Фидель Кастро: для одних - вождь и кумир, для других - диктатор и враг

Кубинский диктатор был одной из символов XX века, как не относись к его деяниям за 60 лет правления

Первая мысль которая приходит в голову, когда думаешь о Фиделе Кастро  — его необычайное политическое долголетие, именно политическое, а не просто житейское. Обама родился, когда Кастро уже правил островом, но команданте дожил до времени, когда стал известен преемник первого темнокожего главы Белого Дома. Еще подростком он писал в Белый Дом  Франклину Делано Рузвельту, а ушел из жизни, когда на выборах победил Дональд Трамп, который стал самым старым избранным президентом США, но при этом родился уже после смерти Рузвельта! Он пережил Уго Чавеса, увидевшего свет лишь через год после штурма казарм Монкады бойцами Фиделя в 1953. Кастро имел долгую историю отношений со всеми правителями в Москве – от Никиты Хрущева до Владимира Путина, работая последовательно и с Леонидом Брежневым, и с Михаилом Горбачевым, и даже с Дмитрием Медведевым.

В XX  веке Фидель Кастро был, безусловно, одной из самых ярких и известных личностей, его иконой и символом, как к нему не относись. Несмотря на малые размеры подвластной территории, он играл несоизмеримо большую роль в мировой политике на протяжении почти шестидесяти лет. Близость Кубы к США обусловила резкость и драматизм противостояния Вашингтона и Гаваны, и ее значение в условиях глобального противостояния в Холодной войне. Самый драматический кризис в отношениях Советов и Америки, Карибский, как раз был связан именно с Кубой. И Кастро вынужден был лавировать между Кеннеди и Хрущевым, причем, оставаясь стратегическим партнером и союзником СССР, он никогда не был московской марионеткой.

 По сути, на Кубе была установлена диктатура двух братьев, которые поверхностно приняли коммунистическую идеологию сугубо из прагматических соображений, как прежде принимали христианство или ислам, но местный Хосе Марти всегда оставался на острове популярнее Ленина или Маркса.Кастро не был идейным коммунистом. Он формально создал компартию лишь в 1965 году, исключительно ради получения помощи от Советского Союза, но всегда сохранял полный контроль над внутренней политикой.

Более того, Куба при нем являлась активным участником Движения неприсоединения, в рамках которого он сотрудничал с такими патриархами политики минувшего столетия как Джавахарлал Неру, Иосип Броз Тито, Сукарно (не путать с  Сухарто!),Кваме Нкрума и Гамаль Абдель Насер.

Их всех нет уж давным-давно, а Фидель ушел только вчера…

В  геополитических раскладах XX  века Кастро играл выдающуюся роль – от высадки в Заливе свиней т.н. «гусанос» до высадки уже кубинских войск в Анголе. Он обладал потрясающим умением подбирать себе союзников – между Мао и Хрущевым он выбрал (вопреки мнению Че Гевары) последнего, понимая, что ставка на Пекин в тех условиях бесперспективна. Лишившись поддержки СССР, он нашел нового союзника в лице Венесуэлы при Уго Чавесе.

Эффектные внешние данные  — мужественное лицо, борода, вкупе с необыкновенным ораторским искусством — также служили для привлечения к нему внимания и интереса. Огромное число западных интеллектуалов были им очарованы – от Сартра до Гарсиа Маркеса. Немало и западных политиков старались его «понять»: и канадский премьер Пьер Трюдо, и французский президент Франсуа Миттеран.

Хотя в борьбе за право считаться иконой «новых левых» он проиграл своему соратнику Че, важнее то, что аргентинец оказался неспособным к проведению долгосрочной политики, не смог работать методично и на перспективу. А Фидель  проявил себя не только революционером, партизаном и оратором, но и чиновником и дипломатом. Потому и умер патриархом в своей постели, чья осень, если пользоваться образом из романа его друга Маркеса, затянулась на десятилетия.

Политика и наследие Фиделя Кастро изначально были предметом горячих споров. Кто-то оценивал ситуацию на Кубе через призму подушевого ВВП и доступности Интернета, кто-то через доступность медуслуг. Конечно, Кастро повезло – его коллективистские, социалистические и антиимпериалистические идеи были в тренде преобладающих идеологических течений XX века. Поэтому, упрощенно говоря, мир проклинал Пиночета, и снисходительно относился к кубинскому правителю, хотя для объективного историка достижения двух тиранов несопоставимы. Повторю, Кастро знал с кем дружить, поэтому он делал ставку на товарищество  с Альенде и Нельсоном Манделой, и мог повторять слова, сказанные им в молодости: «История меня оправдает!»