« - Даже Ленин! Даже Ленин, говорю вам я, тащил бревно на субботнике»!

…Услышал это – и не на шутку испугался: не поехала ли, часом, крыша? Но, нет, всё нормально: кучка молодых мужиков, а перед ними – знакомая мне очень пожилая женщина. Солнышко светит, пожухлые листочки тихо опадают… И человек, чья комсомольская юность пришлась на последние годы сталинской эпохи, «поднимает народ» на работы по благоустройству дворовой территории. 

Прикрыл глаза, с ужасом напрягся: сейчас последует жизнерадостный жеребячий гогот! Какой, мол, Ленин?! Какое бревно? Окстись, бабушка! Третье тысячелетие на дворе! Рыночная демократия и прочий антикоммунизм!

Минута прошла – тишина. Открываю глаза – мужики растерянно переглядываются. Ни смешков, ни издевательских улыбочек. Осознали и почувствовали – с козырного туза состоялся заход. С отчаяния! Так Христом-богом молят… А тут – свой Христос, свой символ веры. Хотя, и ушедшей эпохи.

- Ну, что, взяли? – буркнул, видимо, самый авторитетный.

И работа – пошла!

- Видите, Сергей Олегович, я же говорила! Говорила, что молодёжь осталась верна коммунизму!

Я молча кивнул: сделал вид, что согласился. И быстренько-быстренько занялся дворницкими хлопотами – чтобы не продолжать разговор.

И не видеть в глазах очень пожилого человека искорки давно уже вышедшего из моды пламени. Не разубеждать, не делать лишний раз больно.

…Да, это факт: в 90-е произошёл разрыв между поколениями. Причины – известны: рухнула прежняя идеология, а достойной ей «национальной идеи» пока не нашли; общественным идеалом сделались массовое потребительство и стремление к обогащению. Плюс достижения научно-технического прогресса: компьютеры, «цифрачи», современные автомобили… Возник совершенно иной цивилизационный уровень!

Коммунистическая идеология решительно отодвинута в сторону. Заодно - "ушли" и тех людей, кто свято в коммунизм верил.

Но – остались некие корневые национальные основы. То, что передаётся от родителей детям. И это не так-то просто уничтожить!

…Жалость, в частности, к старому человеку. Способность понимать и по-человечески сочувствовать – даже в других символах веры. Не в пресловутое «ленинское бревно».

Что, на мой взгляд, и подтвердилось наглядно в описанном эпизоде.