Судебные поединки на Руси

Судебные поединки на Руси известны с давнего времени. По словам арабских писателей X века Амина Рази и Мукаддези, описывавших традиции русов, «когда царь решит спор между двумя тяжущимися, и они решением его останутся недовольны, тогда он говорит им: разбирайтесь мечами своими — чей острее, того и победа». У славян поединок получил название «поле». Поле являлось по сути аналогом существовавшей в Европе ордалии, но несколько отличалось по форме.

Первые упоминания "поля" в русских источниках относятся к XI—XII веку. По одной из версий летописных свидетельств, войны также решались единоборством двух избранных от разных сторон. Состязание это происходило на виду обеих неприятельских армий. Исход его принимался за непреложный приговор божественной воли, которой равно подчинялись и те, на чью долю оставалась победа, и те, которые должны были признать себя осужденными. Таков был бой богатыря-кожемяки с печенегом при Владимире и бой Мстислава с косожским князем Редедей. Традиционный богатырский поединок в начале битвы для поднятия боевого духа Пересвета и Челубея, сразу за которым произошла Куликовская битва.

В договоре смоленского князя Мстислава с Ригою и Готским берегом в 1229 году сказано: «русину не звати латина на поле биться у руской земли, а латинину не звати русина на поле биться у Ризе и на Готском березе. Аще латинески гость битеся межю собою у руской земли любо мечем, а любо деревем — князю то не надобе, мѣжю собою соудити; тако аще рускии гость биеться у Ризе или на Гочкоме березе — латине то не надобе, а те промѣжю собою урядятеся».

Смысл этой статьи заключается в том, что русский не может вызывать немца на поединок в русскую землю, а немец русского в Ригу и на Готский берег. Князь не должен вмешиваться в поединки иноземцев на русской земле (не брать с них судебных пошлин), а немцы — в поединки русских людей.

Последующие законы определяют случаи, когда дозволялось "поле", оружие, с которым обязаны были сражаться бойцы, и сам ход поединка.

Псковская Судная грамота постановляет, что выходить на поле могли не только мужчины, но и женщины. По общему правилу бой должен был быть равный, и поэтому малолетние, престарелые, больные, священнослужители, инвалиды и женщины могли нанимать и ставить вместо себя наёмных бойцов. Если иск подавала женщина против женщины, то наймиты запрещались. Допускался также поединок между ответчиком и свидетелем, когда последний показывал против первого. Показания нескольких свидетелей сами по себе являлись доказательством и их наличие делало поединок ненужным. Бой происходил под наблюдением приставов. Вероятно, при битве присутствовал посадник (об этом упоминается в Новгородской Судной грамоте).

Во Пскове стороны выходили на битву в доспехах. В Новгороде оружием были ослопы ( см. в материалах группы) и палки, а доспехами шишаки и железные латы. Побежденный признавался неправым.

Те же положения развиты и в Судебнике Ивана IV. На «поле», кроме представителей власти, присутствовали еще стряпчие и поручители со стороны тяжущихся. «Поле» допускалось и между свидетелями, показания которых противоречили друг другу. Бойцы одевались в латы, имели в руках щиты и дрались дубинками.

Стоглав запрещает «поле» для монахов и священников по всем преступлениям, кроме убийства. На Стоглавном соборе предъявлен такой укор современности: "да в нашем же православии тяжутся, и нецы и непрямо и поклепав крестъ целуют или образы святых, и на поли бьются и кровь проливают ; и в те поры волхвы и чародейники от бесовских научеши пособие им творятъ, кудесы бьютъ, и в Аристотелевы Врата и в Рафли смотрятъ, и по звевздам и по планетам глядаютъ и смотрятъ дней и часовъ, и теми диавольcкими действиями мир прельщаютъ и от Бога отлучаютъ; и на те чарования надеяся, поклепца и ябедник не мирится, и крестъ целуютъ и на поли бьются, и поклепав убиваютъ".

Собор угрожает волхвам и чародеям царскою опалою, а тем, кто прибъгает к их помощи, отлучением от церкви

Обычай решать спорные дела «полем» продолжал существовать в течение всего XVI века и исчез в XVII веке. Соборное уложение 1649 года ничего не упоминает о «поле», заменяя его присягой.

Церковь протестовала против проведения судебных поединков.

Положительного закона, которым бы отменялся судебный поединок, мы не знаем. Нам известен только один протест против судебных поединков; это протест митрополита Фотшя в пославши его в Новгородъ 1410 года:

еще же и сему наказаю: аще который человекъ позовется на поле да приидетъ к которому попу причаститись, ино ему святого причастья нет, ни целования крестнаго; а который поп дастъ ему святое причастие, тот поповства лишен. А кто утепет (убьёт), лезши на поле, (и) погубить душу — по великаго Василия слову душегубец именуется, в церковь не входит, ни дары не приемлет, ни богородицина хлеба причащениа-ж святаго не прииметъ осмнадцать лѣтъ; а убитого не хороните, а который поп того похоронит, тот поповства лишен.

Главным образом духовенство восставало против колдовства и чар, к которым прибегали бойцы. Максим Грек жаловался, что судьи, вопреки очевидности свидетельских показаний, изобличающих виновного, присуждают «поле», а обидчики на то и рассчитывают: у них всегда есть «чародей и ворожея, иж возможетъ дѣйством сатанинским пособити своему полевщику».

В старинных лечебниках встречаются указания на те волшебные средства, обладая которыми можно смело выходить на поединок:

«Если хочешь быть страшен, убей змею черную, а убей ее саблею или ножемъ, да вынь изъ нея языкъ, да и въ тафту зеленую и в черную да положи в сапогъ в левой, а обуй на том же месте. Идя прочь, назад не оглядывайся. Пришедши домой, положи (змеиный языкъ) под ворота в землю; а кто тебя спросить: где былъ? и ты с им ничего не говори. А когда надобно, и ты въ тотъ же сапогъ положи три зубчика чесноковые, да под правую пазуху привяжи себе утиральник и бери с собою, когда пойдешь на суд или на поле биться».

«С ветлы или березы надобно взять зеленый кустецъ… по нашему вихорево гнездо, и взять тот кустец, как потянет ветер-вихорь в зиме или летом, да середнее деревцо держать у себя — на суд ходить, или к великимъ людям, или на поли биться, и как бороться — держать тайно в сапоге в одном на правой ноге. А кто держитъ то деревцо у себя, тот человек не боится никого».

Змеиный язык - символ разящей молнии; о чудесной силе чеснока и связи его в народных поверьях с змеею есть в главе ХХ-й; вихорево гнездо тождественно грозовой ветке или разрыв-траве, сокрушающей своим прикосновением всякое вражеское оружие. Между простонародьем доныне обращается множество заговоров,которые читаются перед явкою в суд - для того, чтобы сердце судей было милостиво, а уста противников безмолвны.

У чехов судебные поединки играли значительную роль, как это видно из "Ряда земскаго права". По установленiя этого памятника, суд об убийстве родича кончался поединком ; противники перед битвою присягали, вооружение состояло из меча и щита; состязание происходило в назначенном месте, огражденном перилами.

Утомленный боец мог просить отдыха до трех раз. На время отдыха между соперниками клали бревно, через которое они не имели права переступать. Победитель отрубал своему врагу голову. Люди низкого звания должны были биться палками.

За малолетнего сироту выходил на поединок один из родственников. Если в суд за убийство мужа или родственника подавала вдова, и доходило до поединка, то ответчик должен был стать по пояс в яму и оттуда сражаться с ней. Той же льготой пользовались незамужние женщины, если они того желали, в противном случае им предоставлялось сиротское право.

Бог летних гроз у славян представлялся воителем, в его руках и победа и поражение; он принимает непосредственное участие во всех народных войнах, и правой стороне дарует мужество, крепость и победное торжество, а неправую наказует постыдным бегством, пленом и поражением. Всякая битва, по понятию древних, была спором, отданным на решение божества. "То уже Богови судити" - обыкновенная формула, какую произносили наши князья перед началом военных действий.

Поэтому и в частных раздорах, если обиженный восставал с оружием на обидчика, божество должно было помогать правому и карать нарушителя священных законов. Это воззрение вызвало клятвы оружием и судебные поединки , когда, за недостатком других доказательств, тяжущиеся решали дело единоборством.

Судебные поединки были самым обыкновенным способом решения споров и в средневековой Европе. Примеры их встречаются даже в XVII веках. В назначенный день противники выступали на бой, перед началом которого духовенство благословляло их ратные доспехи, а сами они давали клятву, что действительно признают себя правыми и не рассчитывают на помощь чародейства.

Последующие законы определяют случаи, в которых дозволялось "поле" (судебный поединок), оружие, с которым обязаны были сражаться бойцы, и самый ход борьбы. Народ смотрел на поединки, как на божью правду "дай, господине нам с ними (соперниками) божью правду , говорили судье истцы или ответчики, да лезем с ними на поле биться".

Барберини (XVI в.) так описывает судебный поединок: действие происходило на площади; доспехи бойцов были так тяжелы, что упавший не в силах был подняться; наступательное оружие было: для левой руки железо, имеющее два острых конца на подобие кинжалов - один вниз, другой вверх, в середине же отверстие, в которое всовывалась рука, затем вилообразное копье и за поясом топор.

 Дополнение из статьи Дмитрия Уварова "Военные потери в средневековье":

...германцы рассматривали сражение как своего рода судебный процесс (judicium belli), выявлявший "правду" и "право" каждой из сторон. Характерна речь, вложенная Григорием Турским в уста некоего франка Гондовальда: "Бог рассудит тогда, когда мы сойдемся на поле битвы, сын я или не сын Хлотаря". С сегодняшней точки зрения подобный способ "установления отцовства" кажется анекдотическим, но для германцев он был вполне рационален. Ведь фактически Гондовальд претендовал не на установление "биологического факта" отцовства (что в то время было просто невозможно), а на материальные и юридические права, вытекающие из этого факта. И сражение должно было установить, обладает ли он необходимыми силами и способностями, чтобы удержать и реализовать эти права. На более частном уровне этот же подход проявлялся в обычае "судебного поединка", причем здоровый мужчина обязан был защищать себя сам, а женщина или старик могли выставить заместителя. Примечательно, что замена поединка вергельдом воспринималась раннесредневековым общественным мнением не как признак "гуманизации" общества, а как признак "порчи нравов", достойный всяческого осуждения. Действительно, в ходе судебного поединка верх одерживал более сильный и умелый воин, следовательно, более ценный член племени, уже в силу этого в большей степени заслуживающий, с точки зрения общественной пользы, обладать оспариваемым имуществом или правами.

"Денежное" же решение спора могло предоставить преимущество менее ценному и нужному племени человеку, пусть и обладающему большим богатством в силу каких-то случайностей или низменности своего характера (склонности к скопидомству, хитрости, торгашества и так далее), то есть стимулировало не "доблесть", а "порок". Неудивительно, что при таких взглядах судебный поединок в разных формах (включая боевое единоборство) смог сохраниться у германских народов вплоть до конца Средних веков и даже пережить их, превратившись в дуэль. Наконец, германское происхождение концепции "рыцарской" войны видно и на лингвистическом уровне. В Средние века латинское обозначение войны, bellum, и германское, werra (превратившееся во французское guerre) были не синонимами, а обозначениями двух разных типов войн.

Bellum применялось к официальной, "тотальной" межгосударственной войне, объявлявшейся королем. Werra изначально обозначала войну как реализацию "файды", семейной кровной мести, и "божий суд" по обычному праву. Файда - в германских варварских правдах - вражда между родами или разными группами сородичей, а также часть возмещения, уплачиваемой семье (или сородичам) пострадавшего, которая прекращала вражду. В средние века в странах Западной Европы - частная война, начатая пострадавшей стороной для отмщения обиды. Обычай легализовал те частные войны, которые объявлялись "по правилам" и "с достаточным основанием". За обиженной стороной признавалось право на сопротивление и отмщение. Этот принцип переносился и на взаимоотношения сеньора с вассалом и легализовал в некоторых случаях вооруженные действия одной стороны против другой. С централизацией государственной власти файда начала ограничиваться; окончательно запрещена с установлением абсолютизма.

Судебный поединок — один из способов разрешения споров в средневековой Европе, при котором исход спора решало единоборство сторон: победитель провозглашался выигравшим спор. Обычно использовался в случаях, когда установить истину путём допроса свидетелей было невозможно, но ни одна из сторон не признавала своей неправоты. По сути судебный поединок представляет собой санкционированную правом дуэль. Судебный поединок, в отличие от ордалий и других форм «Божьего суда», известных повсеместно, как способ разрешения споров предусматривался прежде всего Варварскими правдами и применялся в основном германскими народами. Судебный поединок не предусмотрен такими древнейшими правовыми источниками как Тора и Законы Хаммурапи, не известен римскому праву.

Согласно верованиям древних славян битва была спором, отданным на решение божества. «То уже Богови судити» — обыкновенная формула, какую произносили князья перед началом военных действий. Поэтому и в частных раздорах, если обиженный восставал с оружием на обидчика, божество должно было помогать правому и карать нарушителя священных законов.

Виталий Кокорин