Легендарная операция советских подводников....

Легендарная операция советских подводников,позволившая вскрыть всю систему американской противолодочной обороны в Атлантике.

Почти 30 лет назад в глубинах Атлантического океана была одержана одна из самых блистательных побед нашего флота в холодной войне. Пять североморских атомных подводных лодок вызвали на себя условный огонь и вполне реальные поиски всего атлантического флота США. Пять атомных подводных лодок вскрыли всю систему американской противолодочной обороны в Атлантике, вызвали переполох в Пентагоне и тревожные запросы в Конгрессе США… Так был развеян опасный миф о безнаказанности превентивного ядерного удара США по территории СССР.

О подвиге подводников Северного флота постарались забыть как можно быстрее. Благо тому способствовала и завеса секретности, под которой проходила операция в океане. А потом и вовсе в псевдороссийских средствах массовой информации стало дурным тоном говорить о наших победах в холодной войне, да и не только холодной… Но участники той беспримерной операции, невзирая на все политкорректные умолчания, помнят о том, что произошло в 1987 году...

Передавая Военно-Морской флот в руки нового главкома, Адмирал Флота Советского Союза Сергей Горшков не без горечи отметил, что ни в Атлантическом океане, ни на Тихом наши флоты так и не смогли вскрыть районы патрулирования американских атомных подводных ракетоносцев типа «Огайо», чьи ракеты были нацелены на города Советского Союза. Горшков сказал об этом в ноябре 1985 года, за две недели до своего ухода с поста, на котором он провел тридцать лет. Новый Главком – адмирал флота Владимир Чернавин, первый и пока единственный подводник, занявший столь высокую должность, принял это горькое заявление, как руководство к действию.

Адмирал флота Владимир Чернавин:«Мы принимали все возможные меры, чтобы поубавить спеси у тех, у кого ее оказывалось с избытком. Не знаю, как назвали наш маневр американцы, но в наших служебных документах эта операция проходила под кодовым названием «Атрина».

Операции «Атрина» предшествовала успешная операция «Апорт». Разрабатывал ее штаб 33-й дивизии во главе с комдивом — молодым, энергичным и для своих лет весьма опытным подводником — капитаном 1 ранга Анатолием Ивановичем Шевченко...».

Добавим, что вдохновителями этой операции были начальник Управления противолодочной борьбы ВМФ вице-адмирал Е. Волобуев и первый заместитель Главкома адмирал Г. Бондаренко.

Разрабатывая операцию «Атрина», учли опыт «Апорта». Разумеется, более подходящего командира подводной завесы, чем капитан 1 ранга А.И. Шевченко, подыскать было трудно. Младшим флагманом, как говорили раньше, или командиром второй группы подводных лодок (в нее вошли две единицы) был назначен капитан 1 ранга Равкат Загидуллович Чеботаревский, тоже очень надежный и дельный офицер».

В чем состоял смысл «Атрины»? Дело в том, что американцы привыкли, что наши подводные крейсера выдвигаются в районы боевой службы — Северную Атлантику — по одному и тому же направлению с небольшими отклонениями: либо между Фарерскими и Шетландскими островами, либо в пролив между Исландией и Гренландией.

Противолодочные силы НАТО научились перехватывать советские подводные лодки именно на этом главном маршруте развертывания.

Надо было слегка проучить зазнавшегося «вероятного противника» и показать, что при необходимости мы можем стать «неуловимыми мстителями», то есть действовать достаточно скрытно для нанесения ответного удара, «удара возмездия». Иначе говоря, «политике канонерок» мы должны были противопоставить вполне адекватную «политику подводных крейсеров». Это, во-первых.

Во-вторых, адмирал флота Владимир Чернавин решил сделать то, что не удалось его маститому предшественнику – вскрыть районы боевого патрулирования в Атлантике американских атомных подводных ракетоносцев.

Выбор Главнокомандующего ВМФ СССР Адмирала Флота В. Чернавина неслучайно пал на 33-ю дивизию атомных подводных лодок Северного флота, оснащенную к тому времени наиболее современными кораблями и укомплектованную опытными офицерами-подводниками.

Вспоминает бывший командующий Северным флотом адмирал флота Иван Капитанец: «Для розыгрыша плана похода в тактическом кабинете были собраны корабельные боевые расчеты всех атомных подводных лодок и штаб дивизии.

Из подводных лодок 33-й дивизии сформировали две тактические группы:

ТГ № 1 (во главе с командиром дивизии — капитаном 1 ранга Анатолием Шевченко) в составе трех атомоходов: К-299 (командир капитан 2 ранга Михаил Клюев), К-244 (капитан 2 ранга Владимир Аликов), К-298 (капитан 2 ранга Николай Попков);

ТГ № 2 в составе двух единиц (во главе с начальником штаба дивизии — капитаном 1 ранга Равкатом Чеботаревским): К-255 (капитан 2 ранга Борис Муратов) и К-298 (капитан 2 ранга Николай Попков).

На занятии главное внимание обращалось на строгое соблюдение места и графика каждой подводной лодкой в полосе движения. При обнаружении иностранных подводных лодок на переходе требовалось установить за ними слежение с учетом графика движения дивизии. Было рассмотрено скрытное форсирование Исландско-Фарерского рубежа с учетом гидрологии, струйных течений и рельефа дна. Проиграны варианты поиска подводных ракетоносцев в противолодочных операциях и взаимодействие с дальней противолодочной авиацией, самолеты которой действовали с аэродромов Кубы

Цель похода — проведением трех противолодочных поисковых операций вскрыть подводную обстановку у восточного побережья США, в Северо-Восточной Атлантике и Норвежском море в районах боевого патрулирования пларб. Поиск осуществить совместно с гису «Вайгач», самолетами Ту-142м (с аэродромов Кубы) и большого разведывательного корабля «Закарпатье».

Адмирал флота Владимир Чернавин: «Итак, пять многоцелевых атомных подводных лодок, пять командиров, пять экипажей должны были быстро и скрытно подготовиться к небывалому совместному плаванию в Западном полушарии планеты. Чтобы оно и в самом деле стало неприятным сюрпризом нашим недругам, чтобы скрыть смысл операции от всех видов натовской разведки (а мы — я имею в виду подводные атомные силы Северного флота — находились в эпицентре внимания всех мыслимых и немыслимых разведывательных средств, начиная от древней как мир агентурной сети и кончая спутниками-шпионами), в 33-й дивизии было проведено мощное легендирование. Даже командиры лодок только в самый последний момент узнали, куда и зачем выходят их корабли».

В начале марта 1987 года из Западной Лицы – базы на Кольском полуострове - вышла первая подводная лодка будущей завесы. Через условленное время от причала оторвалась вторая, затем третья, четвертая, пятая... Операция «Атрина» началась...

Подводные лодки 671 проекта (американцы относили их к классу «Виктор», по нашему шифру они назывались «щуки») за элегантность обводов и техническое совершенство получили у моряков уважительное прозвище «черных принцев».

Они были созданы для охоты на «убийц городов» - подводные атомоходы, вооруженные ядерными баллистическими ракетами. «Щуки» или «черные принцы» создавались как корабли второго поколения атомного подводного флота.

Всем они были хороши, кроме гидроакустики, которая не позволяла обнаруживать цели на больших дистанциях. Но на тех «щуках», которые шли в операцию «Атрина», этот изъян в порядке эксперимента компенсировался прибором, разработанным молодым офицером-подводником Виктором Курышевым. Смысл его изобретения был таков: очень слабый сигнал от цели, принятый гидрофонами подводной лодки, но неразличимый на экране штатной аппаратуры и неслышимый человеческим ухом, регистрировался компьютером, переводился на цифровой код, очищался от помех, прежде всего шумов своего корабля, и классифицировался по образцам шумов (из базы данных шумовых «портретов» иностранных ПЛА). Таким образом, определялся пеленг на цель, идущей за порогом чувствительности штатных ГАС – гидроакустических станций.

Важно было и то, что подлодки не надо было переоснащать новой гидроакустической аппаратурой, довольно было поставить к бортовым станциям весьма компактную приставку, названную автором БПР-ДВК, а впоследствии - «Рица».

Существенный недостаток курышевского прибора – медленность обработки сигналов. На дальних дистанциях это было не столь важно, а вот ближние цели попадали в мертвую зону и успевали выйти из сектора наблюдения. Но при доработке можно было бы избавиться и от этого изъяна.

Главное то, что «Рица» позволяла обнаруживать подводные лодки на запредельной для советской гидроакустической аппаратуры дистанции.

Обычно атомоходы уходят на боевую службу в одиночку. Реже — парами. А здесь впервые за всю историю отечественного подводного плавания в океан уходила целая дивизия атомных подводных лодок.

Вице-адмирал Анатолий Шевченко: «За «уголок» — как называют североморцы Скандинавский полуостров — дивизия выдвигалась обычным путем. Поэтому вероятный противник, для которого, конечно же, исчезновение из Западной Лицы пяти «единичек» не осталось тайной, поначалу не очень обеспокоился. Идут себе нахоженной, а значит, и хорошо отслеженной тропой — и ладно. Аналитики из Пентагона могли даже предсказать, куда — в какой район Атлантики — идут русские, полагаясь на старые шаблоны. Но в тот раз они здорово ошиблись.

В условленный день, в назначенный час атомные подводные крейсера дружно повернули и исчезли в глубинах Атлантики. Так из походной колонны — довольно растянутой во времени и в пространстве — образовалась завеса, быстро смещающаяся на запад».

Адмирал флота В. Чернавин: "Вместе с атомными подводными лодками в операции должны были участвовать два надводных корабля с гибкими буксируемыми антеннами типа «Колгуев» и дивизия морской авиации. Причем планировалось, что самолеты будут взлетать не только с аэродромов Кольского полуострова и центра России, но и с аэродромов Кубы.

Весьма обеспокоенные тем, что дивизия атомных подводных крейсеров СССР движется к берегам Америки с неизвестными целями, движется скрытно и бесконтрольно, Пентагон бросил на поиск завесы десятки патрульных самолетов, мощные противолодочные силы».

Контр-адмирал Сергей Куров участвовал в операции «Атрина» в звании капитана 3 ранга: «Порой невозможно было подвсплыть на сеанс связи или поднять шахту РКП – устройства для работы компрессора под водой. Нам ведь периодически приходилось подбивать воздух в баллоны высокого давления. Это была самая настоящая охота с применением всех средств поиска и обнаружения подводных лодок. Работали радиопеленгаторы и радары, гидролокаторы надводных кораблей прощупывали ультразвуковыми лучами глубины Атлантики.

Самолеты базовой патрульной и палубной авиации кружили над океаном круглосуточно, выставляя барьеры радиогидроакустических буев, используя во всех режимах бортовую поисковую аппаратуру: магнитометры, теплопеленгаторы, индикаторы биоследа… Работали гидрофоны системы СОСУС, размещенные на поднятиях океанического ложа, и космические средства разведки. Но проходили сутки, вторые, третьи, а исчезнувшая дивизия атомоходов не отмечалась ни на каких экранах и дисплеях. В течение восьми суток наши корабли были практически недосягаемы для американских противолодочных сил. Мы вошли в Саргассово море — в пресловутый Бермудский треугольник, где год назад погибла атомная ракетная лодка К-219, и, не доходя несколько десятков миль до британской военно-морской базы Гамильтон, где, кстати говоря, с 1940 года базируются и американские корабли и самолеты, круто изменили курс».

День 11 апреля 1987 года может по праву считаться праздником советской акустики, днем гидроакустического реванша. Именно в тот день мы встали вровень с американцами в области гидроакустических технологий. И вот почему.

11 апреля атомная подводная лодка под командованием капитана 2 ранга Николая Попкова шла в глубинах Атлантики. Попков собирался прилечь в своей каюте после затянувшейся командирской вахты, но в этот момент оператор «Рицы» мичман Шильдяев доложил о цели, взятой приставкой на запредельной дальности. С Попкова мгновенно слетел сон. Веря в эффект «Рицы», командир 8 (!) часов шел по «виртуальному» пеленгу, пока не вышел на акустический контакт с американским подводным ракетоносцем. Взял его за 40 миль и вел слежение за ним в течение 11 часов.

Адмирал флота Владимир Чернавин: «Вскоре начальник разведки ВМФ доложил мне, что из Норфолка вышли на поиск отряда Шевченко шесть атомных подводных лодок. Это не считая тех, которые уже находились на обычном боевом патрулировании в Атлантике. В противодействие нам были брошены три эскадрильи противолодочных самолетов, три корабельные поисково-ударные группы, причем одна из них английская во главе с крейсером типа «Инвенсибл», три корабля дальней гидроакустической разведки. Американские моряки не совсем верно классифицировали наши подводные лодки, определив их как чисто ракетные, — дивизия действовала в смешанном составе.

Президенту США Рейгану доложили: русские подводные ракетоносцы находятся в опасной близости от берегов Америки.

Вот почему против советских подводников направили столь крупные поисково-ударные силы. Они преследовали отряд капитана 1 ранга А. Шевченко почти на всем обратном пути и прекратили работу только в Норвежском море.

Чтобы оторваться от этой армады, прикрыться от ее средств активного поиска, я разрешил применять командирам приборы гидроакустического противодействия, которыми снабжены подводные лодки на случай реальных боевых действий. Они выстреливали имитаторы шумов атомохода, сбивая преследователей с истинного курса. Использовались и ЛДЦ — ложно-дезинформационные цели, маскирующие маневренные действия подводных крейсеров, а также другие уловки».

Контр-адмирал Георгий Костев – историк отечественного флота: «Борьбу с советскими ракетными подводными крейсерами командование США называло СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ПРОТИВОЛОДОЧНОЙ ВОЙНОЙ». Главными усилиями американского флота в этой необъявленной войне были прежде всего непрерывное слежение за советскими подводными ракетоносцами с немедленным их уничтожением в первые же минуты войны. Понятно, каких средств стоило выполнение этой задачи в мирное время и какой щедрой рукой Конгресс США выделял финансы для своих военно-морских сил».

Адмирал флота В. Чернавин: «Все пять атомоходов благополучно вернулись в базу. Думаю, дело здесь не только в везении. Определили успех тщательная подготовка к операции и высокая выучка экипажей.

Успех этой операции много значил и для международного престижа наших ВМФ. Натовские стратеги должны были почувствовать, что с уходом прежнего Главкома - Адмирала Флота Советского Союза Горшкова, столь много сделавшего для флота и для вывода наших кораблей на просторы Мирового океана, - его преемник не только не собирается сдавать обретенные позиции, но и готов продолжить независимую и твердую линию предшественника.

Таким образом, операция «Атрина» становилась в какой-то степени моим главкомовским дебютом, проиграть его нельзя было ни при каких обстоятельствах.

Помимо важных сведений о противолодочных силах и средствах вероятного противника в Атлантике, которые были получены в результате операции «Атрина», поход имел и большое морально-психологическое значение для наших моряков, глубоко переживших недавнюю гибель стратегического атомохода К-219. От рокового выхода «Комсомольца» нас отделяло тогда два года, и мы с законной гордостью праздновали победу в этой «малой» битве за «Атлантику», как в шутку нарекли операцию «Атрина» ее участники.

Анализируя ее результаты, я еще раз убедился: для полного контроля над океаном в случае массового выхода атомных подводных лодок сил у американцев недостаточно.

Во всяком случае, у Пентагона нет никаких гарантий, что развернутые до начала боевых действий советские атомные ракетоносцы будут обнаружены до нанесения ими ответного удара.

Сами американцы подобных учений не проводили. При наличии военно-морских баз, разбросанных по всему миру, нужды в подобных акциях у них нет. Нас же, что называется, география заставила.

Заявление Генерального секретаря ЦК КПСС Ю.В. Андропова о том, что, несмотря на развернутую против нас подводную систему «Трайдент», у нас есть возможность нанести удар возмездия по территории США, было подтверждено, в том числе и результатами закончившейся операции. Ю.В. Андропова уже не было в живых, когда вручали ордена подводникам, вручал М.С. Горбачев, в голове которого уже тогда, надо полагать, роились тезисы новой «оборонной доктрины». Но кто из стоявших на палубах подводных кораблей мог подумать в ту торжественную минуту, что все нечеловеческие усилия по поддержанию стратегического паритета с западным миром будут сведены к нулю усилиями сначала рьяных перестройщиков, а потом и просто предателей нашего народа?»

Операцию «Атрина» известный историк отечественного ВМФ контр-адмирал Георгий Костев назвал «лебединой песней советского ВМФ». Но то была, скорее орлиная песнь. До развала Союза и флотокрушения оставались еще четыре года, которые принесли новые победы в холодной войне, и, увы, новые трагедии. Во всяком случае наш Военно-морской флот все тяготы холодной войны выдержал с честью. Не выдержал он только той войны, которое объявило ему собственное правительство после августа 1991 года...