуем выяснить, что вообще с точки зрения философии представляет собой чтение, и что с помощью чтения мы способны понимать.

    Итак, мы договорились, что не будем с вами влезать в спор, который существовал ещё во времена Лейбница о двух способах передачи информации: посредством иероглифов и посредством букв в слове. Лишь стоит заметить, что иероглифическое, немое письмо можно представить как идеалистическое, а буквенное, звуковое письмо можно представить как материалистическое, но это лишь условное представление. Видимость и звучание письма всё-таки есть в сущности форма и содержание, передача информации вообще.             

    Продолжим. Чтение и понимание к нам приходят лишь через иероглифы (символы) или через слова (буквы). Об этом Гегель пишет в параграфе 459, "Энциклопедии философских наук".

Иероглифы представляют собой видимые пространственные фигуры; буква же это знак звука. То, что речь человека представляет собой звучание, а буквенное письмо мы, во-первых воспринимаем как звук, и лишь затем воображение нам рисует пространственную фигуру, образ. То и в этом мы видим, что и в чтении и в понимании существует единство материального и идеального. В своё время именно Лейбниц предлагал вернуться к идеальной форме, так сказать непосредственной, образной передачи информации, к использованию иероглифов. Но в том то и состоит интеллигенция человека, что он передаёт идеальные пространственные фигуры, не только непосредственно через зрение (взгляд на иероглиф, знак), но и опосредствовано, через звук (слух значений знаков, букв в слове).

    Развитие буквенного слова как раз и послужило опосредствованием к переходу от формы пространственных фигур (их идеальной стороны) к содержанию этих фигур (их материальной стороны). Собственно видно, что интеллигенция сегодня интересуется теорией информации. То, что пр. Попов правильно определяет информацию как идеальное - это один момент. Другой же момент информации, как её материальный момент - это характер информации - её способность использоваться бесконечное количество раз. Информация относится к возобновляемым ресурсам. Глобализм и интенсификация производства диктуют нам свои условия развития теории информации, которая получит своё выражение в развитии гибридного интеллекта, но это уже другая отдельная тема и большая философская задача понимания перехода ничто в ничто.