Юнгер

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВЗГЛЯДЫ ЭРНСТА ЮНГЕРА

Сегодня мы поговорим о религиозных взглядах выдающегося сына немецкой нации и Европы, рыцаря-мыслителя и просто замечательного человека, Эрнста Юнгера. К сожалению, в русскоязычном сегменте корпуса статей и исследований ему посвященных, вопрос отношения «герольда консервативной революции» к христианской вере и религии, как таковой, практически не освещен. Ну что же… попытаемся своими силами хоть немножко ликвидировать данный пробел.

Обратится к данному вопросу сегодня особенно актуально, ибо очень широкие политизированные «правые круги», настроенные анти-христиански, продолжают без смущения, уже достаточно длительный срок, использовать в своих плебейских целях наследие пера этого выдающегося воина-писателя.

Начнем с того, что в своей объемной работе «Мир» Эрнст Юнгер возлагал большие надежды на христианскую веру и христианскую мораль вообще, как «фактор, способный уничтожить нигилистический культ «закона силы» и остановить братоубийственную войну между европейцами». Кроме того, в эссе «Через линию» философ писал, что христианская церковь относится к числу почти исчезнувших в мире модерна явлений, которым в действительной борьбе удалось приостановить падение человека к животному состоянию и даровать ему настоящую жизнь, вместо механического существования:

«Повсюду за исключением немногих солдат нужно благодарить только церковь за то, что среди ликования масс дело не дошло до откровенного каннибализма и восторженного поклонения зверю. Временами было недалеко до этого; уже в знаменах просвечивал и все еще просвечивает блеск Каинова празднества. Другие силы, ведущие себя социально и гуманно, ретировались. Им с их вялыми декомпозициями не стоит больше оказывать помощь».

В другой своей работе, в эссе «У стены времени», Юнгер совершил попытку весьма удачного сравнения Церкви, в условиях гибели традиционного мировоззрения европейцев, с электростанцией:

«…которая когда-то питалась мощными горными потоками, пока они не высохли; затем иссякли озера и резервуары, сохраняющие водные запасы, однако электростанция осталась – как строение и здание, которое при нынешней непогоде дает прибежище и защиту».

То есть, в уничижении всего благородного одновременно со стороны как культурного марксизма, так и необольшевизма, Юнгер обозначает в качестве единственного оплота сопротивления современному миру именно христианскую церковь.

Вместе с тем, Юнгер ощущал, что в условиях гибели всего красивого в XX веке, чему он был свидетелем, нельзя возлагать долгосрочные надежды на Церковь в том виде, в котором она существует сегодня, как людское учреждение, ибо и оно будет поражено «силами анти-традиции». В этой связи он писал:

«Современная теология, в сравнении с былыми временами, отнюдь не находится в том положении, которое может померяться силами с нигилизмом, так как объективно сегодня сражается с арьергардами Просвещения-вырождения, и таким образом сама еще втянута в нигилистический дискурс».

И далее, Юнгер все равно занимает позицию церкви:

«В случае нигилистического конфликта не только благороднее, но и достойнее выступать на стороне церкви, чем на стороне тех, кто на нее нападает. Это обнаружилось только недавно и еще продолжает обнаруживаться сегодня.»

В действительности все оказалось даже хуже – церкви Запада и Востока стали проводниками откровенно-антихристианских модернистских тенденций. Что собственно и произошло после Второго Ватиканского собора Римской церкви, общего упадка протестантских церквей Европы и создания Сталиным организации «РПЦ МП».

Он тосковал по истинному духу христианской непримиримости и борьбы против «мира сего», которая являлась фундаментов традиционной теоцентрической мировоззренческой парадигмой Европы на протяжении многих веков. 
Наконец, в одной из самых значимых своих работ, которая носит название «Уход в лес», и которую сам Эрнст Юнгер назвал «пособием для духовно-политических партизан», он недвусмысленно объявляет христианское учением «подлинным руководством к жизни». Приведем данную выдержку:

«Преодоление страха смерти есть также преодоление любого другого ужаса; они все имеют значение только в связи с этим основным вопросом. Поэтому уход в Лес есть в первую очередь уход в смерть. Он ведет прямо в направлении смерти – и даже, если потребуется, через нее. Лес раскроется как сокровищница жизни в своей сверхъестественной полноте, если удастся пере сечь эту линию. Здесь покоится изобилие мира.

Всякое подлинное руководство с этой истиной соотносится: оно знает, как привести человека в то место, где он познает реальность. Учение становится особенно ясным, когда оно подкрепляется примером – когда победивший страх вступает в царство смерти, как явил нам это Христос, величайший основатель учения. Пшеничное зерно, погибнув, принесло не тысячекратный, но бесчисленный плод. Здесь мы касаемся изобилия мира, к которому относится всякое зачатие, как временной и время преодолевающий символ. Этому следовали не только мученики, которые были сильнее стоиков, сильнее цезарей, сильнее тех сотен тысяч, которые окружали их на гладиаторской арене. Этому следовали также все те бесчисленные люди, погибшие за веру. Это также и сегодня является более побеждающим, чем кажется на первый взгляд. Даже когда соборы обрушатся, знание, наследие сохранится в сердцах, и подкопы катакомб будут подтачивать дворцы тирании. По той же причине можно быть уверенным в том, что голое и, по античным образцам, изощрѐнное насилие не может долго торжествовать.

С кровью Христа в историю вошла её подлинная субстанция, и поэтому мы по праву считаем эту дату началом новой эры. Здесь царит полнота теогонического плодородия, мифической творящей силы зачатия. Жертва, повторяющаяся на бесчисленных алтарях. Гельдерлин в своих стихах постигает Христа как вершину гераклической и дионисийской силы»

В «Кавказских заметках» он очень трогательно и подробно описывает эпизод с мессой в полевых условиях. В другом эссе, «Садах и Дорогах» есть такой момент:

«Утром моего сорок пятого дня рождения солнце красиво взошло из прозрачной тополиной дубравы. Первым, как всегда, в хижину вошел Рэм, поздравил и поставил на стол цветы и апельсины. Затем я оделся и у распахнутого окна прочитал 73-й псалом».

Кроме всего этого, В "Годах оккупации" (его дневниковые записи за 1945-1948 гг.) Юнгер много цитирует Библию и рассуждает на религиозные темы. Известно так же, что он очень высоко ценил творчество радикального католика-традиционалиста Леона Блуа.

Сложно однозначно сказать, регулярно ли практиковал христианскую обрядность лично Юнгер во время своей неповторимой жизни, но факт его приверженности оному учению не вызывает сомнений. Известно, что на протяжении всей жизни он был протестантом, но за год до своей смерти перешел в католицизм, начал получать регулярные причастия и участвовать, по возможности в литургии.

17 февраля 1998, Эрнст Юнгерн, предал свою душу Богу, последние минуты жизни он провел как благочестивый католик, получив последнюю исповедь и причастие.

11