Иллюстрация беззакония. Одна из многих...

Начну с комментария Алексея Сергеева, который отреагировал на публикацию ИА REX, посвященную безобразному делу казанского инвалида Николая Игнатьева.

«Это и "банальная", и одновременно актуальная тема. "Скучная" и — хоть остросюжетный детектив пиши. И это — тема суверенитета РФ.

Реальность такова, что описываемые Ефимом Андурским "банальные" истории об отсутствии законности-справедливости есть следствие отсутствия суверенитета РФ во внутренней политике.

Заводы-фабрики убиты, а денег для РФ отпускается только на доживание. На народ и справедливость не хватает. Своё бы сохранить. Не до ветеранов и пенсионеров с их денежными бедами.

А все видимые проявления "самостоятельности" РФ на международной арене есть не более чем густой дым из выхлопной трубы, который доставляет некоторое неудобство "партнёрам".

Экономика первична при капитализме!

"Отсутствие законности" является следствием отсутствия государственных органов по надзору за этой самой законностью. Точнее сказать, что внешне органы-то есть, да стерилизованы органы. Кастрировано государство».

Алексей считает, что "отсутствие законности" является следствием отсутствия государственных органов по надзору за этой самой законностью. Но это не так на самом деле. "Органы-то есть, да стерилизованы", - пишет г-н Сергеев. Это, если говорить о прокуратуре, верно лишь отчасти. Потому что в деле Игнатьева районная прокуратура выступила на стороне его мучителя — г-на Каюмова.

Не соглашусь с заключением г-на Сергеева, полагающего, что "кастрировано государство". Оно не страдает эректильной дисфункцией, когда "входит в сношение" с такими бедолагами как Игнатьев.

Единственно на что можно рассчитывать, так это общественный контроль. Да, конечно, один в поле не воин. Однако дело Игнатьева мы все же постараемся довести до ума...

Вот, что об этом деле под рубрикой «Отдел судебной аналитики» пишет ИА REX. Материал привожу в изложении с небольшими сокращениями.

В сентябре 2015 года Комитет ЖКХ исполнительного комитета муниципального образования города Казани (ИКМО), попирая Жилищный Кодекс, заключил договор социального найма с Иреком Каюмовым. Если бы Комитет придерживался ст. 49 ЖК РФ, он так, конечно же, не поступил бы, потому что г-н Каюмов не был в установленном порядке признан ни нуждающимся в муниципальном жилье, ни малоимущим. Тем не менее, договор социального найма с г-ном Каюмовым — собственником частного жилья Комитет ЖКХ заключил.

Такое было бы невозможно сделать законным путем? Да, законным невозможно. А незаконным — будьте любезны.

Вот как выглядел алгоритм беззакония.

Сначала бескорыстный судья Кировского районного суда Казани Эдуард Каминский решил вселить г-на Каюмова в муниципальную двушку, нанимателем которой практически всю свою жизнь был Николай Игнатьев.

С этой целью г-н Каминский заботливо выселил из спорной квартиры законную супругу нанимателя, являющегося инвалидом I группы и по этой причине не способного обходиться без постоянной внешней помощи. Эту помощь инвалиду, несмотря ни что, оказывала и продолжает оказывать его жена Гюльнара Зиннатуллина. Получая за это 1,2 тысячи рублей в месяц от щедрот российского государства.

Затем по иску прокуратуры Кировского района семье Игнатьева (в ее состав гуманная прокуратура включила г-на Каюмова с детьми, но не посчитав членом семьи нанимателя Гюльнару. И тем самым нарушила право Игнатьева на жизнь) благодетельный судья Кировского районного суда Владимир Морозов в порядке «улучшения жилищных условий» переформатированной семье инвалида выделил благоустроенную муниципальную трешку. На втором этаже многоквартирного дома, не приспособленного для проживания маломобильных групп населения (неужели для того, чтобы безногий Игнатьев не вздумал подселиться к дружной семье г-на Каюмова?)!

Судья Морозов мог и не знать о том, что квартира, выделенная как бы инвалиду, находится на недоступном безногому человеку втором этаже? Ну, так, если бы г-н Морозов не был столь доверчив, он истребовал бы соответствующее постановление. И тогда узнал бы, какое жилье он, нарушая права муниципального образования, выделяет как бы Игнатьеву.

Тягомотина с делом Игнатьева продолжается с 2011 года. ИА REX и Эхо Москвы рассказывали об этом деле многократно. Писали о нем Новая газета и Комсомольская правда. Сюжет о проблемах практически слепого инвалида давал 5-ый федеральный канал. Состоялись десятки и десятки судебных процессов. Но преодолеть законное, с формальной точки зрения, решение судьи Каминского не удается. Здесь, видите ли, нет законных оснований для пересмотра этого шедевра, имеющего явные признаки неправосудности.

Выявлять брак в работе нижележащих судей, казалось бы, призваны суды вышестоящие.Не буду сравнивать судей с теми представителями пернатых, у которых не принято выклевывать друг другу глазки, но разве вышестоящие судьи не проштамповывают даже самые нелепые решения нижележащих? Из чего же они исходят, если не из корпоративную солидарности?

Российский законодатель мудро предусмотрел правовые основы осуществления общественного контроля. С этой целью он выпустив закон от 21 июля 2014 г. N 212-ФЗ о таких основах. Однако предусмотрительно не закрепил право субъектов общественного контроля инициировать пересмотр вступивших в силу судебных решений, не являющихся законными или достаточно обоснованными, с точки зрения таких субъектов.

Можно ли исправить этот недочет? Да, конечно! Для этого ст. 392 ГПК РФ «Основания для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу» следовало бы дополнить соответствующей поправкой.

Однако мое внутреннее убеждение говорит о том, что депутаты, нанятые государствомза неприличные деньги, не согласятся на поправку, подрывающую основы беззакония. И тем самым подтвердят право судей поступать с нами так, как им заблагорассудится.

Тем не менее, напомню об однажды уже прозвучавшем предложении: апробировать упомянутую поправку в одном из российских регионов, например, в Татарии.

Вернемся к делу Игнатьева. Главный наш персонаж постоянно проживал в муниципальной двушке, расположенной в ветхом бараке довоенной постройки, последние лет двадцать — вместе с Гюльнарой.

Игнатьев, конечно, знал, что г-нуКаюмову неизвестно каким образом — теперь этого уже не установить – удалось-таки прописаться в его квартире. Однако неладное Игнатьев почувствовал лишь тогда, когда его в одно место клюнула жареная птичка: по адресу квартиры Игнатьева г-н Каюмов зарегистрировал свою, только что народившуюся, дочь.

Только тогда Игнатьев и решил обратиться в суд, потребовав прекратить право Каюмовых пользоваться его квартирой, которым они, вообще говоря, и не пользовались.

К сожалению, адвокат Игнатьева в исковом заявлении не указала на то, что оснований для возникновения такого права у г-на Каюмова не было...

Этой оплошностью и воспользовался представитель г-на Каюмова — в прошлом следователь прокуратуры Владимир Антонов. Он помог своему доверителю вчинить встречный иск, который содержал наглое требование - вселить истца к ответчику. На том, прямо скажем, зыбком основании, что Игнатьев — наниматель спорной квартиры якобы является отцом г-на Каюмова. Настоящий отец которого как-то раз сам пришел в суд. Не менее зыбким оказалось основание требования о выселении жены «отца», которая поселилась в спорной квартире, злокозненно воспользовавшись тем, что «пасынок» мотал очередной срок...

На самом деле Игнатьева с г-ном Каюмовым связывало только одного, не имеющее юридического значения обстоятельство. Это связь «отца» с покойной родительницей г-на Каюмова, которая, скажем так, временами играла роль сожительницы «отца».

На самом же деле, как позднее установила судья Кировского суда Гульчачак Хамитова, г-н Каюмов членом семьи нанимателя не был. Обратное судом установлено не было...

Доверчивый судья Каминский отказал Игнатьеву. Удовлетворив иск г-на Каюмова, судья решил его вместе с новорожденной дочерью в спорную квартиру вселить, а жену Игнатьева из нее выселить.

О причинах столь нелепого решения можно только догадываться.

Скорее всего, судья Каминский исходил не из закона, а из своего внутреннего убеждения. В том, что г-н Каюмов обязательно должен получить муниципальное жилье. Пусть для начала и ветхое, чтобы затем, переселившись в благоустроенную квартиру (и дождавшись смерти «отца»), ее приватизировать и обогатиться на несколько миллиона рублей. А этот, достаточно веский аргумент, оказавшись на весах подслеповатой Фемиды Татарстанской, конечно же, перевесил все доводы бедолаги Игнатьева, попавшего под замес озверевшей юстиции...

Гнусное судебное решение о выселении жены беспомощного инвалида и о подселении к нему совершенно посторонних людей вступило-таки в законную силу. Однако ИКМО это решение не исполнил, а казанская прокуратура, не слишком зорко следящая за соблюдением законности на вверенной ей территории, этого как бы заметила...

Допускаю, что соответствующее заявление автора этих строк, потребовавшего установить виновных и привлечь их к ответственности по ст. 315 УК РФ о злостном неисполнении судебного решения, в прокуратуре могло как-то затеряться.

Однако это заявление его я написал в качестве руководителя региональной общественной правозащитной организации - в ИКМО успешно было зарегистрировано. Это случилось 18 мая 2015 г.

Отдавая должное справедливости, должен заметить, что у ИКМО не было законной возможности вписать Каюмовых в договор социального найма, заключенного с Игнатьевым. Потому что такого договора в природе... не существовало.

А тогдашний руководитель ИКМО — Алексей Песошин — ныне первый вице-премьер республиканского правительства отказал мне — в то время руководителю Общественного совета при ИКМО, недавно ликвидированному (в целях развития местного самоуправства), убедительно просившему заключить с Игнатьевым договор социального найма. До объяснений г-н Песошин не снизошел...

Приняв эстафету беззакония принял судья Владимир Морозов в 2013 году рассмотрел иск районного прокурора, который, исполняя благие намерения республиканской прокуратуры, попросил суд улучшить жилищные условия семьи Игнатьева. И, действуя в струе травли инвалида, в состав этой семьи включил-таки г-на Каюмова с детьми, не включив в нее жену нанимателя.

Рассмотрев иск прокуратуры, судья Морозов принял благородное решение: «семью» Игнатьева из изолированной двушки на первом этаже выселить в трехкомнатную коммуналку, расположенную на втором этаже.

Это решение судья принял с учетом голословного утверждения представителя ИКМО — Лилии Шариповой, которая втерла-таки суду информацию о том, что не существующей «семье» Игнатьева-Каюмова ИКМО все же выделил благоустроенное жилье. В обход тысяч казанских семей, нуждающихся в переселении из аварийного жилья...

На самом деле никакого решения по жилищному вопросу Игнатьева ИКМО на ту пору еще не принимал. Иными словами, г-жа Шарипова доверчивого судью ввела в заблуждение. И тем самым, как, впрочем, и другие представители власти пролила воду на мельницу г-на Каюмова. Сделала ли она это по личной инициативой или же выполняла указание руководства — мне сие неведомо...

Удивительное по своей циничности решение судья Морозов принял по результатам рассмотрения заявления инвалида, просившего разъяснить, каким образом он — безногий должен исполнить решение о выселении его в квартиру, расположенную на втором этаже дома, не приспособленного для маломобильных групп населения. Будучи уверенным в своей безнаказанности, судья Морозов пришел к мудрому заключению. Дескать принятое им решение в разъяснениях... не нуждается.

Итогом судебной многоходовки послужило то, что, с одной стороны, старик (Игнатьев) остался у разбитого корыта, а с другой стороны, вздорный  собственник частного жилья обзавелся еще и муниципальной квартирой. Говорят, что победителей не судят. Но ведь никто иной как суд помог г-ну Каюмову победить безногого «отца», на плечах которого он въехал-таки в муниципальный рай, где его семья и благоденствовала. До поры до времени нелегально.

Справка

Единственным основанием права пользования жилым помещением и, в том числе муниципальным, является договор либо социального, либо коммерческого найма.

Таким правом Комитет ЖКХ наделил г-на Каюмова на основании распоряжения,которое в августе 2015 года издал справедливый руководитель ИКМО Денис Калинкин. Этим историческим документом г-н Калинкинн обязал Комитет ЖКХ заключить договор социального найма с Игнатьевым и Каюмовыми. Трудно сказать, чем так г-н Каюмов подкупил чиновников, но именно с ним Комитет ЖКХ и заключил договор социального найма...

Узнав об этом безобразии автор этих строк, действуя в качестве спецкора ИА REX, запросил г-на Калинкина разъяснить, на каком таком основании с собственником частного жилья ИКМО заключил договор социального найма?

Спецкору ответил заместитель руководителя ИКМО — председатель Комитета ЖКХ Искандер Гиниятуллин. Подводя под монастырь шефа, собственную оплошность г-н Гиниятуллин объяснил его распоряжение, изданным на основании ряда судебныхрешений.

Однако судья Каминский, безусловно умный, знал, что ваял: его решение не содержало указаний администрации Казани о вселении г-на Каюмова в муниципальную квартиру. Кроме того, - издевательски уточняет г-н Гиниятуллин, - у ИКМО не было оснований предоставлять Игнатьеву отдельное (от г-на Каюмова? - Е. А.) жилое помещение. А ведь еще НКВД издавал циркуляры о наделении таких инвалидов именно отдельным жильем...

Договор социального найма Комитет ЖКХ заключил в сентябре 2015 года. В этот договор — на правах членов семьи нанимателя чадолюбивый Комитет ЖКХ включил деток г-на Каюмова. Нет, он не забыл и про инвалида Игнатьева вписав в этот договор. Правда, без указания отношения к нанимателю. И без жены, как-то упустив из вида, что та решением судьи Морозова была признана членом семьи своего мужа.

Массированная атака г-на Каюмова на беспомощного инвалида, проведенная при поддержке суда, прокуратуры и органов местного самоуправства, для г-на Каюмова закончилась успешно. Что же касается Игнатьева, то он вынужден обретаться по прежнему месту жительства. Правда теперь, благодаря сердечному участиюреспубликанского парламента и прокуратуры Татарстана, без регистрации и, соответственно, без полагающихся инвалиду субсидий.

Справка

19 февраля 2013 года фракция КПРФ в Госсовете Татарстана провела «круглый стол».Темой обсуждения стала «проблема защиты прав инвалидов – жильцов муниципальных жилых помещений» (на примере Игнатьева). В обсуждении приняли участие депутаты Госсовета РТ, представители министерств, ведомств, исполнительного комитета г. Казани и общественных организаций. Целью организаторов круглого стола «стала попытка обратить внимание на проблему, когда интересы инвалидов, проживающих в муниципальной квартире фактически ущемлены, а ситуация требует активного вмешательства со стороны властных структур».

Навести порядок с жилищным правом Игнатьева попыталась было уполномоченный по правам человека в Татарстане – Сария Сабурская, нижайше попросив ИКМО все же рассмотреть возможность восстановления права Игнатьева на пользование фактически занимаемой жилплощадью. Но обнаглевшие чиновники от уполномоченного отписались.

А что поделывает г-н Каюмов? Он, надо полагать, терпеливо ожидает развязки трагикомедии. Отлично понимая, что когда «отец» покинет сей бренный мир, никто уже не сможет ему помешать  приватизировать муниципальную квартиру, добытую путем откровенных махинаций.

Региональные власти, как видим, не смогли помочь инвалиду. Но, быть может, это сделает государственная Жилищная инспекция? Она, реагируя на настоящую публикацию, могла бы проверить основательность договора социального найма, который с г-ном Каюмовым заключил Комитет ЖКХ.

Не исключено, что и суд «в порядке исключения» удовлетворит иск, который Игнатьева намерен заявить в целях восстановления своего права пользоваться фактически занимаемой квартирой.

Ну, комитету ЖКХ, проявившему отеческую заботу о семье г-на Каюмова, беспокоиться не нужно. Интересы этой конторы не пострадают, если она и признает иск убогого инвалида...