Линкольн и Россия.

6 ноября исполняется 150 лет со дня победы Авраама Линкольна на президентских выборах. Спустя месяц с небольшим легислатура Южной Каролины проголосовала за выход из Союза. А 12 апреля 1861 года, через восемь дней после инаугурации Линкольна, началась Гражданская война, которая продолжалась почти четыре года.

Как реагировала царская Россия на события, происходившие на другом континенте?

Нас, русскоязычных американцев, это не может не интересовать. Впрочем, говоря об американо-российских отношениях, следует, на мой взгляд, начинать не с 60-х годов 19-го века, а с 1809 года, когда в Санкт-Петербург прибыл первый в истории американский посол. Им был Джон Куинси Адамс, сын второго президента США, который спустя полтора десятилетия сам стал президентом. Он пробыл в России пять лет и добился для американских торговых судов права заходить в российские порты. Сохранились свидетельства о добрых отношениях Адамса и императора Александра I, об их прогулках по невским берегам. Оба были высокообразованными людьми…

И еще один будущий президент – Джеймс Бьюкенен, предшественник Линкольна в Белом доме, – провел год (с 1832-го по 33-й) как посол США в России. Ему пришлось неоднократно выслушивать недовольство в адрес американских газет, критиковавших российскую монархию. Официальный Санкт-Петербург просил правительство Соединенных Штатов запретить критику в адрес России, и Бьюкенен был вынужден объяснять, что не во власти президента США указывать газетам, что им следует печатать, а чего не следует.

А вот во время Крымской войны (1853-56 гг.) симпатии американцев – народа, прессы и правительства – были целиком на стороне России. Проявлялись эти симпатии по-разному.

Российская дипломатическая миссия в Вашингтоне получила сотни писем от американцев, желавших служить добровольцами в русской армии. Три сотни добровольцев из штата Кентукки просили отправить их в Севастополь сражаться против англичан.

Весной 1855 года военный министр Джефферсон Дэвис (будущий президент Конфедерации) в администрации президента Франклина Пирса отрядил в Европу трех офицеров с целью изучить организацию европейских армий и быть наблюдателями Крымской войны. Правительство России не дало разрешения американским офицерам побывать на фронте. Однако капитану Джорджу Маклеллану (в будущем – одному из генералов северян, а в 1864 году – кандидату Демократической партии на президентских выборах) удалось попасть в Севастополь и увидеть, как русские войска защищают город.

Государственный секретарь Уильям Мерси неоднократно публично выражал поддержку России в Крымской войне. В марте 1855 года император Александр II, сменивший на троне умершего Николая I, выразил благодарность президенту Пирсу и госсекретарю Мерси за их поддержку России.

Когда в 1861 году началась война Севера и Юга, Россия безоговорочно поддержала Соединенные Штаты и президента Линкольна в войне за сохранение единства страны.

Аккредитованные в Вашингтоне дипломаты европейских стран внимательно следили за развитием событий. Вот что докладывал в Санкт-Петербург глава российской миссии барон Эдуард де Стекль вскоре после президентских выборов: «Мистер Линкольн не обладает талантами и энергией, которые приписывала ему его партия, когда выдвинула своим кандидатом в президенты. Теперь даже его сторонники признают, что он – человек безукоризненной честности, но умеренных способностей…»

Иначе российский посланник характеризовал президента Конфедерации Дэвиса. «Один из выдающихся деятелей Соединенных Штатов, – писал Стекль в Санкт-Петербург. – Начал карьеру как военный и отлично проявил себя в Мексиканской войне… Был сенатором и военным министром в администрации Пирса. Занимал пост министра во время Крымской войны и проявил себя как убежденный сторонник нашей борьбы…»

До вступления на пост президента Линкольн никогда не скрывал резко отрицательного отношения к «деспотическому», как говорил он, российскому режиму. В январе 1862 года Линкольн, занимавшейся в то время частной адвокатской практикой в Спрингфилде, столице штата Иллинойс, был одним из главных ораторов на встрече с совершавшим поездку по стране Лайошем Кошутом – вождем Венгерской революции, подавленной при участии русской армии. Линкольн стал соавтором резолюции, в которой говорилось: «Вмешательство России в борьбу венгров было, по нашему мнению, незаконным…»

google_protectAndRun("render_ads.js::google_render_ad", google_handleError, google_render_ad); В августе 1855 года в письме своему другу Джошуа Спиду Линкольн характеризовал Россию как страну, в которой «даже вида не делают, что любят свободу… где деспотизм царит в чистом виде…».

Но когда началась Гражданская война, Линкольн, уже президент, и госсекретарь Сьюард сознавали, что возможности США противостоять враждебности со стороны Англии и Франции во многом зависят от поддержки России.

Снаряжая в Санкт-Петербург посла Кассиуса Мареселлуса Клея, президент и госсекретарь говорили о необходимости добиваться расположения России. Будучи принципиальным противником рабовладельчества, Клей высоко оценил решение Александра II покончить с крепостным правом (российский император издал указ об освобождении крестьян 3 марта 1861 года – за день до инаугурации Линкольна).

В отчете о первой встрече с царем Клей привел слова Александра II, что Россию и Америку «объединяет общая симпатия к делу эмансипации». Позднее, уже вернувшись в Соединенные Штаты, Клей писал: «Я сделал больше, чем кто-либо другой, для ликвидации рабства. Я сохранил для нас Россию и, таким образом, предотвратил её союз против нас с Францией, Англией и Испанией. Тем самым я спас страну (США)».

Царский министр иностранных дел князь Александр Горчаков просил американского посла «передать господину Сьюарду, что политика России в отношении Соединенных Штатов определена и не изменится, каким бы ни был курс любого другого государства».

«Другим государством», которого больше всего опасались США, была Англия, и по взаимной договоренности между администрацией Линкольна и российским царем в Америку осенью 1863 года пришли две эскадры императорского военно-морского флота: одна – шесть кораблей – в Нью-Йорк, вторая – также шесть кораблей – в Сан-Франциско. Они находились в США до апреля 1864 года и отправились домой, когда стало совершенно ясно, что Англия не признает Конфедерацию и не намерена воевать с Союзом.

Программа пребывания российских моряков в Америке была обширна. Многие из них писали о визите в далекую страну. Процитирую (с соблюдением орфографии) отрывок из мемуаров композитора Николая Андреевича Римского-Корсакова, бывшего во время описываемых событий гардемарином и служившего на клипере «Алмаз», который бросил якорь в Нью-Йоркской гавани:

«В Соединенных Штатах мы пробыли с октября 1863 года по апрель 1864 года. Мы побывали, кроме Нью-Йорка, в Аннаполисе и Балтиморе. Из Чисапикского залива ездили осматривать Вашингтон… Из Нью-Йорка нам, гардемаринам и офицерам, довелось съездить на Ниагару. Поездка была совершена по реке Гудзон на пароходе до Олбани, а оттуда по железным дорогам. Берега Гудзона оказались очень красивыми, а Ниагарский водопад произвел на нас самое чудное впечатление…

Во время нашей стоянки в Соединенных Штатах американцы вели свою междоусобную войну северных и южных штатов за рабовладельческий вопрос, и мы с интересом следили за ходом событий, сами держась исключительно в северных штатах, стоявших за свободу негров, под президентством Линкольна.

В чем состояло препровождение нашего времени в Америке? Присмотр за работами, стоянье на вахте, чтение в значительном количестве и довольно бестолковые поездки на берег чередовались между собой. При поездках на берег, по приходе в новую местность, обыкновенно осматривали кое-какие достопримечательности, а затем следовало хождение по ресторанам и сиденье в них, сопровождаемое едой, а иногда и выпивкой… Иногда подобные попойки оканчивались поездкой к продажным женщинам…

К апрелю 1864 года стало известно, что войны с Англией не будет и что наша эскадра получит другое назначение… В апреле наш клипер покинул Нью-Йорк для следования к мысу Горн…»

20-летнего гардемарина Римского-Корсакова не приглашали, должно быть, на балы и приемы для высшего офицерства. В его мемуарах нет о них ни слова. Но судя по другим воспоминаниям и информации тогдашних американских газет, приемов было немало. В начале декабря 1863 года командование российского фрегата «Ослябя» устроило на борту званый ужин с участием первой леди и генерала Джона Дикса. Капитан Бутаков поднял тост за президента, первая леди Мэри Линкольн – за здоровье царя.

На протяжении всей Гражданской войны посол России в Вашингтоне Стекль информировал Санкт-Петербург о настроениях в американской столице и о ходе военных действий. Когда Союз победил Конфедерацию и тем самым добился сохранения целостности Соединенных Штатов, российский посол отправил князю Горчакову депешу следующего содержания: «Характерными чертами этой страны являются уверенность в себе, в своей судьбе и вера в то, что лучшее правительство, которое Господь когда-либо создал, будет существовать всегда».