Что сказал Ленин

Политика / Дискуссия / Русский вопрос
Спицын Евгений

Союз русского народа как фактор политической борьбы

Конечно, в постсоветский период наши знания о черносотенцах существенно обогатились, однако на смену старым мифам пришло немало новых, а многие новые факты ещё не стали достоянием народных масс, хотя они крайне интересны и поучительны.

Ну, например, мало кто знает, что:

Во-первых, фактический раскол Союза русского народа (СРН) в 1908–1911 гг. и появление трёх конкурирующих «фирм» А.И. Дубровина («Дубровинский СРН»), В.М. Пуришкевича («РНС им. Михаила Архангела») и Н.Е. Маркова («СРН») были связаны не только с их личными амбициями, но и с тем, что в фактическом разгроме СРН и лидерских позиций А.И. Дубровина был лично заинтересован премьер-министр П.А. Столыпин, стремившийся создать в Госдуме лояльное правительству центристское большинство, состоящее из умеренных националистов и т.н. конституционалистов (октябристов, прогрессистов и части кадетов). Одним из главных препятствий для осуществления этого плана как раз и был СРН, поскольку именно А.И. Дубровин и его сторонники крайне негативно относились к «трём китам» столыпинской внутренней политики: 1) они не принимали его заигрывания с конституционными парламентскими партиями и подвергали беспощадной критике главную «правительственную» партию — Всероссийский национальный союз во главе с С.В. Рухловым, П.Н. Балашовым и В.В. Шульгиным; 2) для них был абсолютно неприемлем курс на превращение России в конституционную монархию путём преобразования Госдумы и Госсовета в реальные законодательные органы власти, и они требовали отмены Манифеста 17 октября 1905 года и восстановления неограниченного самодержавия; 3) наконец, они были противниками разрушения крестьянской поземельной общины и всех аграрных преобразований П.А. Столыпина. Неслучайно один из ближайших сподвижников П.А. Столыпина, бывший одесский градоначальник генерал И.Н.

Толмачёв ещё в декабре 1911 г. с горечью писал: «Меня угнетает мысль о полном развале правых. Столыпин достиг своего, плоды его политики мы пожинаем теперь, все ополчились друг на друга».

Во-вторых, именно черносотенство стало первой реальной попыткой построить в Российской империи принципиально иную систему реального местного самоуправления. А это совершенно было не нужно ни имперской бюрократии, ни либералам-западникам всех мастей. Ведь неслучайно самый проницательный политик той поры В.И Л????енин с поразительной откровенностью писал, что «в нашем черносотенстве есть одна чрезвычайно оригинальная и чрезвычайно важная черта, на которую обращено недостаточно внимания. Это – тёмный мужицкий демократизм, самый грубый, но и самый глубокий». Исповедуя именно этот «мужицкий демократизм», черносотенцы считали, что первичной единицей местного самоуправления должны стать всесословные церковные приходы, а не либеральные земства и городские думы, где засилье столбовых дворян, богатейших купцов и либеральных разночинцев было вопиющим. Более того, черносотенцы считали, что правящие классы Российской империи искусственно создают непроходимую стену между большинством народа и монархом, поэтому мечтали уничтожить эту стену и создать всесословное государство, без привилегий для олигархической аристократии и бур­жуазии.

В-третьих, есть вполне достоверные сведения о том, что спонсорами ряда черносотенных организаций, как и знаменитой «Священной дружины», были известные представители еврейского финансово-промышленного капитала, в частности глава «Банкирского дома Поляковых» Лазарь Соломонович Поляков, крупнейший киевский сахарозаводчик Йона Мордкович Зайцев и богатый московский промышленник и биржевик Самуил Миронович Малькиель. Причём, что интересно, самое большое количество черносотенных промонархических организаций существовало именно на территории тогдашней Малороссии и Новороссии, а самые крупные ячейки «черносотенцев» располагались на территории Киевской, Черниговской, Бессарабской, Херсонской, Подольской и Екатеринославской губерний.

Евгений Спицын, историк, советник ректора МПГУ