Art-туризм. Интервью с путешественницей Марией Оленевой. Часть 1

В разгар сезона отпусков я поговорила с “заядлой” вольной путешественницей и по совместительству преподавателем, переводчиком, художником, блоггером и просто очень разносторонним человеком – Марий Оленевой. Маша рассказала об арт-туризме, событиях в мире искусства вселенского масштаба, странах своей мечты, поделилась самыми интересными и забавными историями из своей туристической практики.

Екатерина: Сейчас арт-туризм становится всё популярнее. А ты когда-нибудь делала целью своей поездки искусство – посещение музеев, культурных ценностей?

Мария: На самом деле, посещение культурных ценностей для меня является одной из мотиваций, чтобы выбрать, в какую страну ехать. И если эти ценности представлены в той или иной мере, конечно, хочется их посетить. Особенно, если едешь куда-нибудь в Европу, в США, в некоторые страны Латинской Америки. Странно ехать во Францию и не побывать ни в одном музее, где висят импрессионисты. Но так, чтобы ехать куда-то именно с целью музеи смотреть – у меня, честно говоря, ни разу в жизни не было. Потому что обычно я путешествую на длительное время и довольно далеко.

Наверное, наша с тобой совместная поездка во Францию наиболее близка к идее посещения исключительно объектов искусства. Потому что маршрут был такой, и так сложилось, что мы побывали и в д’Орсе, и где-то в Латвии на выставку импрессионистов попали, и все эти волшебные замки тоже содержали в себе образцы искусства (наверное, эпохи Возрождения или Средневековья – не знаю, как правильно классифицировать).

Екатерина: Думаю, позднее Средневековье и раннее Возрождение.

Мария: Да, наверное. Есть люди, которые специально путешествуют ради искусства, вероятно. Я их правда ни разу не встречала, но подозреваю, что они, наверное, есть. Звучит как достаточно нормальная мотивация! (Смеется).

Екатерина: Расскажи про самые запоминающиеся события, на которых ты бывала – выставки, фестивали.

Мария: Я попала на огромную выставку, посвященную Дюран-Рюэлю в Филадельфии, и мне очень понравилось, потому что обычно выставки посвящают художникам, а Дюран-Рюэль сам художником не был, насколько я знаю. По крайней мере, не был известен в этом амплуа. Это человек, который продавал импрессионистов. По сути, сделал импрессионистов тем, чем они являются в коммерческом плане, то есть, возвел этот вид искусства, порицаемый всеми вокруг, в ранг особенного и вполне продаваемого. Дюран-Рюэль имел связи с США, я мало знала вообще об этом.
Выставка Дюран-Рюэля, на которой я оказалась – это были работы из разных музеев, европейских и не только. Но она была построена именно по принципу отражения жизни и деятельности Дюран-Рюэля, а не художников. И еще мне понравилось, какая гигантская была очередь туда: половина Филадельфии пришла посмотреть! В Художественном музее есть и постоянная экспозиция импрессионистов — довольно большая, но люди всё равно захотели посмотреть выставку, заплатив дополнительные деньги (20 долларов).

Я слышала, что своим успехом импрессионисты во многом обязаны и Америке тоже, но для меня это было фразой из учебника, что ли. Никогда не ощущала этого, не чувствовала. И попав в США, я поразилась тому, насколько большое количество работ импрессионистов там присутствует! То есть, там в массе музеев местечкового (по нашим меркам) рода – такое количество работ, какое можно было ожидать от европейской столицы или крупного заметного города. Это меня очень глубоко поразило.

Вообще один из самых интересных импрессионистских музеев находится в Филадельфии. Называется “Barnes Foundation” (Прим. ред.: Фонд Барнса). Он не был событием, но сам по себе очень интересен. Барнс был врачом и все деньги «спускал» на искусство, он весь свой дом обвесил полотнами. Вот если, допустим, на эту стену смотреть – часы, карты, картинки – у него также полотна висели. На одной стене тридцать полотен. Разных художников, причем. У него мог висеть Рембрандт, рядом Моне, рядом Пиппин  или какие-нибудь совсем треш-художники 60-х годов США на одной стене, потому что они отражали какую-нибудь одну идею. Например, идея поворота головы. Или идея цыганки на приличной улице. Или еще что-нибудь в этом духе.

А из выставок – да, наверное, Дюрана-Рюэля была самая крутая выставка. Я попадала, конечно, на всякие модерновые вещи. Я не фанатка всего, что после Ван Гога в целом. Я не очень это понимаю. Хотя есть исключения, конечно! Была на большом количестве перформансов, связанных с совсем современным искусством, но, поскольку я в нем не сильно понимаю, для меня это было просто забавно.

Екатерина: А есть какие-нибудь события, на которых хотелось бы побывать? Может, какие-нибудь музыкальные фестивали?

Мария: На музыкальных я миллион раз была, конечно. На всяких разных, и на реконструкторских в том числе. Я езжу на музыкальные фестивали регулярно, как правило, хиппи-направления: блюз, джаз, этно, рок-н-ролл.

Сейчас я собираюсь ехать на Балканы, и в Сербии есть какой-то очень интересный фестиваль трубачей. Это национальный фестиваль, куда все трубачи Сербии съезжаются.

Фактически по всем моим любимым музыкальным направлением я не против посетить фестиваль, но не по всем из них они бывают. (Смеется). Хиппи, блюз, рок-н-ролл, джаз – наверное, самые популярные. Вот на джазовые фестивали я бы с радостью поездила, просто они обычно дорогие. Последний джазовый фестиваль, на котором я была, – это Плая-дель-Кармен, это фестиваль Playa jazz, как-то так он называется. Третий по размеру в мире, говорят. После Монреаля и какого-то ещё большого фестиваля. Он проходит на берегу моря. Ночь, море, огромный бесконечный пляж, насколько глаз хватает. Прямо на песке стоит эта сцена, с нее играет музыкант, и ветер разносит эти звуки. Это бесплатно, можно прийти, принести с собой, пряча под курткой, бутылку вина и выпить ее.

Екатерина: Немножко абстрагируемся от искусства. Расскажи про путешествия! Про самое яркое впечатление, например.

Мария: У меня есть несколько записных историй, которые я всегда рассказываю, когда меня спрашивают про путешествия. Одна из моих любимых историй произошла со мной в Бирме. Мы тогда приехали автостопом второго рода (Прим. ред.: путешествие на попутных поездах) на грузовом поезде в город Пьи, который находится в Центральной Бирме, если ехать из Янгона в Паган. В Пьи я и моя подруга остались смотреть за вещами, а два наших товарища пошли разведывать, где здесь есть дешевый отель какой-нибудь или хостел. Но таковой не обнаружился, зато обнаружились два смешных монаха, которые сказали: “Мы такие же, как вы”. И сказали, что нужно пожить в их монастыре. Мы, конечно, согласились, нам показалось, что это отличная идея, и мы пришли в монастырь. А Пьи – это город не туристический, и вообще Бирма – не самая туристическая страна, а в 2009 году она из-за войны была еще менее туристической. Бирма – старое колониальное название, она же Мьянма.

Мы пришли в этот монастырь, и Будда нас возненавидел в эту минуту, потому что все молитвы Будде затихли, и все монахи и послушники побежали пялиться на нас. Так как мы были двумя парами, мы поставили палатки, чтобы они не рассматривали нас. Мы спали вчетвером – двое мальчиков и двое девочек – и ничем срамным не планировали заниматься, но всё равно!

У меня есть такая замечательная фотография, где я сижу внутри монастыря. На самом деле я там читаю или ковыряюсь с палаткой, но ощущение, что я в ужасном горе, у меня голова вниз опущена. Свет, я в ужасном горе и монахи – такая огромная оранжевая толпа или красная… Да, красная, они в красном в Бирме ходят.

На следующий день нам монах предложил провести урок английского языка в монастыре. Это было достаточно забавно, потому что монах по-английски не очень хорошо говорил, хоть он и учитель английского языка. И он даже написал буддистский учебник по английскому. Там на примерах Будды показана грамматика, на примерах Будды показан синтаксис… Учебник был ужасен. Там был совершенно не английский язык. Но монах молодец, на самом деле – он сделал то, что мог, и в этом он прав. Но в целом было сложно не отметить эти моменты. В итоге на уроке все пытались меня спрашивать про политику и секс, и монахи тоже. Это все происходило в монастыре, и было очень забавно. При том, что про секс там говорить гораздо более можно, чем про политику (на тот момент).

Я люблю, когда веду внезапные уроки английского, спрашивать у людей, зачем им английский язык, особенно если это довольно взрослые люди, которые сам приняли это решение. И одна девочка мне там сказала: “Я поеду в Сингапур, чтобы помогать моей стране”. Я говорю: “А как ты стране собираешься помогать? Ты же в Сингапуре будешь. Деньги отмывать, что ли?” – “Я буду помогать своей стране”. “А каким способом? Ты будешь там в посольстве работать? Или торговые связи налаживать?” – “Ну не знаю, помогать своей стране”. Я поняла, что она просто иммигрировать хочет и никогда в жизни не вспоминать больше, что она в Мьянме родилась, вероятно.

Я рада, что отпустили эту Аун Сан Су Чжи, что вообще всё у них стало лучше. Я очень счастлива за Мьянму, надеюсь, что там и дальше всё будет хорошо.

Екатерина: Есть ли в мире какая-нибудь страна, куда ты хотела бы переехать насовсем?

Мария: Я в этом плане такой человек, что для меня самое главное – это деятельность. Для меня ведущий вопрос в жизни при принятии решения – “А что я делать-то там буду?”. Если кратко. Ни одна страна не является для меня настолько прекрасной, чтобы вне зависимости от моего любимого вопроса “Что я там буду делать?” притягивать меня.

Есть масса стран, в которых мне было бы интересно пожить при наличии какого-нибудь дополнительного стимула. Я уехала жить в Мексику и прожила в ней четыре года, потому что меня пригласили там на работу изначально на краткий срок. Но в целом там была возможность зарабатывать деньги и легально жить, поэтому я с радостью задержалась в Мексике. Я уехала в США в свое время из-за молодого человека, тоже планируя развить там бурную деятельность, но деятельность не развилась. А точнее, она не была достаточно бурной, чтобы меня удовлетворить.

А просто ехать в страну, не зная, чем я там буду заниматься, я не готова вообще никогда, наверное. Кроме ситуации, если будет ядерная война или уж не знаю,  что.

Есть масса стран, которые в целом мне интересны, и масса стран, которые мне неинтересны совсем. Я с удовольствием пожила бы в Китае, там большая и интересная культура, и там в принципе можно найти интересную работу. Но без конкретного предложения о работе я туда вряд ли поеду. Плюс у меня сейчас такая семейная ситуация, что мне сейчас не сильно хочется покидать Российскую Федерацию.  В состоянии, когда у меня никого нет, я браво пытаюсь уехать из России, а когда кто-то появляется – лениво куда-то активно уезжать.

Я бы пожила, даже не знаю… Где-нибудь в восточной Европе, возможно.  В какой-нибудь Гренландии или Исландии прикольно было бы поволонтерствовать или поделать какую-то работу, связанную с природными богатствами этих стран.

Екатерина: А ты там уже была?

Мария: Нет, я там не была, я из всех европейских стран не была ни на каких островах (только в Ирландии из островных государств). И я не была в части Югославии. Но я за это лето посещу всю континентальную Европу (Прим.ред.: на момент публикации статьи Мария Оленева уже успела это сделать, так что белыми пятнами на ее европейской карте остались только острова).

В Исландию, Гренландию, Новую Зеландию я бы поехала, даже если бы мне предложили даже не самую интересную работу, не сильно оплачиваемую, не работу моей мечты. А есть страны, куда я поехала бы, только если бы предложили достаточно много денег. Например, Ангола. Есть страны, куда я бы точно не поехала – Заир какой-нибудь. Где война: Южный Судан, упаси Господи, ЦАР. Эти страны меня вообще не интересуют, на моей карте мира их нет пока. Там просто стрёмно, опасно, дорого и нечего смотреть. В странах, где есть военные конфликты, как правило, перебивают всех животных в национальном парке, рушат достопримечательности… А те, которые не рушат – просто не поддерживают, и они сами разваливаются. Поэтому страны, где воюют, обычно очень плохи для посещения.

Скоро читайте продолжение интервью, где Мария Оленева расскажет о декоративно-прикладных видах творчества африканских и латиноамериканских стран, о hand-made одежде и сувенирах, о рисовании в дороге и о туристических направлениях, интересных для художника.