Ценности Запада, враги демократии и перспективы модернизации

Будущее многих из этих бывших коммунистических стран, включая Россию, видится скорее как итальянская, нежели любая другая модель: слабое, неэффективное государство и плохо организованное гражданское общество, балансирующее между неустойчивыми правительствами и попытками навязать "порядок", при усилении в то же время преступных группировок.

Но здесь следует оговориться особо. Справедливо утверждение, что демократия является для современного общества превосходной универсальной системой управления, но справедливо и то, что некоторые параметры, скажем, сингапурского общества превосходят американские.

Если же брать экономическую область, то я думаю, что рынок не может работать без известной моральной структуры. Современные учреждения должны сосуществовать с традиционными формами морального поведения, взаимности и доверия.

Каждая европейская демократия включает в себя множество индивидуальных прав, но также и перечисляет обязанности по отношению к сообществу, то есть ни одно из прав не интерпретируется как нечто абсолютное. В этом смысле американский Билль о правах уникален в том, что он не перечисляет никаких принципиальных обязанностей по отношению к обществу.

Это наглядно видно на примере конституционного закона по отношению к контролю над оружием. Право иметь оружие представляется в США таким абсолютным правом: те, кому оно по душе, полагают, что даже самые скромные ограничения будут означать конец права в целом.

Ничего из того, что произошло в Восточной Европе, не противоречило базисной идее конца истории. Все тамошние события опровергли бы мою гипотезу лишь в одном случае: если бы в результате была создана по-настоящему новая система, которой никогда прежде не существовало. Вместо этого налицо множество взбаламученных обществ в нелегкий период между старыми и новыми институтами. Но этот беспокойный переходный период не есть начало истории.

Логика истории такова, что на самом деле, существуют основания для того, чтобы считать, что западные ценности и институты в значительной мере приемлемы для многих, если не для большинства, незападных народов. Это отнюдь не означает отрицания исторической связи и демократии, и капитализма с христианством или того факта, что демократия имеет свои культурные корни в Европе: как отмечали философы от Алексиса де Токвиля и Георга Гегеля до Фридриха Ницше. Современная демократия - это секуляризированная версия христианской доктрины о всеобщем равенства людей.

Но западные институты, равно как и научный метод, который был открыт на Западе, обладают универсальной применимостью. Существует глубинный исторический механизм, который ведет к долгосрочной конвергенции поверх культурных границ: во-первых, наиболее сильно в экономике, затем в сфере политики, и наконец (в наиболее отдаленной перспективе) - в культуре.

В первую очередь этот процесс движется вперед благодаря современной науке и технологиям, способности которых создавать материальное богатство и орудия войны настолько велики, что делают науку и технологии необходимыми для всех обществ.

Глубинная логика модернизации предполагает, что западные ценности являются не просто результатом западного христианства, но олицетворяют собой более универсальный процесс.

Ислам сегодня является единственной основной мировой культурой, которая, возможно, сопротивляется модернити на глубинном уровне межчеловеческих отношений. В последнее время только он является источником неоднократного возникновения значительных радикальных движений, которые отвергают не просто западную политику, но и основной принцип модернити - принцип религиозной терпимости.

Следовательно, можно прояснить вопрос, если сказать, что сегодняшний конфликт - это не просто борьба с терроризмом и не борьба с исламом как религией или цивилизацией, а скорее борьба с исламо-фашизмом - то есть радикально нетерпимой и антисовременной доктриной, которая недавно получила распространение во многих частях исламского мира.

Обвинения в исламо-фашизме должны быть адресованы Саудовской Аравии. Многие годы судьбы королевской династии Саудитов были тесно переплетены с пуританской сектой ваххабитов. Королевская семья долго пыталась получить легитимность и защиту от духовенства, продвигая ваххабизм. Саудовские правители сделали новые огромные инвестиции для продвижения своей версии ислама в 1980-е и 1990-е годы, особенно после неудачной попытки захвата Великой Мечети в Мекке в 1979 году.

Ваххабистская идеология соответствует определению исламо-фашизма: учебник, разрешенный к использованию в саудовских школах, объясняет, что "мусульмане обязаны быть лояльным друг к другу и принимать во внимание неверность своих врагов".

При этом надо помнить, что борьба между западной либеральной демократией и исламо-фашизмом не является борьбой между двумя одинаково созидательными культурными системами, которые обе могут контролировать современную науку и технологии, создавать богатство и иметь дело с фактическим разнообразием современного мира.

Западные институты имеют на руках все карты и по этой причине будут продолжать распространяться по всему миру. Но чтобы перейти к отдаленному будущему, мы должны выжить в ближайшем будущем. К сожалению, в историческом процессе не существует ничего неизбежного, и трудно добиться положительного результата при отсутствии соответствующего руководства, смелости и решимости сражаться за ценности, которые делают современные демократические общества возможными.