Перспективы российского агропрома

В Торгово-промышленной палате РФ обсуждали возможности повышения конкурентоспособности агропромышленного комплекса страны. Кроме членов ТПП, в разговоре участвовали представители федеральных и региональных ведомств, сельскохозяйственной науки, предприятий и отраслевых объединений, фермеры. Вопрос рассматривался глубоко и всесторонне. Главный вывод: у России есть все объективные предпосылки для быстрого развития в этой сфере. Есть даже желание части руководителей министерств и ведомств – как в регионах, так и в Москве – содействовать этому. И лишь финансово-экономический блок правительства вкупе с руководством Центробанка демонстрируют твёрдое стремление во что бы то ни стало задушить экономику села и связанных с ним отраслей.

Ростки надежды

Как отмечали почти все выступавшие, ответные санкции, введённые руководством России против ряда стран, вынудили его обратить внимание на продовольственную безопасность страны, реализовать ряд мер в области импортозамещения. Впрочем, поворот этот начался ещё до введения санкций.

Если в 2006–2011 годах импорт продовольствия ежегодно рос в среднем на 14%, то уже в 2012 году он снизился на 4,3%. В 2013–2015 годах поставки импортных фруктов снизились на 10%, молочной продукции — на 2,8%, прочей продукции животноводства – на 7%. Сейчас в России при общем спаде в экономике отмечается рост сельскохозяйственного производства. И этот факт позволяет вести разговор не только о спасении села, но и о его развитии, которое невозможно без повышения конкурентоспособности.

Вместе с тем имеющий место незначительный рост производственных показателей в последние три года после резкого провала в экономике в 1990-х не может решить накопившихся системных проблем в развитии АПК, добиться продовольственной независимости. Доля импорта продовольственных товаров всё ещё составляет 34% в общем объёме их потребления. А основу нашего экспорта составляет не готовая продукция, а сырьё: пшеница, рыба и морепродукты (около 90% вывоза).

Кроме того, в стране уничтожено производство многих видов продукции, используемой сельхозпроизводителями: средств химической защиты растений, кормовых добавок, ветеринарных препаратов и вакцин, семенного и генетического материала, технологических компонентов и добавок для пищевой и перерабатывающей промышленности. Доля импортных поставок инкубаторных яиц составляет 100%, ветеринарных препаратов – 65%, кормовых добавок – 50%.

В России продолжает снижаться обеспеченность хозяйств техникой. Только за 2000–2014 годы количество тракторов, приходящихся на 1000 гектаров пашни, снизилось с 7 до 3, зерноуборочных комбайнов – с 5 до 2, на 1000 гектаров посевов сахарной свёклы количество свёклоуборочных машин упало с 16 до 3. С советским периодом даже страшно сравнивать.

Чтобы развиваться, необходимо переломить эти тенденции.

Потенциал

Все выступавшие отмечали, что в стране остаётся нереализованным огромный потенциал во всех ключевых факторах обеспечения конкурентоспособности аграрного сектора: земельные ресурсы, технологии, рынки сбыта, человеческий капитал.

Россия располагает 132 миллионами гектаров сельскохозяйственных земель. Это 10% мировой пашни. Но 41 миллион гектаров земли заброшен. Это вдвое больше площади пахотных земель Франции. Таков потенциал экстенсивного роста.

Ещё больше возможностей даёт потенциал интенсивного развития. Согласно данным за 2013 год, урожайность зерновых и зернобобовых культур в США и во Франции в три с лишним раза превосходит аналогичные показатели в России, по надою молока на одну корову – соответственно в 2,5 и 1,6 раза. Внедрение современных технологий может поднять производство сельхозпродукции в разы. А сегодня у нас менее половины хозяйств вносят удобрения.

Основополагающим фактором для развития АПК является наличие рынков сбыта продукции. И здесь Россия обладает колоссальным потенциалом как на внутреннем, так и на внешних рынках.

Потенциал роста внутреннего спроса обусловлен необходимостью увеличения степени самообеспеченности сельхозпродукцией (импортозамещением), а также возможностью увеличения доли отечественного сельхозсырья в конечном продукте (например, мяса в колбасе) и увеличением потребности в кормах при росте производственных показателей в животноводстве.

Потенциал увеличения спроса на российскую продукцию на внешних рынках включает не только растущий дефицит продовольствия в ряде регионов мира, но и возможность предлагать потребителю экологически чистую продукцию. Спрос на неё в последние годы неуклонно растёт как в России, так и за рубежом. Огромное количество земли, с 90-х годов прошлого столетия отдохнувшей от химии и минеральных удобрений, создаёт такие возможности.

К тому же российское законодательство не допускает использования генно-модифицированных организмов на территории страны (возможен только импорт готового продукта с небольшим содержанием ГМО). В сочетании с очень низким уровнем использования удобрений (из-за экономической задавленности сельхозпроизводителей) уже сейчас российская продовольственная продукция может рассматриваться как здоровая.

Наконец, на селе всё ещё сохраняется значительный человеческий потенциал, хотя с ним обращаются крайне расточительно. Уровень безработицы на селе вдвое выше, чем в среднем по экономике России, а заработная плата почти вдвое ниже. И это при растущей добавленной стоимости на одного работника. Число сельских жителей продолжает неуклонно снижаться. В 2000–2014 годах сельское население сократилось на 1,2 миллиона человек. А начиная с 1989 года у нас с лица земли исчезли 25 тысяч деревень.

Нездоровая конкуренция

Очевидно, что системные проблемы АПК неразрывно связаны друг с другом. Поэтому улучшение ситуации возможно только в случае применения комплексного подхода к их решению. Прежде всего, это относится к необходимости изменений в работе правительства.

Часть выступавших отмечала, что в Доктрине продовольственной безопасности России следует повысить целевой уровень самообеспеченности государства продуктами питания, чтобы страна сохраняла независимость от импорта продовольствия даже в случае неурожая. Нынешнее планирование от достигнутого надо заменить программами, основанными на оценке производственных возможностей отечественного аграрного сектора и ёмкости рынков продуктов питания.

Засилье импортной продукции на российском рынке определяется главным образом неравными условиями конкуренции между российскими и зарубежными товаропроизводителями, отмечали многие выступавшие. Сегодня объём средств, направляемых на развитие сельского хозяйства в России, несравним с поддержкой, которую получают её основные конкуренты.

В ЕС, например, 40% дохода фермеров составляет господдержка. Кроме того, немецкому фермеру дают кредит под 1,5%, нашему – под 23%, лизинг техники в Германии фермерам обходится вообще бесплатно. Даже электроэнергия селу у нас отпускается в 2,5–3 раза дороже, чем промышленности.

Чтобы выравнять эти условия, надо действовать сразу в нескольких направлениях. Прежде всего для обеспечения конкурентоспособности отечественного продовольствия необходима защита внутреннего рынка от высокодотационного импорта. Как показало применение ответных санкций к ряду стран, членство в ВТО не является преградой для такой политики. Подобные действия вписываются в применение антидемпинговых мер, которые в ВТО допустимы. С их помощью, например, ЕС от наших овощей защищается 300-процентной пошлиной.

Далее, нужно довести размеры государственной поддержки российского АПК, несмотря на противодействие Минфина, который не выполняет даже нынешние обязательства государства по субсидиям, хотя бы до уровня, принятого при вступлении в ВТО. Необходимы также повышение «прозрачности» распределения субсидий и расширение доступа к ним. Сегодня доступ к господдержке имеет очень небольшой круг крупнейших сельхозпредприятий.

Более активно следует использовать опыт других государств, эффективно помогающих своим сельхозпроизводителям. В частности – опыт Индии и Турции, где государство закупает у фермеров продовольствие по гарантированным закупочным ценам, а затем из образовавшихся запасов направляет его на внутренний рынок либо по низким ценам для бедной части населения, либо безвозмездно в качестве продовольственной помощи в случае неурожаев, стихийных бедствий и т.п. Если возникает избыток запасов продовольствия, государство само реализует его на внешних рынках.

Даже в США используются дотации малоимущим гражданам на продукты питания (продуктовые карточки), что является мерой поддержки спроса на них. При этом, отмечали выступавшие, в любом случае необходимо поддерживать платёжеспособный спрос населения, а не грабить его, как это делает руководство Центробанка, через обрушение рубля.

Многие выступавшие подчёркивали факт, что развитие АПК невозможно без доступных инвестиций. Нынешняя политика руководства Центробанка, поддерживающего ставки кредитования на уровне 15–20% годовых, практически полностью исключает возможность развития не только АПК, но и всего производства в России. Решение вопроса – в избавлении от этих диверсантов.

Убрать препоны

Ещё одна важная проблема, требующая решения, – низкая рентабельность сельхозпроизводства. Ключ к ней – в контроле за ценами по всей технологической цепочке от поля до прилавка. Из-за его отсутствия наживаются всевозможные посредники, а сельхозпроизводители не могут свести концы с концами. В Омской области, например, перекупщики, скупая молоко по нескольку рублей за литр, губят его производство. Крестьянам достаётся от 10 до 25% цены, по которой их продукция продаётся в магазине. Иными словами, если поднять закупочные цены на 10%, то в магазине стоимость поднимется лишь на 1–2,5%.

Да и по этим сверхнизким ценам сельхозпроизводителям не удаётся сбыть свою продукцию. В стране падают объёмы её переработки. Перерабатывающие предприятия в большинстве своём сегодня принадлежат иностранным корпорациям, как и торговые сети. Они работают отнюдь не на интересы России, не на развитие отечественного АПК, а на интересы других стран, стремящихся сбыть свою готовую продукцию. В частности, наши сельхозпредприятия не могут продать молоко и вынуждены забивать скот. В то же время в страну завозится 10 миллионов тонн (в пересчёте на молоко) молочной продукции при закупках у отечественных производителей 20 миллионов тонн.

Особо, отметили многие выступавшие, для обеспечения конкурентоспособности необходимо строго контролировать качество выпускаемой продукции. Сегодня на прилавках непросто найти колбасу с высоким содержанием мяса или натуральное молоко. Требуется радикальное повышение эффективности контроля за качеством продукции. У нас же всё происходит наоборот.

Например, в советское время действовал ГОСТ, по которому мяса и мясопродуктов в колбасе должно быть не менее 95%. В 2003 году для узаконивания и поощрения фальсификации продуктов, получившей широкое распространение, было разрешено выпускать колбасы с содержанием мяса и мясопродуктов в размере 60%. А в 2013 году правительство ввело техрегламент, позволяющий считать колбасами продукт, в котором содержание мяса и мясопролуктов составляет лишь 40%! Этим дерьмом завалены все прилавки, а добросовестные товаропроизводители просто вытесняются с российского рынка.

Особенно важно отделить и строго контролировать производство и реализацию экологически чистой сельхозпродукции от той, что производится по так называемым индустриальным технологиям. Индустриальные технологии основаны на использовании генно-модифицированных организмов с применением огромных количеств удобрений, ядохимикатов, гормонов роста, антибиотиков и прочей опасной для здоровья людей отравы, которая попадает в их организм вместе с пищей.

К сожалению, в стране идёт широкое внедрение индустриальных технологий, прежде всего в птицеводстве и свиноводстве. Но изобилие продукции при этом достигается за счёт здоровья населения и широкого распространения болезней скота и людей, о которых прежде у нас почти не знали.

Как отмечали выступавшие, государство должно помогать сельхозпроизводителям в неурожайные годы и при природных катаклизмах. Необходима эффективная система страхования от неурожая, а не нынешняя, которая преследует лишь интересы финансовых структур, оставляя ни с чем пострадавшие сельхозпредприятия. Кроме того, сегодняшний механизм товарных интервенций, сглаживающий сезонные колебания цен, поддерживает не товаропроизводителей, а трейдеров. Сбыт сельхозпродукции должен быть не проблемой сельхозпредприятий, а заботой государства и гарантирован им.

Необходимо также разобраться с регулированием землепользования. Чиновники на местах не хотят проводить кадастровую оценку земель. А там, где она проведена за счёт граждан, спекулянт сидит на земле и ждёт, когда сможет продать дороже. Сегодня это одно из главных препятствий освоению заброшенных земель. А с другой стороны, на плодородных землях Юга России идёт наступление латифундистов, которые с помощью чиновников сгоняют крестьян с земли.

Государство, отмечали выступавшие, не должно экономить на сельской инфраструктуре, как оно это делает сегодня. Нужно не закрывать, а наоборот, оборудовать новые школы, больницы, фельдшерско-акушерские пункты, ремонтировать дороги, проводить мелиорацию земель. Необходимы вложения в сельхознауку, которая стареет, потому что нет набора аспирантов. В серьёзных переменах нуждается и профессиональное образование. Сегодня вузы выпускают «специалистов», которые ничего не умеют и не могут, с болью говорили производственники.

В общем, работы – непочатый край. И в стране есть кому ею заняться. Главное – не мешать им.