Олег Газманов: Бесплатный хлеб в столовой на Конёнкова вспоминаю до сих пор

Олег Газманов: Бесплатный хлеб в столовой на Конёнкова вспоминаю до сих пор — Известный певец рассказал о себе, о любви и о том, как покорял столицу

http://zbulvar.ru/archive/oleg-gazmanov-besplatnyy-hleb-v-stolovoy-na-konenkova-vspominayu-do-sih-por-izvestnyy-pevets-rasskazal-o-sebe-o-lyubvi-i-o-tom-kak-pokoryal-stolitsu/

Олега Газманова представлять специально не надо. Певец и композитор, семикратный лауреат российской национальной премии «Овация», он начинал свой путь в столице случайными заработками. И в тот период его жизнь была тесно связана с нашим округом. О том, как это было, он рассказал «ЗБ».

Квартира с окнами на кладбище
— Олег, с чего вы начинали, когда приехали из Калининграда в Москву?
— Я приехал сюда в 1983 году. Сначала снимал жильё в Бибиреве. По вечерам работал в ресторане, в ­ансамбле, а подрабатывал грузчиком. Больших денег это не приносило. Помню, в районе улицы Конёнкова была столовая, я каждый день ходил в неё, потому что хлеб там давали бесплатно. Садился, читал газету и потихоньку поедал хлеб с солью. Но это было отличное время: все, кому я показывал свои песни, говорили, что они им нравятся, и я верил в себя. Что-то есть во фразе «Поэт должен быть голодным». Помню, пока ехал от Бибирева до центра, минут за сорок успевал набросать песню: во мне тогда просто ключом било творчество.
— А правда, что ваша первая квартира в Москве выходила окнами на кладбище?
— Так и было. Когда у меня начались концерты и появились какие-то деньги, я решил перевезти в Москву из Калининграда семью. Родиону уже пора было идти в школу, тянуть было нельзя. Я дневал и ночевал в Банном переулке, где тусовались все квартирные маклеры, но обменять Калининград на Москву было практически невозможно. В результате сложнейшего семикратного обмена у нас появилась крошечная однушка в хрущёвке на улице Двинцев в Марьиной роще. Её окна действительно выходили на Миусское кладбище.
— Сейчас Родион Газманов — модный светский персонаж, участник шоу «Точь-в-точь». А тогда, в Марьиной роще, вы хотели сделать из него настоящую поп-звез­ду, написав ему песню «Люси»?
— Я не писал специально эту песню. Просто потерял тогда голос, не мог петь и решил сделать номер для Родиона: он знал практически весь мой репертуар. Я поменял слова одной своей песни про девушку, которую парень потерял и везде ищет, поменял «прости» на «Люси», и получилась трогательная детская песня про собаку. Как только её выпустили в эфир, Родион моментально стал звездой. Мы начали выходить на сцену вместе, и на гастролях в Сочи я уже был не как «певец Газманов», а как «папа певца Родиона Газманова».

В детстве музыку ненавидел
— А вы сами музыкой занимаетесь с детства?
— В пять лет меня отдали в музыкальную школу, на скрипку. Но мне не повезло с преподавателем: уже через два года музыку я просто возненавидел.
— А когда начали заниматься спортом?
— Гимнастикой начал заниматься, когда ещё учился в музыкалке. Кстати, я скрывал это от родителей, и, чтобы пойти на тренировку, мне приходилось спускаться из дома по водосточной трубе.
— Вы достигли успехов, даже выступали в сборной команде Калининградской области…
— Да, но в 9-м классе разбил ноги о перекладину.

И большой спорт сказал мне «прощай».
— Вы поэтому снова занялись музыкой?
— Нет. Сначала, как нормальный человек, поступил в Калининградское высшее инженерное морское училище, в 1973-м ушёл в армию, вернувшись, стал преподавать, поступил в аспирантуру. А через три года понял: всё, пора что-то менять, без музыки я жить не могу. Ушёл из института неожиданно, сразу. К тому времени у меня была группа, мы работали в ресторане при гостинице «Калининград». И я поступил в калининградское музыкальное училище на гитару.

Танцы с ковром чуть до беды не довели
— Недавно вы появились на сцене вместе с Тамарой Гвердцители с залихватской «цыганщиной» — песней «Вороной». Как началась ваша с Тамарой «цыганская любовь»?
— Этой осенью мы с группой артистов возвращались с гастролей из Мурманска и случайно оказались на одном рейсе с Тамарой. Вдруг объявляют: «Вылет задерживается». В общем, просидели мы с ней в мурманском аэропорту сутки. Я, конечно, начал рассказывать, над чем сейчас работаю, показал на компьютере отрывки новых песен. И вдруг она говорит: «А давай я что-нибудь спою». Я поставил «Вороного». А она говорит: «Вот! Эту! Она про меня!» И я «украл» Тамару на несколько месяцев. Мы записали песню и сняли клип про страстную цыганскую любовь.
— Вы с Тамарой всю песню пританцовываете на фоне старого ковра, а в конце он загорается от вашей страсти. Правда, что он вас чуть не поджёг?
— Мы решили: нужен самый забойный цыганский ковёр. Послали людей на Измайловский рынок, и они нашли его у каких-то дагестанцев. Выбрали самый яркий, «конкретный». А дагестанцы, как узнали, что это для Газманова и Гвердцители, говорят: «Берите так, без денег!» Когда мы всё сняли, думаем: спалим-ка мы его для красоты кадра! Чтобы пламя смотрелось красиво, проткнули в ковре несколько дырок и подпалили. Он разгорелся, когда мы снимали последний припев, и вдруг как стал падать на нас! Перегорели тросики, на которых он держался. Мы с Тамарой еле убежали.
— Трудно было сделать цыганкой величественную царицу Тамару Гверд­цители?
— Тамара пришла на съёмку со своей кавказской грузинской сдержанностью, ей режиссёр кричал: «Уберите грузин, давайте цыган!» И сначала она стеснялась, а потом её просто нельзя было угомонить!
— Кстати, сами вы в клипе просто неузнаваемы.
— Мы стали готовиться, мерить цыганские костюмы. Когда я надел красную шёлковую рубаху, моя жена Маруся упала в обморок. А потом говорит: «Если ты это наденешь, я уйду из дома». В итоге образ изменился. Мне приделали чуб, надели мятую шляпу, и стал я… цыганом.

Самое яркое — любовь
— Про вас уже давно ни одной сплетни, ни одной любовной истории. Как любовь влияет на ваше творчество?
— Без неё ни строчки не сочинишь. Я уже не молодой артист и, когда оглядываюсь назад, понимаю, что в жизни сохраняются лишь яркие впечатления. А самое яркое — любовь… У меня песен про любовь намного больше, чем «есаульской» темы. Мужикам в России повезло: в нашей стране много красивых женщин. И если б не моя красавица Маруся, я бы не написал многих песен о любви.

Беседовала Мария АНИСИМОВА