КТО НАМИ ПРАВИТ

КТО НАМИ ПРАВИТ

- Стало быть, ты уверен, что нами правят они.

   Так начал Степан Казимирович, сидя на табурете в огромном, сложенном из толстых брёвен гараже. Без единого кирпича или камня, так что в глаза бросается одно бревно. 

   Но прежде, чем дать Степану Казимировичу высказаться далее, скажем несколько слов о нём. Много говорить  не будем. Очертим несколькими штрихами.

   Степан Казимирович - бывший журналист, сменивший  журналистские взгляды на адвокатское слово. А выйдя на пенсию и переселившись из города  в станицу, отошёл от адвокатских уловок  и прикрепился к критически -  общественному мнению. 

   В станице он пользуется большим уважением  за свои  взгляды, которые он  черпает из телевизора, слушая бывших коллег,  получивших право  говорить не о том, что есть, а о том, чего вообще нет, но может быть.

   Степан Казимирович испытывает к ним  почтительное уважение, так как они, выступая в различных программах, посвящают его в последние, самые сокровенные тайны природы,  науки, политики, о которых он всегда рассказывает своему дружку и куму  Ивану Васильевичу.

   Он тоже уже   пенсионер, большой любитель посидеть  в гараже со Степаном Казимировичем,  послушать слово дружка и крепко выпить, что совсем не мешает ему оставаться совершенно трезвым при любой загрузке.

   Поллитровку они опустошают тайком от Марии Ивановны: жены Казимировича. Она, как говорит, её муж, невоспитанная женщина и имеет дурную привычку: без стука врываться в гараж.

- Так, стало быть, ты утверждаешь, что нами правят они, - снисходительно повторил Степан Казимирович.

- Любого пацана спроси  в станице, и он тебе так же ответит, как и я, - небрежно отмахнулся Иван Васильевич.

- Если подходить  поверхностно, без глубокого проникновения в знания науки, то всё как бы правильно, - задушевно отвечает Степан Казимирович. -  А если войти в глубину, - «глубину» он подтверждает сжатием пальцев правой руки в кулак, - проникнуть в высшие матери, инстанции, достать дно, - наседает Казимирович,  - это  не так. А ну повтори.

- Въедливый ты мужик, - сердито откалывает Иван Васильевич. - Президент, председатель правительства, депутаты, - Он спускается всё ниже и доходит до администрации посёлка. -  Вот вчера...

   Что было вчера -  остаётся не ясным.

   В  гараж бурей влетает  Мария Ивановна с сибирьковой метёлкой. Степан Казимирович сплоховал, забыл накинуть крюк, чтобы запереть дверь.

- Ага, - злорадно говорит она, рыская глазами, чтобы захватить в руку что-то поувесистей. -  Опять заседаете за водкой. И когда вы её настебаетесь? Когда у вас животы треснут? Я вас сейчас ломом погоняю.

   Тётка бойкая. Обладает редкими способностями: хватать под руку, что попадётся. Она  никогда не промахивается. Бьёт прицельно, за что Иван Васильевич называет её «снайпером» и всячески старается  при бойцовском её виде  вынырнуть из поля прицела.  \

   Иван Васильевич под лом не попадал, а под метёлкой оказывался,  поэтому  прячется за спину дружка и с энтузиазмом кричит.

- Ты это, Мария.  Не сбивай научную беседу. Ломом серьёзные вопросы не решаются. Мы тут общественную проблему обсуждаем. Кто правит нами?  Ты как думаешь, - Иван Васильевич надеется втянуть жену кума в обсуждение. – Ты совесть имей и понятие. Мы же мужики, главы семейств и должны  знать, кто и как правит нами.

- Да это не она хочет нас ломом отпороть, и не она говорит, -  вклинивается Степан Казимирович

- Как не она? – недоумённо   вскидывается Иван Васильевич.- Я же своими ушами слышал.

- Вот в этом и суть вопроса, кого ты слышал. И с тобой не я разговариваю, и отвечаешь мне не ты.

- Уже надрался, - бурлит Мария Ивановна.

- Невоспитанная женщина, - с сожалением бросает Степан Казимирович. -  Вот если взять человеческую историю, то, что  выходит? – Затяжная пауза. - Выходит, что люди мыслят. Правильно я говорю, Иван.

   Эти слова  бессмысленно оспаривать, и Иван Васильевич одобрительно кивает головой.

- Наши мысли не исчезают, - продолжает Степан Казимирович.

- Да у тебя мысль о водке никогда не исчезает, -  выбивает  жена.

- А почему? Толком ты не знаешь. Наши мысли  собираются в кучу и образуют, - он поднимает вверх указательный палец, торжественно осматривает жену и кума, и рубит - ноосферу. В ней накопилось столько мыслей, что она правит нами. А ты, - Степан Казимирович передразнивает кума. - Президент, правительство, депутаты. Они тоже под ноосферой. Поняли?

- Ты свои журнальные  и адвокатские привычки брось, - строчит Мария Ивановна. – Непонятными словами не защищай.

- Поясняю, - довольным голосом продолжает Казимирович. - Это человеческая мысленная энергия, она сверху нас, и она давит на нас, - он  неповторим в своих жестах, это жесты волшебника, - она  движет нами, свои слова на наш язык навещает, свои мысли нам в голову впихивает, своими желаниями нас наполняет. – У Казимировича не слова, а гвозди, которые он вгонят в воздух с такой силой, что, кажется, воздух трещит. -  Так что мы по своей воле уже ничего сделать не можем. Мы стали, как горшки, в которые ноосфера сливает все наши прошлые мысли. И если Мария завалит тебя ломом, Иван, то обижайся не на неё, а на ноосферу.

- А вчера показывали, как  один  коррупционер отбрехался,  и его выпустили. По-твоему выходит, что...

- Ноосфера, Иван, - перебивая дружка, отбривает Степан Казимирович.

- Так, по-твоему, получается, - срывается Иван Васильевич, выкарабкавшись из ступора,  -  что всё, что делает сейчас человек это  от ноосферы.  Она виновата. Всё нужно валить на неё.

- Именно так. Всё, - припечатывает Степан Казимирович. -  А то валят на президента, правительство, депутатов, а не понимают, что они, как и мы – мужики,  под ноосферой.  Как аукали в ноосферу, так она и  откликнулась. И как будем аукать, так она и откликаться будет.

   В гараже зависает тишина.