Если так поститься, то завтра не придёт никогда!

Точка, Бабочка и Шанс

Стать самим собой

Сегодня!

О том, как тренер в фитнес-клубе, ген по имени HAR1 F и квантовая физика помогают выучить урок революции 1917-го, состоящий в том, что причинно-следственная связь — не единственная, определяющая историю.

Мне за сорок, и скоро будет под пятьдесят. Годы при старом режиме дают себя знать: праздники в ноябре для меня не день примирения, не торжество победы над поляками в 17 веке, а победа Октябрьской революции в 1917-м году, на 70 с лишним лет определившая форму существования России.

И я каждый раз себя спрашиваю — почему?! Нет, не почему случились отрешение царя, смена власти, даже революция. Тут очевидна причинно-следственная связь: устаревшая форма государства, давление войны и распутинщины, скученность эксплуатируемых и самодовольство эксплуататоров — я, наверное, теряю детали, но в целом не ошибаюсь.

Но — почему победили именно большевики?! А не куда более популярные эсеры, например? Почему не выгорело Учредительное собрание? Ведь победа большевиков— это как если бы в ноябре 2010-го сказали: весной 2011-го место Медведева займет Лимонов, Сечина утопят в проруби, а Путина в Краснокаменске расстреляют. Бред? Однако в 1917-м случилось. Власть в октябре взял Ленин, который еще в феврале был никем в реальной политике.

Я не пишу главу по истории. Я пишу заметку о некоторых странностях истории, и беру тот материал, что под рукой. Вот, под рукой роман Симона Монтефиоре «Сашенька». Монтефиоре — историк, это он написал «Сталин: Двор красного царя» и «Молодой Сталин».

Но «Сашенька» — художественное произведение, где героиня — воспитанница Смольного института благородных девиц, ставшая перед революцией большевичкой. И вот этой благородной большевичке другой герой, ротмистр из политического сыска (идет февраль 1917-го), говорит: какие большевики? Кто они такие? Ленин в эмиграции, а все остальные в тюрьме…

И ведь правда: февральский переворот, отречение Николая, — всё это прошло без участия большевиков.

Или взять отчет о положении в России писателя Сомерсета Моэма (Моэм в 1915-м был завербован МИ-6, а в сентябре 1917-го направлен с секретной миссией в Россию, материалы об этом недавно были опубликованы «Огоньком»): правительство Керенского крепко, большевики шансов на успех не имеют.

Не один Моэм — никто из современников не видел за большевиками исторической силы. Видели смутьянов или немецких агентов.

Нет, правда: как могло случиться, что малочисленная, разбитая арестами, и уж точно не самая популярная сила (крестьян, например, большевики считали врагами!) — не просто захватила, но и удержала власть? И даже выиграла Гражданскую войну— и это в измученной мировой войной стране? А потом на обломках старого абсолютизма создала новый абсолютизм?

Причинно-следственная связь не дает ответа на этот вопрос. Логика большой истории противоположна: промышленная революция требует представительного, то есть выборного, правления. Логика говорит, что Россия в 1918-м вместе с другими странами Антанты должна была победить Германию.

Но вышло по-другому. Потому что у малых чисел иные правила.

Когда я начал ходить в спортзал, тренер удивил меня тем, что помогал мне «дотягивать» штангу буквально мизинцем, прилагая усилие лишь в несколько граммов. Он объяснял, что этот последний, на пределе возможностей, жим особенно важен для мышц, а помогает он мне действительно еле-еле, играя роль анти-бабочки из мультика «Ну, погоди!», которая села на штангу у волка — и заставила ее уронить.

Если помните, бабочка вначале села слева — и штангу вместе с волком повело влево, перелетала направо— повело вправо, села посередине— волк грохнул штангу об пол. Таково в некоторых условиях влияние ничтожного по отношению к системе веса на устойчивость системы.

То есть причинно-следственная связь (между мышечной массой и управляемой ею нагрузкой) действует лишь до некоторых критических величин. Дальше на систему влияет бабочка, поведение которой — сядет слева, справа, посередине или пролетит мимо— определяется логикой бабочки, а не системы.

Есть соображение, что некоторые судьбоносные — причем для целых Вселенных — события определяются тоже случайностью. Например, дарвиновский естественный отбор — это действие причинно-следственных связей, закрепляющих полезный принцип. Но мутация в гене по имени HAR1 F, позволяющая мне писать, а вам читать этот текст (эта мутация определяет человеческий разум, отделяя человека от животного) — это случайность. Да и сам Большой Взрыв, создавший в мгновение Вселенную из сингулярности, из сверхмалой точки со сверхбольшой массой,— тоже, возможно, случайность.

Два великих физика — Гейзенберг и Фейнман — сформулировали важнейшие принципы современной квантовой физики: принцип неопределенности и принцип множественности историй. Не менее великий физик Хокинг объединил их фразой «Бог играет в кости». Так он возражал Эйнштейну, уверявшему как раз, что «Бог не играет в кости», — ибо во времена Эйнштейна (то есть практически во времена Октября) господство причинно-следственной связи казалось безраздельным, а в ее разрывах жил Бог.

Мир макрочастиц оказался сложнее, чем виделось Эйнштейну. И чем, разумеется, виделось мне, когда в школе я зазубривал «причины Великой Октябрьской социалистической революции» и «следствия Великой Октябрьской социалистической революции».

Бывают моменты, когда ничтожное событие кардинальным образом меняет всё

Уроки Октября оказались в другом: в том, что бывают моменты, когда ничтожная бабочка кардинальным образом меняет все. В физике такие моменты называются точками перехода или бифуркации. Одно слово и мир меняется.

Но наступление таких моментов, вычислениям рассудка не подвластны. Никогда не изменяй своей мечте, верь и стремись и тогда, как бы, сам собой появляется кубический сантиметр удачи – шанс вспомнить, почувствовать и понять — ты и есть та самая бабочка!

Д. ГУБИН

_____________________________________________________________________________________
__________________________________________________________________________
_________________________________________________________________