Беседа Христа с Никодимом.

"Между фарисеями был некто, именем Никодим, [один] из начальников Иудейских. Он пришел к Иисусу ночью" (Ин.3:1-2). Как видно из евангелия, этот Никодим, и потом, позже, возвышал голос свой за Христа. Он говорил: "судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его" (Ин.7:51). Но иудеи с негодованием сказали ему: "рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк" (Ин.7:52). Да и после распятия на кресте, он также показал много заботливости при погребении тела Господня. "Пришел также и Никодим, - приходивший прежде к Иисусу ночью, - и принес состав из смирны и алоя, литр около ста" (Ин.19:39).

Так и теперь он был благорасположен ко Христу, однако не настолько, сколько следовало, и не с надлежащей мыслью о Нем. Он был еще подвержен иудейским слабостям. Поэтому пришел он ночью, боясь сделать это днем. Впрочем, человеколюбивый Господь и при этом не отверг его, не укорил и не лишил Своего учения, а с великой кротостью беседует с ним, открывает ему весьма высокие предметы веры, хотя еще и гадательно, но все же открывает. Человек этот был гораздо более достоин снисхождения, нежели те, которые делали это из лукавства. Последние уже совсем не заслуживали никакого прощения, а тот, хотя и достоин был обличения, но не в такой степени. Почему же евангелист ничего этого не сказал о них? Он сказал, но только в другом месте: "из начальников многие уверовали в Него; но ради фарисеев не исповедовали, чтобы не быть отлученными от синагоги" (Ин.12:42). Здесь же, Иоанн все это он выразил одним замечанием, о приходе его в ночное время.

Что же Никодим говорит? "Равви! мы знаем, что Ты учитель, пришедший от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог" (Ин.3:2). Видите, что Никодим еще долу вращается?! Еще человеческое понятие имеет о Христе и говорит о Нем, как о пророке, не предполагая в Нем ничего особенного по знамениям. "Мы знаем", говорит он, "что Ты учитель, пришедший от Бога".

Но, для чего же, ты приходишь ночью и тайно к Тому, Кто говорит божественное и пришел от Бога? Почему не беседуешь с Ним открыто?

Однако Иисус и этого не сказал ему и не обличил его. Он "трости надломленной не переломит", говорит Писание, "и льна курящегося не угасит; будет производить суд по истине" (Ис.42:3). Да и Сам Он говорит: "Я пришел не судить мир, но спасти мир" (Ин.12:47).

Итак, Никодим выражает еще мысль еретическую, когда говорит: "таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог". То есть то, что Иисус якобы совершает дела Свои при постороннем содействии, и имеет нужду в помощи Бога.

Что же Христос? Смотрите, какое крайнее снисхождение! Он не сказал: "Я нисколько не имею нужды в помощи других, но творю все Своею властью, потому что Я истинный Сын Божий и имею одинаковую силу с Родившим Меня". Не сказал Он этого потому, что это было еще недоступно для слушателя. Христос имел намерение в то время не столько открывать собственное достоинство, сколько убеждать, что Он ничего ни делал против воли Отца. Поэтому в Своих словах Он постоянно является кротким, но в делах – не так. Когда Иисус творит чудеса, то делает все с полной властью: "хочу, очистись" (Мк.1:41); "девица, тебе говорю, встань" (Мк.5:41); "протяни руку твою" (Мф.12:13); "прощаются тебе грехи твои" (Лк.5:20); "умолкни, перестань" (Мк.4:39); "встань, возьми постель твою и иди в дом твой" (Мк.2:11); "замолчи и выйди из него" (Лк.4:35: 8:29); "да будет тебе по желанию твоему" (Мф.15:28); "если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они надобны Господу" (Мф.21:3); "ныне же будешь со Мною в раю" (Лк.23:43); "слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду" (Мф.5:21,22); "идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков" (Мф.4:19). И во всех случаях мы видим великую власть Его.

В делах никто не мог осудить Его за то, что происходило. Да и как это было возможно? Если бы слова Его не сбывались и не исполнялись сообразно Его повелению, то мог бы кто-нибудь из иудеев сказать, что повеления Его происходили от тщеславия. Но, так как все они исполнялись, то совершение событий невольно заграждало их рты. Что же касается до слов, то иудеи могли бы, по бесстыдству своему, обвинять Его в тщеславии.

Так и теперь, в беседе с Никодимом, Он ясно не высказывает ничего высокого, но загадочным образом возводит его от унизительных мыслей, научая, что Он Сам по Себе силен творить чудеса, так как Отец родил Его совершенным, всесильным в Самом Себе, и не имеющим ничего несовершенного.

Теперь посмотрим, как именно Он это доказывает.

Никодим говорит: "Равви! мы знаем, что Ты учитель, пришедший от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог". Он думал, что говоря о Христе, он сказал нечто великое. Что же Христос? Господь показывает ему, что он еще не достиг и преддверия истинного ведения, не стоит даже и перед вратами его, но еще блуждает где-то вне Царствия, ибо всякий, кто говорит таким образом, еще не имеет истинного понятия о Единородном Сыне.

Что же, именно, говорит Христос? "Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия" (Ин.3:3). Впрочем Он не говорит так ясно, но чтобы не сделать слов Своих слишком тягостными. Христос как бы не прямо к нему обращается, а говорит неопределенно: "если кто не родится свыше". Если бы это услышали иудеи, то они ушли бы со смехом, но обратим внимание, что и в этом случае Никодим показывает свою любознательность. Для того-то Христос часто и говорил не ясно, чтобы побудить слушателей к вопросам и сделать их более внимательными. Ведь ясно сказанное нередко проходит мимо слуха, а неясное делает слушателя внимательнее и усерднее.

Итак, слова Христовы имеют такой смысл: если ты не родишься свыше, если не приобщишься Духа посредством бани пакибытия, то не сможешь получить надлежащего обо Мне понятия. А это же, твое понятие обо Мне, не духовное, но душевное. Впрочем, Он говорит таким образом, не с тем, чтобы поразить Никодима, излагавшего собственное мнение, насколько он мог тогда вместить, но, чтобы незаметным образом возвести его к высшему разумению: "если кто не родится свыше". Под словом: "свыше", здесь одни понимают: "с неба", другие: "снова". Но Господь говорит, что тому, кто не родился таким образом, невозможно увидеть Царствия Божия, разумея здесь Себя Самого и показывая, что Он был не Тем только, что все тогда видели в Нем, но и то, что нужны еще другие глаза, чтобы видеть в Нем Христа.

Никодим, услышав это, говорит: "как может человек родиться, будучи стар?" (Ин.3:4). Как же так?! Ты называешь Его: "учитель, пришедший от Бога", а слов Его не принимаешь и высказываешь Учителю мысль, выражающую странное недоумение. Ведь это слово: "как" – есть выражение людей не очень верующих, есть недоумение мыслящих земное. Так и Сара смеялась, когда говорила: "как?". Так и многие другие, с подобными вопросами, отпали от веры. Так еретики и язычники упорствуют в ереси, предлагая такие же вопросы. Одни из них говорят: "как" воплотился? Другие говорят: "как" родился? И таким образом, слабым своим умом пытаются понять Существо беспредельное. Зная это, нам должно избегать такого неуместного любопытства. Те, кто возбуждает такие вопросы, и сами не заметят того, "как" отпадут от православия и веры истинной.

Не будем же и мы испытывать своим умом Тайн божественных, и не станем подводить их под порядок обыкновенных у нас вещей, и подчинять законам естества, но будем разуметь все благочестиво, веруя тому, что сказано в Писаниях. Слишком любопытствующий исследователь не приобретает никакой пользы, и кроме того, что не находит искомого, подвергается еще и крайнему осуждению за неверие. Когда слышишь, что Отец родил, то веруй тому, что слышишь. Но, "как" родил, этого не испытывай, чтобы через то, не отвергнуть и самого рождения, что было бы крайне безрассудно.

Если Никодим, услышав о рождении, не об этом неизреченном, а о рождении по благодати, впал во мрак и недоумение, оттого, что не предполагал в нем ничего высокого, а мыслил только человеческое и земное, то к чему могут придти те, которые испытывают и изведывают рождение страшное, и превосходящее всякое слово и разумение? Ничто не производит столько мрака, сколько ум человеческий, рассуждающий обо всем по земному и не принимающий озарения свыше. Земные помыслы заключают в себе много нечистоты. Потому и нужны нам струи небесные, чтобы по уничтожению тины, дух наш, по мере своей чистоты, возносился горе и приобщался небесного учения.

Истинно может помрачиться ум наш от неуместного любопытства. Так и Павел говорил коринфянам: "Я питал вас молоком, а не [твердою] пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах, потому что вы еще плотские. Ибо если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы?" (1 Кор.3:2-3). Так же в послании к евреям и во многих других местах, как всякий может сам увидеть, Павел полагает это самое причиной неправых учений, потому что преданная страстям душа, не может постигать ничего великого и благородного.

Так и Никодим с недоумением спрашивает о способе. Он понял, что сказанное относится и к нему, а оттого смущается, колеблется, приходит в затруднение, ведь придя ко Христу как к человеку, он слышит нечто выше человеческого, чего еще никто никогда не слышал. С одной стороны Никодим возвышается до высоты предлагаемого ему учения, а с другой, окружается мраком и не знает, на чем остановиться, увлекаясь туда и сюда и отпадая от веры.

Потому он и продолжает представлять это, как дело невозможное, чтобы вызвать Христа к яснейшему изложению учения. "Неужели", говорит Никодим, "может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?" (Ин.3:4). Видите, как смешно говорит человек, подчиняющий духовное собственным понятиям. Он находится как бы в бреду и опьянении, как скоро начинает сказанное исследовать более, нежели сколько угодно Богу, а не принимает этого в простоте веры. Он слышит о духовном рождении, но не думает о духовном, а низводит сказанное до уничижения плоти, и столь великое и высокое учение подводит под естественный порядок вещей. Вот почему он и выдумывает смешные до недоумения вопросы. Потому-то и Павел говорит, что "душевный человек не принимает того, что от Духа Божия" (1 Кор.2:14).

Впрочем Никодим и после этого соблюдает уважение ко Христу. Он не стал смеяться над Его словами, а только, считая это дело невозможным, молчал. Два предмета были ему постижимы: такое странное рождение и Царствие. У иудеев никогда не было слышно даже названия такого рождения и такого Царствия. Впрочем, Никодим пока останавливается на первом, так как этот предмет наиболее поразил его ум.

Итак, продолжим и посмотрим, как Никодиму, ниспавшему долу, прилагающему слова Христовы к земному рождению и говорящему, что невозможно старому человеку родиться снова, Христос яснее открывает образ этого рождения. Хотя, и это изъяснение Господа, еще представляет некоторые затруднения для рассуждающего по-человечески, но вместе с тем, уже достаточно для того, чтобы возвести слушающего от уничиженного образа мыслей.

Что же говорит Христос? "Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие". Вот, что этим Он дает разуметь: ты считаешь это невозможным, но Я говорю, что это очень возможно, и даже необходимо, а иначе спастись невозможно. Видите, что самое необходимое, Бог соделал для нас и удобным! Рождение земное есть рождение по плоти, от персти, а потому для него и заграждено все небесное. В самом деле, что общего между землей и небом? Но другое рождение, как рождение от Духа, удобно отверзает нам небесные врата.

Слушайте все чуждые просвещения – ужаснитесь и возрыдайте! "Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие". Страшна эта угроза, страшно определение. Невозможно, говорит Христос, тому, кто не родится водою и Духом, войти в Царствие Небесное, потому что он еще носит одежду смерти, одежду проклятия, одежду тления. Такой еще не получил знамения Господнего, он еще не свой, а чужой, и не имеет условленного в Царстве знака.

Но, Никодим и этого не понял. Нет ничего хуже, как подвергать духовные предметы собственным умствованиям. Именно это и не допустило Никодима представить себе что-либо великое и возвышенное. Но, для того мы и называемся ВЕРНЫМИ, чтобы, оставляя немощь дольних помыслов, восходили на высоту веры, и в ее учении полагали свое высшее благо. Если бы так поступил Никодим, то дело не представилось бы ему невозможным.

Итак, что же Христос? Отклоняя его от такого пресмыкающегося долу образа мыслей и показывая, что не о плотском рождении Он беседует, Христос говорит: "если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие". Он говорил это, желая угрозой привлечь Никодима к вере и убедить, чтобы он не признавал этого дела невозможным, стараясь отвлечь его от предположения в этом деле плотского рождения. Смысл слов Христа в том, что Он говорит о другом рождении, которое выше естественного рождения, и не имеет ничего общего с нашим. Хотя и то и другое называется рождением, однако, при общем наименовании, на деле они различаются. Отстанем же и мы от общепринятых понятий, поскольку в мир пришло иное РОЖДЕНИЕ. Теперь, для Царствия небесного, люди рождаются иным образом. Для того Он и пришел, чтобы спасать нас таким необычайным способом.

А если кто спросит: "как можно родиться от воды?" – то и его спросим: – а как можно произойти от земли?! И вообще, откуда видно, что тело происходит из земли, тогда как земля имеет свойства, противоположные телу?! Умом постигнуть этого не возможно, и принимается только верой. Если же, ежедневно бывающие и осязаемые дела требуют веры, то тем более – дела неизреченные и духовные. Скажите, как бездушная неподвижная земля, по воле Божьей, приняла такую силу, и в ней происходят такие дивные дела? Вот, таким же образом, при действии Духа Святого на воду, легко совершаются те изумительные и превышающие разум дела нового рождения.

Как в начале, в основанием творения была положена земля, но все дело принадлежало Создателю, так теперь в основание полагается вода, а все дело возрождения принадлежит благодати Духа. Тогда, в начале, "человек стал душею живущею", а ныне же, он "есть дух животворящий" (1 Кор.15:45). Но, различие между тем и другим велико! Душа не сообщает жизни другому существу, а дух не только живет сам по себе, но сообщает жизнь и другим существам. Так же, и апостолы мертвых воскрешали.

Тогда, в начале, по совершении всего творения, был наконец создан и человек. Однако ныне, напротив, новый человек творится прежде новой твари. Сперва он рождается, а потом уже и мир будет преобразован. И как вначале Бог создал человека всецелым, так и ныне всецело образует его. Но, тогда Он говорил: "сотворим ему помощника" (Быт.2:18), а здесь – ничего такого подобного. В самом деле, разве, принявший благодать Духа, может ли нуждаться в другом каком-либо помощнике? Принадлежащий к телу Христову, какую имеет нужду в чьем-либо содействии? Тогда человек был сотворен по образу Божию, а ныне он уже соединен с Самим Богом! Тогда Бог повелел ему обладать рыбами и зверями, а теперь вознес его и превыше небес. Тогда Бог дал для жительства рай, а ныне отверз для нас небо и Царство Небесное! Из всего этого ясно, что совершающееся ныне принадлежит к другой, лучшей жизни и состоянию, не имеющему конца.

Первое творение Адама – было творение из земли, а после него создание женщины из ребра, а потом происхождение Авеля от семени. Но, мы не можем, ни постигнуть, ни изобразить словом этих творений, хотя все они самые вещественные. Как же мы можем дать отчет относительно духовного рождения через КРЕЩЕНИЕ – рождение, которое гораздо выше тех?! И каких можно требовать от нас соображений об этом рождении – чудном и необычайном? При совершении его предстоят и Ангелы, но изъяснить способ этого дивного рождения через крещение, не может ни один из них. Да и предстоят они, сами ничего не совершая, а только взирая на то, что совершается. Все же делает Отец, Сын и Святой Дух.

Поверим же Слову Божию. Оно вернее нашего зрения. Зрение часто и обманывается, а это Слово погрешать не может. Поверим же Ему. Произведя сущее из несущего, это Слово несомненно и тогда, когда говорит о естестве. А, что Оно говорит? Что в крещении совершается новое рождение. А, если кто спросит: "как это может быть" – то, ответим ему, сказанными ранее словами Христовыми, которые есть величайшее и самое ясное доказательство. Если же, кто спросит: "для чего употребляется вода", то спросим и мы взаимно – для чего же тогда, в самом начале, употребилась земля? То, что Богу и без земли, возможно было сотворить человека, это очевидно для каждого. Поэтому и не будем допытываться.

А то, что вода потребна и необходима, это можно узнать вот из чего. Однажды, когда еще прежде употребления воды, сошел на апостолов Дух Святой (Деян.10:44), то один из них потом сказал о воде, как о веществе необходимом и не излишнем: "кто может запретить креститься водою тем, которые, как и мы, получили Святаго Духа" (Деян.10:47). Но, для чего нужна вода? Скажем же, наконец, и об этом и откроем сокровенное таинство. Есть несколько сокровенных причин для этого, но из многих скажем пока одну. Какая же это причина? Та, что в воде символически изображается гроб и смерть, воскресение и жизнь, и все это происходит совместно. Когда мы погружаемся в воду, как бы в гроб, то вместе с тем погребается ветхий человек, а когда мы выходим из воды, то это уже новый человек. Как легко для нас погрузиться и подняться, так для Бога легко погребсти ветхого человека и явить нового.

Но, это совершается трижды, чтобы мы знали, что все это совершается силой Отца и Сына и Святого Духа.

А, что сказанное есть не гадание, посмотрим, что говорит Павел: "Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения, зная то, что ветхий наш человек распят с Ним" (Рим.6:3-6); и еще: "Если мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над ним власти" (Рим.6:8-9).

Но, не только крещение называется крестом, но и крест – крещением. "Крещением", говорит Христос, "которым Я крещусь, будете креститься" (Мк.10:39). И в другом месте: "крещением должен Я креститься" (Лук.12:50). Как легко мы погружаемся и поднимаемся, так же легко и Он, по смерти, когда захотел – то и воскрес! Или лучше сказать, даже гораздо легче, хотя ради устроения некоего таинства Он и пробыл во гробе три дня.

Итак, постараемся сделаться гражданами горнего града. Доколе нам оставаться в чужой земле, тогда как следует нам получить снова древнее отечество. Здесь опасность касается не маловажных дел. Если случится, чего не дай Бог, что постигнет нас нечаянная смерть, и мы отойдем отсюда без просвещения, то, хотя бы мы имели здесь тысячи благ, нас ожидает не что другое, как геенна, червь ядовитый, огонь неугасимый и узы неразрешимые. Но, не дай Бог кому-либо из нас, испытать это наказание.

Великих тайн сподобил нас Единородный Сын Божий. Великих, и таких, которых мы не были достойны, но которые было Ему угодно нам сообщить. Если рассуждать о нашем достоинстве, то мы не только были недостойны этого дара, но повинны наказанию и муке. Но Он, несмотря на это, не только освободил нас от наказания, но и даровал жизнь, которая гораздо светлее прежней. Он вводит нас в другой мир, создавая новую тварь. "Кто", сказано, "во Христе, [тот] новая тварь" (2 Кор.5:17). Но, какая это новая тварь? Посмотрим, что говорит Сам Христос: "если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие" (Ин.3:5). Нам был вверен рай, но тогда, как мы оказались недостойными обитать в нем, Он возводит нас на самые небеса. Мы не остались верными в первоначальных дарах, но Он сообщает нам еще большие. Мы даже не могли воздержаться лишь от одного дерева – а Он теперь подает нам пищу горнюю. Мы не устояли в раю, а Он открывает нам небеса. Справедливо говорит Павел: "о, бездна богатства и премудрости и ведения Божия!" (Рим.11:33).

Для Царствия небесного уже не нужны ни мать, ни муки рождения, ни сон, ни сожительство и соединение плотское. Строение естества нашего совершается уже свыше – Духом Святым и водою. А вода употребляется, как бы место рождения рождающегося. Что утроба для младенца, то – вода для ВЕРНОГО. Он в воде зачинается и образуется. Прежде было сказано: "да произведет вода пресмыкающихся, душу живую" (Быт.1:20), а с того времени, как Сам Владыка снизошел в струи Иордана, то вода производит уже не пресмыкающихся, а души разумные и духоносные. И что ранее было сказано о солнце, то теперь более благовременно сказать о верных: "выходит, как жених из брачного чертога своего" (Пс.18:6). Младенец, зачинающийся в утробе, требует времени, а в воде – не так. Здесь все совершается в одно мгновение. Где жизнь временна и получает свое начало от телесного тления, там и рождение медленно происходит, ибо таково естество тел. Они только с течением времени получают совершенство. Но, в духовных делах не так, потому, что делающееся здесь, делается совершенным с самого начала.

Итак, поскольку Никодим, слыша слова Христа: "если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие", непрестанно приходил в смущение, то Христос открывает ему непостижимость этого таинства, и неясное для него делает ясным. Он говорит: "рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух" (Ин.3:6). Иисус отвлекает Никодима от всего чувственного и не дозволяет ему телесными очами рассматривать это таинство, обращая его этими словами к горнему. Очевидно, что нашими глазами Дух не может быть видим. Потому, Господь уже не только о плоти говорит, а обращает его внимание к Духу: "рожденное от Духа есть дух". Видите ли, достоинство Духа? Он творит дело Божие. Выше евангелист говорил: "от Бога родились" (Ин.1:13), а здесь говорится, что их рождает Дух. Рожденный от Духа духовен.

Но, у некоторых может возникнуть вопрос, что если Сын рожден таким же образом как и мы, то, какое преимущество Он будет иметь перед людьми, так же рожденными? Каким же образом Он тогда есть Сын Единородный? Если и мы "от Бога родились", хотя и не от существа Его, то и Он будучи рожден от плоти, чем же тогда отличается от нас? В таком случае Он будет меньше даже и Духа, потому что такое рождение происходит от благодати Духа. Неужели Сын имеет нужду в содействии Духа?

Однако не нужно думать, что Дух рождает новую плоть. Рождение здесь разумеется не по существу, а по достоинству и благодати. Неведомым образом происходит лишь преобразование нашей плоти. Поэтому и плоть Господня родилась не только от Духа, но и от плоти Девы. Показывая это, апостол Павел и говорит: "родился от жены, подчинился закону" (Гал.4:4). Дух образовал плоть Христову не из ничего, но из девственной плоти, а каким образом – это объяснить не возможно. Так случилось для того, чтобы кто-либо не подумал, будто Рожденный чужд нашего естества. Если же и после этого есть люди, которые не веруют в такое Рождение, то до какого бы нечестия они ниспали, если бы Христос не воспринял плоти от Девы?

Исаак был образом этого рождения. В самом деле, скажите, как родился Исаак? Разве по закону ли природы? Нет! Но образ его рождения был средний между тем и другим рождением (плотским и духовным). В нем было рождение и плотское, потому что он родился от сожительства, и духовное, потому что он родился и от благодати Божией. Этот образ и предвозвещал рождение от Девы. Так как нелегко было бы поверить, что рождает Дева, то сначала рождали неплодные женщины, и не только неплодные, но и престарелые. Конечно, происхождение женщины из ребра гораздо удивительнее рождения от неплодной, но, так как это было в начале, и очень давно, то последовал иной, новый и недавний способ рождения, а именно от неплодных, чтобы проложить путь к вере в рождение от Девы.

Не останемся же в неверии, только потому, что многого не понимаем или не видим. Мы и души не видим, но однако же, верим, что у нас есть душа и что она нечто другое, а не тело. Но, Христос вразумляет Никодима не этим, а другим примером. Хотя душа и бестелесна, однако Он не указал на нее потому, что Никодим имел еще слишком грубые о ней понятия. Христос приводит в пример нечто другое, что не имеет ничего общего с грубостью тел, но и еще не возвышается до природы существ бестелесных.

Итак, сказав: "рожденное от Духа есть дух", Христос видел, что Никодим смущается, и потому обращает Свою речь к примеру чувственному. "Не удивляйся", говорит Он, "что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше. Дух дышит, где хочет" (Ин.3:7-8). Этими словами: "не удивляйся", Господь обнаруживает смущение его души, а потому обращает его к тончайшему из известных нам тел. Сказав: "рожденное от Духа есть дух", Христос отвлекает Никодима от представлений плотских, но так как тот все еще не понимал, что значат Его слова, то Он и переносит его мысль к другому изображению, а именно о ветре. Он говорит: "голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа" (Ин.3:8). В этом все и заключается. Если, говорит, ты не умеешь объяснить ни исхода, ни направления ветра, который, однако, ты ощущаешь и слухом и осязанием, и хотя слышишь его звуки, но не понимаешь действия ветра, то для чего усиливаешься понять действие Духа Божия?

Таким образом, слова: "дышит, где хочет" сказаны для обозначения власти Утешителя, и означают что, как никто не может сдержать ветра, но он несется, куда хочет, то тем более никто не может сдержать действия Духа – ни законы природы, ни условия телесного рождения, и ничто другое подобное. А, что слова: "голос его слышишь" сказаны именно о ветре, видно из того, что Христос, беседовал с неверующим и не знающим действия Духа. Ведь, как мы не видим ветра, хотя он осязаем и издает шум, так же незримо для телесных очей и духовное рождение.

Что же Никодим? Несмотря на представленный ему, столь ясный пример, он еще остается с иудейской немощью. И вот, когда он снова с недоумением спрашивает: "как это может быть", Христос говорит ему слова еще более поразительные: "ты - учитель Израилев, и этого ли не знаешь?" (Ин.3:9-10). Заметим, что Он обличает этого человека отнюдь не в злонамеренности, а в недальновидности и простоте. Потому Христос далее и говорит: "Истинно, истинно говорю тебе: мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели, а вы свидетельства Нашего не принимаете" (Ин.3:10-11). Последние слова Иисус присовокупил, снова удостоверяя, с иной стороны, в истине слов Своих и вместе снисходя к немощи Никодима.

Что же означают слова: "мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели"? Так как у нас зрение достовернее других чувств, то, когда мы хотим уверить кого-либо, то говорим, что мы это видели своими глазами, а не по слуху от кого-то знаем. Так и Христос беседуя с Никодимом по человечески, заимствует и отсюда подтверждение Своих слов. Господь явно говорит о знании самом точном и безошибочном. Слова: "а вы свидетельства Нашего не принимаете", здесь выражают не Его негодование, а лишь то, что в тот момент этого еще было. Иисус всегда, намереваясь коснуться таких высоких догматов, нередко приспособляется к немощи слушателей. Учение высокое и важное, будучи высказано однажды, достаточно может показать свое достоинство, насколько мы в состоянии его услышать. Но, если о предметах более простых и близких к понятию слушателей говорить не часто, то и высокие предметы не скоро могут овладеть умом преклоненного долу слушателя. Потому-то Христос гораздо больше говорил о предметах простых, чем высоких.

Но, чтобы и это не причинило вреда в другом отношении, то есть, чтобы не удерживало ученика долу, Он не иначе обращается к предметам простым, как предварительно высказав причину, по которой говорит о них. Так Он делает и в настоящем случае. Сказав о крещении и рождении, совершающемся на земле по благодати, а потом намереваясь приступить к слову и о собственном рождении – неизреченном и непостижимом, Он между тем еще медлит и не приступает. Потом высказывает и причину, по которой не приступает. Какая же это причина? Грубость и немощь слушателей. На нее Он и делал намек, говоря: "если Я сказал вам о земном, и вы не верите, - как поверите, если буду говорить вам о небесном?". Таким образом, где Он говорит о чем-либо простом и маловажном, там это надобно относить только к немощи слушателей, ибо Христос заботился только о них.

Итак, если Он здесь называет Крещение земным, то не нужно удивляться этому. Он называет его так потому, что оно совершается на земле, а также сравнительно со Своим страшным Рождением. Наше рождение в Крещении, хотя и есть небесное, но, в сравнении с Его истинным Рождением от существа Отчего, все же есть земное. И справедливо, что Он не сказал: "вы не понимаете", но: "вы не верите". Кто затрудняется и нелегко принимает то, что понятно для ума, тот справедливо может подвергнуться обвинению в неразумии. Но тот, кто не принимает того, чего нельзя постигнуть разумом, а только лишь верой, тот заслуживает обвинения уже не в неразумии, а в неверии. Если же наше духовное рождение надлежит принимать верой, то чего тогда заслуживают люди, испытывающие своим умом рождение Единородного?

Таким образом, не позволяя Никодиму испытывать своим умом сказанное, Христос еще сильнее продолжает обличение Никодима в неверии. Так, со всей силой поражая его, Христос показывает наконец, не только это, но и гораздо больше и выше этого: "никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах" (Ин.3:13).

Какая же, скажет кто либо, здесь связь мыслей? Весьма великая и тесная связь с предыдущим. Никодим сказал: "Ты учитель, пришедший от Бога" (Ин.3:2). Это самое Христос теперь и исправляет, указывая на то, что Он не такой же учитель, каковы были многие пророки, бывшие от земли, а что Он пришел с неба. Из пророков ни один не восходил туда, а Он всегда там пребывает. Хотя Христос не на небе только существует, а везде, и все исполняет, но Господь беседует, еще снисходя к немощи слушателя, чтобы мало-помалу возвести его к высшему. Сыном же Человеческим Он здесь называет не плоть Свою, а так сказать, всего Себя по низшему естеству. Так обыкновенно Он называл всего Себя иногда по божеству, а иногда – по человечеству.

"И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому" (Ин.3:14). Опять, по-видимому, и это не имеет связи с предыдущим. Но, на самом деле вполне соответствует ему. Сказав, что через крещение людям оказано величайшее благодеяние, Он приводит и причину этого, не меньшую самого благодеяния – КРЕСТ. Так и Павел, соединяет вместе эти благодеяния в следующих словах: "разве Павел распялся за вас? или во имя Павла вы крестились?" (1 Кор.1:13). Два этих благодеяния больше всех других показывают неизреченную любовь Господа. Он и пострадал за врагов и, умерев за врагов, даровал в крещении всецелое прощение грехов.

Но, почему Он не сказал прямо: "я буду распят", а отсылает к древнему прообразу? Этим Он научает всех нас, во-первых, что древние события имеют соотношение с новыми, и что те не чужды для этих, а во-вторых, что Он шел на страдание не против Своей воли. Действительно, чтобы кто не сказал: "как могут верующие в Распятого спастись, когда и Он Сам был одержим смертью?" – то Он приводит нас к древней истории. Если иудеи спасались от смерти, взирая лишь на медное изображение змия, то, конечно, тем большее благодеяние могут получить все верующие в Распятого. Вот почему Христос подвергся распятию и воскрес: "дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин.3:15).

Видите ли, причину Креста и спасение, происшедшее от него? Видите ли, соответствие между прообразом и истиной? Там иудеи спасаются только от временной смерти, а здесь все верующие – от смерти вечной. Там изображение змия исцеляет тело от укусов змей, а здесь распятый Иисус врачует души от смертоносного уязвления диавольского. Там было повешено изображение змия изготовленного из меди, а здесь – само тело Владыки, образованное Духом. Там змей кусал, змей и врачевал, и здесь – как смерть погубила, так смерть Его и спасла.

Смерть произошла от греха прародителей, но смерть Владыки была свободна от всякого греха, как и сказано: "Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его" (1 Пет.2:22). Распятие совершилось не по немощи Христа и не потому, что восторжествовали над Ним иудеи, а потому, что "так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин.3:15). Христос низложил супротивные силы, на виду у всей вселенной. Это же, говорит и Павел: "отняв силы у начальств и властей, властно подверг их позору, восторжествовав над ними Собою" (Кол.2:15).

Однако Иисус не сказал Никодиму, что Ему подобает быть "повешенным", а сказал – "вознесенным". Он употребил такое выражение, которое могло быть более благоприятно и которое ближе подходило к прообразу. Христос говорит кратко, так как слово Его было к неверующему Никодиму. Но, каждое изречение Его имеет в себе много выразительности. В словах: "так возлюбил Бог мир", Он показывает великую силу любви. В самом деле, великое и беспредельное расстояние находится между Богом и миром. Бессмертный и безначальный, Он возлюбил сущих от земли и праха, полных бесчисленным множеством грехов, и оскорбляющих Его во всякое время. Выразительны и присовокупленные вслед за тем слова: "что отдал Сына Своего Единородного". Не раба, говорит, дал, не Ангела, не Архангела. Никто из нас не показал бы такой заботливости и о сыне, какую Бог показал о нас - рабах неблагодарных.

Итак, Свое страдание Христос изображает здесь еще не вполне ясно, а прикровенно, но благотворные последствия страданий выражает ясно и открыто, говоря так: "дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную". Так как Он сказал, что Ему надлежит быть вознесенным, и тем предзнаменовал Свою смерть, то, чтобы кто либо от этих слов не пришел в смущение, и не стал предполагать о Нем чего-либо человеческого, и не почел Его смерти прекращением существования, то Он исправляет и это. Он говорит, что Тот, Которого дает Отец, есть Сын Божий, виновник жизни, и притом жизни вечной. Тот, кто сможет через свою смерть сообщить жизнь другим, тот не останется навсегда во власти смерти. Если не погибают верующие в Распятого, то тем более не может погибнуть и Сам Распятый. Кто избавляет от погибели других, Тот тем более сам свободен от нее. Кто сообщает жизнь другим, Тот тем более источает жизнь для Себя Самого.

Видите ли, что везде нужна вера? Он говорит, что КРЕСТ есть источник жизни, но разум нелегко мог бы воспринять это. Свидетели тому язычники, еще и доныне осмеивающие это. Но вера, превосходящая немощь умствований человеческих, то же самое легко принимает и содержит.

Но, почему же, "так возлюбил Бог мир"? Не почему-либо другому, как по одной только благости. Так, по человеколюбию Своему и Христос положил за нас душу Свою и пролил за нас драгоценную Кровь Свою.