Шамбала - наяву

Александр Сельвачев. (Фото - по ссылке: из архива экспедиции RATT).


http://www.samoz.ru

Чтобы познать «тот самый», сказочный Тибет – с летающими ламами и мира­жами, – мало купить тур, сесть в джип и нарезать круги вокруг обители Буд­ды, священной горы Кайлас. Или раскручивать молитвенные барабанчики и нашептывать мантры в духе тибетских паломников.

В поисках полумифиче­ской страны Шамбалы ребята из Russian Adventure Travel Team (RATT) провели десятки часов в библиотеках, исходили-изъездили тысячи километ­ров по горным хребтам и рекам. Семь физиков-лириков вопреки всем запре­там лам свернули с натоптанных тури­стами троп, чтобы разгадать тайны Ти­бета.

Пещерный город, «живая» и «мертвая» вода – далеко не все «чуде­са», с которыми столкнулись путники во главе с членом Русского географи­ческого общества Александром Сельвачевым. Специально для нашего журна­ла известный путешественник подготовил свои путевые заметки.


СОБАЧЬИ ГРЕХИ

Закончена пытка китайской границей, где юркие пограничники построили нас – семерых дядек разной степени толщины и бородатости – в пионерскую шеренгу и перетряхнули все сумки и карманы. Мы в боевой готовности. Веревки, скальные крючья, спутниковая навигация... – полное альпинистское снаряжение. Не считая списка «мистических» мест Тибета, вбитого мною в заслуженный ноутбук.

Вечером восьмого дня пути автобус фыркнул и сдох, выпустив нас в ближний к Кайласу поселок Дарчен. Откуда и начали «ко­ру» – петлю вокруг священной горы.

– Может, скосим километраж? – предложил Махмуд. – Я про­читал, что в полнолуние один обход считается за три, а в год Лошади – аж за тринадцать.

– Подними глаза: видишь, месяц молодой, да и на дворе год Собаки. Так что ничего нам не светит.

Кстати, о собаках. В Дарчене одна из них – с красным ошейни­ком, знаком пройденной коры, – увязалась за нами. Кинули псине остатки лепешки – та ноль внимания и деловито засеме­нила дальше. За поворотом к ней присоединились собратья. Так и шли мы одной вереницей – угрюмые путники, а рядом це­леустремленные псы.

– Точно, это души умерших, – нахмурился Паша Лузан.

– Ага, карма грязная. Отмаливают остатки грехов, – пошутил кто-то и спугнул четверолапых. Те убежали вперед – в поисках своей, собачьей нирваны.

«ЖИВАЯ» И «МЕРТВАЯ» ВОДА

Решили свернуть с намеченного маршрута: уж больно заманчи­вы озера Ракшас Тал и Манасаровар. Мы их увидели из окна гостиницы в Дарчене. Полумесяц и солнце – странные очерта­ния для водоемов.

– Бог его знает, с какого перепугу тибетцы одно озеро считают «мертвым», а другое «живым», – пробубнил в бороду Махмуд. – Может, не только подпитка солеными источниками одного и «голод» другого во всем виноваты...

– Да ладно вам, все сказки о «живой» и «мертвой» воде объяс­нимы, – обернулся Арсений Ташоян и тут же уткнулся в свой джи-пи-эс. Я с удивлением на него посмотрел:

– Ничего себе сказки... А помните, один парень в прошлом году искупался в «мертвом» Ракшасе? Так весь язвами покрылся.

– А левитация тоже сказки? – поддержал меня Денис Рожков. Мы проследили за его взглядом: горные склоны озер пестрели ла­сточкиными гнездами пещер. Некоторые совсем древние – с завалами сводов и входов. Непонятно, как люди попадали на «верх­ние этажи», которые точно были когда-то жилыми. Никаких тебе ступенек и выемок, чтоб зацепиться и взобраться в поднебесное жилище. Поневоле поверишь в монахов, способных воспарять.

ПРЕДСКАЗАНИЕ ШЕСТА

Сразу за озерами – набитая тропа по склону холмов. Это и есть начало коры – обхода вокруг горы. Всей группкой вклиниваем­ся в вавилонскую мешанину тибетцев, индусов, сухопарых нем­цев, чехов... Идем, экономя дыхание, каждый сбой которого от­зывается одышкой. Отдыхать решили возле первых молитвен­ных барабанов с ветряками – эдаких перпетуум-мобиле по улучшению кармы. Илья Бойко вспомнил: пока дует ветер (а ве­тер здесь дует всегда), вертушки вращаются, записки с мантра­ми внутри «бочонка» колышутся – и молитвы летят к небесам. Толкнули и мы барабаны и ушли под глухой гул отпускаемых грехов вперед. К первой точке «простирания», где спутники-ти­бетцы вдруг пали ниц «перед всевышним».

Скинули с себя шап­ки, шляпы, кепки, а кто-то и балахоны – в дар Будде. И пополз­ли к «тарбоче» – пятнадцатиметровому столбу, сверху донизу увешанному пестрым тряпьем с текстами молитв. – Тарбоче, – зашептал мне паломник, сухой тибетский старик, – каждый раз поправляют в день рождения Будды. А через какое-то время смотрят: если накренился к Кайласу – жди неурожая, если в сторону от Кайласа – войны и стихийных бедствий. И только вертикальное положение шеста обещает Тибету безбед­ную жизнь. Мы честно всмотрелись: тарбоче отвернулся от горы.

– Понятно почему. Китай уже подступил к Тибету.

Старец побледнел, закрыл глаза и что-то забормотал себе под нос. Пашка согласно загрустил: мол, еще года два назад возле Дарчена бегали антилопы, а сейчас здесь строится автострада. Мистика или совпадение?

ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗЕРА

В пути перезнакомились с немцами, которых здесь, в Тибете, пруд пруди. Один, загорелый старик в бейсболке, предложил вместе зарулить к некоему «каменному лазеру», открытому «герром Мулдашевым». Монахи из ближнего монастыря Чуку Гомпа ни о герре, уфимском офтальмологе-путешественнике, ни о «лазере», луч которого якобы бьет точно во «врата Шамба­лы», ничего не слышали. Как, впрочем, и о самой Шамбале в этих местах.

Еще год назад мы ее «нашли» в другой стороне Тибета. Неделю сплавлялись по бурной реке Сатледж, рисковали застрять меж скал и утонуть на первом же пороге. И вот на очередном повороте кто-то выдохнул: «Пещерный город!». Мы обомлели... Мно­жество пещер, ни в каких бумагах не зафиксированных. Пока изучали ходы, наткнулись на фрагменты керамики, бронзовые украшения со свастикой и еще какие-то печати со странными символами. Шамбала – не Шамбала? Я настаивал: это скрытое в скалах древнее государство. Народ со мной спорил.

Теперь, когда Мулдашев узрел вход в Шамбалу напротив Кайла­са, наши рвались проверить: врет или нет?

Оказалось, холм как холм, с узким хребтом. «Лазером», кото­рый со всех сил якобы долбит в «дверь Шамбалы», там и не пах­ло. Даже законченные мистики немцы сплюнули и молча вернулись на круги своя. Самохин с Махмудом откололи ледорубом кусочек от «лазера» – на пробу. Вернутся в Москву – проверят на предмет иноземного происхождения. Арсений Ташоян тоже не сдавался, крутил так и сяк навигатор. Но джи-пи-эс, хоть ты тресни, проводил траекторию «лазерного луча» в сторону от мулдашевских «врат в Шамбалу».

– Может, чудо техники когда-то вращалось и пробило дырку в Кайласе чуть в стороне? – пошутил я и вычеркнул «лазер» из списка «чудес».

– Выход один, – отвлекся от карт Арсений, – самим посту­чаться в ворота.

СИМ-СИМ, ОТКРОЙСЯ

– О, смотрите – мулдашевский «лазер»! – не то шутя, не то всерьез воскликнул Самохин и воззрился на ночное небо. Там, посреди всполохов – отблесков грандиозной гималайской гро­зы – Млечный путь указывал на «дверь в Шамбалу».

Как рассвело, тронулись в путь по «млечному» указателю. Два километра натренированным шагом – быстро взбежали по сы­пучим камням, обогнали кучку паломников. И вот наша цель. В растворе крутого ущелья – клык скалы с проломом. С земли он и впрямь похож на ворота циклопов. Битых три часа Арсений, Паша и я пытались одолеть отвесную стену. Но не помогли ни «кошки», ни веревки.

Ураган, налетевший из долины, где нахо­дятся те самые озера – «мертвое» и «живое», буквально сбра­сывал со скалы. В голове все чаще мелькало: Будда гневается. Не доползли всего ничего – повернули назад. Только спусти­лись – ветер моментально стих. И снова поднялся, как только на следующий день затеяли вторую попытку... Решили зайти в монастырь на горе, не первый раз пропущен­ный нами. Постучали, тихий монах открыл железный засов, молчаливо проводил в святилище, к статуе Будды. Постояли, посмотрели – и двинулись дальше.

Со второй попытки вскарабкались. И вот она... не дверь и даже не ворота, а конкретный, в полусотню метров шириной пролом в Шамбалу. Откуда, по легенде, посвященные телепортировались в другие миры, а непосвященные вроде нас – моментально ста­рели или отдавали богу душу. С нами ничего такого не случилось.

– Шурик, а ведь мы сделали равно красивый, как и бессмыс­ленный жест, – философствовал Арсений, пока мы спускались по осыпи.

– С точки зрения буддизма бессмысленных поступков вообще не бывает, – пробубнил я и сбросил последнюю веревку. Вечером устроили совет старейшин: штурмовать Кайлас или нет? По отсутствию запала ясно – никто не рвется в гости к Будде. И потом, как-то все это неэтично: карабкаться втихаря на священную гору – все равно что устраивать чемпионат по альпинизму на Василии Блаженном.

Я, кстати, не слышал, чтобы кто-то из смертных залезал на са­кральную вершину. «Почему?» – спросил у местных в Дарчене. Отвечали: нельзя, там Будда медитирует. Ослушника или он убьет, или мы, истинные буддисты.

Решили не рисковать и восхождение в святая святых заменили обходом Кайласа по малодоступным ледникам – для продви­нутых паломников. Одолели перевал высотой побольше Эльб­руса, где – по всем священным текстам – трижды умерли и возродились. Впереди на карте значилась Долина смерти, ку­да не советуют совать нос даже праведникам. Но мы сунули, причем случайно. Вечером с разведки в лагерь вернулся Ар­сений и взахлеб описал единственную в округе зеленую доли­ну – с речкой и чудными рыжими камнями. Тыркнулись в бу­маги: она!

КОРОЛЕВСТВО КРИВЫХ ЗЕРКАЛ

Я предложил разделиться: одна группа во главе с Пашей и Юрой отправилась к «зеркалам царя смерти Ямы» – скальному цирку. По виду он и правда смахивает на известные эзотерикам «зеркала Козырева». И действует якобы так же – «сжимает время», ввергая стоящих напротив «пациентов» в забытье или спячку. Нам же с Арсением и Махмудом предстояло сыграть «в пациен­тов». Мы сели аккурат меж рыжих камней-псов – в фокусе ги­гантских скальных «зеркал». Я все подшучивал над ребятами, но Арсений с непроницаемым лицом посматривал на секундомер.

Долгие, как вечность, десять минут ожидания грома и молний «суда совести» прошли. Отмашка Арсения – как спасение: «Фи­ниш! Зеркала у Ямы кривые!». Выдохнули. Радостно расположи­лись в пяти метрах от «псов». Что ж, хребет как хребет, вполне натурального происхождения. И без всяких там фокусов. Вечером побалагурили, посмеялись, сели ужинать и вдруг... по­бросали ложки. Налетел ветерок – и по всему северному «ли­цу» Кайласа поплыли белые потоки снега, как будто тяжелые и невесомые одновременно. Без начала и конца, сразу по всей длине – от макушки до основания. И так же моментально ис­чезли. «Опять чудеса?!» – спросил кто-то в лагере. Народ мол­ча свернул котлы – на всякий пожарный.

ЧУДО ЛАМЫ

Мы все-таки прошли свою кору. Самое время напроситься на аудиенцию к первой фигуре Западного Тибета – великому ме­дицинскому ламе. И с одышкой разобраться, и узнать, наконец, всю правду про Кайлас. Несколько дней упорных переговоров через нашего друга Пина Зо, полицейского и по совместитель­ству толмача, – и двое из экспедиции, Паша и Илья, допущены к пещерному старцу Танцингу Вандра. Ребята подготовились на уровне – зарядили диктофон, сто раз проверили его исправ­ность. Лама ответил на все вопросы о здоровье. А при упомина­нии о «каменных лазерах» и скрытых под Кайласом людях в со­стоянии «сомати» (особого вида транса) пришел в возбужде­ние:

– Гора как гора, и ничего более. Поступки великих обросли ле­гендами, а гора – особой аурой, в которой каждый находит что ищет. Кто – Будду, а кто – следы внеземной цивилизации. Но единственное чудо, доступное пилигриму, – пройти духовным путем великих и стать причастным к их деяниям.

Сказал как отрезал и тут же сам явил «чудо»... Пашка еще от мо­настыря не отошел, как включил диктофон: полчаса сплошной тишины!

– Как же так?! Запись была, точно знаю.

Вернулись в гостиницу Дарчена. По взглядам «избранных», упертым в ботинки, мы поняли: что-то не так. Обратились к Пи­ну Зо: что случилось? Он рассмеялся и уставился на диктофон. Паша снова включил, и – верители? – голос ламы вдруг про­явился. Мы обернулись к тибетцу. Тот подмигнул: мол, в Тибете и не такое бывает. Сел в полицейский джип и укатил, снова ос­тавив нас с кучей вопросов...