И в деревне загремела тишина: конец эпохи проводного радио

Никто из бдительных Ламбер-культурологов, которые про пакетики в «Короне» отозвались как о «конце эпохи» (ведь раньше давали бесплатно, а сейчас начали продавать), не заметил намного более важной вехи. В небытие ушел СМИ, который - в отличие от тех пакетиков - охватывал сотни тысяч человек по всей стране. Затих голос, который пробуждал деревню утром и бормотал что-то уютное вечерами. Навсегда в музей отправлен самый белорусский из всех коммуникационных каналов, изобретенных человечеством. Достояние советского инфраструктурного упрямства. Смесь Оруэлла с программой «Приглашаем на посиделки».

Октябрь 2016-го - момент окончательного вывода из пользования проводного радио, которое в народе получило название «радиоточка». Вещание на эти приемники полностью прекращено, хотя еще по состоянию на июнь 2016 года только в столице за радиоточку платило 444849 человек. Проводное вещание начали выводить из использования еще в 2014-м, целыми районами переводя работу местного радио на ультракороткие волны или даже - как об этом написано здесь - в интернет, «на сайт райисполкома».

В Беларуси на селе старость зачастую сопровождается чуточку болезненной алчностью. Разумеется, проблема в нищенских пенсиях, но не только в них. Ведь зачастую экономия на электричестве доходит до гоголевских проявлений.

Мне приходилось ночевать в доме, где свет вечером принципиально не зажигали, телевизор не включали, чтобы не платить. И вот так старые и жили: засыпали в сумерки, просыпались на заре, а зачем свет переводить? Это же еще и лампочки надо менять, как сгорят! В город ехать!

Предложения оставить денег на электричество с такими ревностными хозяевами не срабатывают: они живут так, как им уютно. Так вот, в таких хозяйствах всегда была включена точка, так как она не требует отдельной розетки, питается «со стены». По представлениям старых, она "не жрет электричества», а о жизни страны и мира рассказывает изрядно. То, в отличие от телекома, ей пользоваться можно в целях все той же экономии и эффективного потребления, выключать ее не стоит, «чтобы не простаивала» бесплатно.

Радиоточка в глухих районах Беларуси прекращала работу в 22.00, начинала - в 6.00, полностью совпадая с крестьянским порядком. Деревня последние 70 лет просыпалась от гимна - «Мы, белорусы» ... Слова гимна менялись, мелодия - никогда! Крестьянский космос держался на том гимне, на его непоколебимости и несменяемости. Вот пришли националисты в 90-х. И что?

Националистов больше нет, а гимн выдержал. «Петр, вставай, яичница стынет!» - Баба Люба просыпается в 5.00, чтобы растопить печку и зажарить мужику завтрак. А представьте себе: Петр три года как умер. А в октябре и гимна больше не передают. Это Апокалипсис. Не менее.

И, конечно, смешно читать, как те чиновники предлагают вот этим людям приобретать коротковолновых приемники. Или - внимание! - Ждут, что баба Люба будет заходить с планшета через USB-модем или WiFi на сайт райисполкома, открывать там линк на местное радио, чтобы разжигать печь под гимн! Ну дикари, реально!

В 2014-м они даже обещали наладить выпуск КВ- и УКВ-приемников с двумя кнопками, чтобы старикам было проще настроиться. Но разве дело в кнопках? Включаешь ФМ-радио, а там - совсем другая музыка, совсем другие ведущие.

Такие бодрые, блин, что сразу видно, что никогда не встречали Новый год у печки, когда спине жарко, а в ноги холодно, и света нет, потому что провода в Баянаве снегом порвало.

И дело было, конечно, не в том, что кнопок в приемников было только две. По одной звучало районное радио, а другая, та, что должна была передавать республиканский канал, не работала. Дело в том, что, если подумать, кнопок могло бы не быть вообще. Ведь человеку же нужен плюрализм. Человек может быть счастлив без всякого выбора. Главное, как сказал бы любой представитель целевой аудитории, - чтобы передавали НЕ говно. По FM много суеты, а как жить, зачем слушать - непонятно.

Радиоточка была разделением между крупным городом и провинцией. В то время как деревня и райцентр жили ее работой, в городах писали в ЖЭСы заявления с требованием отключить ту дрянь и не взимать за нее деньги в жировках. В этом смысле ее уничтожение - это еще одно свидетельство ловкой белорусского урбанизации, победы горожанина над крестьянином.

Радиоточка к тому же разговаривала с людьми по-белорусски, ведь районные радиостанции всегда были ближе к местной речи. Ее исчезновение - еще один звоночек о состоянии родного языка и официальные каналы, по которым наш язык звучит.

К тому же сама идея проводного радио пропагандировала ощущение государства мощного и повсеместного, как Бог. Это была история о системе, которая могла прийти в каждый дом, подвести на кухню какие-то провода, и все это - чтобы бабу Лену внуки могли поздравить с 60-летием. Что для американца - Оруэлл, то для нашего человека - оценка государственной ласки, личный забота о каждом, «правительство для народа», зажатого в маленькую коробочку. Можно представить, какое одиночество излучают сейчас все умолкнувшие приемники «Днепр» или «Вымпел».

Ведь вот что важно. Радиоточка передавала не музыку или новости. Радиоточка передавала определенное состояние сознания. «Малиновки заслышав голосок», «А я лягу, прилягу", "Течет вода в ярок», доверчивый голос с неспешным интонациями.

Если бы мы заглянули в душу любому ветерану труда, который положил свою судьбу на то, чтобы эта страна имела что есть, мы бы увидели стол с клетчатой ​​клеенкой, иконку за занавесками и непрерывную программу по заявкам, где его мертвые коллеги просят поставить ему фрагмент конкурса «Песня-1980». Тот самый, где Тиханович поет:

«Прошу тебя в час розовый
Напой тихонько мне,
Как дорог край берёзовый
В малиновой заре».

И здесь не поймешь, что кого сформировало. То ли это слушатели сконструировались под ежедневным влиянием радиоточки, или, наоборот, радиоточка почувствовала и настроилась именно на ту интонацию, которая была нужна сотням тысяч усталых дневной работой сельчан.

И, при определенном взгляде, генерация окончательно отходит не тогда, когда умирает последний человек, которому вот столько и столько лет. Страница поколения переворачивается тогда, когда исчезает медиа, которым то поколение совместно пользовалось.

Уже нет генерации тех, кто передавал телеграммы. Отходят прововодные телефоны и уже совсем исчезли таксофоны. Скоро не останется тех, кто пишет бумажные письма и присылает поздравительные открытки. В этом смысле наше поколение тоже когда уйдет. Когда исчезнет MTV Netflix, ноутбуки и wifi, а Skype и Viber перестанут программно поддерживать того, что никто ими больше не пользуется.

Виктор Мартинович, budzma.by