Суровая реальность. Как партийцы СССР угробили... к столетию Союза...

Рыбе трудно объяснить, что такое балык...

Это не домыслы и не версии. Это доподлинная, суровая реальность, великолепно документированная, подтвержденная фактами и свидетельствами очевидцев (другое дело, что очевидцы не всегда понимали, чему стали свидетелями).

16 октября 1952 года состоялся пленум ЦК КПСС. Стенограммы ПОЧЕМУ- ТО не сохранилось... а может её просто уничтожили после двойного убийства Сталина и Берии, и теперь «историки» имеют возможность злостно перевирать атмосферу того пленума... Так же в октябре 1952-го была опубликована работа И.В. Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР".

Всё началось после убийства И. В. Сталина...

В этом деле об убийстве (кто бы сомневался) Сталина есть подозреваемый, с которым все обстоит гораздо проще и убедительнее. Здесь все буквально лежит на поверхности. Здесь не нужно ничего домысливать, притягивать зa уши мистику, иррационализм, высасывать что-то из пальца, коленом загонять круглые факты в квадратные отверстия…

Есть подозреваемый, который, во-первых, имел серьезнейшие мотивы убрать Сталина, во-вторых, как раз и располагал всеми к тому возможностями…

Имя этому подозреваемому – Партийная Верхушка.

Та самая, которую Сталин всерьез намеревался совершенно лишить прежней власти и превратить в декоративную принадлежность. Партийному аппарату предстояло, по замыслу Сталина, сдать всю власть и остаться чем-то вроде тех гвардейцев в старинных нарядах, что стоят на часах у королевского дворца в Лондоне.

Это не домыслы и не версии. Это доподлинная, суровая peaльность, великолепно документированная, подтвержденная фактами и свидетельствами очевидцев (другое дело, что очевидцы не всегда понимали, чему стали свидетелями).

Итак… 

Величайший прагматик и рационалист, Сталин, едва достигнув настоящей необъятной власти, еще до войны перенес центр управления страной из высших партийных инстанций в другие – хозяйственные. Проще говоря, реальная власть от партийцев перешла к технарям, менеджерам, управленцам. Они носили кто армейские погоны, кто чекистские (а кoe- кто погон не носил вообще даже в те времена всеобщей мундиризации), но все до одного были как раз управленцами, а не партийными теоретиками или «идеологическими смотрящими».

Эта тенденция усиливалась с годами, крепла, распространялась вширь и вглубь. 

С 1939-го по 1952-й Сталин вообще не собирал партийных съездов – что, между прочим, было самым что ни на есть вопиющим нарушением устава партии Ленина – Сталина. (Обратите внимание, что в сталинской Конституции 1936 г. не прописано никакой такой «руководящей и направляющей роли партии» – ни словечка!). Политбюро тоже собиралось от случая к случаю, в 1950 г. – шесть раз, в 1951 г. – пять, в 1952 г. – четыре раза. 

Это вовсе не означает, будто Сталин «постарел и отошел от дел».

Насущными государственными делами он занимался с прежней энергией – вот только в качестве Председателя Совета Министров. И все его ближайшие соратники, реально рулившие промышленностью, народным хозяйством, армией, прикладной наукой, отчитывались в первую очередь перед Советом Министров. И получали задания от Совета Министров. И ответственность несли в первую очередь перед Советом Министров.

Партийному аппарату оставались две отдушины – идеология (вещь, в общем-то, неосязаемая в смысле материальных благ и влияния на дела) да кадровые вопросы (но и здесь торжествовали «управленцы», Сталин не допускал ни малейших попыток партийцев влиять на ход хозяйственных процессов).

А потом, в 1952 г., Сталин собрал наконец XIX съезд партии… И нанес удар!

Вслед за съездом (мероприятием сугубо парадным) состоялся Пленум ЦК КПСС. И вот тут-то Сталин произнес полуторачасовую речь, после которой просто не мог уже остаться в живых…

(Пленум состоялся 16 октября 1952 года. Стенограммы ПОЧЕМУ- ТО не сохранилось... а может её просто уничтожили после двойного убийства Сталина и Берии, и теперь «историки» имеют возможность злостно перевирать атмосферу того пленума... Так же в октябре 1952-го была опубликована работа И.В. Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР")

В первую очередь он вообще ликвидировал пост Генерального секретаря ЦК. Отныне в партии было 10 простых секретарей ЦК, среди которых не выделялся ни один, не имелось ни «генерального», ни даже «первого». 

Во-вторых, вместо старого Политбюро Сталин зачитал список нового органа, Президиума ЦК КПСС, куда вошли совершенно новые люди: и некоторые партийные бонзы, и чистейшей воды управленцы, вроде Малышева (по прозвищу «Князь Танкоградский»), Коротченко, Кузнецова, Первухина, Пономаренко, Сабурова. Если не считать Сталина – двадцать четыре человека. 

«Чистых» партийцев из них девять. Остальные – сплошь «управленцы», а если кто-то и занимал прежде высокий пост в партии, то непременно параллельно ведал какой-то отраслью промышленности, транспорта, науки…

Но, главное, Сталин объявил во всеуслышание, что намерен уйти с поста секретаря ЦК. Он остается Председателем Совета Министров и членом Президиума ЦК, но с партийного поста уходит…

Всё, дальше ехать некуда! Сталин остается на вершине власти, он только уходит из руководства партией, но что такое партия без Сталина во главе?! Да попросту кучка бессильных шаманов при властном вожде, и не более того. В торжественные дни шаманам этим позволяют покрасоваться в пышных нарядах из попугайских перьев и провести красочную церемонию возложения даров к истукану Великого Батуалы, но остальные триста шестьдесят дней в году они смирнехонько сидят в своих хижинах и плетут циновки. А заправляет всем вождь… (Смотрим на современный Китай)

Впоследствии, всячески извращая истинное положение дел, партийцы пустили сказочку, будто Сталин предлагал освободить его от всех постов, будто он «собрался на покой». Но это они брешут, как сивые мерины.

Пленум ЦК попросту не имел такого права – решать дела Совета Министров. Если бы Сталин намеревался уйти и из Совмина, он в Совмин бы такое предложение и внес – чего никогда не было.

Сохранилось свидетельство Константина Симонова, на том Пленуме присутствовавшего, – воспоминания человека, так и не понявшего, чему он был свидетелем, но подробнейшим образом описавшего происходящее:

«На лице Маленкова я увидел ужасное выражение – не то чтоб испуга, нет, не испуга, а выражение, которое может быть у человека, яснее всех других, или яснее, во всяком случае, многих других осознавшего ту смертельную опасность, которая нависла у всех над головами и которую еще не осознали другие… Лицо Маленкова, его жесты, его выразительно воздетые руки были прямой мольбой ко всем присутствующим немедленно и решительно отказать Сталину в его просьбе».

«Смертельную опасность» Симонов понимает по-своему: якобы коварный Сталин, подобно Ивану Грозному, разыграл притворно «уход от дел», чтобы уничтожить тех, кто по дурости за его предложение проголосует…

Он так ничего и не понял! Иван Грозный был обладателем одного поста – царского. У него просто-напросто не было других. А Сталин не отказывался ни от трона, ни от императорской короны, он всего-навсего избавлялся от одной из своих многочисленных функций, уже чисто парадной, нисколько ему не помогавшей вести реальные дела. Он-то как раз не то что сохранял власть – а, пожалуй, даже приумножал. А вот партия всякую реальную власть теряла окончательно и бесповоротно. Отсюда и смертельный ужас на лице Маленкова, раньше других осознавшего, что происходит и к чему приведет…

Партийные бонзы, вчера еще всевластные (ну, почти всевластные) на глазах превращались в дерьмо. Если хотите, это был переворот. Антипартийный путч. На вершине власти оставался Красный Монарх, а вокруг него смыкались люди реального дела, проверенные управленцы. 

Хрущев потом будет, притворяясь дурачком, комментировать список нового Президиума: «Некоторые люди в списке были малоизвестны в партии, и Сталин, без сомнения, не имел представления о том, кто они такие».

Товарищ Хрущев снова дурковал, по своему обыкновению. Это Сталин-то не знает, кого собирается поставить под свое начало, чтобы вместе с ним управляли страной?!

Это Сталин-то способен, как попугай, огласить список, продиктованный ему некими интриганами?!

В общем, партия теряла власть.

И вот тут-то Сталин совершил самую страшную ошибку в своей жизни. Ошибку, стоившую ему самой жизни. Он поддался на уговоры и остался секретарем ЦК. Как-никак, императору было уже семьдесят три года, он был уже не прежний. Возможно, он переоценил пределы своей власти – и недооценил партийных соратников. Не просчитал заранее, как они будут себя вести в момент смертельной опасности.

Сталин остался секретарем ЦК, но партийная верхушка уже прекрасно видела, что у него на уме… И не было никаких гарантий, что Сталин совсем скоро не вернется к своей идее, не уйдет из секретарей.

После этого Пленума Сталин был обречен…

Мотив, таким образом, лежит на поверхности – как грязный кирпич на белоснежной скатерти. Уже не оставалось никаких третьих вариантов: живой Сталин – это смертельная угроза для партийного всевластия. Партийная верхушка при сохранении прежнего положения – это смертельная угроза для Сталина.

Его могло спасти одно – настоять на своем, все же уйти из секретарей ЦК. И немедленно придавить осиротевшую партийную верхушку. Акела промахнулся. Постаревший Сталин остановил занесенную для удара руку на полпути... И подписал себе смертный приговор.

К тому времени он был полностью в руках партийной верхушки. Охраной ведал тот же Игнатьев, прожженный партаппаратчик, плоть от плоти «руководящей и направляющей». Именно он и раскрутил известное «дело врачей». Именно он раздул дело «еврейских националистов – американских шпионов», членов Еврейского антифашистского комитета. Он, а не Сталин, рулил всеми политическими репрессиями 1951–1952 гг.

Судя по происходящему, Сталина начали умело, тихонечко, на мягких лапках ступая, обкладывать. Сначала от него удалили многолетнего верного помощника Поскребышева – не просто «секретаря», а личность влиятельную, в генеральском чине. Подсунули Сталину умело состряпанный компромат – и Поскребышев слетел…

Потом взялись за многолетнего начальника охраны Сталина, генерала Власика.

Благо тот сам дал предостаточно поводов, подставлялся по полной: вовсю крутил со случайными бабами, выдавая им сведения из разряда гостайн (малозначительных, но по меркам того времени…), хапал казенные денежки, казенное добро со сталинских дач. Зажрался, заворовался, выражаясь канцелярским слогом, морально разложился, но Сталину он был предан, как цепной пес. При нем охрана не то что на сутки, а, пожалуй что, и на час не промедлила бы, начнись со Сталиным какие-то непонятки…

А вдобавок скоропостижно скончался, и до сих пор непонятно, отчего, генерал-майор Касаткин, еще один вернейший сталинский служака, комендант Кремля (и пятидесяти не было! Даже по фотографиям легко понять – битюг!).

Одним словом, теперь и безопасность, и сама жизнь Сталина, собственно говоря, зависели от одного-единственного человека – Игнатьева. Партаппаратчика чистейшей воды. Одного из тех, кто вот-вот мог потерять все, если Сталин все же начнет доводить свой замысел до конца.

И Сталин однажды обнаруживается на полу в бессознательном состоянии. И охрана сутки не предпринимает ровным счетом ничего, чтобы помочь вождю. И никого из них не то что не арестовывают – ни единой звездочки не снимают, не лишают значков и юбилейных медалей, хотя в те жестокие времена при любой, самой незначительной аварии, несчастном случае, мелком служебном упущении и промахе могли покарать так, что тамбовский волк в своем лесу три дня будет на Луну выть от страха… Это тоже прикажете считать случайностью?

Переведем эту ситуацию на язык классического детектива. Живет-поживает в своем поместье миллионер, владелец заводов, газет, пароходов… ну, пусть будет Смит, без изысков. Наследство головокружительное, а миллионер стар. И вот однажды он, собрав чад и домочадцев, объявляет во всеуслышание:

– Дамы и господа! Поначалу я хотел оставить все капиталы, движимое и недвижимое, племяннику Джиму, но что-то он мне в последнее время категорически разонравился: кутежи, карты, эта история с мельниковой дочкой… Лишу-ка я тебя, Джим, пожалуй что, наследства… Точно, вот выберу времечко, пошлю за стряпчим – и, точно, лишу…

А через недельку миллионер Смит однажды рушится в каминной с инсультом. Из чад и домочадцев в особняке только Джим – но он ровнехонько сутки не вызывает врачей к болящему, тот так и валяется на ковре, а потом отдает Богу душу…

Попробуйте угадать с первого раза – кого сгребет за жабры в качестве подозреваемого самый тупой сыщик, как только узнает о том самом семейном совете?

То-то…

Уже в перестроечные времена при реконструкции Кремля обнаружилось, что под пол кабинета Сталина еще в старые времена был подведен туннель, лаз, в котором, как предполагают, находилась аппаратура подслушивания. Это уже факт: Сталина подслушивали в Кремле. Кто? Ну разумеется, в те дурные годы злоумышленником привычно объявили Берию. Доказательств, конечно, не имелось ни малейших, и в качестве таковых, как обычно, служило восхитительное в своем идиотизме утверждение типа: «А некому больше!»

Некому?! Ну, не скажите! Как видим, были люди, которым гораздо проще, чем Берии, было подвести прослушку к кабинету Сталина, – и мотивы у этих людей были серьезнейшие…

Между прочим, Хрущев в очередном выплеске неконтролируемых эмоций как-то сказанул парочку прелюбопытнейших фраз, из которых прямо следовало: Сталин не своей смертью умер, а «возмездие настигло тирана». Это, кончено, непрямое доказательство, но еще одно к тому вороху косвенных, каких у нас немало.

Рассуждая логически, вся болтовня об «антисемитизме» Сталина и пресловутом «выселении всех евреев в Сибирь» как раз и может оказаться не более чем отвлекающим маневром, дезой, запущенной заговорщиками с понятными и утилитарными целями. Западу подкинули некую наживку: ну да, мы вождя, знаете ли, немножечко придушили, но что ж нам оставалось делать, если он окончательно съехал с катушек и готовил евреям второй Холокост?.. Очень похоже, что Запад эту наживку проглотил, и там не стали утруждать себя логическим анализом всех вариантов кончины Сталина.

А быть может, все еще циничнее и проще. Вполне возможно, к устранившим Сталина заговорщикам – или, по крайней мере, к некоторым из них – ниточки тянулись из-за кордона. Как выражался сам Сталин, хоть и по другому поводу:

«Возможно ли это? Конечно, возможно, раз оно не исключено».

Пикантность в том, что и у Запада были свои мотивы устранить Сталина – как и у партийной верхушки, речь шла о примитивном выживании… (Если кому интересно, то об этом читайте здесь: https://cont.ws/@gnuss/963407 )

ИСТОЧНИК

 P. S. Позволю себе высказать крамольнейшую мысль: останься Берия у власти, не было бы растянувшегося на десятки лет гниения коммунистической системы – потому что уже с начала пятидесятых начало бы создаваться совершенно другое общество. Трудно обрисовать его черты, но в одном сомнений нет: это общество было бы избавлено от коммунистических идейных догм.

Потому что и Сталин, и Берия, как я уже говорил, ни в малейшей степени не были убежденными коммунистами. Они – прагматики, державники, имперцы, слишком много свидетельств тому. А это предполагает иной образ мышления и иные представления о пути развития страны…

Мы до сих пор не в состоянии осознать лежащий на поверхности факт: победа Хрущева над Берией как раз и была шагом НАЗАД! В отличие от «великих визирей» Сталина, прагматиков до мозга костей, относившихся к «коммунистической идеологии» как к необходимой до поры до времени вывеске, недалекий и примитивный Хрущев (собственно, умевший лишь бороться за власть), наоборот, искренне верил – в марксизм, ленинизм, коммунизм и прочие «измы». 

Берия же скорее напоминает умнейшего и хитрейшего прагматика Дэн Сяо-Пина, тихонечко, незаметненько, без всякого шума развернувшего Китай в сторону от «измов». 

Оказалось на примере Китая: такое можно совершить без ломок, потрясений, «разоблачений», бездумной пляски на костях мертвецов, пустой болтовни. Вряд ли столь уж невозможным выглядит утверждение: останься Берия во главе страны, СССР мог бы за десять – пятнадцать лет стать подобием нынешнего Китая. Не было бы ни дурацких телодвижений Хрущева, ни брежневского застоя. Было бы что-то совершенно другое. Гораздо более умное, не позволившее бы державе скатиться до её разлагающегося состояния.

Gnuss