Евгений Анисимов: «Памятник Грозному – это кощунство»

Представляем статью доктора исторических наук, профессора НИУ «Высшая школа экономики» (СПб филиал), главного научного сотрудника Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук Евгения Анисимова, написанную специально для «ОВ».

Инициатива орловских властей привела меня, историка древней России и гражданина современной России, в состояние шока и изумления. Поставить памятник Ивану Грозному – настоящее кощунство, нарушение всех мыслимых этических норм и традиций России. Когда 1850-х годах, при императоре Александре II, обсуждались кандидатуры исторических государственных и общественных деятелей, которых нужно отразить на памятнике «Тысячелетие России» (его предполагали установить в Великом Новгороде), в кругах интеллигенции и в придворной среде развернулись жаркие споры о многих исторических персонажах. И только в одном все были единодушны: персона Ивана Грозного не должна ни в каком виде быть на памятнике, ибо это позор и несчастье России. В ее истории никогда не было такого омерзительного злодея, каким был этот первый царь России. И это было сказано при самодержавии!

Можно говорить о реках крови, которые пролил Иван в собственной стране, о чудовищных, жесточайших репрессиях, которым он подвергал своих подданных. Речь идет о тысячах и тысячах людей. Напомню лишь одну абсолютно достоверную историю боярина и главы Боярской думы, авторитетнейшего Ивана Петровича Федорова-Челяднина. Грозный обвинил его в несуществовавшем заговоре с целью захвата власти, заставил боярина надеть царские одежды, посадил на свой трон и, глумясь над стариком… вырезал у него ножом сердце. Тело несчастного было брошено в навозную кучу, и его раздирали бездомные собаки.

Но царю этого было мало: началась дикая расправа с родственниками и слугами Федорова. Как писал современник, «умертвив таким образом Иоанна, его семейство и всех граждан, тиран, сев на коня, почти год объезжал с толпой убийц его поместья, деревни (Федоров был богат), производя повсюду истребление, опустошение и убийства. Захватив в плен его воинов и данников, тиран велел обнажить их, запереть в клетку и, насыпав туда серы и пороху, зажечь, так что трупы несчастных, поднятые силой взрыва, казались летающими в воздухе. Тиран очень забавлялся этим обстоятельством. Весь крупный и мелкий скот и лошадей, собранных в одном месте, тиран приказал рассечь на куски, а некоторых и пронзить стрелами, так что он не пожелал оставить живым в каком-либо месте даже и маленького зверька. Поместья и скирды хлеба он зажигал и обращал в пепел. Он приказывал убийцам насиловать у него на глазах жен и детей тех, кого он убивал, и обращаться с ними по своему произволу, а затем умерщвлять. Что же касается жен крестьян, то он приказал обнажать их и угонять в леса, как скот, причем там тайно были расположены засады из убийц, чтобы мучить, убивать и рассекать этих женщин, бродивших по лесам. Таким образом уничтожил он род и все семейство столь великого мужа, не оставляя в живых совершенно ни одного его свойственника или родственника…».

Во время зверств в вотчинах Федорова царь особенно издевался над женщинами: «Женщин и девушек раздевали донага и в таком виде заставляли ловить по полю кур». Воспоминания подтверждаются записями самого Грозного, который в преклонные годы, чтобы вымолить у Бога прощение, завел «Синодик (поминальник) опальных» – убитых и замученных им лично людей за всю свою жизнь. К самым жестоким расправам применялся весьма любопытный глагол – «отделать» (о людях Федорова там сказано: «В Бежецком Верху отделано Ивановых 65 человек, да 12 человек ручным сечением»). Значит, последние 12 человек из людей Ивана Петровича приняли еще легкую смерть от меча или топора, в сравнении с первыми, которые были как-то особо «отделаны» – сожжены, утоплены, распилены и т.д. Всего было казнено таким образом более трехсот людей Федорова.

«Синодик опальных», который вел сам Грозный, включал только за пять лет около 3,5 тысячи человек, начиная с ближних родственников царя, выдающихся полководцев, иерархов церкви и кончая простыми крестьянами и пленными крепостей, взятых его армией. Сам царь задумывал зверские казни и сидел, наслаждаясь тем, как живых людей варили в котле, взрывали на бочке с порохом, устраивали из них «шашлык», вращая на вертеле над медленным огнем, сдирали кожу, сажали на кол, причем – чтобы усугубить мучения – на глазах медленно умиравших людей опричники Грозного насиловали жен, дочерей, матерей казнимых. И все это не басни, не сказки, а реальные истории, зафиксированные во множестве документов и признаний порой самого впадавшего иногда в раскаяние царя.

Неслучайно РПЦ даже не рассматривала недавно внесенное предложение о канонизации Грозного – он безжалостно приказал убить сотни монахов и священников.

Посмотрите в Интернете информацию о трагической судьбе главы церкви того времени Филиппа Колычева, задушенного подручным царя Малютой Скуратовым. Новгородского архиепископа царь приказал зашить в медвежью шкуру и затравил собаками. Великий Новгород особенно пострадал от злодея в 1570 году. Тысячи его жителей, включая женщин и детей, были казнены страшными казнями, утоплены в Волхове. И опричники Грозного на лодках добивали топорами тех, кто всплывал на поверхность. Он совершил страшное святотатство: разграбил величайшую русскую святыню – Святую Софию – храм, который до него стоял нетронутым 500 лет. Следующими грабителями храма были в 1941 году немецкие и испанские фашисты. Грозный был настоящий насильник и садист – он сам хвастался, что изнасиловал за свою жизнь тысячу девушек. Важно заметить, что он не был больным, сумасшедшим – он прекрасно осознавал, что он творит, и порой ужас божеской кары пугал его, и тогда царь начинал каяться, записывать свои грехи и преступления, чтобы потом опять убивать и насиловать.

Если же все сказанное мало волнует читателя-державника, то подчеркну, что как государственный деятель он был полным ничтожеством: провалил все добрые начинания начала царствования, проиграл все войны, какие вел, утратил все первоначальные завоевания, был бездарен и труслив как полководец, но любил копьем добивать связанных пленных. В итоге он поставил Россию на грань разорения. Его царствование закончилось полным крахом: военным, политическим, экономическим. Прежде цветущая страна запустела – до сих пор археологи на северо-западе России находят множество навсегда погибших, запустевших именно во времена Грозного деревень и починков.

То, что нам известно как Смута, когда Россия подверглась нападению врагов и гражданской войне, было прямым результатом правления Грозного. Тогда на какое-то время Россия погрузилась в небытие и даже исчезла с карты мира, и только простые люди, пережившие ад Иванова царствования, под знаменем Минина и Пожарского спасли Россию и для нас тоже. При этом можно поражаться покорности и терпению русского народа-мученика. Как писал историк начала XIX века Н.М. Карамзин, Россия «двадцать четыре года сносила губителя, вооружаясь единственно молитвою и терпением… В смирении великодушном страдальцы умирали на лобном месте, как греки в Фермопилах за Отечество, за Веру и Верность, не имея и мысли о бунте… Тигр упивался кровию агнцев – и жертвы, издыхая в невинности, последним взором на бедственную землю требовали справедливости, умильного воспоминания от современников и потомков».

Это мы – их потомки! Что же получается – их жертва была напрасна? Что же – их кровь не такая, как наша, а водица? Если мы живем, значит цепочка наших предков уходит и в эпоху Ивана. А сколько таких цепочек царь-убийца прервал! Убиенные Грозным – такие же люди, как и мы. И мы должны уважать их память. Памятник Грозному – это кощунство над их безымянными могилами. Все эти невинные жертвы злодея, несомненно, взыщут с нас когда-нибудь за это кощунство – установку памятника величайшему злодею русской истории. Орлу это не пройдет даром!

Известно, что к концу жизни царь гнил заживо, издавая отвратительный запах. Бесспорно, Господь не допустил, чтобы Грозный избежал ада: в последнюю минуту его пытались постричь в монахи – тогда считали, что это верный способ спасти душу. Но нет! Иноческий убор возложили уже на коченеющий труп злодея, и нет сомнений, что он – в преисподней, там, где ему и место, а не на площади чудесного, замечательного, светлого города России.

Биография

Евгений Викторович Анисимов – доктор исторических наук, профессор.

Родился

4 октября 1947 года в городе Александрове Владимирской области.

Образование

В 1970 году окончил исторический факультет Ленинградского государственного педагогического института им. А.И. Герцена. В 1985-м защитил докторскую диссертацию.

Карьера

С 1970 года работает в Ленинградском отделении института истории СССР (ЛОИИ АН СССР, ныне – Санкт-Петербургский институт истории РАН). Главный научный сотрудник. Специалист по политической истории России XVII–XVIII веков. Автор первых в России научных биографий императриц Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны. С 2012 года преподает в НИУ ВШЭ на факультете истории. Участвует в просветительской деятельности на телевидении. Автор и ведущий программ по истории «Дворцовые тайны» (50 передач, 2000–2003) и «Кабинет истории» (с 2005) на телеканале «Культура».

Награды

Лауреат премии митрополита Макария за книгу «Государственные реформы Петра Великого»; Анциферовской премии за совокупность исследований по истории Петербурга; серебряной медали имени княгини Дашковой.

Евгений Анисимов